Социологическое знание (1158945), страница 4

Просмтор этого файла доступен только зарегистрированным пользователям. Но у нас супер быстрая регистрация: достаточно только электронной почты!

Текст из файла (страница 4)

Гарольд Гарфинкель исходит из того, что для осмысления социального мира, придания ему упорядоченного вида члены общества в повседневной жизни пользуются так называемым документальным методом. Суть его состоит в выборе опреде­ленных аспектов бесконечного множества характеристик, со­держащихся в любой ситуации или контексте, определении их особым образом, а затем рассмотрении их как свидетельства наличия того или иного общественного образца. Иными сло­вами, «документальный метод» состоит в том, чтобы части об­разца (например, наличие характерных признаков явления или предмета) представить как «документ», предполагающий существование образца.

Гарфинкель утверждает, что в повседневной жизни люди постоянно соотносят части образца для описания ситуации в целом, а также для упорядочения социальной реальности. В целях доказательства правомерности своего метода Гарфинкель провел ряд интересных экспериментов. Один из них состоял в следующем.

Студенты психиатрического отделения университета были приглашены принять участие в том, что им было представлено как новая форма психотерапии. Их попросили в концентриро­ванной форме изложить свою личную проблему, по которой они нуждались в совете, а затем задать специалисту-психотерапевту ряд вопросов. Специалист находился в соседней комнате, так что участники эксперимента не могли видеть друг друга, а общение осуществлялось через переговорное устройство. При этом на вопросы студентов психотерапевт мог давать только однослож­ные ответы — «да» или «нет». Студенты не знали, что человек, отвечающий на их вопросы, не был никаким психотерапевтом, а ответы «да» или «нет» были заранее предопределены в соответ­ствии с таблицей случайных чисел. Несмотря на то, что ответы были произвольны и не имели никакого отношения к содержа­нию вопросов, студенты сочли их полезными и осмысленными.

Обобщая результаты эксперимента, Гарфинкель пришел к заключению, что студенты наделяли смыслом ответы, которые сами по себе были бессмысленны. Когда же ответы казались противоречивыми или удивительными, студенты полагали, что «психотерапевт» не был осведомлен о всех фактах их слу­чая. Так студенты конструировали порядок с помощью доку­ментального метода. Гарфинкель заявляет, что эксперименты такого рода проливают свет на то, как люди в целом в своей повседневной жизни постоянно конструируют и упорядочи­вают социальный мир.

Этот эксперимент может также быть использован для иллюстрации центральной идеи этнометодологии — идеи «ин­дексации», согласно которой смысл любого предмета или по­ведения вытекает из его контекста, является «индексирован­ным» в конкретной ситуации. В результате любая интерпре­тация или объяснение членов общества в их повседневной жизни всегда осуществляются со ссылкой на конкретные об­стоятельства или ситуации. Так, студенты осмысливали отве­ты «психотерапевта» исходя из конкретной ситуации: они находились в университете и были уверены, что имеют дело с настоящим психотерапевтом. Если бы те же ответы на те же вопросы были получены в иной ситуации, скажем, в кафе, и в роли психотерапевта выступал бы их коллега, то результаты были бы интерпретированы совсем иначе. В этой связи Гар­финкель делает вывод, что смысл любого действия можно рассматривать только в определенном контексте¹.

¹ Haralambos M., Holborn M. Sociology. Themes and Perspectives, Collins Educational. L., 1993.

Отсюда программное положение этнометодологии: «Чер­ты рациональности поведения должны быть выявлены в самом поведении» (GarfinkelH. Studies in Ethnomethodology. N. Y., 1967. P. 43). Гарфинкель концентрирует свое внимание на исследовании единичных («уникальных») актов социально­го взаимодействия, отождествляемого с речевой коммуника­цией. С его точки зрения, основная задача социологии — вы­явление рациональности обыденной жизни, противопоставляемой рациональности научной. Он критикует методы тради­ционной социологии как искусственное наложение готовых схем на реальное человеческое поведение.

Ирвинг Гоффман (1922–1982) свою концепцию часто на­зывает «драматургическим подходом», что выражается в сле­дующей аналогии: роли-экспектации, которые другие имеют относительно нашего поведения в определенных ситуациях, рассматриваются им как пьесы, которые мы разыгрываем; он уделяет большое внимание тому, как мы их исполняем и ка­кими способами мы осуществляем руководство нашим «пред­ставлением». Все аспекты жизни — от глубоко личных до общественных — описываются в театральных терминах: пье­са, сцена, актер, кулисы, менеджер и т.д. «Руководство пред­ставлением» осуществляется постоянно, как если бы человек был одновременно продюсером, ангажирующим себя на роль, актером, ее исполняющим, и режиссером, следящим за испол­нением. Мы используем предметное окружение как реквизит и тщательно охраняем места наших «частных кулис», где мы можем расслабиться после представления.

