Диссертация (1168475), страница 19
Текст из файла (страница 19)
… к. ю. н. Екатеринбург, 2001. С. 119–122, 127; Крестьянников Е. А. Генерал-губернаторы Западной Сибири в стратегии развития судебной системы края (1820-е –середина 1880-х гг.) // Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики. 2011. № 3(9): в 3 ч. Ч. 1. С. 85, 87.206Растягаева Г. И. Чиновничий аппарат главного управления Западной Сибири: 1822–1882 гг.: автореф.дис. … к.
и. н. Омск, 2006.207Шигильдеева Л. В. Совет Главного управления Восточной Сибири. 1822-1887: предпосылки возникновения // Известия Иркутского гос. ун-та. Серия «История». 2017. Т. 20. С. 13–20.208Северный Кавказ в составе Российской империи. М., 2007. С.
114–117.209В более поздней статейной версии Г. Г. Лисицына при комментарии этой записки сослалась на оценкупричин отказа воплотить инициативы А.П. Ермолова по наращиванию собственных полномочий на мнение З. М.Блиевой (Лисицына Г. Г. Административная деятельность генерала А.П. Ермолова на Кавказе // Генерал А. П. Ермолов и российско-кавказские отношения в XIX – начале XX в. СПб., 2009. С. 40).20560и Бессарабии, так же проводились «эксперименты» по внедрению новых моделей управления: вчастности, «конструировалась» компетенция «главноуправляющего» и областных советов210.К сожалению, в поле зрения авторов «Северный Кавказ в составе…» не попала защищенная в 2004 г. докторская диссертация З.
М. Блиевой211. Как можно понять из автореферата этоготруда, автор предлагает разделить 1820-е гг. на два этапа. На первом этапе — конец XVIII –начало 20-х гг. XIX в. —«общее административное управление на Северном Кавказе формальноничем не отличалось от центральных губерний России (наместничество, губерния)», но именнов этот период «началось формирование системы специфических административных и судебныхучреждений, создаваемых для управления горскими народами». На втором этапе — с 1822 по1830 г. — кавказским «инородцам» позволили осуществлять гражданское судопроизводство наоснове их обычного права, но при этом рекомендовалось «назначать для наблюдения за разборомгражданских дел российского чиновника», а уголовные преступления передавались в военныйсуд.
Автор акцентирует внимание на том, что разработанный еще администрацией А. П. Ермоловым проект «Учреждение для управления Кавказской областью»212 был также обсуждаем вСибирском комитете, а это означает, что как при его составлении, так и при его обсуждении учитывался опыт сибирских реформ. С 1830 г. ситуация резко изменилась, т. к. началась политика«полного покорения горцев». Автор также считает уместным отметить принципиальную несхожесть политики, проводившейся Россией на Кавказе, с политикой, которую проводили Англия,Голландия и Франция в своих колониях.
Коренное отличие она видит в том, что Россия с самогоначала применяла «тактику смешанного административного управления, при котором, наряду свластными структурами метрополии, насаждавшимися в регионах, учитывались особенноститрадиционных средств управления». Такая тактика втягивала народы Кавказа «в более цивилизованные виды организации административного устройства и тем самым играла важную модернизационную роль»213.Безусловно, с периодизацией и выводами З. М. Блиевой не вполне или вовсе не соглашаются другие исследователи214.
Наиболее показательна в этом отношении монография Ш. А. Гапурова, характеризующая деятельность Ермолова как чисто колониальную (силовую), имевшуюКавказ и Российская империя: проекты, идеи, иллюзии и реальность: начало XIX — начало XX вв. СПб.,2005.
С. 210–216, 261–264.211По крайней мере в сносках мы обнаружили только ее работу «Система управления на Северном Кавказе вконце XVIII — 1-й трети XIX в.» (Владикавказ, 1992).212Высочайше утвержден 6 февраля 1827 г. (ПСЗ-2. Т. 2. № 878).213Блиева З. М. Российский бюрократический аппарат и народы Центрального Кавказа в конце XVIII — 80-егг. XIX вв.: автореф. дис. … д. и.
н. Владикавказ, 2004. URL: / http://www.disserсat.com/content (дата обращ.4.12.2016). Автор остался при своей точке зрения до сих пор, однако мыслит уже более крупными периодами, охарактеризовав 70-е гг. XVIII в. — 1-ю треть XIX в. как становление российской администрации (Блиева З. М.
Росийский бюрократический аппарат и народы Центрального Кавказа в конце XVIII — 80-е годы XIX века. 2-е изд-е (1-еизд-е было осуществлено в 2005 г.), перераб. Владикавказ, 2015. С. 4, 109).214Смотри, например, работы Ш. А. Гапурова и Л. Ш. Саралиевой, Ю. Ю. Клычникова, Ю. В. Садова, Н. И.Краснякова, Д. С. Кидирниязова, Д. А.
