Диссертация (1148895), страница 16

Просмтор этого файла доступен только зарегистрированным пользователям. Но у нас супер быстрая регистрация: достаточно только электронной почты!

Текст из файла (страница 16)

Ребенок непросто видит свет как внешний стимул – он смотрит на свет; различие между «видит» и«смотрит» есть различие между пассивным восприятием и актом, движением тела. Движениетела, головы и глазных мышц определяют качество того, что воспринимается; таким образом,первично именно движение, а не ощущение. Акт видения не сводится к ощущению света.Разумеется, сенсорное quale включено в этот акт, но включено в него и движение в качествеинтегральной составляющей. Акт видения здесь не следует искусственно отделять от актапротягивания руки к свету; оба они составляют аспекты единой более широкой координации.

Вдействительности видение и хватание у ребенка столь часто сопровождают друг друга, что обаакта следует понимать в контексте друг друга; оба они подкрепляют и усиливают друг друга, азначит, не являются отдельными, дискретными состояниями сознания и тела. Акт видения,например, позволяет контролировать движение руки, а последнее, в свою очередь, стимулируети контролирует видение. Если взгляд ребенка отвлечется от свечи, то и рука изменитнаправление движения.

Иными словами, мы имеем дело не с последовательностью стимула иреакции, а с неким единым и более широким сенсомоторным процессом: речь идет не просто овидении, а о видении-для-того-чтобы-схватить-цель (seeing-for-reaching purposes). Ощущениеожога также является не дискретным ментальным состоянием, а частью большей координации.Но эта координация не является чем-то изолированным от прежней координации видения-длятого-чтобы-схватить. Именно связь между обеими координациями объясняет, почему ребенокможет научиться на болезненном опыте больше не протягивать руку к свече. Ощущение ожогаявляется полной реализацией, завершением прежней визуально-моторной координации.Отныне исходный визуальный опыт приобретает новый смысл, новую ценность, «это уже непростовидение,этовидение-света-который-означает-боль-при-контакте»94.Странноенаписание при помощи дефисов означает здесь нерасчленимое единство процесса.

Отдельныементальные состояния, ощущения, могут быть поняты лишь в контексте совокупнойкоординации. Сенсорный стимул и моторная реакция не являются отдельными психическимисущностями; они внутри единой координации, и исполняют функцию «поддержания или же94Там же.

С. 360.56реконституирования этой координации». То ментальное состояние, а конкретно - опытноеquale, которое предваряет моторную фазу (в данном случае – видение света) и то опытное quale,которое следует за ней (ощущение ожога) не являются двумя отдельными и строгоразграниченными состояниями.

Второе состояние реконституирует первое или, по словамсамогоДьюи,онореконституированноеиестьчерезреконституированноеопосредованиемоторнойпервоефазой.состояние:аименно,Подлинныйпроцесс,обозначаемый классической психологией как рефлекторная дуга – это процесс или циклнепрерывного реконституирования. По словам Дьюи, реакция не столько происходит настимул, сколько входит в него. Здесь имеет место не серия скачков, а непрерывный процесс, вкотором qualia перетекают друг в друга и к тому же неотделимы от движений.

Визуальныйстимул, центральная деятельность (например, удержание внимания) и моторная реакция неявляются совокупностью отдельных психологических состояний; они вовлечены в единуюдинамическую координацию. Стимул всегда приходит откуда-либо, а реакция – ведет кудалибо.Искусственная схема, разделяющая стимул, внимание и реакцию, не учитываетсостояния организма, предшествовавшего стимулу. Однако значение стимула в большинствеслучаев определяется предыдущей деятельностью: звук грома воспринимается иначе (и имеетиную психическую ценность) в зависимости от того, что мы делаем – слушаем ли музыку,охотимся и т.

д. Стимул рождается внутри определенной сенсомоторной координации.Внезапный звук является «перераспределением напряжений внутри предшествующего акта».Кроме того, звук не сводится к ощущению, он предполагает акт слушания, мышечную реакцию,а не только сенсорную. Определенное движение и положение головы, напряжение ушныхмышц воздействуют на восприятие звука. «Осознанное ощущение звука зависит от ужепроисходящей моторной реакции… именно моторная реакция или внимание конституирует то,что в итоге становится стимулом для другого акта»95. С одной стороны, реакция конституируетстимул именно в качестве стимула и придает ему тот или иной смысл (например, бегство отхищника или от грабителя). С другой стороны, реакция бегства на внезапный звукпредполагает, что звуковой опыт сохраняет свою значимость в моторном ответе, он управляет иконтролирует им: «моторная реакция, заключенная в беге, входит в звук, а не добавляется кнему.

