Диссертация (1155532), страница 28
Текст из файла (страница 28)
самостоятельной формой государственности,политически и юридически отделенной от кубанской государственности 1917 г.При этом нами учитывается тот факт, что после овладения большевикамивойсками территории Кубани в феврале 1918 г. органы краевой власти – Кубанская законодательная рада и Кубанское войсковое правительство официально нескладывали своих полномочий и не заявляли о прекращении своей деятельности,проводя заседания в отдельных населенных пунктах Кубанской области, не придерживаясь, однако, при этом регламента заседаний и обязательного кворума. Невозможно юридически признать легитимность органов государственной власти,не имевших определенных пространственных пределов и неспособных осуществлять публично-властные функции.
На совещании в станице Новодмитриевской 17марта 1918 г. в соответствии с соглашением между командованием Добровольческой армией и руководством Кубанской области был признан переход кубанскогоправительственного отряда в полное подчинение генералу Деникину, которому1Кубанская воля. 1919. 20 октября.142предоставлялось право реорганизовать этот отряд (т.е. по существу кубанскоеруководство) «как это будет признано необходимым»1.В пользу самостоятельного этапа развития кубанской государственностипериода Гражданской войны свидетельствуют следующие факторы:1) принятие нового основного закона на территории Кубани, принципиально отличного от предшествовавшего;2) провозглашение полной самостоятельности Кубанского края от какойлибо иной власти, и в первую очередь, центральной;3) полное переизбрание обеих Рад – Краевой и Законодательной на основании нового избирательного законодательства;4) переизбрание войскового атамана как главы края;5) более полная и последовательная реализация принципов правового идемократического государства.Сказанное не отрицает преемственности кубанской государственности, которая откровенно проявилась, например, в вопросах организации законодательнойвласти, разделяемой на обычную (Законодательная рада) и учредительную (Краевой рада), что для Кубанского края было уже традиционным.Статус кубанской государственности периода Гражданской войны невозможно оценивать вне фактора Добровольческой армии, имевшей не только военную, но и гражданскую организацию, включавшую правительственный аппарат(Особое совещание при верховном главнокомандующем).
Применительно к Добровольческой армии позволительно говорить о ее государственных началах, весьма специфичных, сказываемых, например, в отсутствии определенной и постоянной территории, которой фактически выступала территория, ею занимаемая, в томчисле территория Кубанского края.Государственная организация Добровольческой армии определялась собственной конституцией (т.н. «деникинской»), которой стало Временное положение об управлении областями, занимаемыми Добровольческой армией2, разрабо12Вольная Кубань. 1919. 2 августа.ГАКК. Фонд Р-6.
Опись 1. Дело 93.143танное профессорами К.Е. Соколовым и В.А. Степановым и октроированноеА.И. Деникиным в сентябре 1918 г. Это Положение претендовало на высшуююридическую силу в пределах дислокации Добровольческой армии, на основаниикоторого «впредь до воссоединения разрозненных частей Российского государства и создания законной общерусской власти» должно было осуществлятьсявысшее управление областями, занимаемыми Добровольческой армией (из преамбулы).Временное положение обладало материальными признаками писаной конституции, включающими характеристику основных институтов государственнойвласти.Государственная организация Добровольческой армии основывалась насильной единоличной власти Верховного главнокомандующего Добровольческойармией (ВРДА), возглавлявшего гражданскую и военную администрацию.
Всяполнота государственной власти в областях, занимаемых Добровольческой армией, согласно этому акту принадлежала Верховному руководителю Добровольческой армией (Главнокомандующему Добровольческой армией).Главнокомандующий Добровольческой армией стоял во главе всех сухопутных и морских вооруженных сил в областях, занимаемых этой армией. Онопределял устройство армии и флота и руководил всем делом государственнойобороны.Главнокомандующий представлял области, занимаемые Добровольческойармией, в их отношениях с иностранными державами, заключал международныедоговоры, объявлял войну и заключал мир.Главнокомандующий обладал полной законодательной властью, он издавалзаконы и указы по всем отраслям государственной жизни.Главнокомандующий устанавливал для областей, занимаемых Добровольческой армией, единую систему денежного обращения и определял «внешний видденежных знаков».Он назначал на все высшие должности военной и гражданской службы, жаловал ордена и другие служебные отличия.144Главнокомандующий осуществлял право помилования и смягчения наказаний по судебным приговорам, а также право «общего прощения совершившихпреступные деяния с прекращением судебного против них преследования и освобождением их от суда и наказания».Он объявлял местности, занимаемые Добровольческой армией, на военномили исключительном положении.Аппарат гражданского управления был всецело подчинен Верховному главнокомандующему.
