Диссертация (1167204), страница 34
Текст из файла (страница 34)
Основные концептуальные метафоры – этоСОВМЕСТНОЕ ПУТЕШЕСТВИЕ, ГАСТРОНОМИЧЕСКАЯ МЕТАФОРА, КОНТЕЙНЕР,ТЕАТР,СТРОИТЕЛЬСТВО,метафорическиеконцептыОГОНЬ,ВОДА,используютсяХОЛОД.приПеречисленныеформированиикакэксплицитного диалога автора с читателем, так и имплицитного.11. Выделяются частные стратегии формирования метадискурсахудожественного нарратива, которые основываются на ситуативных фреймах.Для англоязычных произведений середины ХХ века характерна стратегия«эффекта кинокамеры», в рамках которой происходит мгновенный переход отодного ситуативного фрейма к другому. Каждая новая глава в такиххудожественных произведениях начинается с указания на новое местодействия, время действия или на новое действующее лицо.
Иногда несколькодействий сменяют друг друга в пределах одной главы.«Стратегия имитации текста пьесы» также, как и «эффект кинокамеры»,связана с формированием зрительного ряда и экранизацией произведений.169Метадискурс автора здесь проявляется в том, что автор оставляет читателянаединесперсонажем.Читательстановитсясвидетелемразговораперсонажей, в котором воспроизводятся мельчайшие подробности, в томчисле фонетические особенности речи, например, заикание, паузы и т. п.).170ГЛАВА III. ФРЕЙМОВЫЕ МОДЕЛИ МЕТАДИСКУРСАХУДОЖЕСТВЕННОЙ ПРОЗЫ В ЭКСПЛИЦИТНОМ ДИАЛОГЕАВТОРА С ЧИТАТЕЛЕМ3.1 Диалогичность художественного прозаического дискурсакак часть его метадискурсивной организацииВ последнее время при изучении художественной коммуникации всечаще поднимается вопрос о диалогическом сознании, которое «позволяетпонять все многообразие форм и структур в жизни, литературе и искусстве»[Плеханова 2011: 62].
Диалогизм трактуется как новая философская призма,позволяющая не только увидеть и оценить новое, но и по-другому посмотретьна давно известное и привычное [Филиппов 2007; Дресслер 1978; Гаузенблаз1978; Mackeldey 1984; Gäbler 1987].Представляется, что смысл рождается на пересечении двух позиций –автора текста и читателя, изучающего и осмысляющего содержаниепроизведения.
Следовательно, можно предположить, что диалогическиеотношенияприсутствуютнетольковнутриопределенноготекста.«Диалогические отношения – это отношения (смысловые) между всякимивысказываниями в речевом общении. Любые два высказывания, если мысопоставим их в смысловой плоскости (не как вещи и не как лингвистическиепримеры), окажутся в диалогическом отношении. Но это особая форманенамеренной диалогичности (например, подборка разных высказыванийразных ученых или мудрецов разных эпох по одному вопросу)» [Бахтин 1979:296]. В связи с этим, «два сопоставленных чужих высказывания, не знающихничего друг о друге, если только они хоть краешком касаются одной и той жетемы (мысли), неизбежно вступают друг с другом в диалогические отношения.Они соприкасаются друг с другом на территории общей темы, общей мысли»[Бахтин 1979: 293].Более того, реплика отдельно взятого человека приобретает смыслтольковдиалогическихотношениях:«человеческийпоступокесть171потенциальный текст и может быть понят (как человеческий поступок, а нефизическое действие) только в диалогическом контексте своего времени (какреплика, как смысловая позиция, как система мотивов)» [Бахтин 1979: 286].Идеи М.
М. Бахтина активно поддерживаются как отечественными, таки зарубежными исследователями.Диалогичность может быть представлена как текстовая категория[Кожина 1986; Красавцева 1987; Дускаева 2004]. Основанием для этого можетслужить то, что «текст как законченное речевое сообщение, имеющееинформативно-смысловую и прагматическую сущность, всегда ориентирован«на другого», даже если этим «другим» является сам автор» [Болотнова 2007:164].Коммуникативнаясущностьтекставыражается,помнениюисследователя, в том, что «структура, семантика и прагматика текста (т. е.
егоформа, содержание и функции) подчинены выражению авторской интенции иее экспликации» [Болотнова 2007: 164]. Категория диалогичности реализуетсяв категории субъектности, в которой автор выступает как реальное лицо, какповествователь, лирическийгерой иликакперсонаж, икатегорииадресованности, которая соотносится с реальным адресатом текста, ссобирательным образом адресата, пронизывающим всю структуру текста, и схудожественным образом персонажа-адресата [Болотнова 2007: 165].М. Н. Кожина придерживается мнения, что категория диалогичности поотношению к диалогу представляет более широкое явление, а, следовательно,«диалог следует признать первичной формой речи, а диалогичность (т.
