Диссертация (1168614), страница 17
Текст из файла (страница 17)
Монистическое мировоззрение Геккеля не дает Иоганесу полнотыжизни, лишь внешнюю способность к компромиссу. Он не может познать себя,поскольку полагается лишь на свои ощущения, но они меняются ежемоментно,приводят не к единению, а к внутреннему расколу.На протяжении всех действий драмы Г. Гауптман показывает, как этотраскол постоянно увеличивается, расширяется. Второе действие, правда, можетосмысливаться как незначительная временная остановка в подобном процессе.
С75появлением Анны Иоганес чувствует, что переступает границу прежнегосознания, иначе ощущает бытие. В ремарках сказано, что у него появляется огоньв глазах, на некоторое время восстанавливается душевное равновесие. Кэтизамечает, что ее муж стал намного спокойнее, а госпожа Фокерат называет Аннудобрым гением. Однако это кажущееся спокойствие, его видимость, чтодраматически представлено Г.
Гауптманом посредством двух полярных фраз.Одна из них принадлежит Иоганесу: он, войдя в дом вместе с Анной, радостноговорит, что солнце сильно припекает: «Die Sonne wärmt schon tüchtig» [45, s.222]. Напротив, госпожа Фокерат ощущает не жар солнца, а осеннюю стужу,утверждая, что они принесли с собой холод, впустили его в дом: «ihr bringt Kälteherein» [45, s. 222]. Она не придает особого значения своим бессознательнопроизнесенным словам, не чувствует их скрытого смысла. Но в контекстедраматического действия они оказываются пророческими. Уже сейчас, когда,казалось бы, еще ничего плохого не произошло, Кэти внутренне утомлена, аслыша смех своего мужа и студентки из Цюриха, она начинает тяжело дышать,что особо подчеркивается в ремарках, в ее глазах стоят слезы.
В сердце Кэтипроникает тот холод, который исходит от Иоганеса и Анны, но воспринимаемыйими как солнечный жар.Подобные дуальности наиболее полно поэтически репрезентируются втретьем действии. В ремарке к нему сказано, что на столе стоит горящая лампа.Это не случайно: горящая лампа «воплощает дар предвидения, раскрывает тайное,высвечивает темное. Лампа связана с дорогой познания, с особой мистикойдуши» [284, s.
85]. В данном случае такая душевная мистика раскрывает ту тайну,которую герои прежде скрывали от себя. Кэти рада, что Анна собирается уезжать,Иоганес осознает, что хочет отправиться вместе с Анной. Она, понимая, чтодолжна уехать, со слезами бросается Кэти на шею, утверждая, что кажущаясясладость может быть обманчива («Es ist nicht so alles bloß Süse und Süse durch unddurch, was süs duftet») [45, s. 247]. Источник данной реплики Анны –размышления Я. Бёме, мыслителя-мистика, который составил эпоху для Г.Гауптмана. Бёме выделяет несколько качеств и каждое из них оказывается76гетерогенным по своей природе.
Так, сладкое качество «есть благое, приятное, этоутоление жизни, укрощение яростности <…> источник кротости, блаженствонебесного царства радости. И в свой черед оно имеет в себе также и яростныйисточник, источник смерти и гибели: воспламенившись в горьком качестве, онопорождает болезни, несет разрушения» [89, c. 74].В подобном видении мира наблюдается манифестация разнородностей.«Сладкое» для Иоганеса – присутствие Анны –оказывается «горьким» для других– Анна остается, госпожа Фокерат приходит в ужас, Кэти тихо угасает, все боятсяза ее рассудок. Молодой Фокерат, желая сохранить собственный душевныйпокой, лишает тем самым других внутреннего равновесия.
Возникает особая,парадоксальная ситуация, в которой разнородности проявляют себя черезнезнание, через мрак неизвестности. Иоганес, не принимающий,как и егоучитель Геккель, «Ignorabimus» Дюбуа-Реймона, сам оказывается вовлечен вподобное состояние, буквально окутан им. Практически любая попыткавысказаться, как-то прояснить ситуацию хотя бы для себя самого наталкиваетсяна ощущение незнания. Оно, представленное Г. Гауптманом посредствомязыковых коннотаций, сквозит почти в каждой реплике Иоганеса, им пронизаналюбая мысль: «Ich weiß gar nicht», «Ich begreife nicht», «Ich verstehe nicht», –непрестанно повторяет Иоганес.Между тем это не ученое незнание, которое столь проникновенноисследовал Кузанский. Иоганес не может достичь «знающего незнания», что былотак важно для мыслителя XV века.
Герой Г. Гауптмана не в состоянии «полноувидеть свое незнание <…> признать за незнанием высшее искусство» [167, c.70]. Молодой Фокерат, будучи в душе верен Геккелю, уверен, что ему доступнаистина, а другие судят по пошлому шаблону («Ihr urteil nach einer kläglichenSchablone») [45, s. 257]. Иоганес уверенно сообщает Брауну, что Анна нужна емудля развития, духовного роста («<...> sie die Bedingungmeiner Entfaltung ist») [45, s.257], они с Анной понимают друг друга там, где другие перестают понимать («<...> verstehen wir uns dort noch, wo uns andere nicht mehr verstehen» [45, s. 256].77Из речей Иоганеса становится ясно, что он пытается найти практическоеприменение монистическим принципам, перенести их из научной в такназываемую бытовую, семейную сферу.
