Диссертация (1148895), страница 17
Текст из файла (страница 17)
Дьюи полагал, что различениемежду «я» и миром есть различение по типу гибкой функции, а не по типу фиксированногоспособа существования, и это различение зависит от интереса. В определенном контекстеможно все же говорить об относительности границы «я» - мир, поскольку эта граница зависитне только от интереса изучаемого сознания (от целей и проектов индивида), но и от интересовисследователя, изучающего это сознание98.Отметим, что среда не тождественна объективному миру, а охватывает лишь ту его часть, с которой организм находится вфункциональной целесообразной связи. Для существ, пользующихся языком, эта связь претерпевает существенное расширение.98 Так, в некоторых областях нейронауки упрощенная модель, согласно которой граница между «я» и миром проходит внутричерепной коробки, может быть эффективна.
Это не означает, что ту же самую границу следует проводить в социальных наукахили в онтологии сознания, поскольку цели исследователя в этих областях иные. Даже в самой нейронауке исследованиефункций некоторых систем мозга требует выхода за пределы индивида. Так, изучение социально значимых систем мозга(например, служащих функции распознавания лиц), требует изучения того, что именно делает данная система. Для этого нужнорассмотреть ее как часть более обширной системы, охватывающей мозг, тело и мир – в частности, социальную среду.9759Когда мы говорим о границе между сознанием и миром, мы, тем самым, говорим осупервентности ментальных состояний (ограничена ли супервентность ментальных состоянийчерепной коробкой, или же они могут быть также супервентны по отношению к аспектамвнешнего мира).
При этом оказывается, что супервентность ментальных состояний имеетдинамический и ситуативный характер, и зависит от контекста деятельности.2.1.2 Реляционность ментальных состояний. Коммуникация как медиатор ментальныхсостоянийСознание (mind) рождается только благодаря языку и коммуникации99. Коммуникация –один из важнейших терминов в философии Дьюи. У этого термина есть своя историявоздействия, которую можно проследить вплоть до Юргена Хабермаса. По словам Дьюи, «там,гдесуществуеткоммуникация,вещи,приобретаясмысл,темсамымприобретаютпредставителей, заместителей, знаки и подтексты, с которыми бесконечно легче обращаться,которые более постоянны и удобны в употреблении, чем события в их первозданномсостоянии»100.
Дьюи категорически возражает против идеи, согласно которой язык служитвнешнему выражению внутренних ментальных состояний. Это возражение важно в контекстеспора об индивидуализме. Указанная идея предполагает уже полностью конституированногосамодостаточного субъекта с готовым внутренним ментальным устройством. Язык в этомслучае выражает мысль наподобие трубопровода, который проводит воду. Язык и мысльостаются внеположными по отношению друг к другу.
Напротив, по мнению Дьюи, многиепсихические события (ментальные состояния) сами требуют языка в качестве своего условиявозможности.Смешанныйконгломератментальныхсостоянийипсихофизическойдеятельности артикулируется в качестве идентифицируемых объектов, имеющих ощутимый ипостижимый характер, благодаря реализации в дискурсе. Мысль, внутренний монолог, строгоговоря, не является по своей природе чисто внутренним, непередаваемым и личным событием.Внутренний монолог есть продукт и отражение беседы, коммуникации с другими людьми.Коммуникация не является результатом мысли – наоборот, мысль является результатомкоммуникации.
Здесь американский философ предвкушает достижения великого советскогопсихолога Л. С. Выготского101. Трудно переоценить значение указанной идеи в контексте спорамежду экстернализмом и индивидуализмом. Дьюи (и, крнечно же, Выготский) показывают, чтоодно из самых «внутренних» ментальных состояний – мысль – имеет «внешние» корни. МысльСтрого говоря, понятие «ментальное» у Дьюи отличается от современного использования. Последнее включает в себя нетолько высшие проявления сознания, но и элементы той области, которую Дьюи называл психофизической. Мы не следуемсловоупотреблению Дьюи и используем термин «ментальное» в современном его значении.100 Dewey J. Experience and Nature.
– London: George Allen & Unwin, 1929. P. 167.101 Выготский Л. С. Сочинения в шести томах. – Т. 2. – Москва: Педагогика, 1982.9960является результатом интериоризации внешней речи, по существу всегда обращенной кдругому человеку. Таким образом, становится невозможным утверждать, что мысль как типментального состояния супервентна только по отношению к внутренним свойствам индивида.Мысль не является внутренним свойством индивида и не супервентна только лишь поотношению к его внутренним свойствам. Мысль по существу, уже в самом своем генезисеимеет реляционную природу.
