Диссертация (1168772), страница 10
Текст из файла (страница 10)
… как49способ (и одновременно условие) актуализации общественных отношений»[Леонтьев А.А. 2008: 25],ипроблематекставмассовойкоммуникации(а образование относится именно к данному типу общения) находятся в фокусевнимания психолингвистики, входя, с одной стороны, в сферу интересовпсихолингвистики образования, а, с другой, в более широкое проблемное полетеории речевого воздействия.В нашей работе мы сосредоточим внимание именно на спецификесовременного школьного учебника, так как учебники по гуманитарнымдисциплинам всегда служили для человека источником знаний о родной культуреи смысловых доминантах, определявших путь развития этноса на протяжениитысячелетий, внося весомый вклад в формирование и расширение национальногосамосознания.Прежде всего это относится к изучению родного языка и литературы как«месту бытования» национальной культуры, которая, связывая образование снациональнымгосударством,придавалавсемупроисходящему«всеохватывающий идеологический смысл» [Ридингс 2010: 27].
И именноспособностью национальной литературы обучить тому, «что значит бытьфранцузом,англичаниномилинемцем»[тамже:32]объясняетсядоминировавшая на протяжении столетий в образовании (и в России, и вЗападной Европе) традиция рассматривать ее как главный способ созданиянациональной личности, идентифицирующей себя с культурными ценностямисвоего народа и следующей типичным для своего лингвокультурного сообществаповеденческим моделям.Для нашего исследования особенно важно то, что в процессе изучениягуманитарных дисциплин происходит формирование и развитие содержанияиндивидуального когнитивного пространства – «особой, определенным образомструктурированнойсовокупностизнанийипредставлений»[Гудков http://www.philol.msu.ru/~slavphil/books/jsk_04_05gudkov.pdf], спецификакоторого заключается в том, что:501)изначально его основой становятся представления о культурныхфеноменах, отраженные в виде минимизированного редуцированного инвариантав когнитивной базе, определяемой как структурированная совокупность знаний ипредставлений, которой обладают практически все члены того или иного лингвокультурного сообщества [там же];2)по мере накопления знаний индивидуальное представление о некихфеноменах культуры может изменяться и, в конечном итоге, может значительноотличаться от общепринятого.Когнитивная база любого национального сообщества сформированапрецедентнымифеноменами–прецедентнымитекстами,прецедентнымиименами, прецедентными высказываниями и прецедентными ситуациями,которые тесно связаны между собой.
Для нас, как уже неоднократно отмечалосьвыше, наибольший интерес представляют именно прецедентные имена, т.е.индивидуальные имена, связанные «или 1) с широко известным текстом,относящимся, как правило, к числу прецедентных (Обломов, Илья Муромец), или2) с ситуацией, широко известной носителям языка и выступающей какпрецедентная (Иван Сусанин, Павлик Морозов)» [там же].Принципиальным здесь оказывается то, что инвариант восприятиякультурного феномена, на который указывает данное имя в когнитивной базеносителей лингвокультуры, имеет очень ограниченный, однако формирующийнациональнодетерминированноеминимизированноепредставление,наборхарактеристик, включающий дифференциальные признаки, особые атрибуты иоценку [курсив наш – Д.Г.].Очевидно, что формирование содержания культурного феномена, стоящегоза именем, и, таким образом, формирование индивидуального когнитивногопространства, коррелирующего с когнитивной базой этноса, через текст, какхудожественный, так и тексты учебников в целом, является достаточно сложнымпроцессом, реализация которого, с точки зрения теории когнитивного развития,требует принятия во внимание целого ряда факторов.51Прежде всего, в данном случае речь идет о необходимости учитыватьтеоретический конструкт, предложенный Л.С.
Выготским для характеристикисвязи между развитием и обучением и обозначенный им как зона ближайшегоразвития – разница между наличным потенциалом обучения (зоной актуальногоразвития) и тем, чему ребенок способен научиться с помощью взрослого (зонаближайшего развития). Утверждение Л.С. Выготского: «Только то обучениеявляется хорошим, которое забегает вперед развития, причем вне обучения каквнутренне необходимого компонента развития, вне коллективной деятельности,котораясамапосебеиявляетсяобучением,развитиеневозможно»[Выготский 1991: 386] легло в дальнейшем в основу важнейшего принципаобучения – принципа совместной деятельности учителя и учеников, в которойтолько и становится возможным формирование высших психических функций и,соответственно, нового знания, превращающихся в процессе интериоризации вовнутренние психические функции субъекта деятельности, управляющие егоповедением.Однако, как отмечалось выше, стандарты современного школьногообразованияориентированынаиспользованиеэлектроннойтехникии,соответственно, снижение роли преподавателя как человека, создающего тусамую зону ближайшего развития, в рамках которой не просто передаѐтсяинформация, а происходит накопление и систематизация получаемых знаний.Место этой зоны начинает занимать виртуальное пространство (этот фактор болееподробно будет рассмотрен ниже), которое, безусловно, оказывает свое влияниена психику человека и содержание его сознания.Более того, сегодня на начальном этапе школа практически исключилаобучение ребенка тактике письма и технике чтения, которые представляют собой«сложнейшие интегративные когнитивные навыки, объединяющие в единуюструктуру деятельности все высшие психические познавательные функции –внимание, восприятие, память, мышление и т.п.
