Диссертация (1155177), страница 8
Текст из файла (страница 8)
– М.: Языки славян. культуры, 2005. – С. 340–356.80Смирнов И. Порождение интертекста (элементы интертекстуального анализа спримерами из творчества Б. Л. Пастернака) / И. П. Смирнов; С.-Петерб. гос. ун-т. - 2. изд.– СПб., 1995. – С. 15.81Сокал А., Брикмон Ж. Интеллектуальные уловки. Критика философиипостмодерна. – М.: «Дом интеллектуальной книги», 2002. – 248 с.7941«искривленномдревечеловечества» 82.Д.
Бартнарекпостмодернизм«литературой истощения» в одноименном эссе 1969 года. И. Хассан назваллитературу постмодернизма «антилитературой», так как она преобразуетбурлеск, гротеск, фантастику и иные литературные формы, и жанры в«антиформы», несущие в себе насилие, безумие и апокалипсис83. ПохожихидейпридерживалсяИ.
Коляжный,считающий,чтоособенностироссийского литературного постмодернизма — «глумливое отношение ксвоему прошлому»84.Придерживающиеся первой точки зрения литературоведы охотнеепричисляли интертекстуальность к специфике постмодернистской поэтики.Мозаичность текстов удачно вписалась в пессимистические представлениятеоретиков постмодернизма о мире, как о хаосе, где все бессознательно,бессмысленно и бесполезно. В пик популярности постмодернизма модныйтермин «цитатное мышление» также вписался в общую концепциюинтертекстуальности. Критики писали, что цитации уничтожили текст какхудожественное произведение и его автора-индивида, однако доказывали этиутверждения лишь несколько экспериментальных текстов.Соответственно, сторонники позиции, что постмодернизм — комплекслитературных приемов иособенностьвосприятиятекста,понималиинтертекстуальность в «широком смысле».
Во многом из-за этих коллизийинтертекстуальность несколько десятков лет была лишена устойчивогоопределения. Тем не менее, симптоматично, что интертекстуальностьактуализироваласьпроизведениях,именноироничновпостмодернистскойпереосмысляющихлитературе.прошлое,Вбезнадежноустремленных в будущее, неизбежно вторичных и, тем не менее,ЖуравлевС.Постмодернизмвлитературе.https://www.proza.ru/2010/07/05/891 (дата обращения: 10.01.2016).83ЖуравлевС. Постмодернизмвлитературе.https://www.proza.ru/2010/07/05/891 (дата обращения: 10.01.2016).84Там же.82URL:URL:42оригинальных, интертекстуальность — не кавычки, но скобы, соединяющиепроизведения разных лет.Окончена и другая дискуссия XX века — о функциональныхособенностях интертекстуальности.
Ученые убедились, что это явление непросто «общее слово» для аллюзий, реминисценций и других форм диалогамежду произведениями. Г. Косиков писал, что «цитатность — одно изстилевыхпроявленийинтертекстуальности»(1993)85.ЕмувторитИ. Фоменко, считающий, что читателю необходимо услышать чужой голос и«тогда не только сама цитата будет восприниматься в обобщённосимволическом значении, но и весь авторский текст обогатится за счёт текстаисточника» (1999)86. Главное, чтобы цитата была узнаваема без контекста,иначемногомерностьмодернистскогопроизведенияостанетсялишьнамерением автора. Н. Фатеева утверждает, что «степень приращениясмысла» зависит и в то же время определяет уровень поэтического таланта иоправданность выбора средства интертекстуальности 87.
Эта степень такжепомогает отличить классическую реминисценцию и интертекстуальноезаимствование.Загодыдискуссийинтертекстуальностьпережилабессчетноеколичество трактовок. В настоящее время наиболее широко используетсяопределение, согласно которому интертекстуальность — это сильноевыразительноесредство(иликомплексприемов)преимущественнопостмодернистской эпохи, обеспечивающий диалогические отношениямежду произведениями и их авторами, направленный на переосмыслениепрецедентного текста и обогащение нового — заимствующего произведения.Отношение самих литераторов к интертекстуальности индивидуально,интуитивно, систематизировать его невозможно.
До появления термина,Косиков Г. Поэтика и герменевтика // Вопросы литературы. – 1993. – № 2. – С. 42.Фоменко И. Цитата // Русская словесность. – 1998. – № 1. – С. 74.87Фатеева, Н. Интертекстуальность и ее функции в художественном дискурсе //Известия АН. Серия литературы и языка.
– 1997. – Т. 56. № 5.– С. 12.858643использование приемов явления было неосознанно, а значит не до концаотвечалофункционалу.Авторыдавноначалииспользоватьинтертекстуальность, но до легитимации термина действовали вслепую. ВначалеXXвека,вовремяпереориентированиялитературы,еепереосмысления, художники слова как бы потеряли путеводную нить, поняв,что сотни тысяч книг о милосердии и всепрощении не сделали мир гуманнее,не избавили от жестокости. Игровая поэтика модерна, а затем постмодернастала проводником к новым формам выражения словесности, поэты приняликак данность неизбежность заимствований, а позже оценили силу и красотуфрагментарных текстов. Будучи осознанной, интертекстуальная поэтикастала «стержнем культурного дискурса» в постмодернистской литературе,«основой игровой поэтики» 88.Мескин В., Ратникова В.
