Диссертация (1168532), страница 60
Текст из файла (страница 60)
Штюрмера на поструководителяБюро,конечно,уженерассматривалась.ГА РФ. Ф. 543. Оп. 1. Д. 228. Л. 49–50.Там же. Л. 52.3Там же. Л. 53.4Там же. Л. 55.12273Собственныепосредствомпроектыпропагандыпреодоленияопределенныхреволюционногоидейнастраницахкризисапечатипродолжали разрабатывать и представители общественности. Зачастуюмногие из них стремились использовать сложившуюся в стране ситуацию длярешения частных задач или получения правительственных субсидий наиздание брошюр или газет, что хорошо видно на примере ряда записокподобного содержания, направленных на рассмотрение Совета министров1.Особого успеха, впрочем, такие попытки не имели, что подтверждаетсяотсутствием резолюций на документах.23 августа 1905 г.
был подписан Портсмутский мирный договор междуРоссией и Японией. На это событие поспешил отреагировать генерал Е.В.Богданович. Во всеподданнейшей записке от 25 сентября 1905 г., авторомкоторой вновь выступил Б.В. Никольский2, главной угрозой стабильности ипорядка в государстве провозглашалась возвращавшаяся с Дальнего Востокаармия, где «не удалось еще свить себе прочного гнезда революционнойпропаганде»3.
Армию эту, согласно утверждению автора, необходимо было вочто бы то ни стало подготовить к сложившейся за время русско-японскойвойны в стране атмосфере «брожения, агитаций и тревожных политическихнастроений, неразрывно связанных с новыми порядками государственнойжизни»4. Вполне естественно, что наиболее подходящей кандидатурой длявыполнения этого поручения Б.В.
Никольский называл Е.В. Богдановича иходатайствовал об оформлении генералу командировки в действующуюармию, для того чтобы «потолковать с солдатами, с офицерами, по крайнеймере, с начальниками отдельных частей, и, во всяком случае, со всемиполковыми командирами»5. Однако это ходатайство, вероятнее всего, попричине весьма существенных расходов на его осуществление, а такжефизическойневозможностипретворениявжизньзадуманногоЕ.В.РГИА. Ф. 1276. Оп. 1.
Д. 57. Л. 265; Д. 72. Л. 14 об.; Д. 149. Л. 3–4 об., 9–11 об.ГА РФ. Ф. 588. Оп. 1. Д. 1307. Л. 1.3Там же. Ф. 543. Оп. 1. Д. 588. Л. 23.4Там же. Л. 23 об.5Там же. Л. 24.12274Богдановичемпредприятиявполнепредсказуемоосталосьнеудовлетворенным.К осени 1905 г. в среде высшей бюрократии окончательно утвердилосьубеждение в неэффективности репрессивных мер по отношению к печати,несмотря на ее небывалую «разнузданность». Так, С.Ю.
Витте признавался вконце сентября, что «закручивание гаек» в данном случае приведет только кнемедленному росту числа подпольных изданий1. В ходе обсуждения всовещании Д.М. Сольского предложения А.Г. Булыгина допустить в прессесвободную предвыборную агитацию, С.Ю. Витте активно поддерживалминистра внутренних дел, указывая на необходимость убедить читателей вискренности намерений правительства относительно Думы 2. В итогепредложение А.Г.
Булыгина было принято3.Вообще следует отметить, что лишь немногие сановники наканунеиздания Манифеста 17 октября были убеждены в том, что существовавших натот момент законов о печати достаточно для эффективной борьбы среволюционной пропагандой – необходимо было только строго им следовать.В частности, подобные аргументы против изменения законодательстваприводили традиционно крайние А.П.
Игнатьев и К.П. Победоносцев4.Большинство же определенно склонялось к необходимости расширениясвободы слова на законодательном уровне, провозглашенной на страницахуже не раз упомянутой записки Н.В. Муравьева5, положения которой вомногом отвечали представлениям чиновников и являлись для нихруководством к действию.См.: Записка Н.И. Вуича. С. 220. Тут, однако, политика властей не отличалась последовательностью.Периодическая печать, формально подлежащая строгому контролю, на практике подвергаласьограничительным мерам воздействия весьма выборочно, зачастую вне зависимости от политической окраскитого или иного издания. 22 сентября 1905 г. генерал А.А. Киреев посетовал по этому поводу в дневнике: «Ведьзапрещено же говорить и печатать, что я такой-то революционер и желаю уничтожения самодержавия – этопечатают и от отдельных лиц и от сходок, и от обществ, а Шараповское “Дело” приостановили на месяц завозбуждение ненависти среди народностей» ([Киреев А.А.] Указ.