Этот аппарат включал Особое совещание, создаваемое для содействия Верховному главнокомандующему в делах законодательных и управлении, состоявшее из отделов с правами министерств, управляющие которым ответствовали только пред Главнокомандующим. Председатель Особого совещанияназначался Главнокомандующим в случаях, когда Главнокомандующий находилнужным лично председательствовать в Особом совещании.Особое совещание осуществляло сугубо вспомогательные функции, деникинская конституция откровенно закрепляла, что в области законодательства иверховного управления Особое совещание в полном его составе, а равно управляющие отделами являются совещательными органами при Верховном главнокомандующем.В политическом отношении режим управления, определяемый Временнымположением об управлении областями, занимаемыми Добровольческой армией,носил типичные черты единоличной военной диктатуры, несовместимой с принципами демократической государственности, что для кубанского руководства было достаточно очевидно.
На заседании Краевой чрезвычайной рады 2 ноября1918 г. председатель Кубанского краевого правительства Л.Л. Быч относительно«деникинской конституции» заявил: «Мы будем называть вещи своими именами,– это есть диктатура, а Верховный Главнокомандующий есть диктатор… Если мысогласимся на диктатуру, – а я должен сказать, и мы ясно это сказали на заседании26 октября, что для диктатуры не нужно никаких соглашений: диктатура объявля-145ется, о диктатуре не говорится, а диктатура просто проводится в жизнь»1.
Каксправедливо отмечает иностранный исследователь, кубанские казаки имели давнюю традицию ограниченного самоуправления и элементарную форму демократии. «Их политические взгляды были более «левыми», чем у белых русских офицеров: монархизм мало обращался к Кубани, а во время Гражданской войны социалисты продолжали играть важную роль в Раде и правительстве. Этот«лефтизм» был, пожалуй, самым важным источником конфликтов с Добровольческой армией».2Разумеется, Кубанский край, исповедовавший принципы демократическойгосударственности, не вписывался в идеологические и государственные координаты Добровольческой армии, отстаивавшей лозунги единой и неделимой России,что таило угрозу конфликта. В резолюции Кубанской чрезвычайной краевой радыот 13 февраля 1918 г.
говорилось, что государственная власть кубанского края вобласти гражданского административного управления действует вполне самостоятельно и независимо, лишь согласуя свои действия в области военного дела сГлавным Командованием вооруженными силами Юга России3.Кубанскому краю «деникинская» конституция отводила статус автономии всоставе добровольческой государственности, управляемой «особыми установлениями на основании особого законодательства». Причем Положение отказывалоКубанскому краю даже в официальном названии, именуя его областью.Ключевые вопросы государственного ведения Положение оставляло за командованием Добровольческой армии, в том числе:1) внешние отношения;2) командование вооруженными силами;3) уголовное и гражданское законодательства, судоустройство и судопроизводство;1Чрезвычайная Рада Кубанского края. Стенографический отчет.
Екатеринодар, 1918.С. 378–380.2Kenez P. Civil War in South Russia, 1918. Berkeley, University of California Press,1971. P.222.3Протоколы общих заседаний Кубанской Чрезвычайной Краевой Рады созыва 28 октября 1918 г. № 37-50. Екатеринодар, 1919. С. 20–21.1464) почта и телеграф;5) пути сообщения государственного и стратегического значения;6) вопросы денежного обращения, государственного кредита, таможеннойполитики и товарообмена;7) прямое и косвенное обложение на общегосударственные нужды, государственные монополии;8) торговое мореплавание и порты1.Разумеется, автономный статус не мог устроить Кубанский край, официально провозгласивший государственную самостоятельность.
На заседании Чрезвычайной рады Кубанского края 10 ноября 1918 г. председатель Кубанского правительства заявил, что регулирование, руководство местной жизнью во всех отраслях гражданского управления: экономической, финансовой, административной идругих, должно принадлежать Кубанскому краевому правительству2.Как позднее признавал А.И. Деникин, являвшийся, кстати, почетным казаком Кубанского казачьего войска и казаком станицы Незамаевской Ейского отдела, видные представители кубанской общественности и власти при обсуждении сними Положения не удовлетворялись проектируемыми пределами автономии иотстаивали свободу внешних сношений Кубани, самостоятельность ее в областитоварообмена и самостоятельную кубанскую армию. Они совершенно непримиримо отнеслись к идее единоличной диктатуры, противопоставляя ей коллегиальную3.
«Все осталось по-прежнему: двоевластие, две взаимно исключающих другдруга конституции (края и армии) и в качестве единственного источника права –принятое Добровольческой армией и оспариваемое кубанцами Положение о полевом управлении войск»4.В этих условиях противостояние Добровольческой армии и кубанского руководства становилось неизбежным и привело в ноябре 1919 г. к откровенному1Деникин А.И.
Очерки русской смуты: Белое движение и борьба добровольческой армии.Май-октябрь 1918. Минск: Харвест, 2002. С. 450–454.2Чрезвычайная Рада Кубанского края. Стенографический отчет. Екатеринодар, 1918.С. 388.3Деникин А.И. Указ. соч. С. 73.4Деникин А.И. Указ. соч. С. 90.147разрыву, повлекшему разгром кубанского представительства путем откровенноговооруженного насилия со стороны Добровольческой армии.Поводом к этому послужило заключение упомянутой Парижской делегацииКубанской краевой рады договора с меджилисом горских народов, что Деникиным было расценено как акт государственной измены.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
