Диссертация (1155199), страница 14
Текст из файла (страница 14)
и закончившаяся победой эфиопских войск. Впрочем, в 19351936 гг. вторая война с Италией изменила расклад сил, и войска Муссолиниразбили эфиопов. Возможно, Гумилев предвидел такой исход и приравнивалдействия воинов, борющихся с итальянскими колонизаторами, к действиямпростых абиссинцев, чьи усилия оказались тщетными. Невольники,мечтающие пронзить ножом тело хозяина-европейца, также, скорее всего,обречены на неудачу, так как их разовый бунт обернется проблемами вдальнейшем.При этом все герои «Абиссинских песен» воплощают собой ту жефилософию преодоления, которая представляет собой путь акмеизма: воиныборются с колонизаторами, работник, получивший в подарок быков, - снедругом-соседом, бедный абиссинец – с надоевшими ему девушками издругих земель, а невольники – со своим угнетателем-хозяином.
Критик Б.А.Садовской видит проявления акмеизма в «Чужом небе» в «нанизывании»экзотики – перечислении чуждых русскому читателю городов и реалий83(дурро, смоквы, Тигрэ, Аксум и пр.)78, однако автор вкладывает в историиабиссинцев совершенно иной смысл – важны не экзотические фрукты игорода, а попытка сопротивляться, идти по пути сопротивления.Бесполезностьибезрезультатностьпутиотнюдьнеотменяетнеобходимости двигаться вперед: это и есть тот самый путь наибольшегосопротивления. В стихотворении «Я верил, я думал…» лирический герой самэксплицитно признает, что его дорога бесполезна:Летящей горою за мною несется Вчера,А Завтра меня впереди ожидает, как бездна,Иду… но когда-нибудь в Бездну сорвется Гора.Я знаю, я знаю, дорога моя бесполезна.И если я волей себе покоряю людей,И если слетает ко мне по ночам вдохновенье,И если я ведаю тайны – поэт, чародей,Властитель вселенной – тем будет страшнее паденье.(«Я верил, я думал…») [169]Бесполезность пути отнюдь не означает его бесцельности, чтоприближает Гумилева к восточному пониманию пути и мыслям опереселении душ.
Не случайно лирическому герою «Я верил, я думал…»представляется, что его сердце превратилось в колокольчик в Китае. Длязападного понимания пути характерно представление о целенаправленномвекторе, отрезке: путь представляется как передвижение из точки А в точкуБ, подразумевающее некое целеполагание и результат. Таким был путьконквистадоров, отправлявшихся из Старого Света в Новый. Путь ввосточной парадигме – не отрезок, а движение по кругу в бесконечной чередеперерождений, и бесполезность пути не значит (как в европейскойпарадигме), что его не стоит проделывать. Если в «Пути конквистадоров»78Садовской Б.А.
Н. Гумилев. Чужое небо // Современник. 1912. №4. С. 364-366. // Цит. поЭлектронный ресурс https://gumilev.ru/notes/50/84всякий путник выдвигался за определенной целью, то к «Чужому небу»появилось понимание пути как колеса сансары, не имеющего начала и конца.При этом в «Я верил, я думал…» пространственные категории репрезентацииконцепта пути переходят во временны́е: путь в пространстве превращается вдвижение между Вчера и Завтра. Соединение пространства и времени втекстовом пространстве характерно для сакральных, значимых ситуаций, какпоказывает В.Н.
Топоров: «Прежде всего в архаичной модели мирапространство не противопоставлено времени как внешняя форма созерцаниявнутренней. Вообще применительно к наиболее сакральным ситуациям (атолько они и образуют уровень высшей реальности) пространство и время,строго говоря, не отделимы друг от друга, они образуют единыйпространственно-временнойконтинуум…итоидругое–последовательность творческих актов в восходящей траектории развития,ведущего к логосной форме бытия, воплощениями которой могут быть ичеловек и создаваемый, используемый и интерпретируемый им текст»79. Осакральности ситуаций, описанных в «Костре», пишет и М.В.