По Дьюи, если бы мы никогда не говорили с другими, то мы небыли бы способны разговаривать с самими собой. Именно в коммуникации возникаетчеловеческое сознание (mind).Мир внутреннего опыта зависим от языка как социального продукта. Языковуюкоммуникацию можно уподобить другим социальным феноменам – например, денежномуобращению. Деньги, как и язык, являются заместителями и представителями иных объектов,воплощающими некую систему отношений. Однако деньги не только облегчают обментоварами, которые существовали до введения денег. Деньги еще и революционизируютпроизводство и потребление товаров, поскольку они вводят качественно новые типытрансакции, взаимодействия. Благодаря денежному обращению производство и потреблениеприобретают новые свойства.
Аналогично этому, язык порождает качественно новые смыслы,новые ментальные состояния которые не могли существовать до языка.Дьюи предваряет теорию сложных систем, указывая на то, что совокупность вещей,взятая в единстве, придает целому и его составляющим новые свойства. Именно такуюфункцию исполняет в социальной группе язык в качестве медиатора социального единства.Язык позволяет нескольким людям участвовать в общей ситуации, а не просто реагировать настимул. Попытаемся прояснить механизм этого явления102, который будет важен в дальнейшихчастях нашей работы, в особенности при обсуждении феномена совместного внимания:Предположим, что некто А просит В принести ему что-либо (например, цветок),указывая на это рукой. В уже научился понимать указывающий жест именно как указывающий.В реагирует не на жест сам по себе, а на жест в качестве указания на что-то другое. Движение Апривлекает взгляд В к указываемому предмету.
Ответная реакция В является не реакцией надвижение В в качестве стимула, а функцией отношения между А и данной вещью. В понимаетуказательный жест А, поскольку он отвечает (реагирует) на данную вещь с позиции А. Всхватывает указываемую вещь не эгоцентрически, а с учетом того, как эта вещь функционируетв опыте А. Но и А, со своей стороны, понимает вещь не только в ее отношении с ним самим, нои усматривает отношение между В и вещью.
Он видит возможности взаимодействия между В ивещью, например тот факт, что В может взять в руки данную вещь и передать другому.102Ср. Dewey J. Experience and Nature. – London: George Allen & Unwin, 1929. P. 178-183.61Другими словами, каждое из действующих лиц видит то, каким образом данная вещьфункционирует в опыте другого. Вещь становится совместным достоянием для обоих, общим иинклюзивным предприятием.УслышавА,Восуществляетподготовительноедвижениеглаз,рукиног,предвкушающее исполнительный акт А, затем он совершает акт схватывания и протягиванияцветка А. В свою очередь, А осуществляет подготовительную реакцию на исполнительный актВ (передача цветка). Таким образом, ни жест А, ни вид указываемой вещи (цветка) не являютсястимулом.
Стимулом служит подготовительное участие В в исполнении совместной трансакциис А. Речь идет о сотрудничестве и взаимодействии партнеров, при котором деятельностькаждого из них модифицируется и регулируется этим взаимодействием. В определенномсмысле взаимодействие как целое превышает сумму взаимодействующих частей.Язык также есть форма подобного взаимодействия. Язык служит коммуникативномувзаимодействию, а не выражению вовне чего-то, заранее существовавшего «внутри».
Значениепо существу не является психической или внутриментальной формой существования. Отметим,что здесь философия Дьюи находится в полном согласии с мыслью Хилари Патнэма. С точкизрения Дьюи, смысл (meaning) является 1) свойством поведения, и 2) свойством объектов. Впервом аспекте речь идет о сотрудничающем, совместном поведении.
В таком совместномповедении ответ на действие другого предполагает одновременный ответ на вещь в той мере, вкоторой она входит в поведение другого.В первом аспекте смысл есть намерение, и как таковое, он не является личным иэксклюзивным (иными словами, он не является внутренним ментальным состоянием).Намерение в данном случае уже предполагает взаимодействие. «А предлагает исполнительныйакт прибретения цветка через посредство действий В.
В предлагает сотрудничать с А … воисполнение предложения А»103. Во втором аспекте смысл предполагает, что сама вещьприобретает новое значение, делая возможным и исполняя совместное взаимодействие А и В.Цветок приобретает некоторый потенциал: благодаря просьбе А цветок приобретаетпотенциальный смысл переносной вещи. Вещи приобретают значение в ситуациях совместнойцели и социального взаимодействия.Когда А высказывает свою просьбу, обращенную к В,он уже осуществляетподготовительную реакцию, предвосхищающую получение цветка из рук В.
То, что В понимаетсмысл слов А, связано с предвосхищением последствия. Вместе с тем и одновременно Восуществляет действие при помощи глаз, рук и ног, беря в руки цветок и передавая его А.Цветок также получает новое значение в ситуации коммуникации. В этой ситуации нет ничего,103Там же. С. 180.62что можно было бы ограничить только внутренними свойствами индивида. Коммуникативноевзаимодействие не сводится к внутренним репрезентациям каждого из задействованныхсубъектов.Наоборот,«ментальныесостояния»индивидовопределяютсякакразвзаимодействием.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
