Диссертация (1155199), страница 9
Текст из файла (страница 9)
Путь читателя, погрузившегося в книги ипостигающего странные и далекие миры таким способом ничуть не менееинтересен, чем путь странника, преодолевающего путь на корабле или надругом транспорте: ментальное, духовное странничество оказывается стольже захватывающим и прекрасным, как и физическое. В роли духовногостранничества может выступать не только чтение книг, но и воспоминание, ипредвидение: в двух стихотворениях, посвященных Адаму, - «Сон Адама» и«Адам» - Адам видит во сне будущее, погружается в воспоминания об56Слободнюк С.Л. Николай Гумилев: модель мира // Электронный ресурсhttps://gumilev.ru/about/103/51утраченном рае. Л.Г. Кихней рассматривает «Сон Адама» как одну из первыхпопыток акмеистов представить так называемое эоническое время –совмещениепрошлого,настоящегоибудущего,панхронии57.Эонпредполагает некое «свернутое время», совмещающее в себе единовременноесвершение всех событий.
«Стаи веков» видятся Адаму «как лебеди», Евапредставляется одновременно и святой, и блудницей, он видит во сне и своихдетей, и совершившееся впоследствии братоубийство, и конец света,представленный в «Сне Адама» в образе налетевшей на Землю кометы.В «Жемчугах» сохраняется связь и с предшествующей концепциейпути, опорные пункты которой были обозначены в первом сонете «Путиконквистадора» и его второй редакции в «Романтических цветах»: тяготыпути, неизбежность смерти (и невозможность смерти помешать путникудостичь своей цели), отдых в прекрасном саду. Стихотворение «В пути»характеризует путь воинов, которые пришли сразиться с драконом-Смертью,но неизбежная гибель их не пугает, а воодушевляет:Что ж, обратиться нам вспять,Вспять повернуть корабли,Чтобы опять испытатьДревнюю скудость земли?Нет, ни за что, ни за что!Значит, настала пора.Лучше слепое Ничто,Чем золотое Вчера!Вынем же меч-кладенец,Дар благосклонных наяд,Чтоб обрести, наконец57Кихней Л.Г. К концепции времени в акмеизме // Анна Ахматова: эпоха, судьба,творчество: Крымский Ахматовский научный сборник.
– вып. 9. – Симферополь, 2011. –С. 193 – 205.52Неотцветающий сад.(«В пути») [127]Смерть не мешает достичь своей цели и путникам из «Путешествия вКитай»: «Только в Китае мы якорь бросим / Хоть на пути и встретимсмерть!»[135]. Путник не останавливается абсолютно ни перед чем, егожелание достичь цели пути и энергия (та, которую впоследствии сын Н.С.Гумилева назовет «пассионарностью») – превыше всего, даже самой Смерти.Таким путником не обязательно является человек: в стихотворении «Орел»орел продолжает вечно лететь и после смерти, и умирает он в пути,«задохнувшись от блаженства». Путь без отдыха и сна, загоняющий путникадо смерти, может прерываться на остановки в «радостном саду» (как былоназвано это сакральное пространство в первом сонете).
При этом тема сада –райского сада, одновременно представляющего собой и «сад души», и местоотдыха усталого путника, и тот сад, в который герой попадет после смерти(что упоминается и в «В пустыне»), обыгрывается и в «Путешествии вКитай»: «Душу исполнит нам жгучей страстью / Смуглый ребенок в чайномсаду» [135]. Непосредственно за «В пути» в сборнике помещеностихотворение о висячих садах Семирамиды – впрочем, Семирамида отнюдьне счастлива в своих легендарных садах, а мечтает сброситься «с высотысемисотлоктей».Сходноеминорноенастроениевладеетгероемстихотворения «Рощи пальм и заросли алоэ…»: несмотря на его пребываниев райском саду, сердце рвется прочь.Интересно, что «Рощи пальм и заросли алоэ…» являются репликой к«Принцессе Заре»: слова прямо обращены к человеку, готовому променятьрайский сад на «соблазны иноверца»:И чего еще ты хочешь, сердце?Разве счастье — сказка или ложь?Для чего ж соблазнам иноверцаТы себя покорно отдаешь?(«Рощи пальм и заросли алоэ…») [146]53Темарайскогосада,местаотдохновенияусталогопутника,раскрывается и в цикле «Беатриче», причем в тех четырех стихотворениях,которые включил в него автор, просматривается сюжет покидания раяженщиной во имя воина и путника, преодолевающего преграды, чтобывоссоединиться в райском саду с любимой.
В первом стихотворении («Музы,рыдать перестаньте…») сообщается, что «недавно / Бросила рай Беатриче»,во втором («В моих садах – цветы, в твоих – печаль…») у лирического герояи той женщины, которую он воспевает, присутствуют различные сады, имужчинапризываетженщину«всадысвоихтомлений».Третьестихотворение («Пощади, не довольно ли жалящей боли…») влюбленныеприравниваются к скитальцам, которые могут найти спокойствие в некоемсчастливом пространстве («золотые острова»):Слишком долго мы были затеряны в безднах,Волны-звери, подняв свой мерцающий горб,Нас крутили и били в объятьях железныхИ бросали на скалы, где пряталась скорбь.Но теперь, словно белые кони от битвы,Улетают клочки грозовых облаков.Если хочешь, мы выйдем для общей молитвыНа хрустящий песок золотых островов.(«Пощади, не довольно ли жалящей боли…») [148]Завершающее же стихотворение цикла показывает, что «к островамсовершенного счастья» можно попасть только через смерть: в «Я не будутебя проклинать…» героиня убивает героя кинжалом, что и позволяет емуобрести покой.
