Диссертация (1148823), страница 31
Текст из файла (страница 31)
Бытие ивремя в философии Аристотеля, Гуссерля и Хайдеггера. С.236), оно – за пределамисущностного определения. При данном затруднении frÒnhs…j как способность души выявлять139правильным, когда к размышлению присоединяется добродетель (¢ret»). Онаявляется «причиной (a„t…a) того, что конечная цель выбора правильна» (Е.Е. II1228а1–2)349. Собственно, деятельность души согласно добродетели и естьвысшее человеческое благо. Однако сложность состоит в том, что ¢ret» естьнекоторая середина, причем «не среднее в самом предмете, а по отношению ксебе» (Е.N.
VI 1107a). То есть нет никакой внешней меры, чтобы измеритьдобродетель, просчитать ее середину, и в этом смысле «человек есть мера всехвещей».Итак, Аристотель говорит: «Выбор не будет правильным как безрассудительности, так и без нравственной добродетели. Ибо одна определяетконечную цель, а другая – то, что нужно сделать для ее осуществления» (Е.Е. V1145а5–6 = Е.N. VI).И если frÒnhsij Аристотель определяет как основанную «на рассужденииспособность правильно действовать в границах человеческого блага» (Е.Е. V1140b20–21 = Е.N.
VI), возможность нахождения и принятия здравого решения,причем – наилучшего «из того, что в человеческих силах осуществить» (Е.Е. V1141b13–14 = Е.N. VI), то это наилучшее обеспечивается для Аристотеля отнюдьне только рассудительностью, но и добродетельностью. Причем их сопутствиедруг другу носит необходимый характер. Добродетель – такое состояние, котороеможет возникнуть только в согласии и при помощи правильного суждения (ÑrqÕjlÒgoj) (Е.N. VI 1144b25–27), где рассудительность, продолжает Аристотель, «иесть правильное суждение о такого рода вещах» (Е.N. VI 1144b28–29), поэтому«невозможно быть по настоящему добродетельным без рассудительности, нирассудительнымбезнравственнойдобродетели»(Е.N.VI1144b31–33).Аристотель замыкает их друг на друга, говоря, что, собственно, рассудительностьи «есть некоторая добродетель» (Е.N. VI 1140b24).то, что является наилучшим, т.е.
благим в практической деятельности есть поиск правильныхоснований поступка, попытка на основании принципов первой философии «некоторым образом– по словам А.Г. Чернякова - ухватить логос рассудительности в теоретическом, софийномлогосе, выстроить знание (επιστήμη), имеющее своим предметом структуру поступка» (Там же.С.237).349Именно по этой причине, говорит Аристотель, «мы судим о человеке, каков он, наосновании его выбора» (Е.Е. II 1228а3-4).140Итак, рассудительность (frÒnhsij), выявляя начала и основания поступка,размышляя, просчитывая, в отличие от мудрости (sof…a)350 не основывается надоказательстве и не занимается первыми началами 351, а имеет дело с тем, в «чемзаключена некоторая неопределенность» (Е.N.
III 1112b9–10), что может быть такили иначе, причем рассудительность есть знание не только общего, но попреимуществу – единичного (Е.Е. V 1141b15–23 = Е.N. VI), которое становитсяизвестно нам только из опыта, так как для «предельно единичного», говоритАристотель, нет науки, «а есть только чувство». (Е.Е. V 1142а27 = Е.N. VI).Однако и «первоначальные понятия», с которыми имеют дело теоретическиенауки, и «предельно единичное» – самое последнее352 и возможное, котороеявляется началом и причиной для достижения цели, и на которых основываетсяпрактическая деятельность, являются не опосредованными началами, о которыхне может быть знания, а выявляются они, согласно Аристотелю, только умом. Какпишет А.Г.
Черняков, «ум открывает τ¦ œscata; он истинствует там, гдеаподиктическая (дедуктивная) техника упирается в некую границу, наталкиваясьлибо на исходные принципы и определения, либо на конкретное единичное вотэто»353. Таким образом, «ум – для последнего в обоих смыслах: и дляпервоначальных понятий, и для единичного существует умозрение, а нерассуждение. В логическом доказательстве ум нужен для [усмотрения]неизменных начальных понятий, а в практической деятельности он нужен дляединичного, которое могло произойти и по-другому, – то есть оно для другой[меньшей] посылки, а ее составляют начала в смысле «ради чего» [совершаетсядействие), ведь из единичного выводится общее. Итак, для этого нужно иметь350Аристотель выделяет две части души: разумную и неразумную, первая обладает lÒgoj,вторая его лишена.
Первая в свою очередь подразделяется тоже на две части: рассудок и ум, икоторым соответствуют две способности-добродетели frÒnhsij и sof…a.351Хотя первоначала, как говорит Аристотель, «остаются для ума (noàj)» (Е.Е. V , 1141а7-8 =,Е.N. VI), а не для мудрости, все же утверждает Аристотель «мудрый (sofÕn) должен познаватьне только на основании начал, но и поистине познавать самые начала» (Е.Е. V 1141а16-18 =Е.N. VI), т.е. мудрость будет и умом и наукой, «как бы главенствуя, будучи наукой о самомважном» (Е.Е.