Смелова80, иЕ.Ю. Куликова81.Помимо линии путника-путешественника, в «Абиссинских песнях»продолжается и линия путника-воина, отправляющегося в военный поход. Кэтой теме примыкает и стихотворение «Туркестанские генералы», в которомвойна понимается прежде всего как движение, поход. Генерал вспоминает«поступь мерную верблюжью», хранит как реликвию кровать, «емуслужившую в походах». Война, таким образом, приравнивается к походу,движению, что повторяется и в военной песне абиссинцев – воины бегают,ползают, прыгают:По лесам, горам и плоскогорьям79Топоров В.Н. Пространство и текст // Электронный ресурсhttp://philologos.narod.ru/ling/topor_spacetext.htm80Смелова М. В. Роль христианства в картине мира Н. С. Гумилева // Ахматовские чтения.А.
Ахматова, Н. Гумилев и русская поэзия начала XX века. Сб. научн. трудов. Тверь, 1995.С. 30-31.8185Бегают свирепые убийцы,Вы, перерывающие горло,Свежей крови вы напьетесь нынче.От куста к кусту переползайте,Как ползут к своей добыче змеи,Прыгайте стремительно с утесов –Вас прыжкам учили леопарды.(«Военная») [181]К архетипическим путникам – воинам, охотникам, дон-жуанам – в«Чужомнебе»Стихотворение,присоединяетсяпосвященноеещеодинАхмету-оглы,видпутника:повествуетпаломник.опутнике,призванном Богом:Аллах сказал мне: — Встань, Ахмет-Оглы,Забудь про все, иди, не зная страха,Иди, провозглашая мне хвалы;Где рыжий вихрь вздымает горы праха,Где носятся хохлатые орлы,Где лошадь ржет над трупом бедуина,Туда иди: там Мекка, там Медина.(«Паломник») [172]Тема голоса, позвавшего в путь, получает реализацию в восточной,мусульманской плоскости.
В стихотворении «Христос», вошедшем в сборник«Жемчуга», в центре внимания был сам Иисус: Он призывал к Себеапостолов, предлагая им бросить «короткий путь» ради «длинного пути».Ахмета-оглы Аллах призывает бросить его привычную жизнь: он оставляетжену и дом и отправляется, несмотря на старческую немощь. При этом в«Паломнике» чрезвычайно подробно раскрыта тема осуждения паломника:его отговаривают, утверждая, что пророк, слышавший зов Аллаха(Мохаммед), был юн и красив, а старик не может слышать голос Бога и86прославлять его. Путем преодоления для Ахмета становится борьба сосплетниками и осуждающими его людьми, а впоследствии в стихотворенииакцент переносится на трудности пути как такового:Вчера шакалы выли под горой,И чья-то тень текла неуловимо,Сегодня усмехались меж собойТри оборванца, проходивших мимо.(«Паломник») [172]Смерть – не преграда для целеустремленного путника.
Как и герои«Путешествия в Китай» и рыцари из стихотворения «В пути», Ахмет-оглыоказывается в Мекке даже после своей физической смерти. Отметим, что в«Паломнике» возникает образ орла: Аллах призывает путника туда, «гденосятся хохлатые орлы», символизирующий в мире Гумилева смерть в пути,не мешающую его продолжению. Орел гибнет в полете в стихотворении«Орел», купец из «Орла Синдбада» также встречает смерть в пути,испытывая при этом наслаждение, а не страх.«Чужое небо» - первый сборник стихотворений Гумилева, в которыйпомимо стихотворений его собственного сочинения включаются такжепереводы из Теофиля Готье.
