Диссертация (1154425), страница 20
Текст из файла (страница 20)
Земля – Солнце –Гроза, являясь теософскими образами в мифопоэтике Максимилиана Волошина, приобретают фольклорно-христианское осмысление: Земля, Гроза, Ветер – выстраиваются в единую цепь осмысления времени и пространства какразрыва бытия и его преображения. Если Ветер в символической традиции –96разрыв бытия, то Гроза и Буря – преображающие его силы [318:558]. Крометого, ветер, по словам С.Н. Дурылина, - враг Киммерии [см.: 121;208].
М.А.Волошин же любит свою Киммерию. «В каждом звуке своих стихов он веренсвоей стране» [121:208].Гроза - творческая сила, преображающая мироздание, находит свое полное воплощение в следующем сонете - «Полдень». Название сонета символизирует половину пути. В этой связи Максимилиан Волошин отмечал:«Книгу «Звезда полынь» написал уже взрослый поэт. Его дух прошел через«горькую любовь» и обратился к горькой земле. Он старался осознать себя вистории и астрологических планет, порядок которых записан в названии днейнедели, он искал себя в католическом символизме и христианской мистике,он припадал к трагической земле древней Киммерии, ставшей его приемнойродиной» [10:401].
Киммерия для художника - средоточие всех перекрестковмироздания, начало и конец: Природа и Человек, постигающий в мирозданиисвой лик, припадая к Праматери-земле. В понимании Максимилиана Волошина человек отражается в природе, как в зеркале, становится частью ее, чтов русле мифопоэтики символизма, тем «растоптанным ликом», через который, исстрадавшись, он преображается [см.: 22:47].В своем духовном пути человек, по Максимилиану Волошину, как всякий путник, жаждет отдохновения, однако покой - понятие эфемерное. Напути странствий встречаются гнев, месть, страдание. Поэт стремится преобразить мир через мифологические образы, взятые из древнеэллинской и индуисткой мифологии.
Он постоянно акцентирует внимание на понятиях гнева, мести и покоя, возводя их к мифологеме «Облака» в одноимённом сонете,символизирующим странствие. А в сумерках можно встретить и богов, и демонов: «И дымные встают меж облаков / Сыны огня и сумрака – Ассуры»[10:95].Мифологические образы становятся ключевыми для Максимилиана Волошина, через них поэт постигает себя. Эрринии - это богини мести, а Ассуры – демоны буддистской мифологии, обладающие колдовской силой.
Для97художника путь - это череда искушений, в которых он либо выковывает свойлик, либо растаптывает его. Поэтому следующий сонет «Сехмет» обращен ктеме палящего солнца войны, ибо Сехмет в египетской мифологии - богинявойны и палящего солнца [10:349].Сонет проникнут ощущением выжженного пространства, мук ада, черезкоторые заново рождается человек, заново рождается миф о человеке, воедино связанный с «трепетно ответствующей землей» [22:48].
Через лик, обращенный навстречу вечерам, через персть (пыль, прах) Максимилиан Волошин постигает мироздание и пытается связать Киммерию с различными мифологическими системами. Понятно обращение художника к древнейшемуегипетскому мифу. В нем он искал лик.Как известно, «египтянин <…> изучал лицо человека, изощрялся в мастерстве его изображения» [47:57]. И этот лик для поэта был тесным образомсвязан с творящей землей, обладающей словом, способной на жертву и рождение.
Так древнеегипетская мифология перекликается с истинами древнебуддийской философии. В этой связи М.А. Волошин писал: «Ищущие единения избирают действие. Когда Владыка вселенной жертвой творил сущих,он сказал им: «Жертвой размножайтесь. Пусть она будет для вас коровойизобилия» [85:62-63]. В египетском мифе и ведическом предании поэт ищетистоки цивилизации, которые переплетаются в его представлении с Киммерией. В ней он видел опыт со-бытия с Творцом через жертву.
Это традициянашла свое отражение еще в древнеиндийских и арийских верованиях, о чемписал Ю. Миролюбов [см.: 230:18-19].В акте творения для М.А. Волошина проявлялось женское начало. Безнего невозможен человеческий лик, обладающий ясным, но пьяным взглядом, притупляющим, к сожалению, любовь. Для поэта ясно, что там, где потерян стыд, появляется «грозящий стих закатного Корана» [22:48].
В мифврывается насилие, неприемлемый поэтом «стих закатного Корана» разрушает нити мифа, ставшего для поэта единой нитью бытия. Потеря мифа грозитпотерею времени и «болью» [22:48]. Время и пространство для художника в98традициях поэзии символизма есть единство мифобытия. Поэтому для поэтагомеровский миф об Одиссее есть восстановление через самосожжение связивремени и богов. Он пишет: «Строй сам свой дом и сжигай его сам. Для новых желаний - создавай новых богов» [85:65].
