Диссертация (1154431), страница 39
Текст из файла (страница 39)
Тот мир[принадлежит]тому,ккоторому Я обратил его, икоторого Я обратил к Себе».Вприведенномфрагментеможнозаметитьнесколькопарадоксальных высказываний: «Не спасется тот, кто плавает»(парадокс,основанныйнанеобычнойтрактовкеизвестногоипривычного); «Этот мир [принадлежит] тому, кого Я отвратил отнего и от кого Я отвратил его» (парадокс, основанный на одновременнойреализации отношения контраста и тождества), смысл которыхраскрывается в свете обозначенного наставления: не соблазняться ничеммирским.221 4.3. Проблемы исследования творчества Ниффари испособы осмысления его текстов.Не думаю, что хоть что-нибудь было непереводимо –ни, впрочем, переводимо.Ж.ДерридаКак было отмечено, основная проблема, связанная с изучениемнаследия Ниффари, обусловлена отсутствием обычной для историкафилософии культурно-социальной информации об авторе, которая моглабы помочь вписать его в определенный исторический контекст.
Об этомнеоднократно говорилось, как говорилось и том, что в качестве объектаисследования в случае с Ниффари мы имеем «чистый» текст. Но как эточасто бывает, «неприятность» таит в себе неожиданный подарок, и вданномслучаеэтотподарокбудетзаключатьсявсуженииметодологической базы самого исследователя: вместо обширногоисторико-философского методологического аппарата мы ограничены (имы в этом не виноваты) филологическими методами работы с текстом.Другими словами, для научного исследования у нас есть только текстыНиффари,т.е.егоязык,которыйтолькоиможноизучатьфилологическими способами. Переход к обобщениям философскогохарактера, если таковые и будут, заведомо будут связаны не с историкофилософскимматериалом(историясуфизма),аскореесобщеметодологическими принципами работы с иноязычными текстами висторико-философском ключе.Если согласиться с тем, что основа перевода – это реализациякоммуникативного эффекта, то какой коммуникативный эффект можноожидать от текстов Ниффари? К примеру, И.
Кант пишет в руслеопределенной философской традиции, решая проблемы, которые имеют222 свою историю, и потому коммуникативный эффект от его «Критикичистого разума» переживет тот, кто знает историю этих проблем,интеллектуально к ним причастен. В случае же с Ниффари ситуациякажется в принципе безвыходной: его тексты – это диалог с Богом, и онине предназначались для людей (как полагают исследователи и чтоподтверждается самими текстами, парадоксальный характер которыхотмечался неоднократно).
Если автор хочет, чтобы читатель смеялся, тозадача переводчика доступными ему средствами передать этот смех насвоем языке. Если философ стремится прояснить некую мысль, топереводчикдолженстремитьсякпередачеэтоймыслиисоответствующему ее прояснению на своем языке. Но, что хочет передатьНиффари в своем тексте, если он сам находится как бы в положениирецептора, которому автор (в данном случае Бог) поясняет определенныевещи. Говоря прямо, мы должны поставить вопрос так: что хотел Богсказать Ниффари? Какой коммуникативный эффект речи Бога передансамим Ниффари в этом тексте? И сумел ли он его передать? В данномслучае Ниффари выступает как бы в роли переводчика, который,используя термин А.В.
Смирнова, погрузился в чистый смысл и передалего на арабском языке. И проблема заключается в том, что у нас неторигинала – его мистического опыта общения с Богом, а есть только«перевод», с которым мы вынуждены работать. Ситуация осложняетсяеще и тем, что в отличие от большинства мистических текстов, авторыкоторых, как правило, учитывают социальный аспект своих творений, т.е.пишут для людей (избранных), тексты Ниффари «асоциальны», т.е. непредполагают в принципе никакого читателя, которому объяснялись бымистические смыслы, вернее единственным подлинным читателемоказывается сам Ниффари.
А это значит, что под угрозой оказывается сама223 возможность перевода текстов Ниффари, так как неизвестна та главнаясоставляющая, которая делает перевод возможным. В этом смыслепереводчик текстов Ниффари несет ответственность гораздо бόльшую засвою интерпретацию и перевод, чем переводчики текстов иныхмистических и не только авторов. А переводчик текста Ниффари «Минхасаис каламихи ал-гариб фи-л-махабба» находится в еще более сложномположении, так как, как верно заметил П. Нвийа, «в данном трактатеНиффари больше, чем где бы то ни было, загадочен и туманен, как оракулсивиллы: его мысль только касается вещей, но никогда на них неостанавливается». Таким образом, единственно возможным путемисследования Ниффари оказывается исследование языковой структурытекста, его лексики, синтаксиса и только после этого, если это будетвозможно, смыслов.Несколько слов о трактате Ниффари «Мин хасаис каламихи алгариб фи-л-махабба».
Касим Мухаммад Аббас, издавший арабский тексттрактата, поделил его на четыре части: 1) введение, которое носит то женазвание, что и сам трактат, 2) ответ, 3) доказательство, 4) любовноеприветствие. Напомним, что П. Нвийа разбил трактат на три основныечасти: введение, вопросы и ответы. Мы будем следовать первой разбивке,поскольку именно издание Аббаса (при всех возможных претензиях к егокачеству) нам доступно.Поскольку изложение содержания трактата представляется наданный момент несколько излишним, перейдем непосредственно канализу его ключевой лексики.
