Диссертация (1154985), страница 22
Текст из файла (страница 22)
Впрочем, как отмечается в докладеРСМД, Москву и Тегеран в какой-то момент на региональном и глобальномуровне объединила антизападная направленность внешней политики, позволившая создать тактический союз для урегулирования сирийского конфликта. Однако ряд серьезных расхождений во взглядах обусловил ситуативныйхарактер их взаимодействия: партнерство ИРИ и РФ вряд ли можно назватьстратегическим2.В основе формирования коллективных идентичностей также лежит однородность, трактуемая чрезвычайно широко и выражающаяся в существовании схожего государственного режима, экономической системы, общейрелигии, этнического состава населения и так далее. В зависимости от жела1Iran’s Influence in Afghanistan.
Implications for the U.S. Drawdown // RAND Corporation. –Режимдоступа:http://www.rand.org/content/dam/rand/pubs/research_reports/RR600/RR616/RAND_RR616.pdf2Партнерство России и Ирана: текущее состояние и перспективы развития. Доклад РСМД№ 29/2017 / под ред. И.С. Иванова. – М., 2017. – C. 42-46.107ния политических элит различия могут сглаживаться, но для этого требуетсяпроведение определенной работы – создание положительного имиджа партнера по диалогу в научно-технической, образовательной и культурной сферах. Поначалу данный процесс будет носить несколько искусственный характер, но со временем возникнут объективные предпосылки для понимания«они такие же, как и мы», что значительно укрепит сотрудничество по др угим трекам.«Политика солнечного тепла», которую инициировал президент Южной Кореи Ким Дэ Чжун и продолжил его преемник Но Му Хён в отношениисеверного соседа, должна была привести к воссоединению двух стран в ходедобровольной интеграции.
Чтобы этот процесс не превратился в поглощениеболее слабой экономики КНДР, планировалось постепенно расширять межгосударственные контакты, способствуя трансформации экономической системы Северной Кореи, повышать уровень взаимного доверия, неукоснительно следовать Соглашению 1991 г., создавать условия для нормализацииотношений Пхеньяна с Вашингтоном и Токио, запустить процесс подготовкимирного договора.Безусловное вовлечение продлилось с 1998 г. по 2008 г., за десять летна реализацию «политики солнечного тепла» правительство Южной Кореипотратило примерно 4,5 млрд. долларов, но поставленные цели так и не былидостигнуты. Ли Мён Бак, став президентом РК, прагматично увязал вопроспредоставления гуманитарной помощи с отказом КНДР наращивать свой р акетно-ядерный потенциал, естественно, получил отказ и, как следствие, лишился рычагов влияния на Пхеньян.Профессор Мун Чун Ин, бывший сотрудник Министерства иностранных дел и торговли РК, считает, что в новых условиях возврат к «политикесолнечного тепла» невозможен, поскольку это была авторская стратегия неординарного южнокорейского лидера, настоящего либерала, столкнувшегосяс непониманием мирового сообщества.
Общая радикализация позиции СШАпо вопросу сдерживания ядерной программы КНДР в период президентства108Дж. Буша-младшего «смазала» ее эффект, нарушив «чистоту эксперимента».Следовательно, имеет смысл попробовать еще раз.Пак Кын Хе, придя к власти в 2013 г., несколько смягчила линиюпредшественника, выступив в роли «миротворца». Требуя от Пхеньяна соблюдать международное право, она начала реализацию политики «постро ения доверия на Корейском полуострове», исходящую из того, что сотрудничество на современном этапе возможно только по небольшим совместнымпроектам, преимущественно в сфере контактов гражданского общества 1. Сеул внимательно изучает немецкий опыт объединения ФРГ и ГДР – в 2015 г.началась работа по переводу соответствующих документов, предоставленных правительством Германии2.
РК активно использует дипломатические каналы для продвижения своего видения процесса воссоединения двух гос ударств Корейского полуострова – «дрезденской доктрины»: организует межправительственные встречи и конференции; оказывает гуманитарную помощь3, финансируя программы в сфере здравоохранения, реализуемыеЮНИСЕФ, ВПП, ВОЗ, Фондом ООН в области народонаселения; поддерживает развитие северокорейского сельского хозяйства, осуществляя поставкисемян, техники, материалов для строительства теплиц; проводит обучениеспециалистов КНДР.Отдельного внимания заслуживает евразийская инициатива по созданию торговой, транспортной, энергетической сети, соединяющей два гос ударства с другими странами региона4.
Москва активно поддержала идею ин-1Reinventing the Inter-Korean Relationship [Электронный ресурс] // BRICS Business Magazine.–Режим доступа: http://bricsmagazine.com/en/articles/reinventing-the-inter-koreanrelationship2White Paper on Korean Unification 2016 [Электронный ресурс] // Ministry of Unification. –Режим доступа: http://eng.unikorea.go.kr/content.do?cmsid=18193Jang S. Development and Security in International Aid to North Korea: Commonalties and Differences among the European Union, the United States and South Korea // The Pacific Review.
–2017. – Vol. 30, № 3 – P. 1-21.4Kim T. Beyond Geopolitics: South Korea’s Eurasia Initiative as a New Nordpolitik[Электронный ресурс] // The Asian Forum. – February 16, 2015. – Режим доступа:109фраструктурного вовлечения КНДР, выступив за введение в строй российско-транскорейского коридора и реконструировав совместно с Северной Кореей проходящий через международную экономическую зону «Туманган»участок железной дороги между северокорейским портом Раджин и российским населенным пунктом Хасан, связанным с транссибирской магистралью.Тем не менее, подключения РК к пилотному логистическому проекту не произошло: после введения санкций СБ ООН против Пхеньяна в 2016 г. она водностороннем порядке отказалась от достигнутых в 2013 г.
