Диссертация (1155326), страница 19
Текст из файла (страница 19)
445), где лирический герой чувствует разрыв связи сприродой, и этот факт его пугает («Мне страшно с того, что трава растёт / Онапомимо меня растёт» (С. 445)). Кроме того, вероятно, лирический герой нетолько отмечает дихотомию человека и природы, но и тот факт, что трава«растёт», а природа живёт и трансформируется без его участия. Автор подробноописывает траву и процесс её роста, отмечая такие её качества, как запах,движение на ветру, которое сравнивается с подобными признаками образа дерева(«Сохнет, пахнет / Волнуется, словно дерево за окном» (С. 445)).
Лирическийперсонаж наблюдает за этими природными образами из локуса дом, а границеймежду внешним миром и внутренним пространством дома является окно, чтоуказывает на оппозицию внутреннее закрытое пространство дома / открытоевнешнее пространство природы.Эту же оппозицию обнаруживаем в «Осенней песне» (С. 33), гдеурбанистический пейзаж описан с негативных сторон, внимание акцентируется набинарной оппозиции локус дом / природа, что проявляется в антонимической паре«дикий и домашний» («И каждый столбик, <…> дикими и домашними псами» (С.33)). Вероятно, Е.
Летов подчеркивает значимость природы, используя приёмолицетворения деревьев («И окровавленные деревья, сваленные в кучу после83расстрела» (С. 33)). В понимании Е. Летова дерево символизирует жизнь,поэтому срубленные деревья сравниваются с трупами людей, жизнь которых небыла оценена и понята обществом при их жизни («И скрип сухих листьев подногами, не понятый до поры до времени» (С. 33)). Между звеньями этойсмысловой связки внимание концентрируется на конкретном олицетворенномобразе бытового московского городского пространства («И обезумевшиебетонные дома под упрямым московским небом» (С.
33)). «Упрямое московскоенебо» (С. 33), вероятно, трактуется как внешний мир: общество, привыкшее жить«стереотипами»,ограничивающимидома,олицетворяющиеиххозяев,противопоставляется независимым личностям. Примечательно, что связь образовдома и тела рассматривает и В.Н. Топоров342: «для ряда мифопоэтическихтрадиций актуально представление о доме как о некоем внешнем отчуждаемомтеле владельца дома, продолжающем свое неотчуждаемое тело»343. Такимобразом, с точки зрения мифопоэтического подхода, дом как бы продолжает телоего хозяина. Кроме того, К. Купер344 с социально-психологической точки зренияанализирует дом и приходит к выводу, что он символизирует и отражаетличность, образ жизни и социальный статус его хозяина и семьи, вводя новыйтермин «symbol-of-self» – символ личности.Проницаемость границ локуса изба обнаруживаем в феномене, гдезамкнутый локус дом избавляется от границ, «вынося сор из избы», личнуюжизнь во внешний мир с помощью прозрачных стеклянных стен, стирающихграницу между внутренним пространством дома и внешним миром («И брачныеигры надежно укрытые стеклянными стенами» (С.
33)).Такимобразом,мыобнаруживаемонтологическуювнеположностьлирического субъекта. Открытое пространство превалирующе представлено в342Подробнее см.: Топоров, В. Н. Пространство и текст / В. Н. Топоров // Текст: семантика и структура. – М., 1983.– С. 227 – 284.343Топоров, В. Н. Пространство и текст / В.
Н. Топоров // Текст: семантика и структура. – М., 1983. – С. 266.344Подробнее см.: Cooper, C. The House as Symbol of the Self / C. Cooper // The People, Place, and Space Reader / ed.by J. J. Gieseking, W. Mangold, C. Katz, S. Low, S. Saegert. – New York: Routledge, 2014. – P. 168 – 172.;84природных образах либо в урбанистическом пейзаже, сопоставленным сприродными образами и феноменами.Тело и дом – изоморфные образы. Образы тела и дома в поэзии Е. Летоватесно взаимосвязаны.
Так, в некоторых стихотворения образ тела напрямуюсравнивается с образом дома. Например, в стихотворении «Я простудилсяи умер...» (С. 144) образ человеческой кожи сравнивается с образом лестницы –атрибутом локуса дом («а кожа как лестница снизу наверх» (С. 144)); образсердца сравнивается с образом лампочки как неотъемлемого атрибута локусакоммунальнаяквартира(«сердцемоёсталокакпыльнаялампочка/в коммунальном кирпичном сортире» (С. 144)). Дверь маркирует границы локусадом («а вы уж собрались меня у дверей» (С. 144)).Поэт футляризирует человеческое тело, показывая тем самым, что душа имограничена.