Выбор именно Готье не случаен: в манифесте«Наследие символизма и акмеизм» Гумилев называет его в числе одного изчетырех авторов, на которых ориентируются акмеисты: «Всякое направлениеиспытывает влюбленность к тем или иным творцам и эпохам. Дорогиемогилы связывают людей больше всего. В кругах, близких к акмеизму, чащевсего произносятся имена Шекспира, Рабле, Виллона и Теофиля Готье.Подбор этих имен не произволен. Каждое из них — краеугольный камень дляздания акмеизма, высокое напряжение той или иной его стихии.
Шекспирпоказал нам внутренний мир человека; Рабле — тело и его радости, мудруюфизиологичность; Виллон поведал нам о жизни, нимало не сомневающейся всамой себе, хотя знающей все, — и Бога, и порок, и смерть, и бессмертие;Теофиль Готье для этой жизни нашел в искусстве достойные одежды87безупречных форм»82. В этих стихотворениях получает продолжение ещеодин архетипический образ путника – Дон-Жуан. «Рондолла», написанная отимени поклонника, исполняющего серенаду под окнами неприступнойкрасавицы, содержит явные намеки на то, что ее исполнитель – испанец,причем, скорее всего, именно Дон Жуан: у него нож-наваха, а в честькрасавицы он собирается спуститься в ад и напасть на Сатану (от которого онуспешно вырывается в «Дон Жуане в Египте»).
В программном же«Искусстве» описывается тот самый «путь наибольшего сопротивления»:Созданье тем прекрасней,Чем взятый материалБесстрастней —Стих, мрамор иль металл.…Скульптор, не мни покорнойИ вялой глины ком,УпорноМечтая о другом.С паросским иль каррарскимБорись обломком ты,Как с царскимЖилищем красоты.(«Искусство») [184]Тема пути раскрывается и в крупных произведениях, размещенныхавтором в конце сборника, причем «тривиум пути» раскрывается в трехразных произведениях: христианская тема получает развитие в «Блудномсыне», тема Дон-Жуана – в одноактной пьесе «Дон-Жуан в Египте», темаконквистадорства – в поэме «Открытие Америки».82Гумилев Н.С.
Наследие символизма и акмеизм // Электронный ресурсhttps://gumilev.ru/clauses/2/88Для «Чужого неба» характерна вольная трактовка известных мифов, накоторую обращает внимание в своей рецензии М. Кузмин: «поэт тоизобретает небывалых зверей («Укротитель зверей»), то открывает десятуюмузу («Музу дальних странствий»), то дает ангелу-хранителю сестру(«Ангел-хранитель»), то пересоздает «Дон Жуана»83. Легенда о блудномсыневпониманииГумилеваподвергласьнаиболеерешительномупереосмыслению.
В оригинальном тексте Евангелия от Луки большоевнимание уделяется реакции старшего сына, а о самих скитаниях блудногосына рассказывается не так подробно: «младший сын, собрав все, пошел вдальнюю сторону и там расточил имение свое, живя распутно.Когда же он прожил все, настал великий голод в той стране, и он началнуждаться; и пошел, пристал к одному из жителей страны той, а тот послалего на поля свои пасти свиней; и он рад был наполнить чрево свое рожками,которые ели свиньи, но никто не давал ему. Придя же в себя, сказал: скольконаемников у отца моего избыточествуют хлебом, а я умираю от голода;встану, пойду к отцу моему и скажу ему: отче! я согрешил против неба ипред тобою и уже недостоин называться сыном твоим; прими меня в числонаемников твоих»84.
Далее до конца текста описывается реакция старшегосына и его сравнение с младшим.У Гумилева в его переложении легенды у блудного сына нет брата, аесть только сестра (это автоматически снимает вопрос о разделе имения ивыделении доли), а сюжет отчасти трансформирован: как и в библейскомтексте, блудный сын уходит из дома и начинает вести развратную жизнь,однако он обозначает цель своего ухода отнюдь не как желание житьотдельно, а как прославление имени отца:На то ли, отец, я родился и вырос,Красивый, могучий и полный здоровья,83Кузмин М. Рецензия на книгу Н. Гумилев «Чужое небо» // «Аполлон».
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
