Диссертация (1149037), страница 20
Текст из файла (страница 20)
«Здесь, — пишет он, — уже налицо совершенно определенный167Гадамер Г.-Г. Язык и понимание // Гадамер Г.-Г. Актуальность прекрасного. М.: Искусство, 1991. С. 44.Розанов В.В. Природа и история (Статьи и очерки 190–1905 гг.) // Розанов В.В. Собр. соч. В 30 т. Т. 25. — М.:Республика; СПб.: Росток, 2008. С. 247.169Там же. С.
246.170Розанов В.В. Религия и культура. С. 118.16897способ познания, который с необходимостью привел к поляризации междунеметодичным, объемлющим весь наш жизненный опыт познанием мира ипознавательными достижениями науки»171. Для Гадамера фундаментальнымоснованием понимания выступает его языковой характер, поскольку языкпредполагает некоторое изначальное единство миросозерцания. Однако в такомслучае речь идет только о преодолении кризиса в сфере коммуникации, но какобстоят дела с наукой? Сущность научной методологии, согласно Гадамеру,состоит в накоплении истинных высказываний, но «это значит, – продолжает он,— что знание, в них заключенное, может служить любым целям» 172.
В такомконтексте научная методология в своем существе содержит антигуманистическуютенденцию, которая собственно и реализуется в событиях Хиросимы и Нагасаки.С другой стороны, Гадамер задается вопросом о том, «можно ли отделитьвысказывание от мотивов, лежащих в его основе» 173? Как и исследователи,изучающие проблему стиля мышления, он утверждает, что наука на самом делевсегдаосуществляетсявпространствеопределеннойнаправленностии«мотивации», которые задаются культурой и временем. Таким образом, мывидим, что концепция понимания во многих моментах пересекается со сферойпонятия «стиль мышления».
Гадамер утверждает, что любое высказывание такили иначе мотивировано и совершается в пространстве языкового кода культуры,дажееслисамамотивацияисследователюнеизвестна.Гадамерпротивопоставляет теории высказываний теорию слова, которая метафорическиописывается им как возможность пребывания внутри бытия. «Внутри жизненногоединства языка язык науки — всего лишь один из моментов; это жизненноеединство складывается прежде всего из тех форм, какие обретает слово вфилософской, религиозной и поэтической речи. В этой речи слово есть нечтобольшее, чем глухой коридор между нами и миром. В таком слове мы дома»174.171Гадамер Г.-Г. Язык и понимание.
С. 46.Там же. С. 55.173Там же. С. 54.174Там же. С. 59.17298Концепции «понимания» Розанова и Гадамера носят экзистенциальныйхарактер и связаны с потребностью преодоления кризиса современной имкультуры, при этом понятие «понимание» в обоих случаях оказывается связаннымс языковыми проблемами и потому преодоление кризиса культуры в их работахсвязывается с преодолением кризиса внутри языка.Подводяитогисравнениятворчестварассмотренныхавторов(Витгенштейна, Гадамера, Розанова), сформулируем следующие результаты:Во-первых, теоретические построения названных авторов фиксируетнаметившуюся смену стиля мышления в культуре вследствие охватившего еекризиса(вданномслучаеимеетсяввидунормативный,социально-детерминированный уровень понятия «стиль мышления») .
Стиль мышления, всвою очередь, проявляется в выборе тех или иных теорий в качестве средствописания мира, в ХХ в. радикально изменились теоретические основы познания;Во-вторых, смена стиля мышления во всех работах указанных автороврассматривается в тесной связи с проблемой изменения языка. Проблема природыязыка становится одним из основных предметов интереса: Витгенштейн в«Логико-философском трактате» пытаетсяразработать абсолютный язык;Гадамер указывает на необходимость прислушаться к слову и отказаться от«чистых высказываний» в основании научной методологии; Розанов в трактатеразрабатывает теорию определений. Язык в принципе более не воспринимаетсяпассивным участником мысли: если Лейбниц когда-то размышлял о том, какиеязыки больше подходят для изложения его новейшей философии: латынь илинациональный язык, то в философии названных исследователей формируетсяпредставление о языке как о потенциальной мысли;В-третьих, акцентирование внимание на субъективности восприятияотражается и на стилистике произведений названных авторов: возрастает интереск поэтическим возможностям языка;В-четвертых, в их работах ставится проблема интерпретации, возрастаетвнимание к роли читателя по отношению тексту, что отражает смену подхода в99отношении к стилистике с парадигматического на синтагматический.
Данныйподход находит отражение и в стилистике их текстов — ему пытаются придатьформу ритмически организованного текста, возрастает роль интонации.100ГЛАВА 3. Теоретико-гносеологический аспект стиля литературнопублицистических трудов В.В. РозановаВ предыдущих главах были показаны гносеологические истоки позднеготворчества Розанова, особенности конструирования нового стиля мышления черезстилистику философского текста.