Гоффман описывает процесс интерпретации, «представле­ния своего «Я» другим» исходя из мидовских построений о «Я» и «Мое», правда, он, так же как и Дж. Мид, нигде не оп­ределяет, что же такое это самое «Я». Оно не имеет сущно­сти, о нем вообще ничего нельзя сказать, кроме того, что мы представляем его в различных ситуациях, и это представле­ние есть наша жизнь. В результате мы имеем столько «Я», сколько различных ситуаций подготавливает наше окружение.

Функционализм. Имя Толкотта Парсонса (1902–1979) является синонимом функционализма. Так же как и Дюркгейм, Парсонс значительное внимание в своих трудах уделяет проблеме социального порядка. Он исходит из того, что для социальной жизни более характерны «взаимная выгода и мир­ная кооперация, чем взаимная враждебность и уничтожение», утверждая при этом, что только приверженность общим цен­ностям обеспечивает основу порядка в обществе. Свои взгля­ды социолог иллюстрирует примерами коммерческих сделок. При осуществлении сделки заинтересованные стороны состав­ляют контракт, в основе которого лежат нормативные прави­ла. С точки зрения Парсонса, страх санкций за нарушения правил недостаточен, чтобы заставить людей следовать им бе­зусловно, главное — моральные обязательства. Поэтому пра­вила, регулирующие коммерческие сделки, должны вытекать из общепризнанных ценностей, которые констатируют, что является правильным, должным. Порядок в экономической системе, следовательно, основывается на общем согласии от­носительно коммерческой морали. Сфера бизнеса, как и лю­бая другая составляющая часть общества, по утверждению Парсонса, в определенной степени является и сферой морали.

Консенсус в отношении ценностей является фундаменталь­ным интегративным принципом в обществе. Из общепризнан­ных ценностей вытекают общие цели, которые определяют общее направление движений в конкретных ситуациях. Так, например, в западном обществе члены конкретного предприя­тия разделяют цель эффективного производства на своей фабрике, которая вытекает из общего взгляда на экономи­ческую продуктивность. Общая цель становится побудитель­ным мотивом для сотрудничества. Средствами воплощения ценностей и целей в действия являются роли. Любой соци­альный институт предполагает наличие целой комбинации ролей. Содержание ролей можно выразить с помощью норм, которые определяют права и обязанности применительно к каждой конкретной роли. Так, нормы стандартизируют и упо­рядочивают ролевое поведение, делая его предсказуемым, что и создает основу для социального порядка.

Исходя из того, что консенсус является важнейшей обще­ственной ценностью, Парсонс усматривает главную задачу со­циологии в анализе «институциализации образцов ценностной ориентации в социальной системе». Когда ценности институализированы и поведение структурировано сообразно им, тогда возникает стабильная система — состояние «социального рав­новесия». По мнению социолога, есть два пути достижения социального равновесия. Первый — социализация, с помощью которой общественные ценности передаются от одного поколе­ния к другому (важнейшие институты, которые выполняют эту функцию, — семья, образовательная система). Второй путь — создание разнообразных механизмов социального контроля.

Парсонс рассматривает общество как систему, считая при этом, что любая социальная система должна отвечать четы­рем основным функциональным требованиям — adaptation (адаптация), goal attaininent (целедостижеиие), integration (инте­грация) и latency (удержание образца). Первое функциональное требование — адаптация — касается отношений между систе­мой и ее средой: чтобы существовать, система должна обладать определенной степенью контроля над своей средой. Для об­щества особое значение имеет экономическая среда, которая должна обеспечить людям необходимый минимум материаль­ных благ. Второе функциональное требование — целедос­тижеиие — выражает потребность всех обществ устанавли­вать цели, на которые направляется социальная активность. Третье требование — интеграция — относится к координа­ции частей социальной системы. Главным институтом, по­средством которого реализуется эта функция, является пра­во. Через правовые нормы упорядочиваются отношения между индивидами и институтами, что уменьшает потенци­ал конфликта. Если конфликт все же возникает, то его сле­дует уладить через правовую систему, избегая дезинтегра­ции системы социальной. Наконец, четвертое требование — удержание образца — предполагает сохранение и поддер­жание основных ценностей общества. Эту структурно-функ­циональную сетку Парсонс применял при анализе любого социального явления.

Консенсус и стабильность системы не означают, что она не способна к изменениям. Напротив, Парсонс считал, что на практике ни одна социальная система не находится в состоя­нии идеального равновесия, хотя определенная степень рав­новесия необходима для жизнеспособности системы. Поэто­му процесс социального изменения можно представить как «подвижное равновесие».

Так, если изменится взаимоотношение общества со своей средой, то это приведет к переменам в социальной системе в целом. Процесс «подвижного равновесия» может затрагивать не только части, но и все общество.

Интегративная социологическая теория Ю. Хабермаса. Исходным и центральным пунктом социологи­ческой концепции Ю. Хабермаса (р. 1929) является катего­рия «жизненного мира» (Lebenswelt), восходящая к фено­менологической традиции. «Жизненный мир» определяется Ю. Хабермасом как нетематизированный горизонт значений, который составляет основание жизненного опыта индивида. Внешние воздействия соотносятся с этим основанием, проти­вопоставляются ему, сравниваются по отношению к нему.

