Диссертация (1154985), страница 10
Текст из файла (страница 10)
Для него гораздо важнееопределить, какими нормами нельзя пренебрегать, чтобы избежать остракизма. По мнению исследователя, на этот вопрос отвечает гегемон мировой политической системы, исходя из своих национальных интересов и необходимости обеспечения собственной безопасности.Преподаватель Йельского университета Э.
Саундерс, в свою очередь,приводит следующий аргумент: «влиятельные страны ... имеют право предлагать новые идеи, определять состав международного сообщества и исклю1Chomsky N. Rogue States: The Rule of Force in World Affairs. – Cambridge, 2000. – P. 148.Zarakol A. What Made the Modern World Hang Together: Socialization or Stigmatization? //International Theory. – 2014 – Vol. 6, № 2. – P. 311-332.3Onderco M.
Constructing Deviance in International Politics [Электронный ресурс] // EUIWorkingPaperMWP2015/07.–P.4.–Режимдоступа:http://cadmus.eui.eu/bitstream/handle/1814/35679/MWP2015_07.pdf?sequence=1245чать из него неподчинившихся» 1. Значимость исследования Э. Саундерс обусловлена рассмотрением именно концепции «государств-изгоев», не генезиса, а, наоборот, влияния, структурообразующей функции. Основные вопросы:существует ли мировое сообщество, где проходят его границы, кто их охраняет. Пытаясь систематизировать комплекс работ в этой области,Э. Саундерс составляет таблицу ответов с позиций основных теоретическихшкол.В результате получается, что реализм не признает идею мирового сообщества; либерализм подтверждает возможность исключения из него о тдельных стран, не объясняя сам механизм (разные авторы учитывают влияние групп интересов, участвующих в формировании внутренней политикистран, а также международных институтов, идеологии).
Подход конструктивистов ограничен, но при этом оригинален. Центральной его категорией выступает идентичность, определяемая социальной структурой. Ее нельзяназвать строго объективной (принадлежащей материальному миру тел и действующих на них сил) или субъективной (относящейся к миру ощущений,мыслей и чувств). Идентичность создается в результате взаимодействийагентов и в них же воспроизводится, что свидетельствует, согласно американскому социологу Дж. Коултеру2, об ее интерсубъективной природе (объединяющей культуру, знания, идеи, опыт человечества).Профессор Гарвардского университета Дж.
Ругги полагает, что каждаятеория должна иметь начало и конец и выдвигает тезис об «ограниченнойинтерсубъективности» 3. Во-первых, круг стран, разделяющих общую идеювне зависимости от ее заявленной универсальности, сам по себе замкнут. Вовторых, запрещающий характер норм, подчеркивающий девиантный харак1Saunders E.N. Setting Boundaries: Can International Society Exclude «Rogue States»? // International Studies Review. – 2006.
– Vol. 8, № 1. – P. 25.2Coulter J. Remarks on the Conceptualization of Social Structure // Philosophy of the SocialSciences. – 1982. – Vol. 12, № 1. – P. 42-43.3Ruggie J.G. Constructing the World Polity: Essays on International Institutionalization. – L.,1998. – P. 64.46тер поведения «изгоев», автоматически проводит границу между ними и«добропорядочными» членами мирового сообщества, которые, в свою очередь, также не едины. Как справедливо замечает американский исследователь-конструктивист Дж.
Чеккел, концепция в части порицания распространения ОМУ и поддержки терроризма признается большинством, но далеко невсе согласны следовать ее стратегии изоляции1.Соответственно, концепция обозначает границы интерсубъективности.Тогда падение ее популярности и постепенное исключение из дискурса Белого дома свидетельствуют не о внешнеполитической переориентации, а, впервую очередь, о кризисе унилатерализма и утрате Соединенными Штатамирешающего преимущества в формировании глобальной повестки дня. Вашингтону не удалось сделать эту идею общепринятой, поэтому пришлосьизменить аргументацию, сделав ставку на универсальные ценности – священность демократии и прав человека.Но, если концепция потеряла былое значение, почему остались сами«изгои», санкционные режимы, осуждение и вмешательство в их внутренниедела? Исследователи и представители СМИ подчеркивают особое положениеэтих стран в системе международных отношений, фактически оно сводится кполуизоляции (полная в условиях глобализации невозможна).
Ответить,насколько это объективно с эмпирической точки зрения, помогает «Политический атлас современности» 2, подготовленный учеными МГИМО и опирающийся на методы сравнительного и многомерного статистического анализа.Если руководствоваться данными «Атласа», то в 2007 г. КНДР, Иран,Ливия, Куба, Сирия обладали высокими значениями сложно-композитногоиндекса государственности, отражающего стабильность режима и его успехив обеспечении национального суверенитета (превосходили страны ЕС); хо1Checkel J.T.
Why Comply? Social Learning and European Identity Change // InternationalOrganization. – 2001. – Vol. 55, № 3. – P. 565.2Политический атлас современности: Опыт многомерного статистического анализаполитических систем современных государств. – М., 2007.47рошими показателями качества жизни и занимали прочные позиции по потенциалу международного влияния (кроме Кубы). Однако по значению индекса «институциональные основы демократии» критически приблизились к«несостоявшимся» государствам.
