Диссертация (1148528), страница 27
Текст из файла (страница 27)
В ЦО можно выделить два вида контекстуальнойсинонимии. Словарное ЦО может использоваться не в основном (цветовом), а впереносном(нецветовом)значении(“rojo”–«красный»взначении«окровавленный»). Наоборот, идея цвета может передаваться не словарнымиЦО (“rojo” – «красный»), а контекстуальными (“sangre” – «кровь» в значении«красный»).140Между синонимами и антонимами нет непреодолимой границы.
Взависимости от вводимого текстом ограничительного признака словарныесинонимы могут контекстуально противопоставляться. Противопоставление вширокомсмыслеобразуетантитезу.Втексте«Романсеро»противопоставляются словарные ЦО (напр. “verde” – «зеленый» – и “no verde”– «незеленый): “pelo verde” (букв. «волосы зеленые») – “negro pelo” (букв.«черные волосы»); значения прилагательного в препозиции (переносные,нецветовые) и в постпозиции (основное, цветовое) в именной группе: “verdeviento” (зеленый ветер) ‒ “viento verde” (ветер зеленый) и др.2.
По количественному показателю антитеза «белый – черный» (12 и 12употреблений) уступает антитезе «зеленый – красный» (32 и 3). Однакоиспользование гиперонима черного в «сильной позиции» – в названии одногоиз романсов сборника – выделяет его как качественную цветовую доминанту.Это главенство усиливается словарным и контекстуальным расширениемчерного: “oscuro” (темный, 6) – “moreno” (смуглый, 6) – “de azabache” (из агата,1) – “de plomo” (из свинца, 2) – “sombrío” (тенистый, 1) и др. в общем значении«темный», «отчаянный», «зловещий». Доминирование черного цвета восходитк фольклорной испанской традиции. Основываясь на этой традиции, черный ибелый создают не архаические образы ночи и дня (солнечного света), а образыночи и лунного света.
При этом контекстуальные синонимы белого широкоиспользуются для передачи идеи отраженного лунного света (ножи, воды, атакже в портрете). В портрете этот образ передается и с помощью«хроматических ЦО». В антитезе «черный – белый», восходящей кфольклорной традиции, передающей языческое понимание мира, доминируетчерный цвет.В антитезе «белый ‒ черный», понятой в христианской традиции (идеяборьбы Света и Тьмы), доминирует белый цвет.
Образ борьбы светлых итемных сил актуализирует оценку «свой – чужой». В образе светлого воинствапредстают ангелы-покровители андалусского народа, а в образе темного –испанские жандармы. Кульминации это противопоставление достигает в образе141шахматной игры в романсе «Мученичество Св. Олайи» (№16). Пересечениехристианской и языческой традиций создает сложное взаимодействие цветовыхсимволов. Антитеза «черный – белый» служит как бы фоном для событий,изображаемых с помощью антитезы «зеленый – красный».3. Количественно превосходящая первую и основная для сквозногосюжета сборника ‒ антитеза «зеленый – красный». Гипероним зеленого –наиболее многочисленный в «Романсеро» (32 обращения).
Гипонимы жезеленого не используется вовсе, что указывает на заинтересованность поэта вего переносных, а не цветовых значениях. С помощью зеленого цвета создаетсяобобщенный образ простого народа Андалусии. В отличие от общеиспанскогозначения «надежды», свойственного зеленому, авторское значение цвета –«смерть», «обреченный на смерть». При этом идея смерти выражаетсястатически: герой изображается до или после своей гибели.
Актуализируются идругие значения зеленого. Так, в образе народа актуализируется значение«прекрасный» (в физическом понимании). Создается собирательный образпростого народа как «аристократии зеленых кровей».Красныйцветиспользуетсядлясозданияобразаотдельныхпредставителей народа: героя, его гибели. При этом идея смерти выражаетсядинамически (герой изображается в момент гибели). Красный цвет в антитезегиперонимом “rojo” (красный) выражен слабо (3).
Он используется только в«приложении» «Три исторических романса» (дважды – в значении «кровь»).Красный цвет широко представлен косвенным ЦО “sangre” (кровь) (12), а такжецветовыми метафорами с контекстуальным значением «кровь». Метафорыоснованы на контекстуальных ЦО (“rosa” – роза, “granada” – гранат, “coral” –коралл, “vino” – вино и др.) и выполняют эвфемистическую функцию сокрытиясцен насилия.В основном тексте «Романсеро» также используются гипонимы красного(4) для описания внешности героев (в основном, одежды). Контекстуальныезначения гипонимов основаны на этимологии слов (различные видыкрасителей).142С помощью антитезы «зеленый ‒ красный» раскрывается основаскрытогосквозногосюжета.Ядромэтогосюжетаможносчитать«Сомнамбулический романс» (№4), который сам автор считал образцомповествовательного романса (24 обращения к гиперониму зеленого).4.
