Диссертация (1168475), страница 18
Текст из файла (страница 18)
Вяземы, 2005. С. 21–29; 3) Речь Д. В. Голицына на дворянских выборах 1822 года // Хозяева и гостиусадьбы Вяземы: Материалы XIII Голицынских чтений. Б. Вяземы, 21–22 января 2006 года. Б. Вяземы, 2006. С.268–282; 4) Генерал-губернатор Д. В. Голицын и московское служебное окружение И. И.
Пущина в 1824–1825 гг. //Уральский исторический вестник. 2015. № 1. С. 92–98190О пятой книге из этой серии — «Бессарабия в составе Российской империи» (авторы — А. Кушко и В.Таки) упомянуто в § 1.1.2.191См.: Миллер А. О серии «Окраины Российской империи» // Ab imperio. 2008. № 4. С. 360.18818957Из всех работ этой серии только в работе, посвященной Сибири (составляла XI округ порасписанию 1818/1819 гг. и XIII и XIV — по расписанию 1824 г.192), было обращено самое большое внимание на институт генерал-губернаторов в интересующий нас период193. С одной стороны, это было обусловлено значением для Сибири реформ, проведенных М. М. Сперанским, сдругой тем, что соответствующую главу в этой монографии — «Административная политика самодержавия в Сибири в XVIII – первой половине XIX в.» — написал уже упоминавшийся намивыше А.
В. Ремнев. После 1822 г. Сибирь была изъята из действия общих «Учреждений для губерний», получив особую модель управления, действовавшую там почти целое столетие. Новым,по сравнению с работой 1995 г., следует признать утверждение А. В. Ремнева о том, что «многиеположения сибирской административной реформы Сперанский затем пытался внести в общероссийское законодательство»194. В своих последних работах ученый размышлял о том, как осуществлялось взаимодействие в «”треугольнике”: император – министры – генерал-губернатор»195.Безусловно, изучение института сибирских генерал-губернаторов не ограничиваетсятолько работами А.
В. Ремнева. Большой вклад в изучение института сибирских генерал-губернаторов внесли Л. М. Дамешек и И. Л. Дамешек. Так, например, в своей докторской диссертацииИ. Л. Дамешек попыталась выявить особенности института власти генерал-губернаторов Азиатской России после реформы 1822 года196. Как утверждает сама исследовательница, она рассмотрела эту проблему в отличие от А. В.
Ремнева в особом ключе, т. е. проведя исследование политики имперского регионализма в Сибири через призму общеимперской окраинной политики 197.Любопытно, что в своей диссертации 2006 г. исследовательница отнесла институт генерал-губернаторов к «региональному компоненту управления», а в работе 2009 г. — к «высшим имперским институтам власти»198.
Это еще раз доказывает всю сложность определения правового статуса генерал-губернаторов и для современного исследователя. Интересно и другое ее замечание,что введенное в оборот капитальным исследованием С. М. Середонина в отношении генералгубернаторов эпохи Николая I понимание «неодинаковости» их действительного положения,«определялось… не законами (штатным расписанием199 и т. д.), а близостью к императору и егоДалее для краткости округа будут указываться так: XI / XIII и XIV округ.Сибирь в составе Российской империи.
М., 2007.194Там же. С. 84–94.195См., напр.: Ремнев А. В. Административный «треугольник» империи для Сибири и Дальнего Востока //Местное управление в пореформенной России: механизмы власти и их эффективность. Сводные материалы заочной дискуссии. Екатеринбург; Ижевск, 2010. С. 367–369.196Дамешек И. Л. Сибирь в российском регионализме (1822–1917 гг.): дис. … д. и. н.
Иркутск, 2006 (§ 4.1).197Там же. С. 54.198Там же (гл. 4. «Региональный компонент управления»); Дамешек И. Л., Дамешек Л. М. Сибирь в системеимперского регионализма (1822–1917 гг.). Иркутск, 2009 (§ 4 главы 2 «Высшие имперские институты власти и Сибирь»).199Имелось в виду утвержденное Николаем I 16 февраля 1826 г. «О штатах канцелярий военного и генералгубернаторов» (ПСЗ–2. Т. 1. № 154).19219358окружению»200. Уже в работе 2009 г. и позже Л. М. Дамешек и И. Л. Дамешек попытались датьколлективный портрет генерал-губернаторов двух сибирских генерал-губернаторств: ВосточнойСибири (1822–1887 гг.; с 1887 по 1917 гг.
— Иркутского) и Западной Сибири (1822–1882 гг.),проанализировав их формулярные списки. В итоге они пришли к таким заключениям: 1) хотя с1822 г. годовое штатное содержание сибирских генерал-губернаторов состояло из 10000 руб. жалованья и 12000 руб. столовых и выплат на разъезды, не считая «подъемных», но «равенство»это было формально равным только в первые годы действия «сибирских учреждений»; 2) посвоим возрастным характеристикам они были «вполне работоспособные, а не обремененныестарческими недугами люди»; 3) большинство из них имело до вступления в должность «значительный опыт военной, а подчас и управленческой деятельности»; 4) основным видом учебныхзаведений, где они учились, были кадетские корпуса201.