договоренностейс Россией. Сеул прекратил участие в совместном промышленном комплексев Кэсоне, вывез оттуда производственное оборудование, перекрыл подачуводы и электроэнергии; одобрил размещение на юге Корейского полуостроваамериканской противоракетной системы THAAD1.Директор Центра азиатской стратегии России Института экономикиРАН Г.Д. Толорая считает, что укрепление доверия между РК и КНДР врядли возможно в условиях, когда Вашингтон и Сеул на самом деле ждут крахасеверокорейского режима, поглощения «государства-изгоя» и его денуклеаризации, а Пхеньян в ответ на это совершенствует ракетно-ядерный потенциал. Россия, по мнению эксперта, самоустранилась, поддержав резолюцию СБООН № 2270. Из-за введенных данным документом санкций потерявшийтерпение Пекин получил монопольную власть над Пхеньяном, ограничив егоканалы связи с внешним миром, отрезав от мировой финансовой системы.Множество разных факторов привели к частичному совпадению геополитических интересов с Китаем, для которого Северная Корея является «социально близкой» страной, и Соединенными Штатами: обе державы добиваютсяhttp://www.theasanforum.org/beyond-geopolitics-south-koreas-eurasia-initiative-as-a-newnordpolitik/1Sankaran J.,Fearey B.L.
Missile Defense and Strategic Stability: Terminal High Altitude AreaDefense (THAAD) in South Korea // Contemporary Security Policy. – 2017. – Vol. 38, № 1. –P. 6-9.110снижения региональной напряженности и готовы совместно оказывать давление на Пхеньян1.Стратегия РК по вовлечению КНДР оказалась неэффективной по рядупричин. Во-первых, она не получила одобрения ведущих акторов мировойполитики – КНР и США, чьи интересы носят разнонаправленный характер.Во-вторых, ее центральной скрытой идеей всегда оставалось объединение наусловиях Юга. Этнокультурная и лингвистическая основы для создания коллективной идентичности существуют, но идеологические различия, истор ическая память и объективные ограничения, связанные с различиями в гос ударственном устройстве и существованием двух несовместимых экономических систем, блокируют желание понять друг друга.Соответственно, ресоциализация «государств-изгоев» в мировое сообщество, в котором доминируют евро-атлантические политико-правовые ценности и стандарты, возможна в случае успешного развития демократическихинститутов.
Главное, чтобы в ходе этих трансформационных процессов небыл утрачен национальный суверенитет, сохранилась территориальная целостность и внутренняя социально-экономическая стабильность. Поэтомуусилия, направленные на продвижение демократии, предпринимаемые евр опейцами и американцами, можно трактовать по-разному: относить как к вовлечению с помощью общественной дипломатии, так и к стратегии сменыавторитарных режимов, реализуемой неправительственными некоммерческими организациями и фондами, напрямую и косвенно финансируемыми изсредств государственного бюджета.Наиболее развитая «инфраструктура продвижения демократии» быласоздана Соединенными Штатами2.
В нее вошли скандальный Национальныйфонд демократии (NED), Агентство по международному развитию (USAID),1Толорая Г. Корейский полуостров: будет ли война? [Электронный ресурс] // Россия вглобальнойполитике.–2016.–№3.–Режимдоступа:http://www.globalaffairs.ru/number/Koreiskii-poluostrov-budet- li- voina-181472Melia T.O. The Democracy Bureaucracy: The Infrastructure of American Democracy Promotion / The Princeton Project on National Security. – Princeton University, 2005. – P. 5-6.111Государственный департамент, министерства юстиции, труда, обороны, Всемирный банк, ПРООН, Разведывательное сообщество, международные вещательные компании «Голос Америки», «Радио Свобода» и другие.Самоограничение – залог доверия в отношениях, когда страны намеренно исключают сценарии возможного возобновления конфронтации. Своего рода гарантом того, что шаг навстречу не приведет к нежелательным последствиям, выступают интеграционные процессы и общие национальныеинтересы – они объединяют сильнее, чем политические обязательства.Опубликованное МАГАТЭ подтверждение, что Тегеран привел своюядерную программу в соответствие с подписанным в 2015 г.
Совместнымвсеобъемлющим планом действий, положило начало его практической реализации и отмене большинства международных и односторонних санкций,ограничивавших возможности экономического развития ИРИ. После встречиверховного представителя Европейского Союза по иностранным делам и политике безопасности Ф. Могерини с министром иностранных дел Ирана М.Зарифом в апреле 2016 г. было сделано важное заявление о необходимостирасширения сотрудничества сразу по нескольким направлениям1.Стороны подтвердили намерение продолжать политический диалог длявыявления сфер пересечения общих интересов; обсуждать вопросы, связанные с защитой прав человека; поддерживать инициативы более тесного взаимодействия в торгово-финансовой сфере (к которой относятся сотрудничество в банковском секторе, борьба с отмыванием денег и противодействиефинансированию терроризма, предоставление инвестиций согласно мандатувнешнего кредитования ЕЦБ, помощь малому и среднему частному бизнесу,поощрение развития туризма, сельского хозяйства, текстильной, добывающей, энергетической и атомной промышленности, интеграция в Европейскую1Joint Statement by the High Representative/Vice-President of the European Union, FedericaMogherini and the Minister of Foreign Affairs of the Islamic Republic of Iran, Javad Zarif[Электронный ресурс] // European Union External Action.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
