Диссертация (1154431), страница 27
Текст из файла (страница 27)
Amsterdam, 1997. P. 115-116.266Ibid. P. 133.267Ibid. P. 131-133.152 индологической традиции268. Хотя значимость этой школы трудноотрицать: в рамках изучения веданты школа мимансы, являющаяся ее«напарницей», призвана предварять духовные штудии веданты своимиритуалистическими познаниями. Именно этот факт и стал определяющимв процессе поглощения мимансы ведантой. Мы не будем останавливатьсяна истории мимансы и ее разветвлениях269.
Для нас принципиальноважным является учение мимансы о ритуале и его связь с языком.Первое, что бросается в глаза при изучении мимансы, - это еерелигиозно-практическийнепротиворечивоехарактер.толкованиеДаннаяиндуистскихсистемасумеласвященныхдатьтекстовприменительно к повседневному поведению человека. Основнаяпроблема в том виде, в каком она сформулирована в сутрах, может бытьвыражена одним словом – дхарма. Другими словами, центральнымпонятием мимансы является не мокша (освобождение), а дхарма(собрание религиозных, ритуальных и этических обязанностей). «Дхармаесть артха, признак которой – побуждение к действию»270.Поскольку самое достоверное знание о дхарме человек можетполучить из Вед, то мимансаки все свои философские идеи создавали сцелью обоснования брахманистского ритуала, зафиксированного введической литературе.
Дхарма, по мнению мимансаков, представляетсобой феномен, включающий как смысл, так и предписание илируководство к действию. А поскольку ясное понимание ритуальныхобязанностей можно почерпнуть только в Ведах, именно поэтому 268НарусскомязыкеизвестныстатьиспециалистапофилософиимимансыА.В.Пименова,которыйвсвоюочередьотмечаетеекак«самоемалоизученноенаправлениеиндийскойфилософскоймысли».См.:ПименовА.В.Возвращениекдхарме. М., 1998. С. 304.269Сутры мимансы (ок.2700) были составлены в период с II в.
до н.э. по II в. н.э., их создателемтрадиционно считается Джаймини. Известны две школы мимансы: школа Кумарилы Бхатты и школаПрабхакары.270Пименов А.В. Возвращение к дхарме. М., 1998. С. 309.153 мимансаки признавали в качестве достоверного источника познанияшабду, или слово Священного Писания (наряду с другими источникамипознания). Исходная посылка мимансы – непогрешимость Вед, котораяобъясняется довольно легко – они нечеловеческого происхождения.Поскольку Веды существовали всегда, они не могут содержать ошибокили какого-либо искажения, в силу чего, язык, на котором написаныВеды, санскрит рассматривался мимансаками как единственно истинныйи вечный язык.
Поскольку Веды вечны, то также вечны и слова, накоторых они написаны. «Связь между словом и его значениеместественная и не является результатом соглашения»271. Отсюда довольнопростая и неожиданная трактовка ритуального действия – смысл его не вобращении к богам (поскольку боги как самостоятельные существа, помнению мимансаков, не существовали, это просто слова в дательномпадеже, присутствующие в сакральных текстах), а в исполнении, врезультате которого человек наделяется особой силой. Все ведическиевысказывания, которые имеют смысл, согласно мимансе могут бытьподеленынаследующиевиды:предписания,гимны,названия,запрещения и разъяснения.Одним из важных вопросов, которые затрагиваются в «Мимансасутрах», является также вопрос о характере значения, непосредственновыражаемого словом: является ли оно универсальным (akRti) илииндивидуальным проявлением универсального (vyAkti).
Как известно,мимансакипридерживалисьпервойточкизрения:словоноситуниверсальный характер. Только благодаря своей универсальности словоспособно обозначать и конкретный предмет272. Другим немаловажным 271272Радхакришнан С. Индийская философия. М., 2008. С. 722.Houben Jan. Op. cit. P. 79.154 является вопрос о значении глагола (akhyAta).
Согласно Джаймини, глаголобладает двусторонней природой: с одной стороны, глагол выражает«осуществление», а с другой - «слово, означающее действие»; глаголвыражает нечто, что на момент высказывания еще не исполнено.Следующим критическим шагом в понимании текстов являетсяпроблема определения конца одного предложения и начала следующего.Разумеется, что в случае с ведическими текстами эта проблемаразрешается более или менее легко – стихотворный размер содержитуказание на смысловые паузы в тексте.
В случае же с прозаическимитекстами было дано специальное описание того, что понимается подпредложением: «Вследствие того, что оно служит одной единственнойцели [сочетание слов] образует единственную вакью (предложение) в томслучае, если при разделении [слов] выявляется аканкша (синтаксическоеисемантическоеожидание)»273.Приэтомтермин«аканкша»используется в качестве технического термина для обозначениясинтаксического и семантического ожидания. Иначе говоря, словатаковы, что предполагают друг друга. Более того, значение слова связанос той функцией, которую оно выполняет в предложении: оно может бытьопределяющим (viSeXaNa)и определяемым (viSeXya).
