Диссертация (1148772), страница 33

Просмтор этого файла доступен только зарегистрированным пользователям. Но у нас супер быстрая регистрация: достаточно только электронной почты!

Текст из файла (страница 33)

Тем не менее долженствованиеостается для гносеологического субъекта не данностью, которую он отражает, аидеалом, которому необходимо следовать. Поэтому-то предмет познания «не“дается” имманентно или трансцендентно, а задается»300. В этом отношениипредмет познания оказывается для самого познания задачей, или целью, которуюнеобходимо достигать:то, «чтоэмпирический реализм обозначает какобъективную действительность и считает предметом познания есть, следовательно,299300Там же. С. 106.Там же.

С. 118.148с точки зрения трансцендентального идеализма задача познания, или: все вобъективной действительности, что выходит за пределы содержания отдельныхвосприятий,естьсовокупностьимперативов,требующих,чтобыданноеприводилось в порядок по определенным формам»301.Указанная задача для познания бесконечна, коль скоро мы можем лишьбесконечно приближаться к достижению этой цели. Причем, важно подчеркнуть,что эта цель не имеет как бы «конкретной персонализации» в виде того или иногопринципа. Было бы достаточно просто предположить, что бесконечная цельвыражается в некоем конкретном принципе, который всеми силами нужнореализовывать. Предмет познания как бесконечная задача представляет собойлишь самое общее формальное требование познания судить так или иначе. Этотребование основывается на чувстве очевидности, поэтому как таковое ононаходит свою конкретизацию только лишь в самом процессе познания: то есть всвоей полной определенности предмет познания очевиден только лишь впостоянном процессе познания и выявляется только через активную деятельностьразума.

Это означает, что здесь в явном виде представлен тот тип мышления,который мы обозначили как неклассический тип телеологии – телеологиистановления, для которого характерно процессуальное понимание целей.Это учение приводит Риккерта к точке зрения, утверждающей приматдолженствования над бытием и, таким образом, примат практического разума поотношению к теоретическому. В этой связи интересны рассуждения Риккерта обинтеллектуальнойсовести.Отношениемежду эмпирическимсубъектом,выносящим суждения, и познанием он уподобляет отношению совершающегопоступок человека (этического субъекта) к долгу.

Познание, как мы вышевыяснили, представляет собой, прежде всего, признание ценностей. Но этопризнаниепроисходитдобровольнонаосновечувстванеобходимости,указывающего на трансцендентное долженствование. Это согласие следоватьдолгу является той самой волей к истине, о которой мы писали выше. Но воля кистине никогда бы не возникла, если бы не было самого чувства, побуждающего301Там же. С. 137.149волю к действию. Это чувство Риккерт уподобляет голосу совести, который мычаще рассматриваем как этическую категорию. Тем не менее если взять это понятиесовести не узко, а в широком смысле, то различие между собственно этическойсовестью и совестью в смысле науки, то есть теоретической совестью, само по себеотпадает.

Трансцендентная ценность повелевает, но действует она через совесть.Для реализации ценности требуется свободное, то есть добровольное следованиеценности и, соответственно, совести. Нужно, таким образом, не только осознаниеценности, но собственное желание ей повиноваться. Это означает ни что иное какавтономию, то есть повиновение закону, который ты сам для себя, исходя из своейвнутренней потребности, принимаешь как обязательный. Поэтому в данномслучае, когда мы говорим о телеологии, мы говорим, конечно, о телеологиисубъекта.Коль скоро понятия совести, долга и автономии становятся определяющимидля теории познания, Риккерт делает закономерный вывод о приматепрактического разума.

