Диссертация (1155141), страница 35
Текст из файла (страница 35)
Намечается жесткая сцепка между образами французскогоимператора и Барона, которые как своеобразные «составные части» входят вобобщенный образ лермонтовского лирического героя (ср. «Нет, я неБайрон…»).ТакаядвойственностьипричастностьвнутреннемуЯобосновывается целым рядом семиотических корреляций: мотив судьбы,мотив героя (мифологизированный «сверхчеловек»), мотив преодоления,мотив изгнания.Соотносясьслермонтовскимижизненнымиколлизиями,внаполеоновском комплексе у поэта заостряются одни противоречия иснимаются другие. Так, наиболее востребованным становится мотивизгнанничества, одиночества, которые соотносятся с финальным этапомнаполеоновской биографии.
Оставленный в одиночестве, но не сломленныйсудьбой герой, готовый стоически преодолеть все удары прихотливой судьбы– такова квинтэссенция наполеоновского комплекса в лирике Лермонтова.Непобежденный герой остается навсегда в ореоле славы: тень его, тем неменее,обреченаоставатьсявмире(тень–узнаваемыймаркерромантического текста). Косвенно в эту семиотическую конструкциювплетаются демонические коннотации, которые – в контексте наполеонизма– более отчетливо представлены в лермонтовской прозе.Именно в романе «Герой нашего времени» наполеоновский текстрассматривается в первую очередь с позиции «высокого демонизма»:метущаяся личность, не способная найти свое место в своем времени,176оказываетсяодновременноигероем,и«антигероем».Егоум,проницательность, способность управлять, даже удачливость – всё это витоге парадоксально приводит к жизненному краху.
Так Лермонтовпоказываетсоциальнуюионтологическуюнесостоятельность«наполеоновских» притязаний Печорина, но, с другой стороны, поэтотмечает и логичность появления такого общественного типа: печорины инаполеоны есть квинтэссенция современного Лермонтову поколения –«портрет, составленный из пороков всего нашего поколения, в полном ихразвитии».Такой подход разворачивает тему наполеонизма в несколько иномключе: здесь изгнание уже не высокий жребий непобедимого героя, атрагический удел «лишнего человека» – одиночки, не вписавшегося всоциальные рамки. И здесь Лермонтов со всей очевидностью отромантического мироощущения, свойственного основному корпусу еголирики, переходит к психологическому реализму. В таком случае, Наполеонв лермонтовской лирике – это скорее образ–символ, мифологизированнаяфигура, архетип, спрятанный в аллегорию поэтический образ.
В прозе же –социально–психологическийобразец,пустьиненаиболеечастовстречающийся в своем времени, однако крепко укоренный в нем, способныйпоявиться именно в таких исторических условиях в качестве своеобразного«героя», принявшего на себя и особым образом заострившего основныепротиворечия своего века.То есть наполеоновский комплекс у Лермонтова состоит из двухсоставляющих: с одной стороны, это мифологизированный образ–символ,трансформирующийсявлирикевсоответствиисромантическимиустановками и динамикой развития лермонтовской идиопоэтики; с другой,перед нами особый социально–психологический тип, который исследуетсяхудожественными средствами реалистического направления.Сниженный образ Бонапарта явлен в гоголевском наполеоновскомсемиотическом комплексе. Однако не всегда французский император177выступает как конкретная историческая личность: особенность гоголевскогоподхода заключается в некотором «развоплощении» Бонапарта, превращенииего в некое стихийное онтологическое начало.
Военная кампания 1812 годаявляется тем героическим событием, на фоне которого гораздо болееотчетливо видны пороки современного писателю общества. Таким образомГоголю удобнее говорить о пошлости – на контрасте с народнымиподвигами. Благодаря этой имплицитной антитезе обличительный пафосГоголя только заостряется. Поэтому «наполеоновские события» часто(возможно, по цензурным соображениям) спрятаны автором, но выявляютсяпри анализе системы аналогий, аллюзий, скрытых намеков.
Многие событияпроизведенийГоголямаркируютсяименно«наполеоновским»и«посленаполеоновским» временами. Говоря иначе, гоголевский хронотоппривязан к наполеоновским войнам, что является важной составляющейнаполеоновского семиотического комплекса у писателя.Вторая составляющая – система персонажей, в которой такжеотчетливо проявляются наполеоновские «следы». Это тем интереснее, чторазличные наполеоновские черты и аспекты, связанные с биографическиммифотворчеством,реализуютсявразныхперсонажах.Частоэтотхудожественный характер «привязывается» к наполеоновскому образупосредством одной лишь детали (например, «одновременное протискивание»в двери Манилова и Чичикова), намекающей на всем известный эпизод изжизни Наполеона, какую–то его личностную черту и т.п.Третья важная составляющая: образ самого Чичикова как образталантливогоавантюристаявносоотноситсяснаполеоновскимбиографическим мифом.
