Орлов И.Б. Политическая культура России XX века (2008) (1152142), страница 20
Текст из файла (страница 20)
Глав*ная функция первого лица — исполнение роли верховного арбитра, га*ранта законности и порядка, поэтому его власть обосновывается нали*чием некой харизмы и стремлением к некоему идеологическимотивированному абсолютному идеалу. Непримиримый характер созна*73ГЛАВА 4ния русского народа сформировал его потестарность, которая заключа*лась в механическом восприятии им заданных самодержцем оценоки форм политического участия. А это, в свою очередь, вело к эмоцио*нальному восприятию политической жизни, формировавшему отноше*ние к своим политическим правам прежде всего как к долгу перед госу*дарством и обществом.Показательно, что патриотизм в России носит не столько национа*листическую, сколько государственническую направленность.
Вместес тем гипертрофированная значимость государства способствовала тому,что в сознании рядового россиянина происходило смешение понятияпатриотизма и лояльности в отношении действующего правительства.Германский политический философ К. Шмитт рассматривал дихотомию«друг — враг» в качестве главного конституирующего признака поли*тических отношений. Для России с ее персонификацией политики и са*мой государственной системы, нечеткостью разделения государстваи других сфер жизни характерна тенденция перенесения дихотомии«друг — враг» на все сферы жизни.В России сложилась в целом консенсуальная политическая куль*тура, но характер русского консенсуса разительно отличается от евро*пейского аналога.
Консенсуальное решение в России является резуль*татом не свободного волеизъявления, а насилия, санкций и угроз,поэтому русская культура консенсуса принципиально не умеет решатьконфликты: либо одна из конфликтующих сторон уничтожается, либоконфликтная ситуация загоняется внутрь. Различные точки зрения вос*принимаются в России как нечто преходящее и ненужное, так как име*ется одна Правда и политика обязана ей служить.
Существование партийв рамках консенсуальной политической культуры также «подозритель*но», ведь партии отстаивают не общий интерес, а интересы групповые.В силу этого «договорная демократия» (по выражению современногоисторика и философа А. С. Ципко) адекватнее природе политическойкультуры России, чем традиционная европейская демократия с борь*бой партий, выборами и парламентаризмом.3.Советская политическая культура:прерывность или преемственность?Несмотря на резкие разрывы с прошлым, на каждом этапе развития(языческий период, Киевская Русь, Московское царство, Петербургскаяимперия, советский и постсоветский периоды) вольно или невольноинтегрировались некоторые основополагающие особенности предше*74Исторические особенности российской политической культурыствующих, и, таким образом, изменчивость сочеталась с преемственно*стью.
Очевидно, что после большевистской революции не произошлонемедленной трансформации политической культуры, и даже более того,в сталинский период некоторые наиболее авторитетные элементы тра*диционной политической культуры России даже усилились.Благодаря подобному сочетанию прерывности и преемственностиполитическая культура России демонстрирует удивительную стойкостьсвоих базовых характеристик. Стойкость этих «констант» и относитель*ная неизменность политического поведения россиян служит одной изпричин незавершенности и национальной специфики гражданскогообщества в России.
Россия, ассимилирующая образцы западной куль*туры, может принадлежать к Европе, но ее гражданское общество оста*ется не только незавершенным, но и имеет изначально русские черты.Иначе говоря, политическая культура России многослойна: в ней соче*таются российские, советские и западные элементы. Мозаичность и мно*гокомпонентость политического сознания в постреволюционную эпо*ху отражается через сочетание и конфликт традиции и новации.
Так,Советы оказались тесно связаны с традициями общинной «прямой де*мократии», что обусловило социальную базу поддержки большевист*ской концепции построения социализма. Для многих людей, выросшихв крестьянской общине, обращение большевиков к категориям социаль*ной справедливости, обещание построить «царство Божие» на земле пе*рекликалось с христианскими установками народного сознания. Марк*сизм воспринимался массой как социальная религия, на что обратилвнимание Н. А. Бердяев в «Истоках русского коммунизма».В политологической и исторической литературе (Д. В.
Гудименко,С. В. Кулешов, А. Н. Медушевский, В. Ф. Пеньков, Ю. С. Пивоварови др.) делается попытка вычленить основные базовые характеристикироссийской политической культуры, которые, пусть и в несколько транс*формированном виде, сохраняются на всем протяжении ХХ столетия.Во&первых, власть в России вне зависимости от смены режимов тради*ционно имеет авторитарную политико*культурную «матрицу», так какв основе политической жизни лежит сильнейший персонализм, а поли*тические представления населения основываются на стихийном монар*хизме или «вождизме».
Несмотря на специфичность подданничествасоветского типа (почитание вождей, конформизм, абсолютизация клас*совых ценностей и отрицание достижений западной демократии), культвождей оказался тесно переплетенным со стихийным монархизмом ча*сти населения. Латентный монархизм массового сознания позволил ему75ГЛАВА 4быстро возродиться в СССР (разочарование в Николае II не было ан*тимонархизмом) и сохраняться до наших дней.Во&вторых, этатизм является базовым принципом общественнойжизни в России. А из этого вытекают огромная политическая роль бю*рократии, патернализм и ориентация гражданина на социальное вос*хождение вследствие занятия более высокой позиции в государствен*ной иерархии, тогда как «выключенность» широких народных масс изповседневного политического процесса способствует их политическойинертности и отсутствию цивилизованных или хотя бы корректныхформ взаимоотношения между «верхами» и «низами». История совет*ского периода подтверждает устойчивость патерналистских традицийв России.
