Диссертация (1154431), страница 37
Текст из файла (страница 37)
Другими словами, у нас нет информации нио том, кто мог бы считаться учителем Ниффари, ни сведений о егонепосредственныхучениках.Крометого,ниодинсуфийскийкомпендиум не упоминает даже имени Ниффари, не говоря уже о егоучении360.Впервые тексты ан-Ниффари («Китаб ал-мавакиф» и «Китаб алмухатабат») были изданы и переведены в 1935 г. Артуром Арберритекстов361.
Долгое время считалось, что эти два текста являютсяединственными сочинениями Ниффари. И долгое время краткий очерк осуфийском мировоззрении Ниффари, которым Арберри предварил свойперевод, был практически единственным научным исследованием еговоззрений. Однако на протяжении нескольких десятилетий XX столетияв различных библиотеках мира обнаруживались рукописи Ниффари,структура которых не позволяла считать их фрагментами уже известныхтекстов362.Что касается индивидуального стиля автора, то здесь следуетотметить, что текст Ниффари представляет собой местами сумбурную, 359Известно, что каждое суфийское учение, претендующее на некоторую значимость, предполагаетдемонстрацию основных звеньев его передачи и упирается, как правило, в имя, наиболее авторитетноене только для суфийской, но и в целом для мусульманской традиции.360Английский востоковед Артур Арберри (1905-1969), издавший рукописное наследие Ниффари (визвестном на то время объеме) в 1934 г., а в следующем году осуществивший первый полный переводего текстов на английский язык, в небольшом введении к своему переводу упоминает имеющуюся влитературе информацию о биографии мистика, этимологии его имени (нисба), о его произведениях и освидетельствах его жизни в виде цитат из более поздних суфийских сочинений: так, упоминания обидеях Ниффари содержатся в трудах Ибн Араби (ум.
1240), аш-Шарани (ум 1565), Кашани (ум.XIV)идр. См.: The Mawaqif and Mekhatabat of Muhammad Ibn Abdi l-Jabbar al-Niffari with other fragments / ed.for the first time, with translation, commentary, and indices, by A.J.Arberry.London, 1935. P. 8-14.361The Mawaqif and Mukhatabat of Muhammad Ibn Abdi l-Jabbar al-Niffari with other fragments.Ed.
for thefirst time, with translation, commentary, and indices, by Arthur John Arberry, M.A. London,1935.362Более подробно см.: Псху Р.В. История изучения творческого наследия Ниффари: краткий обзор //Рассыпанное» и «собранное»: стратегии смыслового пространства в арабо-мусульманской культуре.М., 2015.210 местами весьма выразительную в художественном смысле записьдиалогов автора с Богом, в которых он получает наставления вмистической мудрости на пути достижения Бога через преодолениеразличных стоянок и состояний. Индивидуальные специфические черты,характерные для авторского стиля Ниффари, включают в себяаллюзивность,местамисмысловую«закрытость»длячитателяописываемой мистиком духовной ситуации и т.п.
Семантическаямногозначность текста предоставляет читателю и исследователюширокое поле для интерпретации: одна небольшая фраза Ниффари можетпородить две-три, а иногда и больше толкований, претендующих напрояснение изучаемого отрывка. Такие особенности стиля Ниффари, какпарадоксальность,символичность,семантическаяполифоничностьязыка, а также возможность широкой интерпретации, которую открываеттекст читателю, с одной стороны, безусловно, представляет собойопасностьдляисследователя,необладающегоболееполнойинформацией, но, с другой стороны, именно они обусловливаютпоэтический характер текстов Ниффари. Парадоксальность фраз,используемыхимдлявыражениясвоихмыслей,полностьюдезориентирует читателя в его попытках составить более или менеестройное представление об идеях автора произведения.Определение источника, реципиента и цели переводаНесмотря на внешнюю доступность текста (лексический составзнаком и понятен обычному носителю языка), нельзя утверждать, что онпредназначен для широкого круга читателей, или группового реципиента.Более того, есть мнение, что эти тексты Ниффари записывалисключительно для себя, чтобы не забыть то, что получено им во времятранса.
Именно поэтому мы не можем с абсолютной уверенностью211 утверждать, что текст создан в рамках определенной школы, и в этомсмысле говорить о том, что источник текста носит групповой характер(как звено в определенной цепи, где автор – представитель суфизма инаследник определенного мистического знания): источником данноготекста является сам Ниффари как обладатель уникального мистическогоопыта. Именно этим объясняется факт, что мера переводимости данноготекста является неполной (в отличие от того же научного и философскоготекста).Выявление состава информации и ее плотностиСреди доминирующих речевых средств, используемых Ниффари,можновыделитьформыповелительногонаклонения,особыеоперативные формулы ««( »ﻭﻗﺎﻝ ﻟﻲи сказал Он мне»), эпитеты, повторы,синтаксический параллелизм: все эти черты характерны большей частьюдля религиозного текста.