Такое двойничество позволяет Гоголю выйти наисторико–обобщающийиаксиологическийуровни,художественноисследовать и, в конечном счете, типологизировать подобный «плутовской»характер в ряду других.В поэме автор выстраивает двухуровневую систему оппозиций: с однойстороны, индивидуализм Чичикова, противопоставлен патриархальным178устоям помещичьей России; с другой стороны, внешние атрибуты этой парыобратно противоположны («русский» Чичиков не понимает на балу разговордам, который практически полностью ведется на французском языке), апороки, поразившее общество, намного страшнее и глобальнее, чемнашествие Наполеона на Россию. Таково имплицитное ценностное ядронаполеоновского семиотического комплекса у Гоголя, которое выявляетсяпри анализе разных уровней художественных текстов.Вцеломже,можноговоритьотрехразныхпроявленияхнаполеоновского комплекса у ключевых классиков русской литературыначала–середины XIX века.
Для Пушкина Наполеон – воплощениебезудержной стихии, уничтожающей старые порядки и созидающей новые.Аксиологический подтекст этих преобразований меняется в зависимости отмировоззренческой позиции писателя и колеблется от осторожного приятия(в период пушкинского изгнания) до жесткой инвективной позиции. Ядромлермонтовскогонаполеоновскогокомплексаявляетсяромантическиепредставления о сильной, свободолюбивой личности, преодолевающейлюбые преграды. Однако главный аспектом, который был созвучен«биографическомуЛермонтову»,оказалсямотивизгнанничества(непонимания) как результат трагического разрыва с обществом.
Этот мотивзаострен в романе «Герой нашего времени», где скрытый демонизм,присутствующий в наполеоновском комплексе, является одновременно ипроклятием – знаком итогового возмездия, которое неминуемо настигает всесильные личности, вставшие на путь противоборства с исторической исоциальной реальностями. Онегин и Печорин, находящиеся в рамках«наполеоновского» комплекса, являются воплощением «болезни века»,отражающей проявления демонизма в герое. То есть позиции Пушкина иЛермонтова во многом схожи, их семиотические комплексы во многомизоморфны, причем у последнего наблюдается явные отсылки и поройскрытая полемика со старшим классиком.Совсем иной тип «наполеоновского текста» явлен в прозе Гоголя. Во–179первых, Бонапарт дан здесь как явление, а не как человек; как историческийфон, который оттеняет те или иные социальные противоречия.
Во–вторых,Наполеон является важной вехой при выстраивании образа Чичикова идругие героев «Мертвых душ». Наполеоновский семиотический комплекссвязан с системой персонажей поэмы – «мертвых душ» – почти каждый изкоторых несет в себе те или иные «бонапартические» черты, поведенческиеаспекты Наполеона, даже его чисто внешние характеристики.
Ироническо–инвективная подача этих образов свидетельствует о новом типе осмыслениянаполеоновского текста – с позиции традиционалистских установок,свойственных мировоззрению Гоголя.180ЛИТЕРАТУРАI.1.ИсточникиАрнольди Л.И. Мое знакомство с Гоголем // Н.В. Гоголь ввоспоминаниях современников / Ред., предисл. икоммент. С.
И.Машинского. М.: Гос. издат. худож. лит., 1952.2.Батюшков К.Н. Сочинения. Архангельск: Северо–западное книжноеизд–во, 1979.400с.3.Вяземский П.А. Сочинения в 2 т. М.: Худож. лит., 1982.4.Гоголь Н.В. Полное собрание сочинений в 14 т. М., Л., 1937–1952.5.«ИзОбщейтетради»Лермонтова(1829):Конспект«Лекцийисторических» / Публ. П.Р. Заборова // М.Ю. Лермонтов: Исследования иматериалы. Л.: Наука.
Ленингр. отд–ние, 1979. С. 309–322.6.Керн(Маркова–Виноградская)А.П.Воспоминания.Дневники.Переписка / Сост., вступ. Ст. и прим. А.М. Гордина. М.: Правда, 1989.480с.7.Лермонтов М.Ю. Полное собрание сочинений: В 5 т. М.; Л.: Academia,1935–1937.8.Наполеон Бонапарт. Максимы и мысли узника Святой Елены.Рукопись, найденная в бумагах Лас Каза. Пер.с франц. С.И. Искюль. СПб.:Изд–во «Азбука», 2000. 219с.9.Н.В. Гоголь в воспоминаниях современников / Ред., предисл. икоммент.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