Малахова (их работы указаны в списке литературы).21061своей целью «покорение горцев» и их постановку под жесточайший контроль, а также превращение северокавказских областей в обычные российские уезды215. Но для нашей работы важноподчеркнуть взаимообусловленность административной политики в разных регионах империи.Так уже вышеупомянутые З. М. Блиева и Г. Г. Лисицына, а вслед за ними авторы коллективноймонографии о Северном Кавказе достаточно подробно раскрыли суть административных проектов и реформ А.
П. Ермолова216. Важно заметить, что все они обращают внимание на последствиях сенаторской ревизии Кавказской губернии 1818 г., после которой Ермолову было поручено внести предложения по усовершенствованию губернской административной системы, атакже акцентируют внимание на дневниковой записи Ермолова от 22 августа 1822 г., из которойстановится понятным, чем он должен был по распоряжению Александра I при этом «скольковозможно сообразоваться», а именно: с «постановлением о Сибири»217. Впоследствии, как указывает З. М.
Блиева, на основе записки А. П. Ермолова, которая была передана Александром I вСибирский комитет, там было разработано два проекта «Учреждения для управления Кавказскойобластью». Более радикальным был второй проект, составленный по аналогии с «Учреждениемдля управления Сибирью», который и лег в основу утвержденного в 1827 г. уже Николаем I«Учреждения для управления Кавказской областью»218.В книге «Западные окраины Российской империи» в соответствующих разделахА. И.
Миллер и М. Д. Долбилов весьма кратко осветили историю образования Малороссийскогогенерал-губернаторства (составляло лишь часть запланированного по расписаниям III / V округа)и политику генерал-губернатора Н. Г. Репнина, опираясь в основном на материал из упомянутойнами выше монографии за 2005 г. В. С.
Шандры219.К деятельности Ф. О. Паулуччи, бывшего с 6 августа 1823 по 1829 г., генерал-губернатором I / III округа, составленного из 3 прибалтийских (Курляндской, Лифляндской, Эстляндской)и одной великорусской (Псковской) губерний, отечественные исследователи, по нашим сведениям, особого интереса пока не проявляют220.Гапуров Ш. А. Северный Кавказ в период «проконсульства» А.П. Ермолова (1816–1827). Нальчик, 2003.С.
4, 10, 38-68, 346.216Хлынина Т. П., Кринко Е. Ф., Урушадзе А. Т. Российский Северный Кавказ: Исторический опыт управления и формирования границ региона. Ростов н/Д., 2012. С. 41–53.217Там же. С. 20, 41.218Блиева З. М. Российский бюрократический аппарат... С. 105–109.219Западные окраины Российской империи. М., 2007. С. 58–59, 83.220Мы нашли лишь статью эстонского архивиста Л. Леппик, которая причислила Ф.О. Паулуччи к «истинным представителям просвещенного деспотизма». Упоминаемые в статье конфликты, которые возникали междуним и разными должностными лицами, автор объясняет неурегулированностью отношений между генерал-губернаторами и министрами, а также попытками Паулуччи вмешиваться в права остзейских (прибалтийских) дворян(Леппик Л.
Прибалтийские генерал-губернаторы — орудие уравнительной имперской политики или щит остзейского особого права? // Проблемы национальной идентификации, культурные и политические связи России состранами Балтийского региона в XVIII–XX веках. Материалы междунар. науч. конф. 6–9 апреля 2001. Самара,2001. С. 27–29).
Кроме этого, сошлемся на биографическую работу о Ф.О. Паулуччи итальянского автора (Ilari V.21562О попытках изучения отечественными историками деятельности генерал-губернатораН. Н. Хованского, бывшего с 7 августа 1823 г. по 29 сентября 1836 г. генерал-губернатором II /IV округа, сформированного из двух белорусских (Витебской и Могилёвской губерний) и двух«великорусских» (Смоленской и Калужской), у нас сведений пока нет 221. Если он упоминаетсяотечественными исследователями, то только в контексте своих тем222.Деятельность М. С. Воронцова в качестве новороссийского генерал-губернатора223 и полномочного наместника Бессарабии с 7 мая 1823 г. по 1844 г. (по расписаниям это был IV / VIгенерал-губернаторский округ) частично освещена в работах В. А. Удовика и О.
Ю. Захаровой224.Однако обе работы можно отнести к разряду «агиографии». Впрочем, более ранняя работаО. Ю. Захаровой в научном плане предпочтительнее, т. к. в ней автор попытался реконструировать рабочий день генерал-губернатора и его канцелярии, охарактеризовать ее личный состав;описать взаимоотношения генерал-губернатора с представителями центральных органов властии национальными меньшинствами Новороссийского края, а также особенности его административно-хозяйственной деятельности225. О причинах, побудивших М.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