е.наличие во всякой речи тех или иных признаков диалога, учет адресата вязыковых особенностях высказывания), по-видимому, - единственной формойсуществования языка» [Кожина 1986: 28].По мнению А. Ю. Арутюновой, художественный дискурс является«динамичным процессом диалогического взаимодействия автора и читателя, содной стороны, и языковых, социально-интеракциональных и культурныхявлений, с другой; он формирует социально-культурный опыт общества ииндивидуальный опыт человека» [Арутюнова 2007: 8]. Как можем видеть,172исследователь добавляет к своему определению и экстралингвистическиефакторы, чего мы не видим в теории Н.
С. Болотновой. А. Ю. Арутюновавыделяетследующиетипыдиалогичностихудожественноготекста:диалогичность с имплицитно представленным предшествующим текстом,диалогичность с эксплицитно представленным предшествующим текстом идиалогичность с потенциальным адресатом, который интерпретирует его исоздает свой собственный текст [Арутюнова 2007: 8].В рамках нашего исследования актуален вывод Т.
Ф. Пехановой о том,что «в основе построения текста лежит принцип диалога: диалогическиеотношения как вербальное взаимодействие субъектов пронизывают весьтекст,развиваемыйавторскимдиалогом»[Плеханова2011:300].Исследователь представляет авторский диалог как языковое воплощениедиалогического принципа организации художественного текста.
Особенностьданной концепции заключается в том, что основным «носителем»диалогичности является автор произведения, который задает тон и ритмповествованию, обращаясь как к персонажам, так и к читателю, пытаясьубедить его в своей правоте [Плеханова 2011: 286].В свою очередь, Р. Клепфер рассматривает диалогичность с точкизрения читателя, который при восприятии литературного текста вступает вдиалогические отношения с автором, рассказчиком или с персонажамипроизведения. Читатель может реконструировать опущенные или скрытыемоменты содержания, либо предугадывать действия и мысли персонажей.Автор художественного произведения, в свою очередь, стремится вовлечьчитателя в повествование.
Он делает это при помощи вопросов, которыетребуют ответа, затрагивает провоцирующие читателя проблемы и т.д. Такимобразом, происходит совместное творчество автора и читателя, ихдиалогическое взаимодействие [Kloepfer 1980]. Другими словами, в отличиеот точки зрения Т. Ф. Плехановой, Р.
Клепфер представляет читателя и автораравноправными участниками художественной коммуникации, в то время какТ. Ф. Плеханова главную роль отдает автору произведения.173Ставя вопрос о диалогичности нарратива, Й. Брокмейер, привлекает кего рассмотрению экстралингвистические факторы. Так, исследовательотмечает, что рассказываемая история, вовлеченные в нее рассказывающие ислушающие, и ситуация, в которой она рассказывается, связаны с базовойкультурно-исторической структурой. Й.
Брокмейер рассматривает нарративкак подвид дискурса, который воспринимается как само собой разумеющеесяи является естественно данным нам способом мышления и деятельности.Нарративы представляют собой формы, внутренне присущие способамполучения знания, которое структурирует восприятие мира.
Нарратив –неотъемлемаясоставляющаяпроцессапознания,структурированиядеятельности и упорядочивания опыта [Брокмейер 2000].Нарратология может рассматриваться как дисциплина, исследующаякоммуникативнуюприроду«текстообразующегоосвоениясобытий».Действительно, непосредственное знание о событиях, как они есть (были),недостижимо. Между событием и сознанием существует некоторого родапризма«коммуникативногоактавербализации»,преломляющаякоммуникативная среда изложения. В. И.
Тюпа убедительно показывает, чтонарратология может включать в себя любые знаковые комплексы,свидетельствующие о неразрывности двух событий: референтного (некаяистория или фабула) и коммуникативного (дискурс по поводу этой истории).Иначеговоря,конфигурациюнарративдвухпредставляетрядовсобойсобытийности:«текстопорождающуюреферентногоикоммуникативного». Наррация, в свою очередь, отображает особую интенциюговорящего или пишущего субъекта дискуссии, которая состоит в связыванииреферентного и коммуникативного событий в единство художественногопроизведения в его событийной полноте [Тюпа 2002].Идеи о диалогичности нарратива активно развиваются и зарубежнымиучеными [Lock 2001; Prince 2003; Phelan 2005].174Необходимо отметить, что диалогичность исследуется с точки зренияязыковых форм ее выражения в тексте, поскольку она может проявляться какречь автора, речь персонажей или внутренняя речь персонажей.Наиболее очевидным образом диалогизация художественного текстапроявляется в виде коммуникации между адресантом (автором) и адресатом(читателем),которыеявляютсясубъектамиречевойхудожественнойкоммуникации.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