Все дети младшего школьного возраста были октябрятами —внучатами Ильича. Четверть века страной управлял «отец народа» —И. В. Сталин (1879–1953), а партийные органы осуществляли функ*ции опеки, надзирая, поощряя и наказывая граждан. Патерналистскийхарактер формирующегося менталитета советского типа хорошо про*иллюстрировал Борис Пастернак (1890–1960), написавший знамени*тое: «Предвестьем льгот приходит гений и гнетом мстит за свой уход».Этим схвачен один из сущностных компонентов советской политичес*кой культуры, ориентированной на деятельность регламентируемогосверху типа.В&третьих, сохраняется крайняя гетерогенность политической куль*туры, определяемая существованием субкультур с совершенно различ*ными ценностными ориентациями, отношения между которыми скла*дываются конфронтационно, а порой и антагонистично.В&четвертых, для политической культуры ХХ века остается харак*терным стремление к постоянному сокрушению старых кумиров и выд*вижению новых, экстремизм и нетерпение.
Ограниченность «полити*ческого пространства» и стремление правящих сил занять его целикомприводят к невозможности существования в нашей стране конструк*тивной оппозиции, что наглядно демонстрируют реалии современнойРоссии.Тем не менее, при всех общих чертах, советская политическая куль&тура имеет свои особенности, проявляется как многослойный, проти*воречивый и изменчивый в исторической динамике феномен. С однойстороны, она представляет собой некий целостный продукт идеократи*ческой системы.
С другой стороны, она трансформировалась вместе с из*менением советского общества. Исходной своей точкой советская по*литическая культура имела революционистскую ментальность, котораяс особой силой проявилась в годы Гражданской войны. Очевидно, что76Исторические особенности российской политической культурыв основе революционных потрясений лежали глубинная вера народав справедливость и надежда на чудодейственную возможность удовлет*ворения своих первоочередных нужд.
В социализм темная, прежде все*го крестьянская, масса верила словно в Берендеево царство. Если женовое общество не оправдывало надежд, то от него отшатывались. Фор*сированная модернизация привела к возникновению мощного слоя мар*гиналов, потерявших одну культуру и не обретших другой. Этот про*цесс сыграл существенную роль в формировании политико*культурногооблика советского общества.Многолетнее засилье советско*партийных СМИ в СССР сформи*ровало у значительной части населения страны определенные полити*ко*культурные стереотипы: с одной стороны, веру в непогрешимостьпрессы и безоговорочное признание истинности содержащейся в нейинформации и неприятие официальной информации и огульное отри*цание ее правдивости, с другой стороны.
Одним из признаков совет*ской политической культуры являлся массовой энтузиазм, который несогромный мобилизационный заряд. В ментальности российского насе*ления, по мнению петербургского историка Н. Б. Лебиной, важную рольиграют представления о добре и зле. Если в дореволюционном обще*стве они определялись религией, то в принципиально атеистическомсоветском обществе на роль новой религии претендуют коммунисти*ческие моральные нормы. Добродетелью становится классовый фана*тизм, счастьем — самоотречение во имя идей коммунизма, подвижни*чеством — презрение личного счастья для общего блага.Большевизм усвоил одну из отечественных политических тради*ций — тяготение народа к сильной государственной власти.
В то же вре*мя остальные традиции российской политической культуры, и, преждевсего, народоправство, игнорировались. В условиях коммунистическойдиктатуры вождь объявил себя носителем и рупором общественногоконсенсуса. Но это препятствовало развитию социальных инструмен*тов для преодоления конфликтов. Советская система свела их до двух —отрицания существующего конфликта или уничтожения противника.В силу этого Советская Россия стала классической страной «теорий за*говоров», которые играли значительную роль в оправдании проводи*мой политики.Новая власть сумела использовать миф «революционного обновле*ния» в полную силу. Например, духу новой мифологемы вполне отве*чал декрет о «рабочем контроле».
Даже в период, когда реальный ходсобытий заставил большевиков создать грандиозную армию, ВЧК, и по*ставить всю промышленность под контроль государства, этот миф про*77ГЛАВА 4должал жить и воздействовать на массы. Массовое проявление героиз*ма в годы «гражданки» на фронтах и «революционного энтузиазма» в ты*лу, постоянная поддержка со стороны масс, которую большевики ощу*щали, — все это трудно объяснить только ненавистью к белым, гениемЛенина или хорошей организацией новой власти. Миф о Богом избран*ном царе сменил миф о трудовом народе, который, совершив Великуюреволюцию, в лице своих лучших представителей взял власть в своируки — с тем, чтобы опять идти по единственно верному пути в светлоебудущее.Однако торжество русского варианта марксизма в советский периодеще больше догматизировало политическое сознание общества.
В резуль*тате сформировалось политическое сознание народа, отличающеесясклонностью к коллективистским проявлениям политического поведе*ния при отсутствии твердых моральных принципов и развитого самосоз*нания, умением обходить государственные запреты и установления в со*четании с признаками иждивенчества за счет государства, а такжекомплексом неполноценности по отношению к Западу.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