V 1141а19-20 = Е.N. VI).352Т.е. «первое для нас», но «последнее по природе».353Черняков А. Г. Онтология времени. Бытие и время в философии Аристотеля, Гуссерля иХайдеггера. С.248-249.141особое восприятие, которым и является умозрение. <Поэтому ум есть и начало иконечная цель, ибо из этого исходят доказательства и к этому относятся» (Е.Е. V1143а35–b11= Е.N. VI).Итак, основной темой исследования в этических сочинениях Аристотелястановится одна их его четырех причин и начал – целевая причина – то радичего, которая определяется им как благо (¢gaqÒn). Концепция четырех начал ипричин не рассматривается отдельно в этических сочинениях Аристотеля, однакомы встречаем прямые отсылки к той или иной из четырех причин.
Так, движущаяпричина человека как «этического» существа рассматривается им по аналогии сдвижущей причиной человека как «физического» существа. Как природа (φύσις)имеет начало и причину движения и покоя в самой себе, так и человек являетсяпричиной и началом действий только тогда, говорит Аристотель, когда причинадвижения находится в нем самом, а не в силу необходимости, случайности или отприроды: т.е.
человек рассматривается как начало и причина в аспектесовершения им поступка (pr£xij), причем человек только тогда являетсяпричиной своего поступка, когда он поступает добровольно и по собственномувыбору. И если в теоретических науках речь шла о поиске начал и причин сущего,то в этике речь идет о поиске как выборе правильного решения.
Способностьправильно действовать в границах человеческого блага Аристотель определяеткак frÒnhsij (рассудительность), и которая по преимуществу есть знаниеединичного. Однако и «первоначальные понятия», с которыми имеют делотеоретические науки, и «предельно единичное» являются неопосредованныминачалами, о которых не может быть знания, – а выявляются они, согласноАристотелю, только Умом.142ЗаключениеЗадача, которая была поставлена перед нами – попытаться проследитьисторию становления философских понятий «начало» и «причина» в раннейгреческой мысли в перспективе формирования их в единую концепцию «начал ипричин» в учении Аристотеля.
В результате выстроенной нами историческойинтерпретации значений слов a‡tion и ¢rc», в первую очередь – a‡tion (a„t…a), мыпришли к следующим выводам:1). На основании раннегреческих поэтических текстов изначальныйсмысл слова a‡tion восходит к словоупотреблению a‡tioj (виновный). Вгомеровском эпосе «виновность» понимается как этическая категория, связанная снегативной оценкой поведения человека или бога – нарушениями ими основмиропорядка: переступанием заданных границ, законов, меры.
В дальнейшем этотмотив «виновности–невиновности» преломляется у Анаксимандра, Гераклита впротивопоставление d…kh – ¢dik…a. Гесиод, в отличие от Гомера, раскрываетэтический концепт «виновности» не в героическом, а в гражданском космосе, не вкосмосе-войне, а космосе-мире или полисе, «виновный» – это тот, ктопереступает заданные границы и меру, нарушая тем самым космический ритм,заданный d…kh. В лирической поэзии (Солон, Феогнид и др.) и трагедии (Софокл,Эсхил) VII–V вв.
до н.э значение слова a‡tioj остается все в тех же, заданныхГомером и Гесиодом, границах понимания его как бытия-виновности. Одним изнапрямую связанных с a‡tioj (виновный) и a„t…a (вина) понятием является Ûbrij(преступление, нарушение меры). Также важной становится заданная Гесиодомсвязка a‡tioj – ¥dikoj, в которой бытие-¥dikoj (несправедливый) становитсяодним из главных критериев оценки поведения человека в отношении его бытияa‡tioj. «Виновность»,связанная с нарушением границ, положенных всякомусущему, провоцирует вопрос о понимании этих границ, меры, законов, и, вконечном счете, отсылает к ряду философских проблем, а именно: вопросусамоопределении человека,несомненнавзаимосвязьвзаимоотношения бытия и мышления.
Наконец,бытия-aötio~спредставлениямиосудьбеслучайности и необходимости – важными понятиями в учении Демокрита.как1432). Анализ текстов учений первых философов (милетская школа, Гераклит,элейская школа, Анаксагор, Эмпедокл) ставит под сомнение присутствие ¢rc» иa‡tion в учениях досократиков как «онтологических принципов», заданныхАристотелем,которыйрассматривалсвоихпредшественниковкакпредвосхитивших одно или несколько его начал и причин. Так как аутентичностьтермина ¢rc» для раннегреческой философии уже неоднократно ставилась подвопрос, о чем свидетельствует многочисленная исследовательская литература, тов данном диссертационном исследовании мы лишь воспроизводим основныеаргументы, отражающие научную полемику по этому вопросу, основное жевнимание нами было уделено историко-философскому анализу понятия a‡tion.
Врезультате проведенного текстологического анализа нами было выяснено, что вдошедших до нас фрагментах представителей милетской и элейской школ, атакже Гераклита, Эмпедокла и Анаксагора не встречается слово-понятие a‡tion(a„t…a). Оно присутствует только в свидетельствах и комментариях на этифрагментыболеепозднихавторов.Попыткиреконструироватьученияраннегреческих философов с привлечением понятия a‡tion как «онтологическогопринципа»,синонимичногоаристотелевскимначалуипричине,икак«гносеологического принципа», т.е. причины как началу объяснения, позволилинамсделатьследующиевыводы:1)анализтекстов,относящихсякперипатетической традиции, свидетельствует, что a‡tion, так же как и ¢rc»,является неаутентичным термином для раннегреческой философии.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