˂...˃ … если эти навыкинедостаточно сформированы или плохо сформированы, невозможно обучениерусскому языку и математике, литературе и природоведению, иностранному52языкуи другим предметам» [Безруких http://bilingualonline.net/index.php?option=com_content&view=article].Несформированность интегративных когнитивных навыков и влияниевиртуальногопространстванепосредственноотражаетсянапониманиисмыслового содержания, стоящего за прецедентными именами: имя, изначальнослужащее символом определенной культурной ценности, чаще всего оказываетсялишенным его глубинного смысла и понимается (если оно остается известным)упрощенно и примитивно. Так, к примеру, произошло с героем русских сказокИваном-дураком, имя которого в сознании современных школьников и студентовассоциируется преимущественно с глупостью и ленью. Совершенно понятно, чтои представители предыдущих поколений не задумывались над базовыми,национально-детерминированнымихарактеристикамиданногоперсонажа,выделяемыми филологами: его магической функцией, связанной, скорее, не сделом, а со словом, с обязанностями жреца; дурачеством как важнымкомпонентом древнерусского смеха, маской, позволяющей разоблачать пороки;внутренней связью дурака с юродивым, которого на Руси называли божьимчеловеком, конем, как символом кочевника и т.д.
[Дюмезиль 1976; Дюмезиль1990; Синявский 2001; Пропп 1986]. Однако несколько десятилетий назадребенок, выросший в традициях русской культуры, безусловно принималпопулярного сказочного героя и сопереживал ему, осознавая, что тот достигаетсвоей цели не хитростью и подлостью, а благодаря своей смекалке и помощиокружающих, которые ценили его смелость и доброту. Именно в этом«первоначальном воспитании», в том, что, «Увлекаясь простодушною фантазиейнародной сказки, детский ум нечувствительно привыкнет к простоте эстетическихтребований и чистоте нравственных побуждений» и заключалась основная задачанародных сказок [Афанасьев 1985: 5], имена героев которых становилисьпервыми прецедентными именами, входящими в индивидуальную когнитивнуюбазу ребенка.53Следующий аспект, в значительной мере пересекающийся с тем, чтосказано выше, связан с психолингвистическим понятием степени эффективностивосприятия и понимания текстов, в основе которого лежит мнематическая теория,разработанная в рамках библиопсихологии Н.А.
Рубакиным [Рубакин 1997]),опиравшимся при создании своей концепции на законы «Семона, ГумбольдтаПотебни и Тэна – воздействие на потребителя информации должно основыватьсяна знании языка потребителя, а в идеальном случае на знании возможно большегочисла параметров, характеризующих его как особь биологическую и социальную»[Сорокин, Тарасов, Шахнарович 1979: 242].Центральной идеей в теории Н.А. Рубакина является идея мнемы,трактуемойавторомвключающиевкаксебя,сосновныеточкипараметрызренияличности[Рубакин 1977],психолингвистическойтеории,наследственные (память вида), индивидуальные (личный опыт) и социальныеэнграммы, т.е.
следы памяти или структуры, в которых отображаютсявоспринятые ранее объекты, модели и программы действий. Между энграммамиможетобразовыватьсяустойчивая ассоциативная связь [Мещеряков, Зинченко vocabulary.ru/termin/engramma.html].Согласномнематическойтеории,коррелирующей,каксчитаютпсихолингвисты [Сорокин, Тарасов, Шахнарович 1979: 242] (см. также:[Жинкин 1965]), с теорией смысла Г. Фреге, любая книга обладает объективнымзначением, отличающимся от субъективных представлений реципиента –внутреннихобразов,включающихвсебявоспоминания,чувственныевпечатления, совершенные когда-то действия.
Иными словами, книга транслируетсоциальную память, которая вполне, тем более при искусственно создаваемыхусловиях, может корректировать память индивидуальную, особенно если человекне обладает богатым личным опытом и не способен к рефлексии. В этом изаключается,какподчеркиваетЮ.А. Сорокин,огромныйаппликативныйпотенциал мнематической теории Н.И. Рубакина, «так как учитывать различия54между мнемами чрезвычайно существенно для направленного воздействия начеловеческое сознание» [Сорокин, Тарасов, Шахнарович 1979: 257].Эта теория, как можно предполагать, используется и в процессеформирования социально или культурно одобряемых моделей поведения иценностей, который, как правило, носит имплицитный, опосредованный характер.И здесь невозможно переоценить роль прецедентных имен, используемых вкачестве маркера определенной ситуации или набора каких-то качеств.Возможность установления в результате постоянного повторения устойчивойассоциативной связи между индивидуальными и социальными энграммами,закрепленными за именем, позволяет в дальнейшем переносить это имя намножество ситуаций либо, наоборот, перемещая отдельные компонентызафиксированного именем события, изменять его смысл.
В этом случаенесформированность критического мышления и отсутствие знаний о культурномвосприятии события, феномена, факта и т.д. не позволяет реципиентупроанализировать поступающую информацию, и он воспринимает ее как истину.Иллюстрацией к вышесказанному является кардинально изменившийся всознании молодого поколения смысл прецедентного имени Павлика Морозова,превратившегося сегодня из героя в предателя. Интересно здесь то, чтоподавляющее большинство молодежи, дающей это имя в качестве реакции насловопредательствовассоциативныхэкспериментах,одновременноутверждают, что сообщение в полицию о своих родителях в случае, если ихповедение не соответствует представлениям детей, вполне оправданно как сморальной, так и с точки зрения закона, т.е.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
