Диссертация (1148497), страница 30
Текст из файла (страница 30)
Горьким «Новая жизнь» (1918), и эсеровский «Понедельник» (1918), и «Вертоград» (1918) – орган крестьянскогосоюза «Освобождение земли». Кроме партийной и общей прессы, газетнаяэсперанто-служба снабжала материалами и периодику эсперантистов, в частности «Volga Esperantisto» («Волжский эсперантист»; Саратов), «Nia Vivo»(«Наша жизнь», Астрахань) и «Kredo» («Вера», Казань)1.Наибольшую активность в издательской деятельности и пропагандевспомогательного языка Организационный комитет Всероссийской федерации эсперантистов проявил в 1918 г. В этом году «Oficiala Bulteno deOKTEF» выходил уже не в виде листка, как в 1917 г., а в виде 8-полосной газеты с хорошим качеством бумаги.
Основное её содержание составляли руководящие статьи и отделы «Эсперанто в России», «Эсперанто за границей»,«Агенты ОКВЭФ» и «Отдел молодёжи». Для молодых эсперантистов Оргкомитет совместно с Московской лигой юных эсперантистов, имевшей собственный бюллетень («Bulteno de Moskva Ligo Juna Esperantistoj»), издавал гектографированный листок – «Всем группам юных эсперантистов России циркулярно».В целях распространения общих сведений о международном языке комитетом также выпускались листовки. Однако финансовые трудности в период Гражданской войны не позволили его активистам долго вести издательскую деятельность: оба его органа закрылись в 1918 г.
Несмотря на тяжёлоематериальное положение, он продолжал поддерживать тесную связь со всеми1Там же. С. 7–8.133крупными объединениями российских эсперантистов с помощью переписки1.Просуществовав до 1921 г., Оргкомитет под воздействием дальнейшей политической дифференциации эсперанто-движения, вызванной менявшимисясоциально-политическими условиями в стране, претерпел существенные изменения.В 1917–1920 гг.
по мере укрепления советской власти всё большее количество эсперантистов в условиях идеологизации всех сторон общественнойжизни меняли своё видение роли проекта Л. Заменгофа. Идея о нём как оязыке «нейтральном», средстве достижения всеобщего мира и международного согласия для всё большего количества активистов трансформироваласьв идею о едином языке интернационала – орудии классовой борьбы и мировой революции. Переломными годами в истории российского эсперантодвижения в связи с этим стали 1918–1920 гг., когда на политической почвепроисходил раскол на «левых эсперантистов» и «нейтралистов», оставшихсяверными идеалам дореволюционного эсперантизма.
Важную роль в этомрасколе сыграл московский Организационный комитет Всероссийской федерации эсперантистов. В 1920 г. он был реорганизован, получив названиеВременного Центрального комитета Всероссийской федерации эсперантистов, и руководящие посты в нём заняли коммунисты (Н. М. Желтов и Н. В.Некрасов)2.
Таким образом, на третий год существования отказавшись от политического нейтралитета он встал на позицию большевиков, превратившисьв просоветскую организацию.Предпосылкой реорганизации Оргкомитета стал раскол внутри двух ведущих объединений российского эсперанто-движения: петроградского общества «Espero» и Московского общества эсперантистов. Так, сразу после Февральской революции несколько членов «Espero», несогласные с председателем этой организации банкиром П.
Д. Медемом, считавшим недопустимымсмешивать эсперантизм и политику, образовали Петроградскую социалисти1Некрасов Н. К вопросу об исторической перспективе в развитии советского эспердвижения // Международный язык. 1932. № 11–12. С. 348.2Там же.134ческую эсперантистскую группу (Petrograda Grupo Socialista Esperantista). Веё состав вошли эсер Э. К. Дрезен (будущий руководитель союза эсперантистов СССР), С. М. Гайдовский, Т. А. Щавинский, Р. Т.
Цивинский и Т. Сикора1. Состоявшие до революции в литературном кружке «Verda Radio» Щавинский и Гайдовский в марте 1917 г. приступили к выпуску ежемесячнойгектографированной рукописной газеты «Feĉo» («Закваска»), выходившей некак орган «Espero», а как «независимое периодическое издание» (подзаголовок). Её основное содержание составила беллетристика – рассказы и стихи, воригинале написанные на эсперанто.