«Решение, – пишет Риккерт, – управляет не толькоэтической, но и научной жизнью. Да, можно прямо-таки сказать, что логическаясовесть есть только особая форма этической совести вообще. Доказательство, чтодолженствование в логическом заключается в понятии прежде, чем бытие, ведет кучению о “примате практического разума” в самом решительном значении слова.Признание логического долженствования есть род исполнения долга вообще, иэтим основное понятие этики, совесть, участвует вместе с тем в логическойважности истинного или абсолютной несомненности»302. Так наука находит свойпоследний источник в этике и нравственности, а философия венчается поискомсмысла и исследованием должного как основы сознания, а через сознание – иосновы бытия.

Именно этическая окраска философии приводит баденскоенеокантианство к телеологии. Но, как мы видим, это совершенно новый,неклассический тип телеологии, поскольку это понимание телеологии не признаетстатичного бытия ценностей. Наоборот, здесь ценности признаются лишьпостулатом, необходимым для возможности поступка (и также суждения как вида302Там же.

С. 158.150поступка), здесь ставится на первый план процесс движения к абсолютному, приэтом подчеркивается его бесконечность, и таким образом процесс развитияпревращается в нечто ценное само по себе.§ 4. Интуиция длительности в философии А. Бергсона и новое пониманиетелеологииФилософия А. Бергсона считается антитезой рационализму и классическойметафизике.Действительно,антиинтеллектуалистическуюнеклассическоерешениебергсонизмнаправленность,Бергсономимеетяркокотораяобусловилапроблемытелеологии.выраженнуюособоеПопытаемсяопределить место философии Бергсона в процессе становления новой формытелеологии. Телеология неокантианства еще содержит определенные элементыклассического, находящие отражение в некоторой тенденции к рационализациипознания.

Впрочем, ситуация здесь сложная, ведь, как было показано, теорияпознания Виндельбанда-Риккерта имеет свое последнее обоснование в воле, и всилу этого обстоятельства ее можно охарактеризовать термином волюнтаризм;поэтому можно утверждать, что стремление многих исследователей изображатьбаденское неокантианство как форму классического рационализма является неслишком обоснованным.

Теме не менее тенденция к сближению с рационализмомв неокантианстве присутствует.Впротивоположностьэтому,философскаяконцепцияБергсонапредполагает, что основу бытия составляет нерационализируемый текучий потокопыта, доступ к которому имеет особая способность познания, которая выходит запределы разума. Бергсон называет эту способность интуицией. Именно этойспособности доступно постижение подлинной основы бытия – длительности, т. е.чистого времени в его непрерывности, беспрестанной текучести и бесконечнойделимости. Поэтому основу решения Бергсоном проблематики телеологиисоставляет именно его учение о времени и в гносеологического смысле – доктринаоб интуиции длительности.151Именно в понимании бесконечности процесса развития мы усмотрелинеклассический «облик» философии неокантианства и ее близость философиижизни А.

Бергсона. Для баденцев цель представляет собой бесконечноускользающий ориентир суждения как своего рода акта, или способа действия. Нопри этом, как мы могли видеть, цель остается как бы на постоянно отдаляющемсягоризонте познания в качестве идеала, на который необходимо постоянноориентироваться в своих поступках. В этом отношении значимость приобретаетсам процесс достижения цели, тем более что цель не конкретизируется до уровнякакого-то определенного понятия, оставаясь сформулированной лишь в самомобщем требовании в смысле чего-то общеобязательного.

В плане базовыхинтеллектуальныхустремленийпозицияБергсона оказываетсясозвучнойнеокантианству, что доказывает духовное родство неклассической философии кактаковой, независимо от «школьной прописки» каждого философа, которуюособенно акцентируют традиционные версии истории философии.А. Бергсон в своей философии, – главным образом, в своей онтологии,представленной в «Творческой эволюции», – доводит, как было выше сказано,точку зрения неклассической телеологии до полной ясности и последовательности.Неклассическая телеология, которую развивает Бергсон, представляется в такомслучае телеологией становления в ее чистом виде. По сути Бергсон выступает вэтом вопросе продолжателем Ф.

Характеристики

Список файлов диссертации