Диссертация (1155254), страница 18
Текст из файла (страница 18)
Этонаблюдение можно прокомментировать таким образом, что, несмотря на наличиебольшого пласта церковнославянизмов, в верхней части частотного спискаприсутствует много слов, распределение частот которых в ОК и ЦБ похоже.Рисунок 3. Частотные глаголы в корпусах ЦСК, ЦБ и ОК:визуализация методом главных компонент.Как показывает Рисунок 3, менее всего ЦБ и ОК противопоставляются поглагольнойлексике.Вобоихкорпусахредковстречаютсятакие99церковнославянизмы, как глаголать, приять, вопиять, в то время как в ЦСК режепредставлены глаголы говорить и сказать.
В целом, глаголы, расположенныелевее начала координат, ассоциируются с ЦСК, а глаголы, расположенные справа– с ЦБ и ОК. Расположение глагола быть в верхней правой четверти отражаетроль этого глагола как грамматического показателя в домене ЦСК, но еще больше– как конституирующего ряд более специфичных для ЦБ конструкций (ср.человек есть образ Божий; этому есть причина; модальный маркер можетбыть).Таким образом, метод главных компонент удачно дополняет статистическиеметоды выделения значимой лексики, позволяя оценивать тривергенцию (т.е.относительное распределение лексики в трех корпусах), ранжировать значимую(на фоне ОК) лексику и давая возможность определить долю пересеченийчастотноголексическогосоставакорпусовкаккорреляцию/ковариациючастотных показателей.В ходе анализа частот церковнославянизмов в современном русском языкебыли получены следующие данные: 1) близкие по количеству совпадений спискизначимой лексики для ЦБ подкорпуса и ЦСК, а также 2) сближения расстояниямежду этими двумя корпусами, которые позволяют утверждать, что ЦБподкорпус и ЦСК в достаточной мере лексически близки друг другу.
Кроме того,выявленалексикарусскихцерковно-богословскихтекстов,значимоотличающаяся по частоте употребления от общей лексики современного русскогоязыка и имеющая аналоги среди лексических маркеров церковнославянскогоязыка.Помимо церковнославянизмов, в ЦБ текстах был выявлен иной частотныйтип лексики – теологические термины. Данная группа лексики также являетсяконституирующей для ЦБ подкорпуса и, соответственно, для религиозногодискурса современного русского языка. Однако это та часть значимой лексики,что выступает маркером отличия церковно-богословских текстов на русскомязыке от текстов на церковнославянском языке.100Некоторые вопросы тем не менее нуждаются в дальнейшем исследовании. Всвязи с тем, что при подсчете частотности использовались только лексемы,встречающиеся в корпусе более 10 раз, более 600 лемм остались за рамкамипроводимого анализа.
В то же время, принимая решение об игнорировании частилексем при расчетах, мы исходили из представления о том, что если некотораялексема частотна менее чем в 80% случаев, то, в соответствии с распределениемЦипфа, вероятность ее попадания в список значимой лексики ничтожно мала[Zipf: 1935]. Однако всегда остается небольшая вероятность, что какая-тозначимая лемма останется за границами списка, поэтому в будущем имеет смыслпроизвести расчеты также для низкочастотных лексем.Еще одной проблемой примененной методики является неоднородныйчастеречный состав лексики.
Так, в силу регулярности употребления у глаголовобычно не наблюдается значительного сдвига семантики в диахронии: глаголытипапечь,грести,петьсохраняютизначальноезначение,тогдакаксуществительные и прилагательные, например, достаточно часто или переходят вразряд устаревших (очи, десный), или изменяют семантику (единица, добрый).Таким образом, существительные и прилагательные, являющиеся лексическимианалогамицерковнославянскихлексем,скорееможнобудетпризнатьцерковнославянизмами, чем глаголы.Кроме того, без последовательного контекстуального анализа всех текстовоказывается невозможным различение наречий на –о/-е (Вася крепко взял Катюза руку) и среднего рода прилагательных на –о/-е (вино оказалось крепко),поэтому возможные морфологические различия между ними были намипроигнорированы.
В дальнейшем может быть проведена работа по различениюлексем данных морфологических категорий.Безусловно, отдельного эксперимента заслуживает применение другихстатистических мер, используемых для составления контрастных ранжированныхсписков лексики, и сопоставление их эффективности. Ср. в этой связи, например,меры дивергенции Кулльбака–Ляйблера, энтропии Йенсена–Шеннона и др.[Oakes: 2008]; [Darooneh, Mehri 2011: 390 (18–19): 3157–3163]; [Cabrera-Diego,101Torres-Moreno, Durette 2016: 2016], включая варианты их оптимизации, а такжеметодики их использования для сравнения трех корпусов (тривергенции).Выводы по второй главеОпределение природы церковнославянизмов и их статуса неизбежновозникает при решении вопроса о границах словника словаря русскойхристианскойлексики.Основнымисточникомсловникадлясловаряхристианской лексики выступает церковно-богословская сфера языка илирелигиозныйдискурс.Втекстахрелигиознойтематики,составляющихрелигиозный дискурс, обычно речь идет о Боге, догматах церкви, богослужении,церковной жизни и под.