Если отрывок текстасостоит из слов, каждое из которых имеет собственное значение,напрямую не связанное друг с другом, то для того, чтобы сохранитьцелостность смысла, допускается прибегать к непрямому значениюслова274.В целом, философия языка мимансы может быть выраженаследующим положением: значения слов могут быть познаны только в том 273274Houben Jan.Op.
cit. P. 79-80.Ibid. P. 81-83.155 случае, когда они встречаются в предложении, предписывающем какоелибо действие. Слово, таким образом, обозначает объект только вконтексте всего предложения в целом. Если слова не относятся кпредписанию, то они просто напоминают нам свое значение – таково«вспоминание», которое не является действительным знанием. Все словаУпанишад должны пониматься как то, на основе чего предписываетсямедитировать или познавать с целью освобождения.Философские рассуждения мимансы о языке, несмотря на то, чтомало проясняют поставленную проблему, тем не менее, показывают тепроблемы, с которыми индийцы сталкивались внутри своей языковойтрадиции и которые с трудом могут быть поняты европейцем, незнакомым с санскритской грамматикой и синтаксисом.
Но даже и эти,казалось бы, безобидные размышления о языке получили критическийотпорвнутриобщейтрадициимиманса-веданта.Так,в«Ведартхасамграхе» Рамануджа проводит несколько философскихраундов с анонимным мимансаком (см.: § 116-125, 137-139, 141-143). Вчастности, утверждение мимансы относительно того, что тексты шрутиимеют значение только в аспекте их предписаний, по мнению Рамануджи,носит ложный характер.
Более того, именно последние являются болееважным источником информации, которой мы можем обладать, оБрахмане. Согласно мимансе, весь язык, представленный в формепредписаний, объяснений и молитвенных формул, является источникомзнания лишь в той мере, в какой он указывает на те действия, которыенеобходимо совершить человеку. Но до тех пор, пока не будет совершенодействие, понять, что значит то или иное выражение, слово и т.п.,невозможно. Другими словами, понятие объекта образуется в результатевсех операций, проводимых с ним. Поскольку Брахман по определению и156 в силу необходимости является совершенной сущностью, которая ненаходится в состоянии становления, и никто не воздействует на него состороны, из этого следует, что Веды не могут дать значимой информациио Брахмане.
С положением о том, что значимость языка ограниченаимперативнымипредложениями,побуждающимикдействию,Рамануджа в корне не согласен, поскольку, по его мнению, все слова вУпанишадах обозначают Брахмана как причину мира и обладателявсевозможных совершенств, то нельзя утверждать, что слова имеюттолько прескриптивное значение. Все тексты шрути сообщают ореальном существовании свойств и самого объекта.После небольшого экскурса в проблемы синтаксиса и семантики вистории индийской мысли обратимся непосредственно к санскритскомуоригинальному философскому тексту, чтобы на конкретном примерепродемонстрировать возможные трудности его перевода на русский языкс учетом имеющейся у нас о санскрите и его синтаксисе информации. Вкачестве примера такого текста обратимся к работе Рамануджи«Шрибхашья», которая представляет собой главный труд мыслителя, «неимеющий аналогов ни по своему стилю, ни по языку, ни по глубинезнания, анализу основных проблем, объективной оценке точек зренияоппонентов, изложения собственной позиции при помощи священногописания и логического обоснования»275.
Но предварительно несколькослов о самом произведении.«Шрибхашья» Рамануджи представляет собой один из главнейшихтекстов не только традиции вишишта-адвайта-веданты, но и всейиндийской средневековой мысли в целом, и является комментарием натекст «Брахма-сутры». 275History of Science. 2003, 84.157 Сложность этого произведения обусловлена рядом причин, изкоторых наиболее характерными являются.1. Язык, на котором написан этот комментарий, представляет собойпоздний санскрит философской прозы со всеми вытекающими отсюдапоследствиями, как то: громоздкость фраз, тенденция к грамматическому«обнищанию»языка,преобладаниесложныхсловсбольшимколичеством основ.2.
Содержание трактата включает в себя базовые (и не только)проблемы, решение которых принципиально важно для отграничениясистемы вишишта-адвайты от адвайты и иных смежных учений веданты.В этом плане тонкость различия между решениями той или инойпроблемы, столь же тонко отраженных в языке, не может быть воспринятабез опоры на существующие комментарии и исследования данноготрактата.3. Объем «Шрибхашьи» (не только много страниц, но и многопроблем) в сравнении с другими текстами Рамануджи (и его учителяЯмуначарьи) вносит дополнительные сложности в исследование данноготекста, поскольку требует от ученого колоссального напряжения сил безожидаемой в ближайшем и несколько отдаленном будущем отдачи (ввиде переведенного текста).Но обратимся к довольно простой структуре текста. Данноепроизведение, представляя собой комментарий на «Брахма-сутры»Бадараяны, повторяет структуры комментируемого текста, а именно:содержит четыре адхьяи, или главы, каждая из которых включает в себячетыре пады, или раздела.
Тематически каждая адхьяя посвящена однойиз проблем, затрагиваемых в соответствующей адхьяе «Брахма-сутр».В эти довольно жесткие тематические рамки Рамануджа умудряется158 заключить весьма и весьма разнообразный материал. Как уже былоотмечено, «Шрибхашья» представляет собой самое пространное и самоеизвестное произведение Рамануджи. Один из исследователей веданты,Джон Карман, отмечает, что в западном мире благодаря усилиямпоклонником адвайты создалось впечатление, что единственнымкомментатором на тексты Упанишад и «Брахма-сутры» был комментарийШанкары (VIII-IX вв.)276.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
