Орлов И.Б. Политическая культура России XX века (2008) (1152142), страница 25
Текст из файла (страница 25)
Болеезначимым оказался приобретенный рабочими первый опыт вооружен*ного сопротивления, хотя они рассматривали оное не как конечную цельсвоей деятельности, а как вынужденную меру и средство самозащитыот полиции.После поражения первой русской революции и краха стачечного ирабочего движения в 1908–1910 гг.
заметное оживление стачечного дви*жения в крупных городах и промышленных центрах уже в 1911 году,толчком чему стали Ленские события, свидетельствовало о первых при*знаках кризиса «низов». При этом в среде наиболее возбужденных сло*ев молодого рабочего поколения борьба принимала характер и формывыступления против всех органов власти и всех остатков кастовых ипатриархальных отношений.94Политическая культура России начала ХХ века (1900–1914 гг.)8.Политическая культура крестьянского социумаНесмотря на заверения советской историографии, аграрное движе*ние в начале ХХ в. развивалось преимущественно вне партийного вли*яния. После отмены крепостного права община под воздействием раз*нообразных факторов изменялась в направлении большей оппозиции квласти.
Она активно боролась за восстановление своей власти, за авто*номию и независимость от государства, а там, где в законодательствебыли лакуны, создавала свои собственные нормы.Повышение грамотности крестьян, появление в деревне книг и пе*риодической печати, культурно*просветительная деятельность интел*лигенции, проникновение в деревню различных политических доктринпривели в начале ХХ века к изменениям в самосознании крестьян, в пер*вую очередь, в губерниях Центрально*промышленного района. Много*численные факты свидетельствуют, что в сознании части крестьян ха*ризма царя как носителя верховной власти и народного заступникаразрушалась, особенно после поражения в русско*японской войне и впериод революции 1905–1907 гг.
Наряду с ростом критического отно*шения к самодержавию, крестьяне все больше стали осознавать своюроль в государстве. Возросший уровень общественного сознания про*явился в активном участии крестьян в образованном в конце июля —начале августа 1905 года Всероссийском крестьянском союзе, в активи*зации традиционного для политической культуры сельских жителейприговорного движения, а также в выборах и работе крестьянских де*путатов в Государственной думе. Весной 1906 года была создана кресть*янская фракция I Государственной Думы — Трудовая группа (трудови*ки), которая стала зачатком крестьянской демократической партии.Традиционно крестьяне легче горожан мирились с принуждениеми регламентацией.
Они не любили значительную дифференциацию в чембы то ни было и ориентировались на устоявшиеся авторитеты. Однакоесли большинство крестьян все же сохраняли архаичные черты, то ради*кально настроенные делегаты центральных губерний на Учредительномсъезде ВКС летом 1905 года требовали полных и равных прав с други*ми сословиями, народно*выборного управления и демократизации всехсфер жизни страны. В мае следующего года совместно с партиями ре*волюционно*демократического лагеря Союз принял решение о подго*товке вооруженного восстания.
Все это свидетельствовало о значитель*ном синкретизме политического сознания российского крестьянства.Недовольные малым представительством в земских органах (до Ука*за от 5 октября 1906 года крестьянские гласные уездных земских собра*ний назначались губернатором из числа кандидатов, избираемых волост*95ГЛАВА 5ными сходами по 1 человеку от волости), крестьяне всячески уклоня*лись от уплаты земских повинностей. Зато принятие данного указа, от*менившего право губернатора назначать гласных от крестьян, заметнооживило внимание крестьян к земствам.
В некоторых волостях кресть*яне являлись на сходы практически в полном составе, а в некоторыхземствах выбирались членами управ. Рост интереса крестьян к расши*ряющейся земской деятельности привел к повышению сознательногоотношения к земству и выборам в крестьянской среде в ходе избира*тельной кампании 1913 года, что отразилось на результатах выборов.9.Политическая культура российской провинцииПолитическую культуру России нельзя понять без учета провинци*ального фактора. Применительно к российской провинции начала ХХ в.,по мнению современного историка Ю. А.
