Диссертация (1148757), страница 4
Текст из файла (страница 4)
Такимобразом, уже в самом начале своего использования и осмысления возвышенноесоотносилось с вопросами о «техническом». Возвышенное, по Лонгину, не можетпереживаться само по себе, но есть переживание по поводу чего-то, определеннымобразом сделанного или исполненного. Предмет возвышенного непосредственно связан сдеятельностным ресурсом самого человека. При этом формальное выполнение правилбесполезно–нужноличное предрасположение к патетическимпереживаниям,способность распознать данное в произведении как нечто возвышенное. Эта способностьописывается здесь как эстетическая, как свойство души, а не только приобретенныйтехнический навык. Возвышенное напрямую связывается с «духовным величием».
Средипятиисточниковвозвышенного,изложенныхЛонгином,первыедваявляютсяключевыми: «способность человека к возвышенным мыслям и суждениям» и «сильный ивдохновенный пафос»9 (три же остальных источника «приобретаются в учении» иотносятся к разряду риторических фигур и их правильному и «величественному»7Имплицитный способ исторического бытия эстетики, по В.Бычкову, предполагает полутеоретическоеосмысление эстетического опыта в других дисциплинах, собственно же научная эстетика относится кэксплицитному способу.8Энтузиазм – от «энтэос» - непосредственное божественное присутствие, откровение.12использованию). Лонгин также делает акцент на эмоциональном, внесознательномвоздействии возвышенного, когда речь приводит слушателя в состояние восторга,изумления и «подобно удару грома, ниспровергает все прочие доводы».Как замечает французский философ Филипп Лаку-Лабарт, поднимая вопрос оtechnēвотношенииквозвышенному,Лонгинзатрагиваетонтологическуюигносеологическую проблематику.
Подражая природе, technē «раскрывает» ее (дополняет и«завершает то, что природа не в состоянии произвести» (Аристотель). Возвышенное такжесвязывается им с обретением некого единения: сила речи – то, что гармонизирует речь свозвышенными объектами, душа возводится к своему естественному месту обитания,преодолевая различия и разнообразие. Это отношение возвышенного к целому (δια παντοσκαι πασιν) реализуется через логос. Лаку-Лабарт следующим образом подытоживаетлогику Лонгина и, в частности, соотношение technē, логоса, мимесиса и природы:«– Technē, в частности поэзия (искусство речи) как ее важная форма, естьпроизводство (poiesis) знания (mathesis).– Это знание проистекает из мимесиса постольку, поскольку мимесис естьспособность(имитировать),представлятьнов(représenter),смысленев«реализовывать»,смысле«воспроизводить»«осуществлять»,«делатьприсутствующим» (rendre-présent).
Соответственно, есть нечто, что в подобнойреализации нуждается: то, что без нее не было бы представлено, осталось быскрытым.– Мимесис раскрывает physis, то есть прежде всего обнажает тот факт, что нечтоесть, а не [то, что] ничего нет».10Итак, мимесис есть форма репрезентации сущего, возможная именно через техне.Остается, однако другая проблема – репрезентация не просто пассивной природы, нознания, логоса, и знания не субъективного человеческого, но чистого λογοσ. Как отмечаетдругой французский философ, Мишель Деги, в стремлении к чистому логосу ипроявляется функция возвышенного – создание «мегаллегорического», «великого вдискурсе» (μεγαληγοροσ).11 «Великое» (μεγαλείο/ megaliio) уже есть в самой природе, в томчисле природе самого человека, его psyche, однако уловить его можно только черезλογοσ12. Возвышенная речь, или «дискурс», поэтому, нужны для того, чтобы раскрыть9Псевдо-Лонгин.
О возвышенном / Пер. Н.А. Чистяковой. М. - Л., 1966. С. 15-16.Лаку-Лабарт Ф. Проблематика возвышенного // НЛО 2009, №95 URL:http://magazines.russ.ru/nlo/2009/95/la6.html11Deguy M. The Discourse of Exaltation (μεγαληγορειν): Contribution to a Rereading of Pseudo-Longinus// Of theSublime: Presence in Question: essays by J.-Fr. Courtine et al., trans.
by J. Librett, 1993, SUNY. С. 13.12Там же, с. 17.1013природу как логос. Возвышенное, по Лонгину, свойственно всем людям13, т.е.ответственно за производство «единодушия», а потому является само по себеобъективным (позднее Кант, развивая ту же логику, введет в качестве аргумента понятиеsensus communis, в котором аспект «разделения», дистрибуции в равной мере,локализуется в области когнитивных способностей человека).Логос Лонгина, то есть то, что человек разделяет в своей природе с природой кактаковой, напрямую связан с более важным для него понятием «целого». «Целое» Лонгина– сложная конструкция поздней античности, где естественным образом сходятся иаристотелевская традиция, и неоплатонизм, но главное – то, что это целое раскрывается(или «является», говоря словами Хайдеггера) через творчество самого человека, черезτεχνη, и возвышенное выступает в качестве свидетельства этого раскрытия.Длясредневековогосознаниякатегориейвозвышенногоохватывалосьэстетическое восприятие трансцендентного и божественного.
