Диссертация (1168724), страница 29
Текст из файла (страница 29)
по 123, С. 19-18]. Средибазовых идеологем, соответсвующих такому ходу мысли можно выделитьследующие: антисциентизм, антитехнократизм, «экологический персонализм». При этом, отношение к личности варьируется от крайнего индивидуализма до крайнего же коллективизма. Идеологии контркультуры присущитенденции релятивизма, плюралистичности и поиск внерационального опыта. Во многом ядро контркультуры, то есть его позитивное содержание, можно соотнести с идеями постмодернистской социологии Мафессоли и Маклюэна.
Развитие средств массовой коммуникации, согласно мнению Маклюэна,со временем превратит мир в единое информационное пространство, «глобальную деревню» [См. 100]. Отчужденному состоянию «общества»(gesselshaft) контркультурное сознание противопоставляло «общность»(gemeinschaft), понимаемую в духе неотрайбализма.Итак, исторический феномен контркультуры есть следствие недовериячасти общества институтам проекта модерна, которые по инерции продолжали функционировать в уже постмодернистском (постиндустриальном) обществе.
Неприятие существующего порядка вещей критической массой населения вылилось в ценностно-нормативный конфликт, расколовший обществопо этому принципу на две социальные категории: условных конформистов инонконформистов.Причемценностно-политическийиценностно-культурный протест как радикальное отрицание status quo в динамике конфликта также приобретает характер нонконформистской идеологии. Такимобразом, отказавшись от революционного действия, представители контркультурного движения вовлеклись в иную форму противостояния на идейномуровне через возбуждение острой социальной дискуссии и пропаганду собственных взглядов. Однако со временем широкая общественность заметноостыла к идеям радикальных преобразований и протестные настроения сошли на нет, оставив на идеологических «баррикадах» только самых преданных и убежденных сторонников.
Поступательная трансформация этой идео137логии, в основе которой лежит четкий нонконформистский посыл, на нашвзгляд, весьма показательна и отражает специфику общества позднего постмодерна. Отталкиваться мы будем от следующего тезиса: общество позднегопостмодерна предполагает на прочих равных условиях сосуществованиенонконформистской или контркультурной идеологии вместе с лояльнымиstatus quo и конформными типами мировоззрения, что глубоко противоречитсамой идее нонконформизма и контркультуры.В рамках последовательной трансформации роли и функций контркультуры по отношению к обществу потребления мы выделим три фазы.Первая фаза связана с конкретными политическими требованиями, среди которых можно выделить позитивные, как-то требования гражданских прав дляразного рода групп социальных меньшинств, и негативные – смена «репрессивной» капиталистической модели экономики (с высокой долей участиягосударства).
В качестве примера наиболее радикальной позиции мы приведем заявление немецкой террористки Ульрики Майнхофф, сделанное послесерии поджогов во Франкфурте-на-Майне в 1968 году, согласно которому«лучше сжечь универмаг, чем управлять универмагом» [29, С. 155]. Данноевысказывание указывает на пределы социально-политического нонконформизма, на его деструктивную сторону, совпадающую с экстремизмом и терроризмом. Вторую фазу, связанную с «культурным» (идейным) и частичнополитическим уровнем, можно обозначить как своего рода попытку бегстваот социальной и культурной действительности (нечто схожее с ретритизмомпо Штомпке) через организацию максимально независимых от внешнего мира сообществ.
Таков групповой ретритизм коммун хиппи (впрочем, ретритизм может быть и индивидуальным). Как мы отмечали прежде, в тоталитарном обществе (а представители контркультуры считали западное обществототалитарным) создание системной оппозиции невозможно. Маркузе называет это «тенденцией к эскапизму» в тоталитарных обществах [105, С. 3]. Однако здесь возникает следующая парадоксальная ситуация: отказ от острогоконфликта с обществом превращает контркультуру в субкультуру, вслед138ствие чего она теряет весь свой нонконформистский пафос.
Так или иначе,такие движения получили некоторое распространение в западных обществах,заняв в них маргинальные позиции. В итоге требования политических изменений привели к «переселению» части наиболее преданных адептов контркультуры на «социальную периферию», на чем и прекратились в силу общейбессмысленности. Впрочем, такое положение дел отнюдь не воспринимаетсякак поражение ни автором концепта Роззаком, ни Райчем, ни многими другими авторами, симпатизирующими практикам борьбы против общества потребления: «…то, что несла в себе контркультура предыдущего десятилетия,не промчалось, «как вешние воды», не рассеялось, не выветрилось. Оно продолжает жить и сегодня. Оно в наиболее сильных своих проявлениях вошло вэстетику более широкого времени, перешагнуло границы своего десятилетия,впечаталось в социальное сознание и продолжает жить непосредственно илипретерпев множество метаморфоз в книгах, музыке, на сцене, в представлениях об образе жизни нынешнего дня» [83, С.