По этой причине в таких текстах достаточно легковычленимы лексические маркеры – слова, называющие соответствующие реалии.Среди таких лексических маркеров особое место занимают церковнославянизмы– лексемы, пришедшие из богослужебной практики и используемые внеиронической,нестилизаторскойфункции,новрамкахдискурсивнойкоммуникации.С целью уточнения критериев отбора церковнославянизмов и ихлексикографической идентификации мы проанализировали употребление терминацерковнославянизм в лингвистической литературе и использование пометыцерковнославянизм в словарях, а также сопоставили употребления значимойлексики церковнославянского языка с аналогичными лексемами в современномрусском языке.Врезультатебылоустановлено,чтотерминцерковнославянизмупотребляется исследователями языка неоднозначно: часть исследователейотождествляет церковнославянизм и старославянизм, славянизм; большинство жеисследователей, используя этот термин в своих трудах, вовсе не определяет его.Мыпридерживаемсяпредставленияоцерковнославянизмах,какозаимствованиях из богослужебного языка Русской Православной Церкви,выявляемых на основе этимологических связей, частоты употреблений в текстах102на русском и церковнославянском языках и семантических особенностей.
Приэтом термин славянизм мы считаем гиперонимом по отношению ко всемлексическимединицам,сочетающимвсебеморфологическиепризнакипамятников славянской письменности и особую стилистическую окрашенность.Так, церковнославянизмами можно признать лексемы, очевидно имеющие связь срелигиозными реалиями, тогда как лексемы не имеющие такой прямойэтимологической и ассоциативной связи следует отнести к славянизмам попричине их высокой употребляемости как в церковнославянских текстах, так и впоэтической речи.Во всех подвергнутых анализу толковых словарях, где нами былиобнаруженыпометыцерк.ицерк.-сл./церк.-слав.,онииспользуютсянепоследовательно, часто неразличимо с пометами типа устар.
и книжн. Следуетотметить, что сама лексема церковнославянизм в современном научном обиходедостаточно редка, в отличие от термина славянизм, употребляющегося висследованиях по стилистике.Для того, чтобы определить состав словника словаря христианской лексики,при помощи НКРЯ мы сопоставили частотность употреблений высокочастотнойзначимой лексики церковнославянского языка с лексическими аналогами всовременном русском языке.
В основу проведенного исследования былаположена гипотеза о дискурсивной близости церковнославянского языка ирелигиозного христианского дискурса современного русского языка.При помощи корпусного статистического анализа нам удалось показать,что, с точки зрения лексического состава, эта часть языка заметно сближается сцерковнославянским языком, если сравнивать ее с неспециализированнымсовременнымрусскимязыком.Этоможетслужитьдоказательствомспецифичности исследуемой части языка, дополнительным доводом при решениивопроса о его отдельном статусе.
Исследование проведено посредством сравненияданных Церковнославянского корпуса, Основного корпуса и входящего в негоподкорпуса церковно-богословских текстов системы НКРЯ.103С помощью критерия логического правдоподобия и метода главныхкомпонент(PCA)мывыявилилексику современныхтекстов, которуюпредлагается считать церковнославянской, а лексические единицы, составляющиеее, соответственно, церковнославянизмами. При этом мы показали, что лексикаразных знаменательных частей речи по-разному представляет «расстояние»между корпусами.Исходя из вышеизложенного, можно констатировать особую лексикосемантическую близость церковнославянского языка и религиозного дискурсасовременного русского языка. Кроме того, лексические единицы, этимологическивосходящие к церковнославянскому языку, а в современном русском языкесоставляющие значительную часть религиозного дискурса, следует признатьсобственно церковнославянизмами.104ГЛАВА 3. ЛЕКСИКОГРАФИЧЕСКОЕ ПРЕДСТАВЛЕНИЕ ЕДИНИЦЦЕРКОВНО-БОГОСЛОВСКОЙ СФЕРЫ3.1.
Лексикографическое описание номинаций, титулований и обращений врелигиозном дискурсеВ этом разделе, описывающем современную профессиональную иразговорную речь христиан православной конфессии, будет представленасистематизация титулований, именований и обращений к священнослужителям, атакже рассмотрено функционирование в речи самых употребительных из этихлексем – слов отец, батюшка, матушка.Система обозначений священнослужителей непосредственно связана сиерархической организаций Русской Православной Церкви. Именования иобращения можно описать как построенные по схемам со следующимиэлементами: (1) титулы или собственно номинации священнослужителей, (2)личные имена, (3) титулования, (4) а для третьей священнической степени(архиереев) также прилагательные, образованные от географического названиязанимаемой кафедры.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