Идеяотсутствующегоцвета«тусклый»,«темный»,«бледный»передается некоторыми значениями белого и черного, а также гиперонимом“gris” (серый). Помимо ряда гиперонимов, которые Лорка почти не используети в других сборниках, в «Романсеро» есть ряд романсов, в которых гиперонимыцвета не называются. В этих романсах используются только гипонимы черногоцвета,объединяющиеихсфольклорнойтрадициейиусиливающиеинтертекстуальное расширение «Романсеро» (Амарго) на лексическом уровне.143ГЛАВА 3. МОРФОСИНТАКСИЧЕСКИЕ ОСОБЕННОСТИОФОРМЛЕНИЯ ЦВЕТООБОЗНАЧЕНИЙ В ТЕКСТЕ «ЦЫГАНСКОГОРОМАНСЕРО»§3.1.
Развитие цветообозначений: от предметных ‒ к абстрактным.Историческим ядром имени существительного и прилагательного, в том численазывающего цвет, был предмет: «Названия многих природных вещей далиначало именам отвлеченного от них цвета» [Колесов 2001: 198]. Но должнопройти много времени, прежде чем слово начнет употребляться как ЦО. Приэтом его первичное значение еще может сохраняться в сознании народа.Этот длительный процесс можно разделить на несколько этапов. Напервом этапе – это сравнение или скрытое сравнение.
В какой-то момент одноиз слов может стать общим для обозначения всех оттенков указываемого цвета,а число оттенков может продолжать увеличиваться: «Пока люди называют цветдикого волка “диким”,… цвет голубя ‒ “голубым” и т. д., ‒ это еще необозначение цвета, это только указание на качество предмета сравнением сдругим предметом. “Серебряные волосы” ‒ “волосы, как из серебра”.Сравнение помогает пониманию. Однако при этом люди пользуются старымисловами в старых значениях.
Никаких изменений в языке не происходит. Нокогда на место целого вороха слов-сравнений, обозначающих оттенки серого,приходитодно-единственное,котороесодинаковымправомможнораспространить на все предметы серого цвета, ‒ вот тогда в дело вступает язык:он обобщил многие и многие частные значения одного и того же цвета, всепрежние метафоры и сравнения, все случайные наблюдения людей, сделанныенеожиданно и на один раз. Только с этого момента мы можем говорить, что вязыке действительно появилось слово, обозначающее данный цвет» [Колесов2001: 200-201].144«предмет»«предметовый»«предметный»«голубь»«голубиный»«голубой»сущ-ноеотн.
прил-ноекач. прил-ноеПосле «отделения» слова, выделяющего цветовой признак, от предмета вязыке за ним закрепляется абстрактное значение цвета как основное. На первомэтапе его этимон еще слышится в слове (русское «лимонный», «малиновый»).Такие прилагательные называются относительными. Когда этимон словаперестает слышаться («коричневый» – от «корица», «голубой» – от «голубь»),мыимеемделоскачественнымприлагательным.Качественноеприлагательное может стать доминантой синонимического цветового ряда(гиперонимом цвета), т. е. ядром тематического поля данного цвета.Качественноеприлагательноеможетсубстантивироватьсяистановиться именем существительным-названием цвета. Субстантивациякачественного прилагательного – высшая степень абстрагирования идеи отпредмета.
От качественного прилагательного могут образовываться другиеприлагательные, существительные и глаголы.Анализируя грамматические формы, в которые облекается мысльчеловека, мы можем понять, какое представление о тех или иных свойствахпредмета имел человек, когда искал форму их выражения: «Задачалингвистического анализа заключается… в том, чтобы проследить… связьграмматических категорий с категориями мышления» [Кацнельсон 1949: 14].При этом имя прилагательное (лат. “nomen adjectivum” от “adjicio” –«прибавляю, присоединяю, прилагаю») «выражает грамматическое значениекачества или свойства, называемого не отвлеченно, само по себе, а как признак,данный в чем-то, в каком-то предмете» [Маслов 1987: 160] (“mulos blancos” –мулы белые).
Как считал Л. В. Щерба, «без существительного, явного илиподразумеваемого, нет прилагательного» [Щерба 2008: 85]. Если же цветовоеприлагательное употребляется без существительного, то само становитсяназванием свойства в отвлечении от носителя, т. е. существительным (“elblanco” – белый в смысле «белизна»). В испанском языке переход145прилагательноговразрядсуществительныхможетсопровождатьсяиспользованием артикля [Васильева-Шведе, Степанов 1972: 44].Имя существительное (лат. “nomen substantivum” от “substo” –«существую, имеюсь в наличии», “substantia” – «сущность») «выражаетграмматическое значение предметности» [Маслов 1987: 158].
Как отмечалось,«историческим ядром существительных были названия предметов в прямом,физическом смысле слова» [Маслов 1987: 158]. На их основе развилисьсуществительные с «непредметными» значениями – в том числе свойств вотвлечении от носителей свойства (“blancor” – белизна).Глагол (лат. “verbum” – «слово, речь») «выражает грамматическоезначение действия, т. е. признака динамического, протекающего во времени»[Маслов 1987: 161] (“blanquece” – белеет). При этом признак выражается неотвлеченно, а «во время его возникновения от действующего лица» [Потебня1958:181].Таким образом, мысль человека способна делать своим предметом любое,даже абстрактное свойство или признак, мысля его в отвлечении от егоносителя (“el blanco”, “blancor” – «белый», «белизна»).
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
