Диссертация (1148497), страница 36
Текст из файла (страница 36)
Её первый номер появился вскоре после основания СЭСС, 15 июля1921 г. Однако выпускать её длительное время довольно крупным для эсперантской прессы тиражом 3 тыс. экземпляров его Кронштадтский комитет несмог: газета закрылась после 10-го номера в январе 1922 г. Одновременно с«Agitanto» в Кронштадте в ноябре 1921 г. был выпущен один номер другогооргана СЭСС – журнала «Sub la Ruĝan Standardon» («Под красное знамя»).Ещё один журнал этого союза – «Ruĝa Esperantisto» («Красный эсперантист»)– был учрежден в Нижнем Новгороде в октябре 1921 г. Поскольку его издатель – местный клуб СЭСС – являлся бывшим Нижегородским окружнымкомитетом «Эсперантской секции Коммунистического Интернационала»,особое внимание в журнале уделялось деятельности «эскианцев», продолжавших вести пропаганду международного языка среди жителей города 2.
Дофевраля 1922 г. «Ruĝa Esperantisto» вышел три раза, после чего его изданиетакже прекратилось3.Наконец, в мае 1922 г. Центральный комитет СЭСС приступил к изданию в Москве официального «Бюллетеня ЦК СЭСС» («Bulteno de CK SEU»),обеспечивавшего связь между советскими эсперантистами и являвшимсяцентром их руководства в следующие 15 лет. Впоследствии этот орган несколько раз переименовывался.1Бр. Б. Это было 10 лет назад (Из записок старого «цекиста») // Международный язык. 1933. № 5–6.С. 158–159.2Esperanta Movado en N.-Novgorod dum 1921 j. // Ruĝa Esperantisto. 1921. № 1. С. 8–10.3Некрасов Н. В. Библиография эсперантской печати в СССР за 12 лет революции 1917–1928 г. // Известия ЦК СЭСР.
1928. № 11–12. С. 383–384.160В октябре 1924 г. после того, как издательство СЭСС было перенесено вКазань, где издавать печатную продукцию было дешевле, чем в столице,бюллетень стал выходить под названием «Советский эсперантист» («SovetaEsperantisto»). В новом городе он выпускался в одной из лучших местных типографий «Восток»1.В октябре 1925 г. бюллетень получил название «Международный язык»и начал издаваться в двух сериях – «А» и «B» (серия «B» впоследствии сталасамостоятельным изданием), не отличавшихся друг от друга по содержанию.Ежемесячно появлялось по два его выпуска, при этом велась тройная нумерация: текущая, сквозная, а также указывалась литера серии с порядковымномером (например, в октябре 1925 г. были изданы № 1 (27) серии А-1 и № 2(28) серии В-1).С октября 1926 г.
периодика союза эсперантистов (в это время уже –СЭСР) вновь стала печататься в Москве. С этого времени серия «А» получила название «Бюллетень ЦК СЭСС (Официальная часть “Известий ЦКСЭСС”)», которое в 1928 г. было изменено на эсперантский вариант «Bultenode CK SEU», в 1933 г. – на «Sur Posteno» («На посту»), а в 1934 г. – на «SurPosteno Klasbatala» («На посту классовой борьбы»). В свою очередь в октябре1926 г.
серия «В» была преобразована в журнал «Известия ЦК СЭСС», в 1928г. переименованный в «Известия ЦК СЭСР», а в 1929 г. – снова в «Международный язык»2.Таким образом, учреждённый в 1922 г. бюллетень ЦК СЭСС до 1936 г.пять раз успел поменять заглавие, претерпев за эти годы существенные качественные изменения. Из небольшого русскоязычного издания, каким он былв самом начале, он постепенно превратился в серьёзный общественнополитический орган на эсперанто, руководивший работой активистов «революционного» эсперанто-движения не только в СССР, но и в других странах.Коренные же преобразования бюллетеня начались в 1924 г., когда произошло12Нашим подписчикам – единомышленникам // Эсперанто на дому.
1924. № 1. С. 3.Десятилетие «Бюллетеня ЦК СЭСР» // Bulteno de CK SEU. 1932. № 7. С. 45–46.161закрытие транснационального журнала «La Nova Epoko» и основные силыкооператива «Новая эпоха» влились в издательство ЦК СЭСС. До этого же«Бюллетень ЦК СЭСС» почти не отличался от предшествовавшей ему прессы «эсперантистского типа», характерной для периода пропаганды эсперанто, но уже малопригодной в условиях, когда этот язык получил реальныйшанс войти в строившуюся систему ценностей.Осознавая это, руководство СЭСС сделало значительный шаг вперёд вистории эсперантской журналистики, начав в 1924 г. печатать в своём информационном бюллетене аналитику, а в 1926 г.
учредив аналитическийжурнал «Известия ЦК СЭСС». В них впервые на должном уровне рассматривались возможности использования проекта Л. Заменгофа в таких областях,где он действительно мог успешно конкурировать с национальными языками. Так, с 1924 г. всё большее число статей в бюллетене стали посвящатьсявозможностямиспользованияэсперантовмеждународнойрабоче-крестьянской переписке и радиовещании, о чём будет рассказано отдельно. Впоявившейся в 1924 г. местной учебной и руководящей периодике СЭСС (казанский журнал «Эсперанто на дому» и ташкентская газета «ЭсперантистВостока») также нередко обсуждались новые формы его применения в интересах СССР и мирового коммунистического движения.Становясь, как и большинство советских изданий, организационным иидеологическим средством проведения политики партии, вся эта «революционная» пресса сторонников международного языка быстро утрачивала особенности, характерные для российской периодической печати эсперантистов1900–1910-х гг.
