Диссертация (1155180), страница 19
Текст из файла (страница 19)
Об этом был роман «Алмазнаяколесница» и рассказ «Сигумо», который перекочевал в «Нефритовые четки»из «Кладбищенских историй». Все остальные тексты здесь новые»170.Посвящение Санъютею Энтё в «Кладбищенских историях» отсутствовало,оно появилось только в «Нефритовых четках» как часть другой игры – игры винтертекст.В«КладбищенскихЧхартишвилипишетисториях»,гдедебютировалпутеводительско-исследовательскую«Сигумо»,зарисовкуокладбище, Акунин дополняет ее рассказом, в котором действие происходитименно на данном кладбище, причем все рассказы посвящены так или иначевозвращению покойника с того света – Салтычиха, Карл Маркс, ОскарУайльд и загадочная женщина с Нью-Йоркского кладбища оказываютсявыходцами «оттуда», и в различных формах влияют на мир живых. Только«Сигумо» выбивается из этого ряда – в нем нет оживших покойников ипривидений, убийство совершает не таинственный оборотень-паук, а женаМэйтана, и вся история имеет вполне материалистическую разгадку(впрочем, отсутствие Сигумо как явления также нигде явно не постулируется– Фандорин лишь доказывает, что Мэйтана убил вполне земной человек).170Акунин Б.
Нефритовые четки. – М.: Захаров, 2006. Цит. по Электронный ресурсhttp://www.kharkivosvita.net.ua/files/nefrit.pdf98«Сигумо» выбивается из ряда «кладбищенских» текстов также своей явнойинтертекстуальностью – причем не отсылкой к эпизодам какого-топрецедентного текста, а именно погружением в общую атмосферу кайдана,мистического японского детектива, образцом которого является «Пионовыйфонарь»171. Отметим также, что это, вероятно, наиболее известный сборниккайданов, переведенный на русский язык, что позволяет обозначить текстисточникдлярусскоязычногочитателя.ГригорийЧхартишвили,переводивший с японского многих авторов и являющийся специалистом пояпонской культуре, несомненно, знаком со многими японскими кайданами,но в России опубликованы только произведения Энтё.Классический кайдан представляет собой пьесу и разыгрывается втеатре. Сам Энтё был актером, он сочинял пьесы и играл в них, и «Пионовыйфонарь» вырос из таких пьес.
В основу сюжета легла легенда о призракеженщины с пионовым фонарем, преследующей своего возлюбленного.«Сигумо» Акунина формально соответствует канонам жанра – в рассказепринимает участие таинственный оборотень, и хотя впоследствии ситуацияразрешается вполне рационалистическим образом, в рассказе присутствуетдостаточно большой пласт информации, связанный с японской мистикой.Текст «Сигумо» стал в некотором роде предсказывающим – из одногорассказа, созданного не только как занимательная история о кладбище, но икак интертекстуальная игра с кайданом японского автора, появился целыйсборник, представляющий собой, по сути, явление Фандорина в разныхжанрах детектива, образцами для которых стали произведения Агаты Кристи,Артура Конан Дойля и пр. В рассказах, составивших сборник «Нефритовыечетки», также угадываются мотивы, легшие в основу создания «Сигумо»: врассказе «Table-talk 1882 года» убийство совершается внутрисемьи; в«Нефритовых четках» упоминаются святыни буддизма; в «Перед концомсвета»171основныммотивомсовершаемыхпреступленийстановитсяСанъютей Энтё Пионовый фонарь.
– пер. А. Стругацкого. – М.: Евразия, 2001. –288 с.99религиозный фанатизм и пр. «Сигумо» заложил основные координатыразвития сборника и его мотивов, став, таким образом, «предсказанием» егосодержания. Это не только воплощает интертекстуальную стратегиюавтоаллюзии, но и композиционно скрепляет сборник, начинающийся изаканчивающийся текстом, аккумулирующим в себе все основные мотивысборника.Также «Сигумо» содержит в себе и другую автоаллюзию – к романуАкунина «Алмазная колесница», посвященному «японскому» периоду жизниЭраста Петровича Фандорина. Также в «Сигумо» намечается линия игры сименами – грубый матрос Сильвестр на деревянной ноге отсылает кСильверу Стивенсона, а этот образ, в свою очередь, продолжает тенденциюавтоаллюзий – в частности, к роману Акунина «Сокол и ласточка».В качестве интертекстуального источника следующего за «Сигумо»рассказа, «Table-talk 1882 года», с помощью «посвящения», предваряющегосборник, названы тексты Эдгара Аллана По, причем речь идет, видимо, не ободном конкретном произведении, но об общем рисунке сюжета несколькихрассказов, в которых действует Огюст Дюпен.Эдгар Аллан По создал образ первого в мировой литературе сыщика илюбителя загадок Огюста Дюпена, который послужил прототипом ШерлокаХолмса, Эркюля Пуаро и отчасти Эраста Петровича Фандорина.