Подобного рода дисбаланс говорит о неустойчивости «изгоев» как ячеек мировой координатной сетки.Метод главных компонент позволил составителям «Атласа» получитьшесть координатных плоскостей, и только одна их них графически локализует «изгоев» в отдельную группу.График 11Если ОХ противопоставляет качество жизни и уровень внешних ивнутренних угроз, а ОУ – минимальную и максимальную авторитарность ре1Политический атлас современности: Опыт многомерного статистического анализаполитических систем современных государств. – C. 195.48жима, то картина распределения стран представляет эллипс, и прогресс, понимаемый как достижение хороших социально-экономических показателей,– движение либо по часовой стрелке, либо против, то есть за счет полной либерализации политической жизни или, наоборот, значительного роста уч астия государства в жизни общества.Конечно, необходимо учитывать, что к этим двум крайностям, точкамбифуркации, «изгои» были приближены на момент публикации «Атласа».Соответственно, полученный результат не отражает глобальных перемен,связанных с «Арабской весной» в регионе Большого Ближнего Востока,международным признанием невоенного характера иранской ядерной пр ограммы, вторым испытанием КНДР ядерного оружия, восстановлением дипломатических отношений США и Кубы и т.д.
Тем не менее, если не учитывать динамику событий и оценивать «статичный снимок», то в максимальномприближении объединить «изгоев» можно только в кластер «недемократич еских государств с сильной государственностью», в котором их отличительные характеристики второстепенны по значимости.
Следовательно, понятие«изгой» и его эвфемизмы – обозначение ложного подмножества.«Изгои» как собирательное название для ряда стран, предложенноеВашингтоном, отражает американское представление о мировой политике спозиций гегемона, все остальные национальные аналоги (нем. Schurkenstaat,фр. Voyou) – лишь ретранслирование американского видения, поскольку эмпирическим путем не удается доказать факт принадлежности рассматриваемых акторов к отдельной группе.
Мультилатерализм больше склонен к толерантности и выдержанным дипломатичным формулировкам, поэтому с р остом влияния других держав понятие «изгой» становится редко употребляемым.Концепция «государств-изгоев» как теоретический продукт явлениенеоднозначное, она бросает вызов теории международных отношений, ставявопросы: из какого множества акторов можно «изгнать», кто имеет на этоправо, какие могут быть основания для остракизма, насколько оправдан по-49добный подход. Исследователи проводят границы по цивилизационным,идеологическим разломам, по контурам идентичностей мирового сообщества, векторам национальных интересов. Выдвигаются идеи о том, что «изгои» становятся таковыми сами, самоизолируясь от внешней критики и«структурного угнетения» 1, вызванного большими различиями в показателях,характеризующих место стран в мире.
Американский политолог А. Органскиназывает акторов, обладающих достаточной мощью, но слабым влиянием намеждународной арене, «челленджерами» 2, желающими пересмотреть устоявшуюся структуру мировой политики, но подобные амбиции имеют место ив случае обратной корреляции – несоответствие высоких потребностей иограниченных возможностей также способно привести к появлению очередного «раздражителя». Допустимо ли тогда утверждать, что «государстваизгои» являются не исключением, а нормой для мировой политической с истемы, переживающей период структурной трансформации?Б.
Бузан3 называл восемь основных институтов, являющихся фундаментальными для международного взаимодействия с 1648 г., К. Навари4 сократила список до трех: территориальность, примат государственных интер есов и, самый важный, национальный суверенитет, изменения которого вусловиях глобализации очевидны и проявляются по всем четырем предложенным С. Краснером5 компонентам – внутренний, международно-правовой(внешний), вестфальский, суверенитет взаимозависимости.1Galtung J. A Structural Theory of Aggression // Journal of Peace Research.
– 1964. – Vol. 11,№ 2. – P. 98-99.2Organski A. World Politics. – N.Y., 1958. – P. 333.3Buzan B. From International to World Society? English School Theory and the Structure ofGlobalization. – Cambridge University Press, 2004. – P. 187.4Navari C.
States and State Systems: Democratic, Westphalian or Both? // Review of International Studies. – 2007. – №. 4 (33). – P. 592-595.5Krasner S. Rethinking the Sovereign State Model // Review of International Studies. – 2001. –№ 27. – P. 17-42.50М.В. Харкевич последовательно доказывает, что «изгои» не подрывают, а, наоборот, воспроизводят основные институты Вестфальской системы 1.Соответственно, либо нужно снижать уровень анализа – тогда концепциястановится отголоском холодной войны, но в этом случае непонятно, почемуона получила широкое распространение уже после распада СССР; либо во спринимать как реакцию на деятельность авторитарных государств, находящихся в состоянии транзита.Переход на постсовременную стадию развития на фоне комплекснойэрозии Вестфаля предполагает объединение постиндустриальных демократий с децентрализованной властью, придерживающихся принципа открытойдипломатии и активно взаимодействующих с различными международнымиорганизациями.
Авторы монографии «Глобальное управление» считают, чтов какой-то момент «была превышена критическая масса» 2 таких поствестфальских государств, разрушающих принципы, заложенные в 1648 г. Будучилидерами, они «выросли» из стандартов существующей системы международных отношений и стали ломать ее изнутри, выводя на качественно инойуровень, остальные же вынуждены подстраиваться под создаваемые реалии –в результате возникает множество конфликтов.Таким образом, ни одна из рассмотренных в данном параграфе теоретических школ не объясняет изгоизацию, но синтез приведенных выше положений позволяет интерпретировать ее как процесс и одновременно результат выстраивания асимметричных отношений США и их союзников с группой стран, для которых общей отличительной особенностью внешнеполитического курса выступает антиамериканизм, имеющий глубокие историческиекорни.1Харкевич М.В.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
