Диссертация (1168467), страница 19
Текст из файла (страница 19)
Совершенно очевидно, что не совсем правомерно рассматриватьнарастающийвформирующихсяинформационныхобществахпроцессиндивидуализации человека в условиях цифровой коммуникационной среды какугрозу «мироцелостности», ведущую к формированию «эгоистического индивида,думающего только о самом себе», рациональная, целенаправленная деятельностькоторого «сведена к минимуму»5.
Безусловно, индивидуализация личностиатомизирует общество, но одновременно с этим она создает гораздо болеегомогенные основания для «мироцелостности», ослабляя существующиеобщественные, политические, этнические, религиозные и иные барьеры,разделяющие людей на основании своих базовых различий.Лубский А.В. Альтернативные модели исторического исследования. С. 290.Гречко П.К. Концептуальные модели истории.
М.: Логос, 1995. С. 23.3Вельш В. «Постмодерн». Генеалогия и значение одного спорного понятия // Путь. 1992. № 1. С. 129.4Гречко П.К. Концептуальные модели истории. С. 94.5Лубский А.В. Альтернативные модели исторического исследования. С. 207.12814. Отвергая «антропоцентристский» принцип организации общественнойжизни1, присущий постмодернизму, А.В. Лубский в некоторой степени ослабляетосновопологающий принцип общей теории систем, позволяющий ей делитьсистемы на подсистемы (по Парсонсу, в качестве подсистемы социальнойсистемы могут выступить местная община, компания, школа, единица родства2),вплоть до уровня первоэлементов – субъектов социальных действий.
Ясно, чтоисточником любой формы социальной коммуникации является человек, иантропоцентричность гуманитарного знания совершенно естественна илогична: греч. ἄνθρωπος и лат. Antropos эквивалентны англ. Human.5. Отсюда вытекает «антропоцентристская» интерпретация научной истины.К. Поппер и вслед за ним ряд современных западных исследователей,поддерживающих информационные подходы к изучению истории, предпочитаютотказаться от представления об истине как высшей эпистемологическойдобродетелииограничитьсяего«человеческим»эквивалентомправдивости3.
Возможно, в англоязычной трактовке «правдивость» и звучитприемлемо, но в русском языке она выглядит просторечием и носит крайнесубъективный характер. По этой причине системно-коммуникационный подходпредлагает заменить понятие «истины» на понятие «достоверности», какантропогенной оценки истинности. Такая позиция является промежуточноймежду классическими и постнеклассическими подходами: между истинностнойгносеологией, уверенной в достижениии «абсолютной истины», с одной стороны,и отрицанием универсального идеала правдивости, с другой.В философии различия между истиной и правдивостью выражаются спомощьюабсолютнойиотносительнойистины–ключевыхкатегорийклассической теории истины, которую признавал и Ю.
Хабермас. В подходеХабермаса истина является частью коммуникации: «Идея истины указывает вконечном счете на форму взаимодействия, свободную от всех искажающихвлияний. “Хорошая и правдивая жизнь”, ставшая целью критической теории,Лубский А.В. Альтернативные модели исторического исследования. С. 206.Парсонс Т. О социальных системах.
С. 781.3См.: Никифоров А.Л. Философия науки: история и методология. М.: ИНФРА-М, 2018.1282присуща представлениям истины; она прогнозируется в каждом речевом акте»1.Н. Луман рассматривает истину как функцию когнитивных ожиданий2,«некотороеобозначение,коммуникации»3,иизвестное/неизвестное,развиваемоеанализируетееввкоммуникациирамкахкогнитивное/нормативное,дляцелейпознавательныхсхемпереживание/действие,известное/неизвестное.В неоклассической модели исторического исследования «человеческуюистину» можно сопоставить с относительной, а божественную – с абсолютнойистиной. Правдивость как истинность в человеческом понимании выступает какдостаточно полное, но не абсолютное соответствие содержания научного знанияобъекту исследования.