С этимперсонажем можно встретиться в трех коротких рассказах По: «Убийство наулице Морг», «Тайна Мари Роже» и «Похищенное письмо».Действие рассказа «Table-talk 1882 года» происходит сразу послесобытий, описанных в романе «Смерть Ахиллеса». Рассказ, таким образом,также содержит автоаллюзию – к тексту «Смерти Ахиллеса» (в началерассказа Фандорина спрашивают о генерале Соболеве). Молодому и еще недостаточноизвестномучиновникуособыхпорученийпригенерал-губернаторе Москвы Эрасту Петровичу Фандорину в салоне ЛидииНиколаевны Одинцовой предлагают распутать тайну семьи Каракиных,прямо не выходя из комнаты, основываясь на подробном рассказе одного из100гостей салона: «Но я не был на месте п-происшествия, не видел участников.Насколько я понимаю, полиция, даже располагая всем необходимым, ничегоне смогла сделать»172.Одной из основных черт детективных произведений Эдгара Появляется прием, с помощью которого Огюст Дюпен раскрывает тайны.
Он,основываясь на газетных статьях или рассказах очевидцев, находит верноерешение, даже не посещая место преступления (за исключением «Убийствана улице Морг»):«Вы будете проверять истинность показаний, подтверждающих, где икогда был в то воскресенье Сент-Эсташ, а я тем временем проштудируюгазетыне столь целенаправленно, как сделали это вы. Пока мы лишьпроизвели предварительную разведку, но будет весьма странно, еслиширокое ознакомление с прессой, которое я намереноткроетпредпринять,некакие-нибудь второстепенные подробности, которые, в своюочередь, подскажут нам, в каком направлении надо вести расследование».173Именно работа мозга и хорошая смекалка помогли Фандорину иДюпенураспутатьдела.Наблюдательность,силаиловкостьнезадействованы. Следующим сходством (и, соответственно, элементоминтертекстуальности) является жестокость убийства:«История, которую вы нам поведали, не столько т-таинственна,сколько отвратительна, - с гримасой проговорил коллежский асессор.
– Одноиз чудовищнейших преступлений страсти, о которых мне доводилосьслышать. Это не исчезновение, а убийство, причём самого худшего, каиновасорта»174.172АкунинБ.Нефритовыеhttp://www.kharkivosvita.net.ua/files/nefrit.pdf173ПоЭ.А..ТайнаМариhttp://lib.ru/INOFANT/POE/Mariroge.txt174АкунинБ.Нефритовыеhttp://www.kharkivosvita.net.ua/files/nefrit.pdfчеткиРоже101четки////ЭлектронныйресурсЭлектронныйресурс://ЭлектронныйресурсОписание из рассказа По «Убийство на улице Морг»: «Еслиприсоединить к этому картину хаотического беспорядка в спальне, вамостанется только сопоставить неимоверную прыть, сверхчеловеческую силу,лютую кровожадность и чудовищную жестокость, превосходящую всякоепонимание, сголосомиинтонациями, которыепредставителям самых различныхлишеннойнациональностей,кажутсячуждымиа такжес речью,всякой членораздельности.
Какой же напрашивается вывод?Какой образ возникает перед вами?»175.Виртуозно спрятанное тело Каракиной также отсылает к «Убийству наулице Морг», где обладавший чудовищной силой орангутанг смог спрятатьобезглавленный труп в каминной трубе. Произведениям Эдгара По присущиэлементы готики. В его рассказах, не только детективных, таких, как«Колодец и маятник» или «Падение дома Ашеров», автор использует мотивзагадочности и мистики, что вместе с тайной убийства, рождаетнеповторимый стиль «Убийства на улице Морг», который передал БорисАкунин в своем рассказе «Table-talk 1882 года».Очередной точкой пересечения данных произведений является мотивзаключения сделки.