В данном разделе остановимся нанекоторых терминологических особенностях этого текста.В данном трактате наиболее часто встречаются словообразования,производные от корня «»ﺣﻜﻢ. Этот корень в тексте встречается в виде224 глагольныхформ(2раза),отглагольных(беспредложных)существительных – «( » ُﺣﻜﻢ16 раз) и «( »ﺣﻜﻮﻣﺔ2 раза). При этом следуетотметить, что существительное «хукм» довольно редко используетсяНиффари без предлога, в основном оно встречается с предлогом «( »ﺑﻲ9раз) и предлогом «( »ﻋﻠﻰ19 раз) (несколько раз употребляются такжепредлоги «( »ﻣﻦ3 раза), «( »ﻓﻲ3 раза), «( »ﺍﻟﻰ1 раз), «( »ﻋﻦ1 раз)). Общееупотребление этого корня (56 раз) позволяет нам говорить о некоторомключевом концепте Ниффари, выражаемым этим корнем, а именно идеегосподствующего принципа, который обладает правом суждения,решения устанавливать правило (отсюда отождествление с самимправилом), «полномочие вершить суд» и выносить решение.
Очевидно,что он восходит к кораническому тексту и должен пониматься в аспектеатмосферы Божьего Суда (см., к примеру, Коран, 21:78, 13:41 и другие).Другой очень важной терминологической особенностью данноготрактата является тот факт, что такие ключевые для суфизма термины, как«фана’» ( )ﻓﻨﺎءи «бака’» ()ﺑﻘﺎء, встречаются только один раз и только какобычные глаголы «фанийа» («исчезать, погибать, истлевать») и «бакийа»(«оставаться, сохраняться, быть в остатке»).
Возникает ощущение, чтоНиффари делает это как бы невзначай. «И если возлюбленный облачаетсяв «одежду» поиска любящего, то исчезает (фанийа) любящий по причинесвоего поиска и поиска его возлюбленным. Он пребывает (бакийа) всоответствии с изменением поиска его возлюбленным». Из этого можносделать вывод, что Ниффари, по крайней мере, не имел отношения кшколе ал-Джунайда (ум. в 298/910 г.), в рамках учения которого ивозникли эти понятия. Но употребление Ниффари этих глаголов в паре водном предложении свидетельствует о том, что он знал о существованииэтих терминов.225 Другой терминологической особенностью, которую отметил П.Нвийа, является то, что Ниффари перевел восходящие к суфийскомуязыку термины «( »ﻧﻈﺮвзгляд) и «( »ﻏﺾ ﺍﻟﻨﻈﺮотведение взгляда) на болеевысокий уровень (ранее суфии использовали эти слова при описаниисозерцания красивых юношей).
Если для Платона и большинствасуфийских авторов созерцание красивых лиц является своего родамедитацией, способствующей переходу от уровня тварной красоты кКрасоте нетварной, то у Ниффари, как пишет Нвийа, отсутствует самопонятие красоты. Я бы добавила к этому, что у него вообще отсутствуетпонятие того, что вызывает любовь или ее заслуживает. Когда Ниффариописывает любящий взгляд между двумя личностями (при этом не важно,идет ли речь о простых смертных или о мистической любви между Богоми человеческой душой), то любая оценка достоинств объекта любвиявляется причиной «деградации» любви. Неслучайно Ниффари вводиттакойтермин,как«хайра»(смущение,замешательство),какхарактеристики некоторого чувства стыда со стороны любящего, которыйотвлекся от возлюбленного, переключив свое внимание на что-то иное,пусть весьма достойное и связанное с самим возлюбленным.
Главное вэтом диалоге взглядов не созерцание, а динамика взаимного перехода другв друга любящего и возлюбленного, одновременно оказывающимисятаковыми. По сути, этим выражается идея безусловной любви иодновременно ее требование: любовь, если это подлинная любовь, - этополная самоотдача и смелость растворения в возлюбленном. А посколькуречь идет о Божественной любви, то чистота любви полностью исключаеткакой-то побочный эффект (в виде красоты, достоинств и т.д., которые,если и существует, то не замечаются любящим как нечто отличное отвозлюбленного).226 Отмеченный выше контраст смыслов, резкость обратных поворотовк значению, прямо противоположному только что выраженному,характерные для текстов Ниффари, лишает надежды реконструироватьего более или менее устойчивое мировоззрение, что не позволяет намопределить этот тип текстов как чисто философский.АнализпредставленногоАрабоязычнаяфилософскаяособенностейарабскогоматериалакультураязыка)(впоказалсилупредполагаетследующее.лингвистическихотличнуюотзападноевропейской картину мира, которая в научной литературеполучила название «процессуальной».
Изучение суфийских текстов сучетом данной теории, сопровождаемое параллельным исследованиемконкретных лингвистических особенностей арабского языка, выявилопределенные требования, которые историк арабской философии долженвыполнять: доминанта глагольных форм, обладающих скудно палитройтемпоральности, преобладание эмоционально окрашенных значений рядакатегорий, которые нейтрализуются при переводе на европейские языки.Последнее в свою очередь трансформирует представление о носителяхэтойкультуры:дляарабоязычногосознанияэмоцияявляетсянеотъемлемой частью его взаимоотношения с миром.
В качестве примерабыл проанализирован средневековый суфий, о котором практическиничего неизвестно в истории исламской мысли. Перед исследователембыл «чистый», не нагруженный историко-философской информациейтекст. В результате лингвистического исследованиябыли полученырезультаты, значимые для истории арабской философии, прояснившиеместо Ниффари в истории суфизма.227 ЗАКЛЮЧЕНИЕВ ходе исследования были достигнуты следующие результаты.В результате анализа философских теорий перевода выявлено, чтосреди возможных концепций перевода наиболее перспективной с точкизрения реального постижения конкретной философской традицииявляется номиналистская концепция перевода.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