Постепенно выхолащивался характерный для неё «эсперантистский тип», кардинально менялся объект журналистского внимания. Эсперанто-движение переставало рассматриваться как нечто целостное, имеющее одну общую цель – сблизить и примирить народы; вместо этого речь начинала вестись о двух противоборствовавших сообществах эсперантистов –«пролетарском» и «буржуазном» (или «буржуазно-нейтралистском»). Сам жепроект Л.
Заменгофа активисты СЭСС представляли в качестве «революци-162онного фактора» и «врага буржуазии», которая, по их утверждению, квалифицировала этот язык как «большевистскую заразу»1.В связи с появлением в начале 1920-х гг. ряда бюллетеней, газет и журналов, основная задача которых состояла в развитии теоретических положений об использовании эсперанто пролетариатом в его классовой борьбе,можно говорить о становлении в этот период нового типа издания, которыйусловно назовём «типом революционного эсперантизма». В 1920-е гг. относившаяся к нему периодика стала развиваться не только в СССР, но и в некоторых государствах Европы, Азии и Америки.
При этом в большинстве странодновременно с ней выпускалась и «нейтралистская» пресса на международном языке, тогда как в Советском Союзе таковая перестала существовать в1922 г. Последним её представителем был орган толстовцев «Teristo» («Землеборец»).Этот «ежемесячный бюллетень, посвященный поиску путей к осуществлению справедливой и гармоничной жизни» (подзаголовок), относился к такому явлению русской журналистики начала 1920-х гг., как независимая печать (неп), которая объединяла более 50 изданий разного типа. Основнойособенностью этой периодики было её стремление к созданию в стране условий для перехода к построению полнокровной культурной и нормальной социальной и общественной жизни.
Группируя вокруг себя журналистов, писателей, учёных, философов и прочую интеллигенцию, не нашедшую места впартийно-советской журналистике, неп, по сути, явился средоточием оппозиционных сил, нередко критиковавших проводившуюся большевиками политику2. Примечательно, что пресса толстовцев в этом плане отличались относительной сдержанностью, что было вызвано их планомерным взаимодействием с властью. В 1920-х гг. движение последователей Л. Н. Толстого, каки различные сектантские группировки, было задействовано правительством1Эсперанто на дому. 1924. № 1. С. 1.Жирков Г. В. Неп как отражение нэпа: Очерк истории независимой печати России 20-х годов XX в.:Учеб.
пособие. Чебоксары, 1999. С. 6–9, 15–16.2163для решения важных государственных задач – поднятия уровня сельского хозяйства и преобразования деревни на коллективистских началах.Такое сотрудничество, начавшееся в первый год нэпа, было обусловлено, с одной стороны, ориентацией толстовцев и ряда религиозных групп наколлективное сельскохозяйственное производство и их готовностью осваивать территории из переселенческого фонда и, с другой стороны, необходимостью быстрого освоения новых земель для получения с них скорейшейэкономической отдачи, что заставило власть «сделать тактическую уступкурелигиозному сектантству»1. Так, в октябре 1921 г. Народный комиссариатземледелия опубликовал обращение к русским сектантам и старообрядцам,проживавшим как в России, так и за её пределами, в котором призвал «осуществить давнишние их мечты – сесть на землю, собравшись в крупные общины со всех концов света», и приступить «к творческой земледельческойработе»2.
В результате в 1920-х гг. в СССР их силами было создано немалоземледельческих объединений, среди которых были не менее 86 толстовскихкоммун, артелей и товариществ3. Некоторые из этих коллективов последователей Л. Н. Толстого занимались не только хозяйственной, но и издательскойдеятельностью. Одним из них была трудовая артель в селе Тайнинское Московской губернии, выпускавшая в 1922 г. эсперантский бюллетень «Teristo»и его русскоязычный аналог «Teristo – Землеборец».Их издателем-редактором выступила В. Н.
Степанова, уже имевшая небольшой опыт на этом поприще. Накануне Февральской революции ей удалось реализовать интересный проект толстовского журнала «Informilo», который, однако, вышел лишь однажды, не выполнив поставленную перед нимзадачу – познакомить эсперантистов со всеми типами организаций «современной трудовой жизни», такими как трудовые колонии для взрослых и де-1Петухова Т. В. Коммуны и артели толстовцев в советской России (1917–1929). Ульяновск, 2008. С.88–89.2Воззвание Наркомзема.
К сектантам и старообрядцам, живущим в России и за границей // Вестникдуховных христиан-молокан. 1925. № 1–2. С. 6.3Петухова Т. В. Коммуны и артели толстовцев в советской России (1917–1929). Ульяновск, 2008. С.53, 111–116.164тей, городами-садами и т.д.1 Новый же печатный орган, являвшийся, по утверждению редакции, продолжением «Informilo», должен был собирать«данные об одиночках, группах и организациях, нацеленных на реализациюсправедливой, согласной естеству жизни»2.В связи с этим программа «Teristo» предусматривала статьи, затрагивавшие вопросы земельных реформ, международного единения, гуманистических течений (пацифизма, эсперантизма и др.), индивидуального и кооперационного хозяйства (в том числе трудовых колоний), совершенствования иопрощения жизни, трезвости, образования, а также письма читателей с ихмнениями и рассказами о приобретённом опыте 3. Главным же отличием этого издания от его дореволюционного предшественника стала перемена акцента в той концепции справедливого жизнеустройства, которую отстаиваларедакция и вообще движение крестьян-толстовцев.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