Она происходит с тем, чтобы изменить звук, избавиться от него. Значение возникающегов результате quale… всецело определено соотнесенностью со слышанием звука…. Тем, что мыимеем, является замкнутая цепь, а не дуга или отколотый сегмент круга. Эту замкнутую цепьправильнее называть органической, а не рефлекторной, поскольку моторная реакция95Там же. С. 363.57определяет стимул точно так же, как чувственный стимул определяет движение. В сущности,движение совершается лишь ради определения стимула, фиксации того, какого рода этотстимул, т. е. его интерпретации»96.Отметим фразу «значение возникающего в результате quale»: в этом контексте(поскольку речь идет о движении – бегстве) она означает, что движение имеет также сенсорныйаспектничутьнеменее,проинтерпретированноечемсенсорноевосприятие;движение,поЗдесьможнопереживание.словамДьюи,усмотретьестькритикукартезианской концепции, согласно которой движение исключается из сферы ментального.Если мы вообще сохраняем термин «ментальное состояние», то в таком случае следуетпризнать, что движение также ментально.Представление о рефлекторной дуге основывается не на научной, а на философской,метафизическойаксиоматике,заимствованнойиздуалистическойметафизики.Вдействительности стимул и реакция не являются различными сущностями, они суть разныефункции внутри целостного процесса; средства относительно всеобъемлющей цели.

В случае,когда, например, контакт с поверхностью пола стимулирует ходьбу, мы не разделяемискусственно стимул и реакцию: здесь имеет место целостный круговой процесс взаимногоопределения стимула и реакции.Подход Дьюи показывает, что невозможно искусственно разграничить ментальныесостояния, их «условия идентификации» зависят не только от внутренних свойств субъекта, нои от всеобъемлющего акта - координации, элементами которой они являются.

Такиементальные состояния могут пониматься лишь в контексте целого. Следует отметить, чтокоординация не исключает из себя среду, напротив, среда является неотъемлемым аспектомкоординации. Quale – это не чисто субъективное ощущение по типу чувственных данных, ононаходится в сцеплении с внешним окружением. Кроме того, поскольку стимул и реакция неявляются отдельными способами существования, а лишь определяющими друг друга функции,линейная причинность оказывается неприменима к ментальным состояниям.

Речь идет опричинности круговой, а не однонаправленной. В концепции линейной причинностинедопустимо, чтобы эффект конституировал свою причину. Однако мы видим, что реакцияпомогает конституировать стимул, она является его деятельностной интерпретацией.В этом контексте следует вернуться к категории опыта в философии Дьюи. Опытпроистекает не только из взаимодействий между нейронами мозга, но и из взаимодействиймежду мозгом, телом и средой. Сознание есть эмергентное свойство поля, которое подверженофлюктуациям в рамках сети среда-тело-мозг. Субъективный опыт есть функция всей этой96Там же. С.

363.58каузальной сети. Таким образом, граница между сознанием и миром не проходит внутричерепной коробки.Опыт, по Дьюи, является биологическим понятием, определяемым его функцией.Биологические понятия определяются не только каузальным, но и функциональным образом. Всвою очередь, понятие функции предполагает цели: так, целью сердца является прокачка крови,а целью крови – переносить питательные вещества и кислород. Дьюи полагает, что опыт имеетфундаментально целенаправленный, целесообразный характер.

Не существует чистыхощущений,дискретныхчувственныхданных,никакнеотносящихсякцелямвоспринимающего. Всякий опыт конституируется отношением к миру и целями организма,переживающего данный опыт.Таким образом, опыт супервентен не только по отношению к мозгу, но и по отношениюк среде. Однако эта супервентность по отношению к среде учитывает не все объективныесвойства среды, а только те каузальные связи организма со средой, которые выполняют целиорганизма или функционально связаны с организмом.

Субъективный опыт (на другом языке ментальные состояния) возникает из целенаправленного отношения со средой97. Именно этоотношение и является базой супервентности для сознания.Из такого понимания человеческого опыта следует, что хотя всегда возможно провестинекую границу между человеческим сознанием и миром, то граница эта не фиксирована раз инавсегда. Она динамична, и колеблется вместе с деятельностью, которая определяет отношениямежду сознанием и миром. Так, когда мы пользуемся орудием - от молотка до автомобиля граница между нами и миром проходит в ином месте, чем в момент, когда молоток лежит внаборе инструментов, а машина стоит в гараже. Это вовсе не предполагает релятивизма.Граница между сознанием и миром имеет не относительный, а подвижно-динамическийхарактер. Элементы среды, связанные в данный момент с нашей непосредственнойдеятельностью, являются в нетривиальном смысле частью нас.

Характеристики

Список файлов диссертации