Именно в этом модусеанагогического(отгреч.ἀναγογή— возведение,an, вверх,иagein, веду)14функционировали искусство и эстетическая сфера в Византии и других средневековыхстранах.Подобномузакреплениюврелигиозномтипесознаниямыобязанывертикальному пониманию возвышенного.В текстах отцов Церкви, в агиографии, в византийской и древнерусской иконописитрансцендентно имманентный Бог предстает в качестве антиномического, непостигаемопостигаемого, неописуемо описуемого объекта духовного созерцания, вызывающего уверующего переживание одновременно ужаса и восторга, трепета и неописуемой радости,«экстаза безмыслия» и т.п. состояний.
«Эстетическое сознание в византийскомправославном ареале было как бы промодулировано феноменом возвышенного, поэтомуна первый план в эстетике выдвинулись такие категории, как образ, икона, символ, знак,выполняющие,преждевсего,анагогическую(возводительную),т.е.духовновозвышающую, функцию, а прекрасное было осмыслено как символ божественнойКрасоты и путь к Богу».1513"Природа сразу и навсегда вселила нам в душу неистребимую любовь ко всему великому, потому что оноболее божественно, чем мы" (Псевдо-Лонгин, XXXV, 2).14В соответствии с герменевтическим учением Иоанна Кассиана Римлянина «анагогическое» толкование –это 3-я ступень толкований после аллегорического толкования (выяснение вероучительного содержанияПисания) и тропологического, имеющего целью нравоучение.
Цель анагогического толкования – поискуказаний на исполнение всех Божьих обетований в грядущем Царствии Божием. См. Отрывки // Памятникисредневековой латинской литературы IV-VII вв. М.: Наследие. 1998. С. 233-269.15Бычков В.В. AESTHETICA PATRUM. Эстетика отцов Церкви. I. Апологеты.
Блаженный Августин. М.,Ладомир, 1995. С. 593. URL: http://www.krotov.info/libr_min/b/bulgakovs/page01.htm14В средневековой эстетике, с ее приоритетом религиозного чувства как нельзялучше проявляется свойство возвышенного указыватьсимволизировать,т.е.на трансцендентное и егочерез предметно-материальное опосредование представлятьневидимую, непостигаемую рационально природу божественного. Эстетическое здесьтесно переплетается с религиозной онтологией, гносеологией, а также и аксиологией.Начиная с Возрождения и в особенности в эпоху Нового времени религиозныесмыслы уступают место чисто эстетическим.
Классицизм противопоставил «высокий»стиль, характеризующий возвышенное, «низкому». Так, Буало в «Поэтическом искусстве»обосновал жанр высокой трагедии, в котором одним из ключевых признаков «высокого»должен быть героизм, что является наследием еще античной трагедии. Величие герояопределяется его способностью противостоять обстоятельствам судьбы, следоватьморальному долгу в противовес «страстям». Буало настаивал на необходимости раскрытьмомент внутренней борьбы, а также противоречивость душевного устройства героя, когдаслабости лишь оттеняют величие характера. При этом в восприятии зрителя чувственноевпечатление от происходящего уступает место реакции разума.
Это сложная реакция,которую невозможно полностью сконструировать с помощью правил поэтики, то естьрационально, но к которой у читателя или зрителя должна быть особая способность, иливкус – умение распознать «истинно высокое». В своих комментариях к переводу трактатаЛонгина (в особенности в последнем «Х-м Размышлении» 1710 года) и вслед за самимЛонгином Буало прослеживает связь между возвышенным и патетическим, подчеркиваяиррациональную природу последнего, что заставляет его окончательно отказаться отинститута techne и метода четких и единственно верных инструкций по созданиютрагедии.Выразительная и последовательная акцентуация аффективного начала в пониманиивозвышенного произошла в эстетике барокко в связи со свойственными ей напряженнымдинамизмом, экспрессивностью и драматизмом форм, эмоциональной экзальтацией,эффектами неожиданности, возбуждающими чувства удивления, благоговейного трепета,вместе с тем, не лишенные легкости игры, увлечения причудливым и странным.Возвышенное, таким образом, ассоциировалось, в первую очередь, с интенсивнойэмоцией, а также чувством парадоксальности реальности, выражаемом в разныхвизуальных, риторических и музыкальных формах.
Противоречиям здесь нет разрешения,(как было бы в классицизме); важен эффект погружения в сам поток переживаний.Момент же игры не снимает драматизм, а напротив, задавая перспективу взгляда со15стороны, утверждает конфликт и вечное стремление к его преодолению – во всехвозможных проявлениях – как онтологическую необходимость.К патетическому как одной из главных характеристик художественного выражениявозвышенного обращались и на исходе 18-го века.
Например, Ф. Шиллер в статьях «Опатетическом» и «О возвышенном» (1793) писал о пафосе как о возвышенной свободедуха, достигаемой в сопротивлении страданию. «Только сопротивление нашегосвободного начала насилию чувств делает очевидным присутствие в нас этого начала.»16Страдание имеет эстетический смысл, только когда в нем просвечивает «самостоятельныйили способный к самостоятельности» дух. При этом в противовес канонам французскогоклассицизма, с его приверженностью к «приличиям» и следующей из этогоискусственностью выражения, изображение истинно человеческого переживания, поШиллеру, должно включать в себя и чувства.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