Однако из его попыток ничего невыходит. Чем больше Иоганес общается с Анной, тем меньше внимания уделяетон Кэти. Незнание себя постоянно накапливается, жизнь выходит за своисобственные пределы. Герой, утверждая, что его семье необходимо принять Анну,видеть в ней друга, а не будущую возлюбленную, отрицает в жизниимманентность, ее природную суть.Г. Гауптман, подвергая драматическому исследованию человеческую душу,оказывается более чувствительным к оккультной позиции, в частности кразмышлениям К. Дю-Прела. Он не понимает, почему современные монисты, вчастности Геккель, так боятся разговоров о душе, которая, считает Дю-Прел,«еще при жизни человека позволяет ему соприкоснуться с трансцендентныммиром» [135, с.
354]. Подобное соприкосновение представлено Г. Гауптманомчерез жену Иоганеса – хрупкую Кэти. Именно она, как предлагали мистики,смотрит вглубь себя, находит в себе самой истину, ту, которая оказываетсянепостижима для ее мужа. Этой истиной является тот этический смысл «Philia»,такая ценностная зоркость «Sophia», который подразумевает особый склад души –благорасположение ко всем, доброту и понимание. Такое постижение, особоепрозрение другого человека, чуждо «ученому» монисту Иоганесу, но в полноймере ощущается «необразованной», каковой она себя считает, Кэти.
Не случайноГ. Гауптман подчеркивает, что Кэти все время думает. Она задумчива, погруженав себя, часто молчит, сидит в оцепенении, речи ее бессвязны, обрывисты. Ноименно Кэти, которой Анна доставляет сильнейшую душевную боль, защищает истудентку из Цюриха, и не позволяет дурно говорить об Иоганесе. Подобнаяпозиция приводит в недоумение госпожу Фокерат: «Sie nimmt noch Hannes ' Partei,wenn ich mal sage. Und diese Dame <...> diese sogenannte, duchschaut sie» [45, s.264]. Однако эта позиция героини, представленная Г. Гауптманом в драме«Одинокие», позволяет говорить о Кэти как об истинном человеке модерна.
Онапостигает в своем внутреннем прозрении то, что К. Тацит называл в «Диалоге об78ораторе» «обогащением души». Он, размышляя о том, кого можно назвать«древним», а кого «новым», подчеркивает, что «говорить обо всем может толькотот, кто познал человеческую природу, могущество добродетелей, извращенностьпороков и смысл всего остального» [227, c. 215]. Кэти можно назвать той, ктопоняла «все остальное»: тяжелейшие борения Иоганеса, трагическое одиночествоАнны, боль за сына супругов Фокерат.Драматически подобный контраст между Кэти и остальными персонажами,в первую очередь Иоганесом и Анной, передается через особые действия героев,которые можно назвать «внешне-внутренними». Г.
Гауптман неоднократноподчеркивает, что глаза Кэти широко раскрыты («<...> die weit offenen Augen<...>» [45, s. 261]), причем, чем больше она молчит и думает, тем большераскрываются ее глаза. Напротив, Иоганес с Анной не могут думать, иначе онидодумают то, что хотят скрыть от самих себя.
Не случайно в четвертом действиигерои сидят в сумерках, не желая зажигать свет. Как правильно заметил А. Г.Аствацатуров, «сумерки указывают на невозможность овладеть всей полнотойзнания и высветить внутренним светом истину» [87, с. 58]. Стоит отметить, что Г.Гауптман говорит не столько о сумерках, сколько о наступившем темном часе –«Dunkelstunde». Поэтому и разговор героев, ведущийся в такое таинственноевремя, полон скрытого смысла для них самих. Иоганес и Анна многого недоговаривают, не желая признаться себе в очевидном.Так, вначале они обмениваются коротенькими репликами, кажущимисяничего не значимыми фразами: рано стало темнеть, холодно на улице, свежо, кактолько солнце заходит («Es wird schon recht zeitig finster <...> und kühl, sobald dieSonne weggeht») [45, s. 264].
Герои отныне не чувствуют жара солнца, как имранее мнилось, замечают его заход и холод в тот момент, когда дневное светилопокидает свод небес. Охваченные прежде радостным чувством обновления,представленного драматургом через восприятие бытия, озаренного светом солнца,герои теперь все больше погружаются в духовный и душевный мракнеизвестности и непонимания.
Но в такой темный час постепенно совершаетсяпросветление в недрах их души, Иоганес и Анна, говоря словами Кузанского,79«вступают в сумрак незнания» [167, c. 67]. Правда, подобное «вступление» неявляется полным, они, особенно молодой Фокерат, только на подступах к нему.Не случайно речи Иоганеса чрезмерно длинные, необычайно пафосные. В егопространных монологах сквозит растерянность перед ситуацией, стремлениеразобраться в себе самом, в отношениях с Анной.Для Иоганеса в Анне заключается сама жизнь, без нееон не можетсуществовать.
Поэтому молодой Фокерат считает, что, не переступая предела и незаставляя никого страдать, он добудет то, без чего не может жить («Aber ich habeden Willen, mir das zu sichern, was mir Lebensbedingung ist») [45, s. 258]. Однакоподсознательногеройначинаетпонимать,чтоегопопыткисоединитьнесоединимое обречены на провал самой жизнью, ее естественным ходом.Иоганес не постигает, что преступного в его отношениях с Анной, что теряютродители, когда их сын становится лучше, что теряет жена, если муж духовнорастет и крепнет («Ist es den ein Verlust für Eltern, wenn ihr Sohn besser und tiefersind? Ein Verlust für eine Frau, wenn ihr Mann wächst und zunimmt, geistig?») [45, s.267]. Но главным в его речах становится слово «потеря» («der Verlust»): ононеоднократноповторяется,снегоначинаетсякаждоепредложение,заканчивающееся знаком вопроса.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
