Диссертация (1154407), страница 25
Текст из файла (страница 25)
Подробно его африканский опыт и его литературнаяфиксация описаны в соответствующем разделе настоящей работы, здесь жев качестве предварительного замечания следует обозначить, что дляГумилевапутешествиеявлялосьименножанровойдоминантой:первичными были передвижения, фиксация их в стихах / прозе – вторична,но именно она является способом сообщить о путешествиях миру. НиМарко Поло, ни Афанасий Никитин не были литераторами, но их помнят изнают благодаря их литературному наследию.
Примерно так же видел своюрольиГумилев:путешественник,поэт,воин,онхотелбытьпервооткрывателем «черного континента». В отличие от Хаггарда, прозакоторого также была посвящена Африке, Гумилев именно фиксировал своивпечатления и отражал их в стихах. Хаггард, который первым погрузилдействие своих произведений в африканскую действительность, тем неменее, в первую очередь создавал занимательные остросюжетные истории,144а уже только потом был этнографом и бытописателем Африки.
У Гумилева«африканские» стихи – фактически, переложенный в поэтическую формудневник путешественника, который видит экзотические обычаи, узнает обинтересных историях и просто любуется красотами удивительного края.При этом прозаический дневник путешественника подробнее иглубже, чем фрагментарные стихотворные впечатления. В то же время онобрывается со своего рода открытым финалом – первые четыре главы,задуманные как «предисловие к путешествию», в итоге не были доведеныдо конца, и само путешествие отражено уже во фрагментарных заметках,которые были утрачены и впоследствии найдены и опубликованы отдельно.Отчасти«Африканскийдневник»дублируетирасширяеткоммуникативную задачу стихотворений, посвященных Африке.
Гумилевколлекционирует эпизоды, как этнограф: ему интересно написать и о суде,и о пароходе, и о курьезных случаях, когда вместо президента странойякобы управляла обезьяна. Путешествие и создано для формирования такой«коллекции»: больше узнать, больше увидеть, погрузиться в экзотическиереалии, чтобы потом привезти свидетельства своего посещения «другогомира» и поделиться этим с друзьями.Гумилев, в отличие от Мандельштама и Ахматовой, прямо утверждал,что является путешественником, первооткрывателем, конкистадором и пр.Для него посещение определенного населенного пункта – это собираниеопыта, который он намерен передать своим читателям, как редкий и ценныйартефакт. Гумилев – путешественник-собиратель, он стремится посетитьразные города и страны, чтобы наполнить виртуальный «музей» своихпутешествий как можно большим количеством впечатлений и деяний.
Встихотворении «У камина» лирический герой четко отмечает, какие именноценности в путешествиях интересны:Древний я отрыл храм из-под песка,Именем моим названа река,145И в стране озер пять больших племенСлушались меня, чтили мой закон.(«У камина»)243.Герой обессмертил свое имя, оставив его на карте, открылуникальный памятник, принес дикарям просвещение – вот достойные итогипутешествия. Фиксация этого опыта в стихах – не только способ поделитьсясвоими достижениями с читателем, но и некая отметка на геософской картемира. Гумилев писал не только о тех пунктах, где он бывал лично, - в егостихотворениях упоминаются и Китай, и Индия, но приоритет поэта отдантем местам, которые посетил человек.Привезенные им предметы, музейные экспонаты и воспоминаниябыли равноценны его стихотворному травелогу, изданному отдельнойкнигой: впечатления автора, подобно эпизодам путешествия эпохиВозрождения, собраны в одном крупном тексте.
При этом в жанровомотношении среди них присутствуют и легенды, и анекдоты, и личныевпечатления, и очерк туземной жизни – в общем, как любой сборниклитературного путешествия, «Шатер» Гумилева представляет собой рассказпервооткрывателя, обращенный читателю, пребывающему в статическомсостоянии – не бывшему, не видевшему, способному удивляться иужасаться.Ввоспоминанияхсовременниковотмечается,насколькоГумилев гордился этой ролью путешественника, как он ценил эту илитературную, и человеческую маску. Африка манила Гумилева не толькокак мало изученный континент – в многообразии ее культур и племен былибесчисленные возможности для впечатлений и собирания сведений обобычаях и ритуалах.Разница между литературным путешествием и путевым дневникомлегко выявляется с помощью сравнения дневников Гумилева и его243Гумилев Н.С.
У каминаart.ru/lyric/lyric.php?id=5716//Электронный146ресурс:http://www.world-стихотворений – по дневникам можно проследить, как какой-либо эпизодстановится предметом внимания поэта, но ряд описанных в дневникеэпизодов так и не попал в стихи.Путешествие в Африку было «главным путешествием» Гумилева –его четыре поездки стали основным источником его впечатлений.
Однако вего поэтическом наследии присутствуют и другие «географические» точки– так, анализ его стихотворений позволяет выделить не только«африканские», но и «итальянские», «скандинавские», «восточные» и даже«российские» стихи. Однако Африка манила поэта с юных лет, и самоебольшое число стихотворений, излагающих впечатления путешественника,посвящено именно ей.2.4.
