Диссертация (1155114), страница 14
Текст из файла (страница 14)
Джаз-банд на Карловом мосту // Альт перелетный. – М.: Эксмо,2007. – С. 197.69«Синдром Петрушки», упоминается в «Почерке Леонардо», где в центревнимания – сами куклы: «Наконец – это, видимо, было апогеем экскурсии, –перешли в залу, где, объяснил экскурсовод, плитки пола старше самогозамка, век одиннадцатый, и где стоял только огромный странный агрегат сдвумя вертикальными барабанами в верхней панели, в которых по кругувращались пять скрипок.
А на нижнюю панель из-за кулис выезжали куклы,и каждая исполняла свои штуки: притоптывала, кивала, дергала рукой илиногой, открывала рот, вертела головкой, и все это механическое великолепиемелодично пело, играло, мерно звякало, тренькало и мертво отбивалотакты…» [1, 287]. Этот образ сопровождает нахлынувшую на Анну «скукусуку» - она пользуется этим термином, заимствованным у Элиэзера,обозначавшего этими словами свое психическое заболевание, которое лечилтаблетками – вероятно, шизофрению или депрессию.
В «Белой голубкеКордовы» также упоминается о куклах, но уже в контексте водящего ихкукловода: «Это десятки разнонаправленных действий, похожих намельчайшие движения распяленной пятерни кукловода, с привязанными ккаждому пальцу нитями, благодаря которым арлекин одновременно топаетножкой, вертит головой, бренчит на струнах гитары и раскрывает рот» [2, 13]– так Захар характеризует свои действия по обеспечению картинеправдоподобного «провенанса». От куклы, таким образом, идет смерть(непосредственно после созерцания механических кукол-автоматов Аннавидит того альбиноса в тирольской шляпе, чей призрак сопровождает ее вособенно тяжелые и трудные жизненные моменты и является ейнепосредственно перед смертью), от кукловода – жизнь (размышленияЗахара представлены перед его работой над картиной, «рождением» новогошедевра, которому требуется обеспечить достойных «приемных родителей»и жизненную историю).
Эти два вектора в свернутом виде содержат в себебудущий роман «Синдром Петрушки», где совершенная до умопомрачениякукла Эллис становится символом смерти, а ее создатель Петр все же70выбирает живую женщину, Лизу, копией которой является Эллис, тем самымпринимая решение в пользу жизни, а не смерти.В «Белой голубке Кордовы» и в «Синдроме Петрушки», в своюочередь, проявляется в качестве важной детали ключевой предмет «ПочеркаЛеонардо» - зеркало.
Именно в Зеркале Захар Кордовин видит своеуникальное сходство с портретом «Святого Бенедикта», который на самомделе является его пра-пра-прадедом, и поражается этому сходству [2, 119].Таким образом, зеркало становится ключом «к себе», финальной точкой впоиске своей сущности. В «Синдроме Петрушки» же, напротив, кукольникКазимир Матвеевич учит Петю не обращать внимания на зеркало, так каконо обманчиво и не показывает истинной сущности работающего с куклоймастера: «Зеркало, хм! Глупство, они готовы часами стоять перед зеркалом скуклой и смотреть на нее – туда… Но я говорю: «там», это и есть – «там», ане «здесь». Когда ты работаешь с куклой, она должна быть «здесь» – у плеча,у сердца… – Замечал взгляд мальчика, внимательно следящий за ним израскладного кресла под окном, и восклицал: – А! добры ранэк! Ты тихонькослушаешь, лисья мордочка, что я говорю, а? Так вот я скажу и тебе: когдаони говорят мне – работать перед зеркалом, я отвечаю: ты смотришь взеркало и видишь ее «там», значит, водишь в это время «ту» куклу, а не эту,что в твоих руках.
Они ничего не понимают в консепции кукловождения!» [3,49]. Иными словами, в этом случае снова представлены как бы дваразнонаправленных вектора: зеркало как знак «этой реальности» у ЗахараКордовина, и зеркало как знак «той реальности» у Казимира Матвеевича:ведь весь его польско-русский спич сводится к тому, что «там» (в зеркале) –другая кукла, другой кукловод, и тренироваться, глядя на них, нельзя. И этидва вектора – зеркало как символ реальности «этой», как «двойник», изеркало как символ реальности «той» также заключают в себе свернутыйсюжет «Почерка Леонардо». Так, в романе упоминается, что Анна с детства струдом ассоциировала себя с двойником в зеркале – как и КазимирМатвеевич, она понимала, что в зеркале отражается не она сама, а некий71нетождественный ей двойник. Большинство людей считает по умолчанию,что зеркало – лишь отражение, идентичный двойник, не более того, Анна жевидит в зеркале принципиально иную реальность (как и Казимир Матвеевич),вот почему ей трудно ассоциировать себя со своим отражением в зеркале.Наконец, ключевой предмет «Белой голубки Кордовы» - картина –также проявляется как важная деталь художественного мира в «ПочеркеЛеонардо» и в «Синдроме Петрушки».