Этот компромисс основан на языке социального описания:русский язык в этом плане дает исследователю больше возможностей, чеманглийский, в котором и истина, и правда выражаются одним словом – truth;дополнительный семантический оттенок передается прилагательным divine«божественный». А между тем различие между «правдой» и «истиной» в русскомязыке заключается не в «обозначении истины как факта и истины как ценности;правда есть человеческая истина в обоих смыслах, истина – божественная правдав обоих смыслах – истина о боге и истина, раскрываемая богом»4.Еслинеоклассическаянаукапризнаетнеобходимостьизученияисторической реальности посредством идеальных моделей, для опосредованиявзаимодействия субъекта и предмета исторического исследования, то трудно непризнать избыточность категории абсолютной истины, которая мыслилась как«совершенная истина» только в классической науке5.
Исследователи называютподобного рода когнитивные «фильтры» «предпосылочным знанием»6. Этознание, находящееся вне источников, своего рода паттерны, представляющиеMcCarthy, Thomas. The Critical Theory of Jurgen Habermas. Сambridge, MA: MIT Press, 1982. P. 308.Луман Никлас. Истина, знание, наука как система. С. 143–144.3Там же. С.
109.4См.: Карр Е. Что такое история? С. 153.5Луман Никлас. Истина, знание, наука как система. С. 139.6Хвостова К.В., Финн В.К. Гносеологические и логические проблемы исторической науки. М.: Наука, 1995. С.1274.83собой «синкретическое единство конструктивного и концептуального»1. Другойвопрос – противопоставление объективного и субъективного (интерпретативного)по содержанию научного знания, в реальности исследователь имеем дело сконтинуумом между ними, их различными сочетаниями друг с другом, в которомвключенностьнаблюдателявпроцесспознанияможеткакувеличитьинтерпретативность, так и уменьшить ее.
Иначе говоря, лумановское различениеистинное/ложноенеобходимодополнитьразличениемуровнейобъективности/субъективности (интерпретативности) в рамках как истинного,так и ложного: ложное знание также может основываться на объективных фактах.Утверждение о том, что неоклассика предполагает наличие разныхдискурсивных практик и паттернов, сквозь призму которых можно смотреть насоциальную реальность, можно признать отчасти, сказанное не может относитьсяк крайним дискурсам, которые скорее представляют идеологию, чем науку.Только к научным дискурсам можно отнести слова А.В. Лубского, что «паттерныравны, одинаково правомерны и самостоятельны <…> Разнообразие паттерновсоздает проблемное поле напряженности в социально-гуманитарных науках,порождая научные дискуссии как важнейшее условие их саморазвития»2.Неоклассическая модель науки, которая только начинает зарождаться,поэтому внутренне не упорядочена в рамках единой системы, не ставит передсобой задачу согласовывать и тем более примирить между собой классические,неклассические и постнеклассические модели научного познания, хотя именноона завершила круговорот движения познавательных стратегий от классическихоснов до их современного неоклассического понимания.Не решен также вопрос об отношении друг к другу неоклассическихподходов, с одной стороны, неомодернизма и метамодернизма, с другой.
Ясно,что они во многом близки, хотя и подходят к изучению предмета с разных сторон.С 2017 г. увидел свет сборник статей под редакцией Ван ден Аккера, А. Гиббонсаи Т. Вермелена, посвященный метамодернизму и его историчности, которыйЛубский А.В. Альтернативные модели исторического исследования. С. 38.Лубский А.В. Постнеклассическая рациональность и неоклассическая модель социально-гуманитарныхисследований. С. 27.1284закрепилвисториографиизарождающейсямаршрутальтернативысовременногоколлективноеназваниеисследованиеметамодернизмапостмодернизму1.метамодернистскогоопираетсянакаксерьезнойОбозначаякогнитивныйкультурноголандшафта,аргументыФ.Джеймсонаобуменьшении историчности, о влиянии и глубине в постмодернистской культурезападных обществ в XX в. и пересматривает эти понятия в контексте XXI в.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