В своих последних работах авторы делают другие любопытные наблюдения по интересующему нас периоду: 1) что несмотря на то чтона каждой имперской окраине существовала «разная степень распространения общеимперскогозаконодательства и действия учреждений российской администрации», но «вертикаль власти навсех окраинах Российской империи была единой» и в нее обязательно входила региональная администрация во главе с генерал-губернатором»; 2) что существенной особенностью генерал-губернаторского управления в Сибири после 1822 г.
стало наличие Советов Главных управлений,которые должны были ограничивать власть генерал-губернаторов, но не смогли стать на практике таковыми202.Активно продолжает разрабатывать генерал-губернаторскую тематику на примере Восточной Сибири Н. П. Матханова. В своих последних статьях, акцентировав внимание на реальном круге деятельности генерал-губернаторов, она пытается выяснить различия в их «управленческих тактиках»203; а также глубже разобраться с причинами отставки генерал-губернатораИ.
Б. Пестеля204. Возможно, что именно это громкое «дело», в свою очередь, стало одной из причин, заставивших Александра I активизировать деятельности по реформированию местногоуправления.Дамешек И. Л., Дамешек Л. М. Сибирь... С. 176–177; Дамешек И. Л. Имперская география генерал-губернаторской власти в России: от Александра I до Николая I // Известия Иркутского гос. ун-та.
Серия «История».2016. Т. 15. С. 18.201Дамешек Л. М., Дамешек И. Л.: 1) Сибирь… С. 195–196, 199; 2) Генерал-губернаторский корпус Сибири:социальный портрет // Вестник Томского гос. ун-та. Серия «История». 2014. № 5(31). С. 4–10202Дамешек И. Л. Имперский регионализм первой четверти XIX в.: сибирский вариант // Известия Иркутского гос. ун-та. Серия «История».
2014. Т. 7. С. 26; Дамешек Л. М., Дамешек И. Л., Перцева Т. А. Сибирские реформы М. М. Сперанского 1822 г.: опыт административного регулирования интересов центра и региона. Иркутск,2017. С. 141–143; Дамешек Л. М., Дамешек И. Л. Сибирская реформа М.М. Сперанского 1822 г. как проявлениепринципов имперского регионализма // Вестник Томского ун-та. 2018. Январь. № 426. С. 89.203Матханова Н. П. Деятельность генерал-губернаторов Восточной Сибири: закон и практика // ИзвестияИркутского гос.
ун-та. Серия «История». 2016. Т. 15. С. 22–30.204Матханова Н. П. Дело «О ссоре между духовными и гражданскими властями в Сибири» // Известия Иркутского гос. ун-та. Серия «История». 2015. Т. 11. С. 133–159.20059Исследуются и отдельные направления деятельности сибирских генерал-губернаторов.Так, например, О. А. Авдеева и Е.
А. Крестьянников, изучив судебные права сибирских генералгубернаторов после реформы 1822 г., полагают, что наделение их столь широкими судебнымиполномочиями не привело к ожидаемому результату — улучшению работы судов205. Г. И. Растягаева, рассмотрев структуру и личный состав Главного управления Западной Сибири, пришла квыводу о высоком профессиональном и образовательном уровне советников, формировавшихего206. Л.
В. Шигильдеева, показав эволюцию взглядов М. М. Сперанского в 1821–1822 гг. напроектируемый им Совет Главного управления, полагает, что тем самым великий реформаторвпервые в Российской империи попытался создать систему сдержек и противовесов безграничной власти сибирских генерал-губернаторов. Впрочем, автор не ставила перед собой задачу исследовать на архивных материалах, удалось ли на практике этому Совету стать таковым207.Но вернемся вновь к серии «Окраины Российской империи».
В коллективной монографии,посвященной Северному Кавказу, авторы на фоне начального периода «кавказской войны»весьма кратко охарактеризовали специфику управления этой территорией в интересующий наспериод, т. е. прежде всего при А. П. Ермолове, который был с 1816 по 1827 г. командиром Отдельного Грузинского корпуса и управляющим гражданской частью в Грузии, Астраханской иКавказской губерниях (составят X / XII округ)208. Проводимая Ермоловым политика «усмирения»Кавказа безусловно вынудила авторов обращать большее внимание на его военную, нежели административную деятельность. Поэтому важной в этом отношении стала публикация в 2005 г.сборника документов «Кавказ и Российская империя», сопровожденного научным комментариемГ. Г.
Лисицыной. Опубликованные в нем законодательные инициативы Ермолова в части изменений административного устройства этого региона, а именно: его малоизвестная записка «Обуправлении Кавказом» 1816 г.209, указ об изменении кавказской администрации 1822 г. и «Учреждение для управления Кавказской области» 1827 г., показывают, что на Кавказе, как в СибириАвдеева О. А. Судебная система Восточной Сибири в XVII — 1-й половине XIX в.: сравнительный анализобщеимперского и регионального законодательства: дис.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