В данном разделе мы рассмотрим стильмышления в философии Розанова в связи тематическим разнообразием еготворчества, а также в плане образно-художественных модификаций стилямышления в публицистическом наследии отечественного мыслителя.Следует отметить, что если в трактате Розанов давал критику, попреимуществу, классической науки, то позднее круг его интересов стал гораздошире, затрагивая культуру во всем многообразии ее проявлений, и наиболее ярков нем отразились следующие темы:критика литературы, в которой поднимаются также вопросыисториософии и идеологичности современной Розанову литературы;анализ социально-бытовых отношений в различных культурах,вылившийся в розановскую философию пола;критика религии как истока кризиса современной ему культуры вцелом.Каждуюизэтихтеммырассмотримдалееболееподробновсоответствующих разделах этой главы.§ 1.
Стиль мышления в контексте разработки проблемы историософиив творчестве В.В. РозановаСтатья Розанова «Легенда о Великом инквизиторе Ф.М. Достоевского.Опыт критического комментария» является одной из ключевых для пониманияего творчества. Со стороны содержательной она раскрывает одну из важнейших101для Розанова тем — тему историософии. С другой стороны, в этой работе вотличие от его первого труда «О понимании» явным образом прослеживаетсястиль его мышления. Таким образом, необходимо, во-первых, показать место изначение этой работы в творчестве Розанова, во-вторых, провести анализсодержательной части работы и показать те проблемы историософии, которые вней поднимаются, в-третьих, сравнить эту критическую работу Розанова состатьями его современников и оппонентов (Ю.Н.
Говорухи-Отрока, Н.А.Бердяева) и на основании данного сравнения выявить определяющие установки и«смыслы», приемы исследования и методы доказательства в творчестве Розанова— то, что составляет особенность стиля мышления автора.Работа В.В. Розанова «Легенда о Великом инквизиторе Ф.М. Достоевского.Опыт критического комментария»175 впервые была напечатана в №1-4 «Русскоговестника» за 1891 г. В 1894 г. и 1901 г. она вышла самостоятельной книгой,которая сопровождались предисловиями, обращенными к читателю. Следуетотметить, что появление статьи, посвященной Достоевскому, в творчествеРозанова не случайно.
Он относился с большим вниманием к Достоевскому и егопроизведениям, которые повлияли на стиль мышления, отразившийся в методерассуждения и стилистике не только этой статьи, но и более поздних работРозанова. Так, у В.В. Виноградова можно встретить такое замечание «Проблема“уединенной” речи (вспомнить следует некоторые страницы “Дневника писателя”Ф. М. Достоевского и особенно В. В. Розанова “Уединенное” и “Опавшиелистья”) нуждается в специальном теоретическом рассмотрении»176.Чтобы начать анализировать содержательную часть работы, необходимообратиться к предисловию ко второму книжному изданию «Легенды о Великоминквизиторе», в котором Розанов вполне указал на предмет критической работы— тему «необъяснимости страдания в мире»177, вокруг которой развивалосьтворчество Достоевского.
Темы, поднятые творчеством Достоевского, — это175В. Розанов назвал «Поэму о Великом инквизиторе» Достоевского легендой. Это название и утвердилось влитературном обиходе, подменив собой подлинное название.176Виноградов В. В. Стилистика. Теория поэтической речи. Поэтика. — М.: Изд-во АН СССР, 1963.
С. 21.177Розанов В.В. Легенда о Великом инквизиторе Ф. М. Достоевского. Лит. очерки. О писательстве и писателях //Розанов В.В. Собр. соч. В 30 т. Т. 7. — М.: Республика, 1996. С. 10.102вопрошание человека о смысле страдания, о власти, о гнете цивилизации инеопределенности исторических путей развития человека. Этот круг проблем,описанный Достоевским, становятся пространством, в котором возникаетсвоеобразный диалог между критиком и автором. Для Розанова поэмаДостоевского о Великом инквизиторе не содержит в себе ответов, но лишьвскрывает «вечное и неизбежное» поле человеческих поисков, обнаруживаямноговариантность читательской интерпретации. По мнению Зеньковского, «уДостоевского никогда не было сомнений в бытии Бога, но перед ним всегдавставал (в разные периоды по-разному решался) вопрос о том, что следует избытия Бога для мира, для человека и для всего исторического действования…Злов человеке, зло в истории, мировые страдания могут ли быть религиознооправданы и приняты?»178.
Причина, по которой Поэма о Великом инквизитореоказывается в центре внимания Розанова, заключается в том, что она являетсяглавным историософским размышлением Достоевского и озвучивает проблемуисторического процесса и исторического выбора. Именно с критического очерка оДостоевском начинается разработка историософской темы в творчестве Розанова,нашедшая своё завершение в последнем его произведении «Апокалипсис нашеговремени» (1918 г.).
Однако следует учесть, что метод исследования истории,которым пользуется Розанов при разработке темы, имеет свои корни в трактате«О понимании». Указанный труд, будучи посвященным почти исключительновопросам гносеологии, тем не менее предъявляет требование критическиотнестись к формам, в которых человек привык мыслить, которые довлеют надего сознанием. Таким образом, этот труд представляет собой методологическоеприготовление к последующему анализу Розановым таких культурных форм какрелигия, философия и наука.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