Иванова, сложно говорить ополитической жизни в общепринятом смысле. До революции 1905–1907 гг. существовал практически полный запрет на любую политичес*кую деятельность в провинции. Вокруг этого аксиоматического поло*жения строилась вся общественная жизнь, а в обывательском сознаниипод «политикой» понималось любое самостоятельное мышление. Од*нако в уездной России запрет на собственно политическую деятельность,по сути, оказывался составной частью местной политической жизни.Принципиальная отстраненность местных властей от «большой» поли*тики и готовность выполнить указания «сверху» сочетались с необхо*димостью адаптировать правительственные циркуляры к реалиям уезд*ной жизни, что выводило администрацию на «дополитический» уровеньпринятия решений, но в этом уже была своя политика.
Сохранение ин*формационно*политической «отгороженности» рассматривалось мест*ными властями как способ сохранения стабильности.Особое положение православия как государственной религии велок тому, что религиозная жизнь оказывалась важным элементом провин*циальной жизни. Характерно, что русская провинция не знала толерант*но*отстраненного отношения к религиозности, типичного для образо*ванного и чиновничьего слоя столиц и крупных городов.Общественно*политический консерватизм как жизненная философияподразумевал легитимность политических ценностей в религиозномконтексте. В итоге городские благочинные оказались вовлеченными вместную политическую жизнь в 1905–1907 гг.
Выборные кампании воII и III Государственные Думы показали, что приходское духовенствобыло деятельным и наиболее дисциплинированным участником выбо*ров из числа избирателей*земледельцев. В лице рядовых священников96Политическая культура России начала ХХ века (1900–1914 гг.)и благочинных уездное духовенство имело значительный ресурс влия*ния на все социальные группы как в силу государственного статуса пра*вославия, так и за счет традиционной бытовой религиозности основноймассы населения.
В связи с этим религиозная жизнь провинции оказа*лась весьма политизированной.Еще одной характеристикой провинциальной жизни был полныйотказ от выработки самостоятельной политической парадигмы. Свое*образная «уездная идеология» была, скорее, компиляцией отголосковправительственных установок и государственной идеологии. Провин*циальная Россия демонстрировала не только рутинность бытия, но инезыблемую шаблонность реакций и мотивов политического поведения.Как отмечалось выше, по сути, политикой была демонстративная апо*литичность, что ярко проявлялось в деятельности земств.
В начале ХХ в.легальная общественно*политическая и партийная жизнь на уездномуровне ассоциировалась в обыденном сознании с выборами в Государ*ственную Думу и вращалась вокруг них.В начале ХХ в. любые негосударственные организации «канализи*ровали» общественную инициативу по принципу «что не разрешено, тозапрещено», поэтому на уездном уровне «политика» в любых проявле*ниях оказывалась нелегальной и в этом качестве стала компонентом«уездной идеологии». Нелегальное революционное движение в провин*ции носило прежде всего привнесенный извне характер, что хорошо осоз*навалось местными властями. Отсюда — стремление к замкнутости уезд*ного мира, контроль за приезжими и настороженное отношение к«читающей публике».Бытовой консерватизм и религиозные традиции основной массыпровинциальных обывателей привели на уездном уровне к совпадениюценностных установок местных властей и большой части населения:поддержание стабильности и отсутствие потрясений и радикальныхперемен рассматривались как самоцель.
Политически активный обы*ватель составлял в лучшем случае 1,5*2% жителей уездного города дажесо значительным фабричным населением. Протестно*экстремистскийпотенциал российской провинции был еще меньше: сказывалось при*родное здравомыслие уездного жителя. В контрольно*регулирующейдеятельности власти могли опираться на бытовые изоляционистскиенастроения обывателя, пассивность, социальную аморфность и обще*национальную склонность к патернализму основной массы населения.В провинции абсолютно органично рассматривались отсутствие при*ватности и анонимности, а ранжированность, субординация и дисцип*лина, наоборот, принимались как должное.97ГЛАВА 5Снижение накала политического противостояния после 1907 годабыло с заметным облегчением воспринято значительной массой про*винциального населения.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