В приложении к газете – листке«Monata Poŝto» («Ежемесячная почта») – помещались новости его общественного движения.Будучи изданием не пропагандистским, а литературным, стремящимсяиспользовать эсперанто «как живой язык»2, «Feĉo» быстро вызвала интересстоличных эсперантистов. Вот что вспоминал об этой газете современник:«Помню, как покойный Т.
А. (Щавинский. – Д. В.), слепнув за работой, писал“Feĉo” своим вычурным почерком, с нажимами и завитушками, а потомразмножал его на жирной ленте самодельного шапирографа. “Feĉo” первыйиз всех журналов объявил конкурс на эсперантский перевод “Интернационала” и одно время даже успешно конкурировал в Петрограде с московским“La Ondo de Esperanto”. Во всяком случае покойный Щавинский с гордостьюжаловался: “Раньше 35 подписчиков было – с работой справлялся, а сейчас100 человек – разве управишься”»3. К концу первого года издания число подписчиков газеты возросло до 160, причём проживали они не только в России,но и за границей4.Несмотря на относительный успех «Feĉo», из-за постоянного удорожания бумаги издателю так и не удалось сделать её печатной, более того в связис нараставшим продовольственным кризисом Т.
А. Щавинский был вынуж1Skribemulo R. По страничкам нашей истории // Известия ЦК СЭСР. 1927. № 9–12. С. 333–334.Feĉo. 1918. № 12. С. 18. См. «Feĉo» с приложением «Monata Poŝto» в: ГАРФ. Ф. А-626. Оп. 1. Д. 15.3Skribemulo R. По страничкам нашей истории // Известия ЦК СЭСР. 1927. № 9–12. С. 334.4Redakcio. Pri jubileo de Feĉo // Feĉo. 1918. № 13. С.
30; Е. С. По перепутьям и путям // Международный язык. 1932. № 9–10. С. 295.2135ден повышать на неё цену. В результате с марта 1917 по август 1918 г. стоимость увеличилась в шесть раз – с 10 до 60 копеек1, а последний номер вышел на четырёх страницах, уменьшенный по объёму вдвое. Всего за болеегодовой период были выпущены 17 номеров «Feĉo» и 6 номеров «MonataPoŝto».В начале 1919 г. общество «Espero» возродило это издание под названием «Cirkuleraj Informoj de Petrograda societo “Espero”» («Циркулярные сообщения петроградского общества “Espero”»). В январе, сентябре и октябрепоявились 3 его номера. То, что объявленная независимой, социалистическаягазета стала органом столичного эсперанто-клуба, объясняется тем, что в1918 г. в нём произошли значительные изменения.
Его руководителем былизбран Э. К. Дрезен, вступивший в этом году в РКП (б) и служивший комиссаром чрезвычайно уполномоченного Совета рабочей и крестьянской обороны по снабжению Красной Армии и Флота (Чусоснабарма). Бывший жепредседатель «Espero» П. Д. Медем, а также другие эсперантисты, не поддерживавшие расколовшего организацию Дрезена, вышли из её состава 2.Ввиду того, что в это время в Петрограде не существовало другого подобного клуба, поскольку функционировавшее с 1912 г.
«Петербургское обществоэсперантистов» в январе 1918 г. присоединилось к «Espero»3, несогласные сполитикой нового руководства столичного эсперанто-движения активистыфактически оказались за его бортом.В конце 1918 – начале 1919 гг. подобным кадровым изменениям подверглось и московское общество сторонников международного языка.
Послетого, как в декабре 1918 г. на его общем собрании большинством голосовбыло решено создать при нём особую коллегию «для перевода советской литературы с русского на эсперанто», часть активистов решила отойти отучастия в дальнейшей деятельности эсперантистского клуба. В результате,как и в «Espero», в нём случился раскол на политической почве, приведший к1Там же.Skribemulo R. По страничкам нашей истории // Известия ЦК СЭСР. 1927.
№ 9–12. С. 334.3Oficiala Bulteno de OKTEF. 1918. № 3–4. С. 4.2136его значительному ослаблению, что не позволило осуществить проект коллегии переводчиков1. Тем не менее силами отдельных московских эсперантистов к середине 1919 г. на эсперанто были переведены Конституция РСФСР,гимн «Интернационал», «Манифест Коммунистического Интернационала кпролетариям всего мира», «Тезисы тов. Ленина о буржуазной демократии ипролетарской диктатуре, представленные III Интернационалу», «Обращениек молодёжи» А.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