«Острова совершенного счастья» как топоним упоминаются ив фантасмагорическом «Путешествии в страну эфира» (1914), герои которогоупотребляют наркотик и под его воздействием в своих фантазиях попадаютна райские острова. Главная героиня этого рассказа, Инна, едва не умираетпод воздействием эфира, однако предпочитает смерть от наслаждения своему54обычному существованию. Герои этого рассказа попадают в райский сад, ипримечательно, что героя-рассказчика зовут Грант – как и рассказчиканебольшой зарисовки «Вверх по Нилу», написанной в 1907 году. Грант из«Вверх по Нилу» читает иероглифические надписи Древнего Египта ииспытывает мистические переживания, оканчивающиеся болезнью, Грант из«Путешествия в страну эфира» переживает мистический опыт подвоздействием эфира.
Их переживания сходны: оба они чувствуют, чтоперешли грань обычного мира, оба напуганы и возвращаются назад.Возникший еще в «Пути конквистадоров» и в «Романтических цветах»образ прекрасного сада (острова счастья) в «Жемчугах» получает инеожиданно печальную окраску: несмотря на всю красоту этого сада, в немможно тосковать и стремиться за его пределы. Душа лирического героянеспокойна даже в прекрасном саду, который описывается как идеальноеместо (что отсылает к библейской легенде об изгнании из рая, причем в«Беатриче» прямо указано, что причиной покидания прекрасного сада, как ив истории Адама и Евы, является женщина).В целом, в «Жемчугах» во многом превалирует минорное настроение:так, возникает идея о «легкой стезе» путешественника, который лишьскользит по верхам, не зная настоящей жизни.
В стихотворении «В мой мозг,в мой гордый мозг собрались думы…» (первоначально опубликованном в«Романтических цветах», а в 1918 году при повторной публикации сборниковперенесенном автором в «Жемчуга») лирический герой сокрушается, что егопальцы «не знали плуга», что его обманывали песни, «вечные скитальцы». В«Потомках Каина», написанных от лица большого количества людей –потомков Каина – «для юношей открылись все дороги», в соответствии собещанием Люфицера (духа, «принявшего имя утренней звезды»), однако иэто разнообразие путей принимается с оттенком горечи – потомки Каинаутверждают, что «Кто-то их забыл», они «клонятся без сил». О бездомностипутешественника говорится в стихотворении «Заводи», лирический герой55которого утверждает, что к дому направились «те, у кого есть дом», а онединственный остался, - следовательно, у него дома нет:Я один остался на воздухеСмотреть на сонную заводь,Где днем так отрадно плавать,А вечером плакать,Потому что я люблю Тебя, Господи.(«Заводи») [141]В ряду сокрушающихся о своей доле путешественников и Дон Жуан изодноименного стихотворения, который мечтает о том, чтобы «поставить ногув стремя», однако «испуганный в тиши своих путей» он понимает, что неимел настоящей жизни, у него нет детей, семьи, и называет себя «ненужныматомом».Дон Жуан – одна из многочисленных авторских масок Гумилева ичрезвычайно интересовавший его образ58.
Помимо сонета «Дон Жуан» в«Жемчугах» присутствует стихотворение «Он поклялся в строгом храме…»,прямо характеризующее повесу как скитальца в поиске идеала: его геройпоклялся быть верным даме, «чьи взоры непреклонны», и нарушил обет, таккак нигде не смог встретить такой дамы. Дон Жуан у Гумилева – не стольковечныйсоблазнитель,скольковечныйискатель,чтовпоследствиипроявляется и в решении этого образа в пьесе «Дон Жуан в Египте». Любовьмногих женщин и поиск идеала – неотъемлемая черта вечного странника,покидающего одну, чтобы устремиться к еще более прекрасной.Одной из ипостасей путника становится воин («Поединок», «Царица»,«Товарищ», «Воин Агамемнона», «Варвары» и пр.), причем получаетразвитие мотив, трагически решенный в «Принцессе Заре»: воин можетдойти до своей цели, но не получить ее.
В «Царице» и «Варварах» цельюоказывается прекрасная женщина, и лирический герой «Царицы», шедший58Кудасова В. Пьеса Н. Гумилева «Дон Жуан в Египте» в культурной парадигмеСеребряного века // Электронный ресурс https://gumilev.ru/about/38/56убить ее, потрясенный ее красотою умирает сам, а в «Варварах» воины,которым предлагает себя сдающаяся царица, сами поворачивают обратно насевер,невоспользовавшисьеедоступностью.Гумилевподнимаетважнейшую в свете его собственной биографии тему – разочарованиепутника, достигшего цели пути и осознавшего ее тщету и ненужность. ПосвидетельствуА.Ахматовой,егособственныепутешествиябылинеустанным поиском (см.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