Об интертекстуальности и межтекстуальных связях втворчестве А.Е. Варламова // Сб. статей: Постмодернизм: взаимодействия в поле культуры(преемственность, диалог, интертекст). – М., РУДН, 2014. – С. 213–228.8844§ 2. Проблема автор — читатель в связи с интертекстом2.1.Роль автора в литературе эпохи постмодернизмаВопреки мнению некоторых теоретиков постмодернизма, в частности,Р. Барта, К. Мамгрена и М. Фуко, автор в произведениях новейшей эпохи непропал, «не умер», не перевоплотился в составителя текста из обрывковцитат, не исчез под маской, прячущей его от читателя.
Несколько изменилисьфункции, но не право творца называться таковым. Неизменно, что написаниелюбогохудожественногопроизведениятребуеттворческогоиинтеллектуального усилия, душевной чуткости и воли. Да, положение авторав тексте век от века менялось. От средневекового ретранслятора мыслейБога, автор эпохи модернизма сам стал Создателем собственной Вселенной,учителем и наставником читателя, которого ведет за собой по тексту.М. Булгаков в «Мастере и Маргарите» (1928-1940) уверенно берет читателяза руку и зовет: «За мной, мой читатель, и только за мной, и я покажу тебетакую любовь!»89.
Автор не утратил своего авторитета и в эпохупостмодернизма.В русской литературе со Средних веков и до века ХХ авторскаяпозиция была отчетливо обозначена, наличие голоса автора всегда считалосьпоказателем ремесла. «Житие протопопа Аввакума, им самим написанное»— практически феномен XVII века, здесь личность автора стоит на первомплане.
В зарубежной литературе есть и более ранние подобные примеры,самый показательный из них — неоконченный роман Г. Лоуренса «Жизнь имнение Тристрама Шенди, джентельмена», написанный в XVIII веке. В этомже столетии в России авторская позиция в художественных произведенияхобрела свою значимость.
В последующие времена автор мог выступатьповествователем, рассказчиком, героем, резонером, лирическим героем,Булгаков М. Мастер и Маргарита: роман / Булгаков Михаил Афанасьевич. – М.:Молодая гвардия, 1989. – С. 149.8945представать мудрецом, глупцом или, будучи постмодернистом, «игроком вбиссер». Примеры практически постмодернистской игры автора с читателямможно, к примеру, обнаружить еще в «Повестях Белкина» (1830)А. Пушкина, книге «Вечера на хуторе близ Диканьки» (1829-1832) Н.
Гоголяи «Герое нашего времени» (1838-1839) М. Лермонтова.Таким образом, во все прошлые культурные эпохи авторы так илииначеосознавализначимостьсобственного«Я».«Творецвсегдаизображается в творении и часто — против воли своей», — писалН. Карамзин 90. Чуть позже ему вторил М. Салтыков-Щедрин: «Каждоепроизведение беллетристики, не хуже любого ученого трактата, выдаетсвоего автора со всем своим внутренним миром»91.
Г. Флобер как-то заметил:«Автор должен быть в своём произведении подобно Богу во Вселенной:вездесущ и невидим»92. Вплоть до перехода, условно говоря, с классическогона неклассическое мировоззрение, автор полагал, что мир можно объяснить,довольствуясь «указаниями» природы, поэтому собственное мнение как быизлишне. Модернисты же предположили, что обстоятельствами, вскрытиемпричинно-следственныхсвязей,инстинктаминельзяобъяснитьвсепроисходящее в мире, тем более происходящее в человеческой душе.
Такавтор укрепился в роли вожатого, опыт которого должен помогать читателюразбираться в метаморфозах бытия.В поэзии проблема авторства изначально стояла несколько иначе.Небольшие по объему лирические произведения нечасто воплощают итворца, и рассказчика, и лирического героя. Обыкновенно, все они — однолицо, поэтому «чужая речь» здесь более необходима. Большинство авторовпишут от первого лица, но не о себе. «Эмма — это я», — писал прозаик72)Карамзин Н. Что нужно автору? // Н.М.
Карамзин. Избранные сочинения в двухтомах. – М.; Л.: Художественная литература, 1964. Т. 2, С. 120.91Салтыков-Щедрин М. Уличная философия // Собрание сочинений в двадцатитомах. – М.: "Художественная литература", 1970 – Том 9 [Критика и публицистика].
–С. 63.92Флобер Г. Собр. соч.: В 10-ти т. – М., 1936. Т. 4. – С. 235.9046Г. Флобер. «Я — это другой», — писал поэт А. Рембо. Современный поэт илитературный критик Д. Быков убедительно доказал, что сам А. Пушкинболее всего выражен женским и, по сути, главным персонажем поэмы«Евгений Онегин» — Татьяной Лариной 93.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