Путешествия – духовные визионерства: погружение вмифологию и историософиюЕще одной важной точкой притяжения «путешествий» Н.С. Гумилеваявляется не экзотическая Африка, а его родная страна – Россия.Путешествия по России являются скорее вымышленными, чем реальными:речь идет не о конкретном городе или усадьбе, а о некоем обобщенном,воображаемом топониме. Как указывает Е.В. Меркель, обращение к темеРоссии – важный момент духовного путешествия поэта, обретения себя:«Наконец, в «Огненном столпе» происходит еще один виток сжатия:лирическим пространством сборника оказывается в первую очередьпространство ментальное и духовное, меняется и устремления героя – онвзыскует уже не экзотику, а трансгредиентное, и «целью странствия можетбыть возврат к своему первоначалу».
В первом же стихотворении цикла,«Память», лирический герой словно отходит в сторону от себя того,используя «остранение», как бы распадается на несколько «эго». Он неотрекается от героя-путешественника («Я люблю избранника свободы, /147Мореплавателя и стрелка»), не высказывает сожаления о некогда избранномпути, просто констатирует, что теперь он другой: последняя «ипостасьлирического героя – метафизический путешественник».Отголоском былых стихов, «приветом» от Музы Дальних Странствийстановится ряд таких текстов, как «Мои читатели», «Леопард» и др.
Однакоздесь уже нет длящегося путешествия: в тексте запечатлены либо чужиепоходы в далеко, либо собственные – навсегда оставленные в прошлом(«Леопард»)»244.Е.В.Меркель«горизонтальными»проводитграницупутешествиямимежду(реальнымитакназываемымипередвижениямипоразличным странам) и «вертикальными» (путешествиями в поисках себя):«Итак, горизонтальное пространство в поэтике Гумилева развиваетсясинусоидно:внекоторыхсборниках(«Колчан»,«Чужоенебо»)представлена апология дальних странствий и покорений неизведанныхпространств, в некоторых («Огненный столп») – поэт делает акцент навертикальном локативном развертывании.
При этом мировое пространствов лирике Гумилева постепенно сужается, на смену Африке, БлижнемуВостоку приходит южная Европа, за ней – российские и скандинавскиепросторы. Итогом этого пути – становится «обретение себя», сжатиехронотопа до ментально-духовного пространства лирического героя,раскрывающегося в смерти»245.Если для Италии доминантной категорией становится «время», а дляАфрики – «диалог», то для стихов о России такой категорией, задающейсистему координат, является «место». В выборку «российского» циклавключаются стихотворения «Старые усадьбы», «Городок», «Змей» и«Мужик».
Как и в «итальянском» цикле, каждое из них начинается с244Меркель Е.В. Миромоделирующие образы и мотивы в поэтике акмеизма: Н. Гумилев,А. Ахматова, О. Мандельштам. – М.: ИМПЭ им. А.С. Грибоедова, 2015. – С. 40.245Меркель Е.В. Миромоделирующие образы и мотивы в поэтике акмеизма: Н. Гумилев,А. Ахматова, О. Мандельштам. – М.: ИМПЭ им. А.С.
Грибоедова, 2015. – С. 40.148определенной «установки координат», только не времени, а места (отметим,что «российские» стихи, в отличие от «итальянских», не содержатконкретных топонимов (культуронимов):Дома косые, двухэтажные,И тут же рига, скотный двор,Где у корыта гуси важныеВедут немолчный разговор246.(«Старые усадьбы»)Над широкою рекой,Пояском-мостом перетянутой,Городок стоит небольшой,Летописцем не раз помянутый247.(«Городок»)В чащах, в болотах огромных,У оловянной реки,В срубах мохнатых и темныхСтранные есть мужики248.(«Мужик»)Введение координат места, как и в «итальянском» цикле, становитсязачином к перечислению конкретных деталей:В садах настурции и розаны,В прудах зацветших караси…Порою в полдень льется по лесуНеясный гул, невнятный крик,И угадать нельзя по голосу,246Гумилев Н.С.
Забытая книга. – М.: Художественная литература, 1989. – С. 192.Там же. – С. 232.248Там же. – С. 236.247149То человек иль лесовик249.(«Старые усадьбы»)На базаре всякий люд,Мужики, цыгане, прохожие –Покупают и продают,Проповедуют слово Божие.В крепко слаженных домахЖдут хозяйки белые, скромные,В самаркандских цветных платках,А глаза все такие темные250.(«Городок»)С остановившимся взглядомЗдесь проходил печенег…Сыростью пахнет и гадомВозле мелеющих рек.…Путь этот – светы и мраки,Посвист разбойный в полях,Ссоры, кровавые дракиВ страшных, как сны, кабаках251.Далее ключевым для понимания образа России у Гумилева становитсятема морока, бреда, видений:Русь бредит Богом, красным пламенем,Где видно ангелов сквозь дым…В часы весеннего томления249Гумилев Н.С. Забытая книга. – М.: Художественная литература, 1989.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