соч. С. 90).2См.: Половцов А.А. Указ. соч. С. 478.3Там же. С. 479.4Там же.5РГИА. Ф. 1544. Оп. 1. Д. 5. Л. 178 об.1275Другим важным для правительства направлением, на котором не былодостигнуто сколько-нибудь значительных успехов, продолжало оставатьсясоздание как в столице, так и в провинции доступных населению газет,которые транслировали бы политическую линию власти (на консервативнуюпрессу, ввиду ее низкого авторитета и крайне незначительной аудитории, пословам Д.Ф. Трепова, рассчитывать не приходилось1).
Однако сам товарищминистра внутренних дел признавал, что приступить к этому шагу можнобудет лишь тогда, когда официальной прессе будет, что транслировать, т. е.после обнародования политической программы власти, которое, в своюочередь, связывалось в начале октября 1905 г.
(и не только Д.Ф. Треповым) ссозданием объединенного правительства2.При этом потребность в такого рода официальном печатном изданииявлялась насущной если не для общества, то для самой власти. Понаблюдению Н.В. Клейгельса, к 9 октября 1905 г. «в этом отношении ещеничего не сделано, если не считать неудачно и скучно составленных листковразличных братств и монастырей, не имеющих почти распространения»3. Каксчитал Н.В.
Клейгельс, опасность в первую очередь исходила не от нелегальноизготовляемых революционерами листков и брошюр, которые большинствонаселения никогда не держало в руках, а от легальной периодической печатилиберального направления. Официальный статус таких изданий как «Право»или«СынОтечества»,авособенностилитературы,выпускаемойиздательством Н.Е. Парамонова «Донская речь», по утверждению генераладъютанта, сам по себе легитимировал в глазах общества проповедовавшиесяв них идеи, а власть как бы санкционировала «своим невмешательством то,что в них написано»4.1См.: Власть и общество в Первой российской революции 1905–1907 гг.: документальные свидетельства.С.
19–20.2См.: Лихоманов А.В. Указ. соч. С. 33.3ГА РФ. Ф. 543. Оп. 1. Д. 576. Л. 87.4Там же. Л. 86 об.–87. По иронии судьбы, не принявший большевистскую революцию Н.Е. Парамонов в1919 г. занял должность управляющего Отдела пропаганды при правительстве Вооруженных сил Юга России.276Тем временем дело создания нового, влиятельного официальногопечатного органа не двигалось с мертвой точки. Инициатива здесьпринадлежалалишьотдельнымлицам,которыемоглипринятьнепосредственное участие в его работе, успешно сочетая, таким образом,политическуюборьбусматериальнойвыгодой.Особоговниманиязаслуживает проект начальника военной типографии Генерального штаба П.Закрецкого, еще с мая–июня 1905 г. настойчиво предлагавшего приступить кизданию «государевой народной газеты». Не получив поддержки вМинистерстве внутренних дел, курировавшем вопросы, связанные с печатью,П.
Закрецкий пытался лоббировать свой проект через начальника канцелярииМинистерства императорского двора А.А. Мосолова. 15 октября 1905 г. П.Закрецкий подчеркивал в письме Мосолову, что речь шла именно о«государевой», а не правительственной газете, «потому что интересы нашегоправительства, то есть министров, совсем не сходятся с интересами государяи народа»1. Издание подобной газеты после объявления в стране свободыслова было особенно необходимо, поскольку отныне пропаганда созываУчредительного собрания, введения всеобщего избирательного права,наделения крестьян землей стала бы проникать посредством многочисленныхофициальных газет в армию и деревню, которые до сей поры были не в такоймереподверженыреволюционнымнастроениям,какрабочиеиинтеллигенция. По мнению П.
Закрецкого, весной будущего года это могло быгрозить вооруженными выступлениями в масштабах всей империи2. Авторпроекта отдавал себе отчет в том, что «связывать имя царя с какой бы то нибыло газетой невозможно», однако проблемы здесь не было, ведь «достаточно,чтобы во главе ее стояли люди, искренно преданные интересам царя ирусского народа»3. Тон писем П. Закрецкого не оставлял сомнений в егособственной исключительной преданности озвученным идеалам, однакоТам же. Ф. 1001.
Оп. 1. Д. 165. Л. 1.Там же. Л. 3–3 об.3Там же. Л. 4.12277публичное противопоставление фигуры императора только формирующемусяобъединенному правительству в планы власти явно не входило.Если периодическая печать (причем не только либерального, но иумеренного и даже консервативного направления) не стеснялась в своихкритических оценках правительственной политики до издания Манифеста 17октября, то после этого поток критики в адрес власти возрос еще больше1. Навстрече с главными редакторами петербургских газет и журналов С.Ю. Виттегорячо призывал их прийти на помощь правительству, не располагавшемуиными механизмами воздействия на общественное мнение, кроме печати:«Помогите мне успокоить умы.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