Идея футляризации тела проявляется и в стихотворении «Телорасцветает кишками на волю...» (С. 296), где тело становится эксплицитнозамкнутым локусом, как бы футляром для души.Пространство соотносится с человеческим телом и в стихотворении «<…>эпохе голоцена» (С. 316), где природный образ проникает в пространство головы(«Застучали листопады по мозгам» (С. 316)), а ирреальный образ лабиринтов – вноздри («Меховые лабиринты ноздрей» (С. 316)).
Таким образом, внешнееприродное пространство интегрируется в образ тела. Вероятно, поэт описываетданную картину, чтобы наглядно показать смену исторической и культурнойэпохи. Примечательно, как анализирует взаимодействие дома как микрокосма иприроды как макрокосма М.С. Анисимова: «Хронотоп дома и хронотоп природыне существуют в сознании героя автономно, а объединяются в единый микромир,с помощью чего возникает единство земного быта и вселенского бытия»345.
Такимобразом, дом, природа и тело не только взаимосвязаны и взаимопроницаемы, но иедины.345Анисимова, М. С. Мифологема «дом» и ее художественное воплощение в автобиографической прозе первойволны русской эмиграции: на примере романов И. С. Шмелева «Лето Господне» и М. А. Осоргина «Времена»:автореф. дис. ... канд. филол. наук: 10.01.01 / М. С. Анисимова; Нижегор.
гос. ун-т им. Н.И. Лобачевского. –Нижний Новгород, 2007. – С. 16.85Связь образов дома и тела нагляднее всего показать на примере образногоряда песни «Как в мясной избушке помирала душа» (С. 274), где описываетсяирреальное игрушечное пространство («Пластмассовый танк объявил войнушку /пластилиновой вселенной» (С. 274)) и апокалипсическое пространство с закрытымлокусом дом, так как в именно в нём умерла душа:Кролики крались в горящей траве...На рассвете кто-то в окно постучалТихо-тихоникто не услышалникто не открыл.(С.
274)Примечательно, что это произведение можно определить, как транспсиходелическая песня советского периода. Здесь психоделия возникает путёммыслительного процесса. Психоделия как знание. Однако в этой песне онапредставлена не только музыкальным рядом, но и семантической инверсией:«В то красное лето многие сходили с ума / В то лето людишки уходили с ума /Завидуя торопливым воронам» (С. 274).Центральный образ – это тело человека, оно выражено в образах: «мяснойизбушки»; «мясистой хатки» (ср.
«Прыг-скок»: «Душу вымело / За околицу /Досадный сор из мясной избушки...» (С. 278)). Кроме образа тела, в данной песнеупоминаются и его части: «добрые трудолюбивые пальцы» (С. 274), «разбил себевдребезги лоб» (С. 274), «пузырьки век» (С. 274), «кривые зубы» (С.
275). Здесьтело всего лишь «избушка», тело = дом, а душа – что-то живое. Как человек живётв доме, так и душа «живёт» в теле.Примечательно, как Г. Башляр, анализировавший образ дома у Бодлера,Боско, Дюма др., формулирует функции дома: «дом – это наш уголок мира <…>это наш первомир. Дом – поистине космос»346; «Если бы не дом, человек был бысуществом распылённым.
Дом – его опора в ненастьях и бурях житейских. Дом –34627.Башляр, Г. Избранное: поэтика пространства / Г. Башляр; пер.: Н. В. Кислова и др. – М.: РОССПЭН, 2004. – С.86тело и душа»347; «Дом – это совокупность привычек <…> «Привычка» – слишкомизбитое слово, чтобы выразить чувственную связь незабывающего тела снезабываемым домом <…> Дом – воплощение образов, дающих человеку опоруили иллюзию устойчивости»348. Таким образом, литературовед также определилкорреляцию образов дома, тела и души в французской литературе.Как явствует из анализа художественных произведений Е. Летова, образытела и дома настолько тесно взаимосвязаны, что становятся тождественными,моделируя метафору: дом – это тело, а тело – дом.
Знаменательно, как отметилизакономерность корреляции образа тела и образа дома Л.Г. Кихней и М.В.Галаева: «модель дома структурно повторяет модель тела – «дом» являетсятакже, как и «тело», показателем упорядоченности микро- и макрокосма. Отсюдачастичное совпадение семиотических функций этих образов, что, кстати, былохарактерно для мифологического мышления»349.Модель движения лирического субъекта из закрытого пространства воткрытоеМы выявили структуру пространства – открытое (смерть тела) – закрытое(смерть души), эта структура статична.
Однако она содержит в себе динамическийкомпонент, связанный с моделью движения лирического героя. Общая модельтакова – переход из закрытого в открытое, который трактуется как умирание,смерть. Эта модель движения лежит в основе инвариатного лирического сюжета.Выход из дома. В последнем стихотворении Егора Летова «Как всё это...кончается...» (С. 533) возникает та же корреляция «дом-футляр – смерть».Вероятно, поэт предчувствует свою смерть, так же, как и Я.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