Эти строки перекликаются спервым катреном сонета «Одиссей в Киммерии», заключающего цикл «Киммерийские сумерки»: «Мы бег стремим к неотвратимым странам» [22:49].Миф для М.А. Волошина – это реальность, прозрение и странничество, этаппостижения истины, восходящий к древнеэллинской традиции возрожденияи преображения мира: «Наш путь ведет к божницам Персефоны» [22:49].Для поэта встреча с тенями богов и людей есть постижение самого себяи возрождения в себе человека, преображенного мифом, что соответствуетхристианской, буддисткой, античной и теософской традициям.
Одиссей иХристос для него - единое целое: они странники: «Странник – наша монада двойная в едином» [85:63].Цикл сонетов «Киммерийские сумерки» написан ямбом, символизирующим размышление поэта на заданную тему. Комбинируя перекрёстную икольцевую рифмовку, он исходит из поставленных целей.Следует также отметить, что Киммерия для поэта выступает местомуединения, мифологической страной, ставшей антитезой Петербургу иМоскве, о чем пишет в своем исследовании «Поэты маргинального сознанияв русской литературе начала XX века: М.
Волошин, Е. Гуро, Е. КузьминаКараваева» С. Н. Бунина, подчеркивая духовную одинокость крымскогостранника на перепутьях мироздания. Можно сказать, что киммерийскиймиф противопоставил себя петербургскому мифу Андрея Белого.Образ Киммерии в авторском представлении эксплицитно выражен вутверждении явления синестезии, эстетически и философски связанной с сакральным образом Праматери, явив себя частью органического целого мифологического предания и реальной действительности.Для М.А.
Волошина Киммерия - центр мироздания, точка соприкосновения: 1) Подземного и небесного царства, ибо, по древнегреческой ми99фологии, Киммерия - это вход в царство Аида. 2) Это воплощение и христианских, и буддистских, и ведических, и скандинавских традиций. 3) «Киммерийские сумерки» - это гибель богов и цивилизаций.
Отсюда мотив странничества, устремленности к гармонии, покою. Не стоит забывать, что скитальцами и странниками были: Одиссей, Каин, Христос и Будда. 4). Киммерия – это возрождение в самом себе творческого начала.Итак, создание Максимилианом Волошиным мифа о Киммерии - этоэтап осмысления себя поэтом в пространстве и времени, поиск себя какпреображенного лика в системе кодов мироздания [см.: 202:67].§6. CORONA ASTRALIS как «свое отношение к миру»Учитывая тот факт, что М.А. Волошин в период создания «Киммерийских сумерек» был увлечен теософией и эзотеризмом, то нужно отметитьэзотерическую функцию мифа, которая предполагает синтез реальномифологических воззрений, что находит свое отражение в следующем циклестихотворений, представляющих венок сонетов CORONA ASTRALIS.
Обращение к сонетной форме представляло собой возрождение античной традиции, что наиболее характерно для представителей символизма, например,В. Брюсова, которого в поэтических кругах почитали королем русского сонета. М.А. Волошин создает один из первых в России венок сонетов: цикл из 15сонетов, сплетенных в единое целое благодаря повторяющимся строкам, образующим ключевой сонет – магистрал.
В «CORONA ASTRALIS» выраженоэзотерическое (тайное, понятное лишь посвященным) восприятие мира, сложившееся у М.А. Волошина благодаря его увлечению оккультизмом. В этомувлечении он был не одинок. Оккультизм был не только данью моды, номногим представителям русской культуры Серебряного века он представлялся неким искомым камнем, в котором заключена универсальная истина (достаточно указать на Андрея Белого, крупнейшего представителя русскогосимволизма, Маргариту Сабашникову и др.) ««Вечные поиски истоков» приводят художника к антропософским «обоснованиям и обобщениям» поэтических «наитий», которые в значительной степени определили «период боль100ших личных переживаний романтического и мистического характера» («Автобиография по семилетьям»)» [256:115]. В венке сонетов Волошин высказал«свое отношение к миру» [95:39].Другая сквозная тема венка – тема призвания и судьбы поэта.
Б. Леманписал поэту о его произведении: «Она в стиле средневековой энциклопедиикакого-нибудь монаха, вроде Беме, где есть и мифы, и естественные науки, иискусство, и все пронизано одной мистической нотой» [22:429].Поэт постигает события в целом, воспринимает их через мгновение ввечности, принимая их внутрь себя, я, не изживая. «Поэт должен быть участником замысла самого драматурга» - говорил Максимилиан Волошин[223:150].Венок сонетов - это разговор поэта наедине с самим собой, с тайнамимироздания, в которых есть стремление постигнуть бытие, но дается этотолько посвященным (что М.А. Волошин прекрасно знал, будучи приобщен кмасонству и оккультизму).
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