Целью теории коммуникативного действия является опи­сание развертывания «жизненного мира» в эволюционной перспективе. Социальная эволюция, по Ю. Хабермасу, состо­ит в развитии когнитивных способностей человека. Сравни­вая мифический и современный способ понимания мира, он приходит к выводу о том, что различие между ними основано на фундаментальном различии понятийных систем, в которых они интерпретируют мир. Основываясь на работах К. Леви-Стросса и Ш. Годелье, Ю. Хабермас характеризует мифи­ческий способ понимания мира как неразрывное единство, в котором каждый пункт опыта метафорически или метоними­чески ассоциируется с любым другим пунктом. Это ассоции­рование производится посредством бинарных отношений сход­ства и различия.

Ассоциативная природа мифического понимания мира диаметрально противоположна аналитическому разделению объективного, субъективного и социального миров, основопо­лагающему для современного разума. Ю. Хабермас показы­вает, что недостаточность различения сфер отнесения «жиз­ненного мира» и отсутствие рефлексии характерно не только для мифической стадии развития так называемых «примитив­ных народов», но существует и в развитых странах, особенно у детей и подростков.

Противопоставление «закрытого» (мифического) и «откры­того» (современного) взглядов на мир дает Ю. Хабермасу воз­можность утверждать, что второе понимание мира является бо­лее рациональным. Доказывая возросшую рациональность со­временного миропонимания, он показывает логическое превос­ходство познавательного потенциала современного человека над мифическим и религиозно-метафизическим познанием. Таким образом, социальный прогресс видится Ю. Хабермасом прежде всего как развитие познавательных способностей индивида.

Хабермас утверждает, что в современном мире рациона­лизация (как действия, так и системы) происходит неравно­мерно. Социальная система рационализируется более редко, чем жизненный мир. В результате возникает социальное про­тиворечие: над обновленным жизненным миром начинает гос­подствовать устаревшая социальная система. Вследствие этого повседневная жизнь человека становится все более убогой, жизненный мир — все более безлюдным. Сегодняшние про­блемы заключаются в основополагающем нарушении условий воспроизводства нашего жизненного мира.

Решение проблемы, с точки зрении Хабермаса, лежит в социальной «деколонизации» жизненного мира, открывающей возможность рационализации в форме свободного коммуни­кативного согласия.

Хабермас исследовал проблемы интеграции социально­го действия и социальных систем и на гносеологическом, и на онтологическом уровнях. В первом случае он стремил­ся связать теорию действия и теорию систем, во втором — обосновать связь между жизненным миром и социальной си­стемой.

Теории социального конфликта (Р. Дарендорф). Теории социального конфликта создавались на основе кри­тики метафизических элементов структурного функционализ­ма Парсонса, которо­го обвиняли в чрезмерном акцентирова­нии внимания на комфортности, в забвении социального кон­фликта, в неумении учесть центральное место материальных интересов в человеческих делах, в неоправданном оптимизме, в подчеркивании значения интеграции и согласия за счет ра­дикального изменения и нестабильности.

У истоков теории «социального конфликта» стоял амери­канский социолог Ч.Р. Миллс (1916–1962). Опираясь на идеи К. Маркса, М. Вебера, В. Парето и Г. Моска, Миллс ут­верждал, что любой макросоциологический анализ чего-то стоит лишь в том случае, если он касается проблем борьбы за власть между конфликтующими социальными группами.

Более четкую формулировку теория «социального конф­ликта» получила в работах германского социолога Р. Дарендорфа, англичанина Т. Боттомора, американца Л. Козера и дру­гих западных социо­логов.

Обосновывая главные положения теории социального конфликта, Ральф Дарендорф (р. 1929) утверждает, что все сложные организации основываются на перераспределении власти, что люди, обладающие властью, способны с помощью различных средств, среди которых главным является при­нуждение, добиваться выгоды от людей, обладающих мень­шей властью. Возможности распределения власти и ав­торитета крайне ограничены, и поэтому члены любого об­щества борются за их перераспределение. Картина соци­ального мира, с точки зрения Р. Дарендорфа, представляет собой поле битвы множества групп, борющихся друг с дру­гом, возникающих, исчезающих, создающих и разрушающих альянсы. Аналогия биологической и социальной систем, да и идея системы как таковой, превращается в концепцию «императивно координированной системы», являясь разви­тием веберов­- ских понятий «господствующей» (authority) или «властной» (power) систем, синонимичных для Р. Да­рендорфа. Он определял «императивно координированные ассоциации» как организации, в которых существует «гос­подство» (что присуще для всех организаций вообще), со­здающее условия для конфликта.

Рассматривая власть и господство, он соглашается с Т. Парсонсом относительно их необходимости для общества, но не разделяет его концепции «функционально необходимых условий». Признавая, что функция власти состоит в поддержа­нии целостности, сохранении согласованности ценностей и норм, Р. Дарендорф придает наибольшее значение ее неинтегративному аспекту, порождающему конфликт­ные интересы и соот­ветствующие ролевые ожидания.

Характеристики

Список файлов лекций