Номинативность текста достаточно высокая(так,примерно на 50 слов приходится около 10 существительных), но онаобусловлена скорее грамматикой арабского языка, нежели стилем:Ниффари часто использует отглагольные существительные (масдар),которые сохраняют определенную динамику и процессуальность,характерные для глагола363.Создание формулы коммуникативного заданияКоммуникативноезаданиетекстаНиффари–сообщениеопределенного типа знания. «Плодом» таких парадоксальных реченийдолжно стать понимание истинной природы Бога, Его вездесущности инедоступности для понимания.
А это значит, что любые попытки 363Подробнее об этом см. работы Смирнова А.В. о процессуальности. В частности, в открытом доступеаудиовыступления на означенную тему: Процессуальность как основа рабской языковой итеоретической картины мира [интернет-источник: smirnov.iph.ras.ru/win\audio\pr_i.htm]. Болеефундаментальная работа: Смирнов А.В. Логика смысла: теория и ее приложение к анализу классическойарабской философии и культуры.
М.: Языки славянской культуры, 2001.212 умилостивить Бога, следуя какой-либо «системе», пути в поисках Егодостижения и т.п., на что, собственно, и направлены традиционныезнания, артикулируемые человеческим языком и сознанием, бесполезныдо тех пор, пока зиждутся на самостоятельности и уверенности человекав том, что он в состоянии спасти себя сам. Ценность таких усилий равнанулю ˗ то, что может придать им значимость, заключается только в силеих направленности на Бога.
Можно сказать, что единственное, чтоостается человеку в его устремленности к Богу, – это самаустремленность, которая и будет его путем, и исход этого пути будетзависеть от силы интенции мистика, даруемой ему в свою очередь Богом.Другими словами, то знание, которое обретает мистик в диалогах с Богом,заключается в осознании того, что все зависит от воли Бога. И в этойситуацииосознаниякрайнейсвоейзависимостиотБога,Еговездесущности, включая самого мистика, все, что остается мистику – этоуповать на милость Бога, всецело отдаваясь Его воли.
Подобноекоммуникативное задание текста приближает текст «Китаб ал-мавакиф»скорее к типу религиозных текстов, наряду с Библией, Кораном,Талмудом и др. Поскольку с помощью этих текстов передаются особыерелигиозныеощущенияипредставления,поприродесвоейсубъективные. С учетом доминирующих речевых средств, используемыхНиффари, данный текст предпочтительнее переводить слово за слово(пословный перевод), поскольку каждое слово претендует на характерабсолютной истины – ведь их произносит сам Бог.
И для Ниффари – этоне смелая метафора или литературный прием, а реальность, в которой онживет, дышит и творит.213 В качестве примера обратимся к фрагменту текста Ниффари, вчастности, к стоянке № 6364. В рамках переводческой стратегии одним изпереводческих решений может стать контекстуальный анализ (в рамкахкоранической традиции) лексики данного фрагмента. Известно, чтоНиффари, относящийся к суфийской традиции, тем не менее, довольноредко цитирует Коран (всего 3-4 цитаты на весь текст), поэтому данныйфрагмент интересно будет рассмотреть с точки зрения возможностивлияния Корана на формирование образа моря у Ниффари365, что должнопроявиться на уровне лексики и уровне идей, а значит отразиться и напереводе.В качестве стартовой точки может выступить статья В.В.
Бартольда(1860 - 1930) «Коран и море»366, в которой с терминологическим обзоромдается краткая справка о картинах моря и морских бурь в текстеКоране367. Так, Бартольд приводит слова Г. Бауэра368 о том, что «вомногих местах Корана подчинение человеку морских волн, носящих насебе построенные им суда, рассматривается как особый знак милостибожьей»369. Им приводится тот факт, что картины моря и морских бурь вКоране отличаются редкой яркостью: описание ужаса от бури, сравнениежизни неверных с маревом в пустыне и с мраком (Коран, 10:23, 24:39-40и др.). Пытаясь проследить возможные источники подобных картин в 364Более подробный анализ этой стоянки в сопоставлении с другим фрагментом текста Ниффари см.:Псху Р.В.
Образ моря в «Китаб ал-мавакиф» ан-Ниффари // Сагадеевские чтения. М.: РУДН, 2009. С.36-42.365Тем более, считается, что Ниффари стоит у истоков становления мистического языка, для которогоКоран обладал предельной значимостью. Подробнеесм.: Nwyia P. Exegese coranique et langage mystique.Nouvel essai sur le lexique technique des mystiques musulmans. 2-ed.
Beiruth, 1986.366Бартольд В.В. Коран и море //Бартольд В.В. Работы по истории ислама и Арабского халифата. М.:Восточная литература, 2002.С. 544-548.367Данная статья является единственной работой автора, посвященной анализу текста Корана. ХалидовА. Предисловие // Бартольд В.В. Указ.соч. С.10.368Автор статьи о кораническом термине «корабль» ( )ﻓﻠﻚв «Энциклопедии ислама». Бартольд В.В.Указ.соч. С.544.369Там же.214 воображении пророка Мухаммада, Бартольд отмечает, что данный вопросимеет большой интерес, так как, во-первых, традиционная биографияМухаммада не дает материала для ответа на этот вопрос, и, во-вторых,картины моря вообще чужды арабской поэзии и уж тем более в стольярком воплощении.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