В «Почерке Леонардо» присутствуетмонолог Сени о картине Рембрандта, благодаря которой он прозрел сущностьАнны и от которой не мог отвести глаз: «Я не мог отойти, не мог покинутьэтой картины. Лавина мыслей – о себе, о деде, о маме, о Тебе, о моембезымянно убитом отце – навалилась на меня и крутила, крутила, как тотбешеный поток, в котором мы обреченно барахтались на полу моего номера,когда впервые Ты пришла ко мне сама» [1, 577].
Картина тем самымстановится инструментом познания, прозревания – Семен пишет это письмоуже тогда, когда «какой-то следователь Интерпола» сообщил ему обисчезновении Анны, и он подозревает, что случилось нечто ужасное, нонадеется найти Анну. Мысли о картине содержат в себе мысли о возможнойсмерти Анны и неверие в ее полное, абсолютное исчезновение – не случайноСемен напряженно разыскивает Анну до самой своей смерти, гоняясь по всейКанаде за ее призраком.Петр Уксусов же, абсолютно равнодушный ко всему, кроме кукольногомира, упоминает о живописи лишь единожды, когда идет вместе с Борисомпоказывать свой уникальный номер с куклой Эллис в последний раз – еще незная, что этот раз будет именно последним.
После номера Борисдопытывается у друга о технике номера и получает ответ: «Зачем тебе все этидетали? Когда ты смотришь на картину Писсарро, ты что – разбираешькаждый мазок, чтобы понять, как он добивается вибрации цвета на холсте?Ты просто смотришь и наслаждаешься» [3, 599]. Непосредственно передэтимномерописанглазамиГорелика,фиксирующегошоквсехприсутствующих в зале и видящих эту картину. Но если у Семена из72«Почерка Леонардо» картина становится символом прозрения и понимания,то у Бориса и Петра картина, наоборот, превращается в символ непонимания: именно через метафору картины Петр объясняет Борису, чтотому абсолютно незачем знать, как именно устроена Эллис и как у негополучается так слаженно с ней танцевать.Картина как символ понимания и не-понимания, прозрения изатуманивания – это также «свернутый» сюжет «Белой голубки Кордовы», вкоторой одновременно показывается и тончайшая техника создания картины,с полным повторением техники автора, специальной состаривающейобработкой и пр., и которая в то же время не объясняет главного – чуда, тогоэстетического эффекта, который производит эта картина, и того влияния,которое она оказывает на жизнь людей.
Так, восстановленный Захаромпортрет его предка, выдаваемый за Святого Бенедикта, начинает управлятьего жизнью, а первая его серьезная, настоящая подделка – «Венера» Рубенса– оказывается и причиной его смерти спустя много лет. Любопытно, что привсем разнообразии мастеров и манер, упоминаемых в «Белой голубкеКордовы», Рембрандт в ней не упоминается вообще, а Писсаро – единожды,при атрибуции картины Веласкеса: «Деревья — настоящий Писсаро:раздельный мазок, теплые и холодные, все объято воздухом.
А та, вторая,справа — она более жесткая. Наверняка писаны с разницей в нескольколет…» [2, 199].Глубокие семантические связи деталей, таким образом, показываютединство художественного мира трех романов, которые одновременно ивоплощают типичную, узнаваемую манеру Дины Рубиной, и открываютновую манеру и новый метод в ее творчестве. Мир, моделируемыйписательницей, отнюдь не является магическим пространством – это невымышленная вселенная фэнтези, в которую герои попадают через поездкуна поезде или дверь в шкафу – наоборот, автор подчеркивает, что это«наша», вполне узнаваемая и понятная вселенная. Помимо отсылок кисторическим реалиям, в романы встроены реальные впечатления Дины73Рубиной от путешествий по различным городам и странам (отчастидублирующиееетравелогическиециклы),призванныеподчеркнутьузнаваемость и прозрачность изображенного мира.