227–228]. То есть, контркультура стала исключительно ценностно-культурным явлением: «Радикализмполитический в самом деле претерпевает в 80-е годы серьезный кризис, норадикализм культурный, связанный с противостоянием господствующей системе ценностей, приоритетов, жизненных ориентаций, связанный с «революцией сознания», напротив, усиливается. Это проявляется в феноменепостиндустриального сдвига в культуре, в различных течениях постмодернизма, в новых «альтернативных» движениях» [161, С. 21].Одним из таких альтернативных движений можно назвать деятельность«Международной ассоциации свободы» Тимоти Лири, проповедовавшегоприем запрещенных впоследствии психоделических наркотических веществ.«Мы убеждены в том, что культурные институты (какими бы либеральнымиони ни были) не в состоянии создать роли, правила, ритуалы, ценности, словаи стратегии, необходимые для устранения внешнего контроля над внутренней свободой...
Наша задача заключается в том, чтобы создать культурнуюигру, которая стала бы не-игрой или метаигрой» [Цит. по 166, С. 20]. Данный139пассаж можно рассматривать как одно из подтверждений ценностнокультурной природы новых форм протеста, в основе которых лежит философский тезис об освобождении личности, но вместе с тем, мы считаем, чтоэта позиция ведет скорее к ретритизму и маргинализации. Таким образом,мы подходим к третьей фазе в динамике массовых нонконформистских тенденций в обществе постмодерна, которая совпадает с современностью в целом или с постмодерном поздним.
В свое время американский социолог Роберт Инглхарт назвал ту ситуацию, которая пришла на смену активным действиям, «молчаливой революцией» («мирной революцией»), имея в виду,что, несмотря на отсутствие значительных достижений, контркультура всеже запустила процесс революции сознания. Основной тезис его социологической теории сводился к следующему: «Социально-экономическая модернизация приводит к ослаблению внешних ограничений свободы выбора, увеличивая материальные, когнитивные и социальные ресурсы личности. Это приводит к усилению акцента на ценностях самовыражения, а оно, в свою очередь, ведет к нарастанию в обществе требований в пользу гражданских и политических свобод, гендерного равенства и «отзывчивости» властей(responsive government), способствуя формированию и укреплению институтов, в наибольшей степени соответствующих максимальной свободе выбора,– одним словом, демократии» [67, С.
12]. Иными словами, массовый нонконформизм 70-х обусловлен объективными требованиями развития постиндустриального общества и совпадает с «постматериализацией» ценностей (данный тезис позднее частично подтвердился на практике рядом социологических исследований). Более того, позитивное содержание программ контркультуры отчасти было реализовано, что и способствовало снижению остроты конфликта. В конечном счете, взгляд Инглхарта мы бы назвали оптимистичным и менее ангажированным, чем взгляды более поздних (равно как исовременных) теоретиков контркультуры. С другой стороны, следует отметить, что если политическая часть контркультурной программы с течениемвремени стала реализовываться, то никакой революции ценностей (под кото140рой понимался отказ от консюмеризма) в сознании масс все же не произошло. Как писал К.Г.
Мяло в работе «Под знаменем бунта» «… традиционнымценностям прогресса был брошен вызов такого порядка, которой бросает одна цивилизация другой лишь в период эпохальных сломов…», но самымудивительным в противостоянии двух цивилизационных проектов было то,что оно закончилось, не успев начаться. [123, С. 244]Наконец мы подходим к ключевому пункту, раскрывающему особенности дихотомии конформизм\нонконформизм в культуре общества позднегопостмодерна.
Суть его заключается в том, что контркультурная идеология,начиная с полного отрицания основ западного общества, затем занимая периферийные позиции субкультурной идеологии, в итоге стала частью той жемассовой культуры, на противопоставлении себя которой и была выстроена.Более того, со временем индивидуалистический демонстративный нонконформизм в 80-е – 90-е годы XX века становится одним из самых популярныхи тиражируемых типов поведения. Фактически демонстративный нонконформизм приобретает черты конформизма.
Происходит это вполне естественным образом в духе распространенных практик потребления. Некоторые авторы видят здесь «социальный заказ» властей и осмысленную политику: «С целью выполнить «социальный заказ» властей и интегрировать контркультуру в «истеблишмент», в структуру общества, чтобы нейтрализоватьбунтующую молодежь и не пустить ее «слишком далеко», вокруг контркультуры был поднят гигантский коммерческий бум: американское обществобуквально заполонили потоки книг, статей, фильмов, аудиокассет, телепрограмм по поводу контркультуры (открывались даже «контркультурные» парикмахерские, пекарни, церкви...)» [161, С. 19].Такое доведение до абсурда нонконформистского посыла воспринимается сторонниками движения контркультуры сквозь призму теории кооптации. Состоит она в том, что репрессивные свойства системы могут проявляться не только в виде прямых санкций, но и через ассимиляцию сопротивления. Система добивается такого эффекта путем присваивания и тиражиро141вания символов контркультуры до тех пор, пока они не лишатся нонконформных (или прямо подрывных) содержаний в сознании масс.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