Только если у Эдгара По она происходит междуОгюстом Дюпеном и префектом парижской полиции Г.:«Но, - сказал префект, несколько смутившись, - я был бы очень радполучить совет и заплатить за него. Я действительно готов дать пятьдесяттысяч франков тому, кто поможет мне в этом деле»176.«Свою несколько витиеватуюречь он заключилкомплиментомкасательно того, что соизволил назвать "тактом" Дюпена, и обратился кмоему другу с прямым и, бесспорно, щедрым предложением, о котором я несчитаю себя вправе сообщитьчто-либо, нокоторое не имеет нималейшего отношения к непосредственной теме моего повествования.175По Э.А. Убийство на улице Морг //http://lib.ru/INOFANT/POE/Morgue.txt176ПоЭ.А.Похищенноеписьмо//http://lib.ru/INOFANT/POE/Letter.txt102ЭлектронныйЭлектронныйресурс:ресурсКомплимент мой друг по мере сил отклонил, но на предложениетотчас согласился, хотя его выгоды оставались пока условными......
Мы считаем необходимым лишь вкратце сообщить, что цель быладостигнута и что префект добросовестно, хотя и с большойнеохотой,выполнил условия своего договора с шевалье»177.У Акунина заключается пари между Архипом Гиацинтовичем иЛидией Николаевной:«- Готова биться об заклад, что Эраст Петрович легко разгадает этотпарадокс, - уверенно заявила Одинцова.- Заклад? - быстро переспросил Мустафин.
- Что поставите?Следует пояснить, что оба – и Лидия Николаевна, и АрхипГиацинтович – были заядлыми спорщиками и в своей страсти к заключениюпари иной раз доходили до безрассудства. Наиболее проницательные изгостей переглянулись, заподозрив, что вся интермедия с якобы случайновспомнившейся загадочной историей была разыграна по предварительнойдоговорённости, и молодой чиновник стал жертвой ловко составленногозаговора»178.Очевидным сходством текста Акунина с «дюпеновским» цикломявляется и неизвестная судьба преступников у Акунина и у Эдгара АлланаПо в «Тайне Мари Роже».В акунинском рассказе также используется излюбленный мотив ЭдгараПо: двойничество179. «Двойниками» являются Полинька и Анюта Каракины,«живое зеркало» друг друга, а выстроенная убийцей интрига (все считают,что Полинька исчезла, а Анюта жива, тогда как в действительности Полинькажива, а Анюта убита) напоминает сюжеты Эдгара По, когда умершая177ПоЭ.А.ТайнаМариРоже//Электронныйресурсhttp://lib.ru/INOFANT/POE/Mariroge.txt178АкунинБ.Нефритовыечетки//Электронныйресурсhttp://www.kharkivosvita.net.ua/files/nefrit.pdf179Меркель Е.В.
К мотивной структуре мистических новелл Э.А. По: мотивыдвойничества и «погребения заживо» // Культура и цивилизация, 2017 № 7. – С. 292 – 303.103возвращается в образе живой («Морелла», «Лигейя»). Отсылкой к «Морелле»является и смерть матери в родах – впрочем, этот мотив в рассказе Акунинане получает подробного развития.Совпадает и одна из самых кровавых подробностей преступления: вобоих случаях жертве выпускают всю кровь, правда, с совершенноразличными целями.В тексте рассказа присутствует и автоаллюзия к «Сигумо». Сходстводвух произведений проявляет себя и в том, что в обоих случаях убийцаостается безнаказанным, а финал произведения – вполне счастливый: Сатоконе расстается с дочерью, а Полинька Каракина выходит замуж за Ренара.Помимо этого, Эраст Петрович берется разгадывать загадку на пари (приэтом в «Сигумо» пари заключает он сам, а в «Table-talk 1882 года» - хозяйкасалона и один из гостей), и тот, кто был в «Сигумо» вторым участником пари(Карл Иванович Вебер), в «Table-talk 1882 года» помогает Эрасту Петровичуразгадатьзагадку.Этопродолжаетциклообразующуюстратегиюавтоаллюзий – отсылок к тексту Акунина как внутри сборника, так и за егопределами.Связь с Эдгаром По не только углубляет образ Эраста ПетровичаФандорина, но и вводит текст в очередную «матрешечную» аллюзию.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
