Диссертация (1148285), страница 30
Текст из файла (страница 30)
Представляя свое поколение как «жаждущее красоты», онпризнается, что готовой формулы для ее достижения, по его мнению, несуществует. Но стремиться к ее поиску, пестовать каждому свою красоту,чтобы впоследствии «соединиться в общем гимне ее бесконечномувсемогуществу» - важнейшая, считает критик, задача. Только в красоте,резюмирует он, можно найти великое оправдание человечества, а в личности– «его высочайшее проявление»356.Такова была платформа редактора «Мира искусства», подробноизложеннаяимвпублицистическомцикле«Сложныевопросы».Основополагающим ее пунктом стало утверждение С.
Дягилева обавтономности искусства как сферы человеческой деятельности, а такжео необходимости свободы художественного творчества. Важнейшей жезадачей художественной критики, в соответствии с манифестом редакторажурнала и его единомышленников, было воспевание личности творца.Новаторство программы С. Дягилева, низвергающей многие принятыев художественном мире авторитеты, не могло, конечно, не вызватьожесточенной критики оппонентов. Некоторые из них, как было сказановыше, высказали мнение о новом журнале после выхода в свет №1-2 «Мираискусства». Критик же В. В.
Стасов, сначала лишь присматривался кдеятельности«мирискусников»,обдумываядоводыдляпубличногоДягилев, Сергей. Сложные вопросы: Основы художественной оценки // Мир искусства. 1899, № 3-4. С.50-61.356139выступления против них. Ему важно было изучить до конца их манифест,поэтому с отповедью высказанной в нем позиции он выступил только послевыхода в свет № 3-4 журнала. Крайне резкую оценку новациям оппонентовон дал в статье «Нищие духом», опубликованной в «Новостях и Биржевойгазете»: «Какова затея! Нас хотят перекрестить в новую веру по частиискусства! Кто хочет? Зачем хочет? Хотят декаденты.
Зачем хотят – затем,что истинного искусства, нераскольничьего, недекадентского не понимают ипонимать не могут. Ну, вот им смерть и хочется всех в свой расколперетянуть».Далее критик с негодованием подверг разносу объявленную С.Дягилевым еще в интервью «Искусство и ремесла», опубликованном в«Петербургской газете», программу. Не имея серьезных аргументов длякритики, опираясь лишь на свой несомненный в художественных кругахавторитет, Стасов утрирует слова молодого коллеги, истолковывая и цитируяих совсем не так, как это было им сказано. Он настаивает на том, что«декаденты» в виде программы «заблаговременно объявляли в печати: “Мы(русские) представляемся в Европе чем-то устаревшим и заснувшим наотживших преданиях”, “наши художественные произведения, несмотря наталант, совершенно игнорируются тамошней критикой и публикой,считаются vieux jeu357 чем-то вроде надоевшей итальянской арии”…»Критик убежден в том, что в высказываниях С.
Дягилева (в его,Стасова, интерпретации) нет ни «одной черточки правды», ни единой«крупинкидействительносуществующего!..Всевысказываемоетутдекадентами – только фальшь, ложь».Оценивая же первые два сдвоенных номера «Мира искусства», Стасовподчеркивает, что в них «главную роль играют нелепости, безобразия игадости». Высоко оценивая в общих чертах творчество художников К.Коровина и С. Малютина, он обвиняет их в том, что когда они начинают«сочинять что-то в “декадентском вкусе” – они становятся ужасны».357vieux jeu (фр.) – старая игра.140Обращаявниманиечитателейна обложку журнала,созданнуюК.Коровиным, он высказывает мнение, что такое может «нарисовать разве чтотрехлетний ребенок, в первый раз взявший карандаш в руки».
Оценивая же«виньетки даровитого норвежского живописца Мунте», критик утверждает,что за них «ему можно было бы только краснеть во всю щеку, и правую илевую». По поводу рисунков для образцов, выполненных С. Малютиным,Стасов высказывает мнение, что их «никто никогда не станет выполнять внатуре, а только швырнет через забор, как дохлого котенка». В целом же оноценивает оформление нового журнала как «глупость и гадость». И сетует,подобно рецензенту «Исторического вестника» Г. Эристову на то, чтоиздатели поверили редактору, «соглашаются давать свои деньги на такиепостыдные траты, на такие глупейшие рисунки!»Объявив публично, что рассматривать «все прелести обоих выпусковдекадентского журнала» выше его сил, Стасов переходит к оценкелитературно-критической составляющей издания.
Подвергая обструкции,прежде всего, серию статей С. Дягилева под общим названием «Сложныевопросы», он с возмущением восклицает: «Неужели не ужасна вся этабездарная тарабарщина декадентства? Неужели и взаправду на такую чепухуи вздор нам надо менять прежнее искусство, здоровое, верное природежизни, правдивое, глубокое, искреннее? Это равнялось бы повальномуотправлению всего света в сумасшедший дом, в дом дурачества».
Далее онговорит о своей «непримиримой вражде» к этому «негодному декадентству»,указывая на то, что организаторы журнала, по его мнению, какие-то «темныесовы, нищие духом, купающиеся во мраке и упивающиеся непроходимойчепухой…»358После письменного ответа В. В. Стасову на упоминавшуюся егокритическую статью «Выставки», опубликованную в «Новостях и Биржевойгазете» (1898, 27 января, № 27) и направленную против С. Дягилева, молодойкритик, как уже отмечалось, не вступал более в полемику со старшим358Стасов В. В.
Нищие духом // Новости и Биржевая газета. 1899, 5 января (№ 5). С. 2.141маститым коллегой. Их рассудило время. «Мир искусства» успешновыполнял свои задачи, став моделью для возникших впоследствии изданийпо искусству. Редактор же, создав новый в России тип издания: журналманифест, в котором, начиная с первых номеров, были высказаны основныеидеи«мирискусников»,продолжалеговыпускать,невзираянаожесточенную, порой переходящую границы приличия критику оппонентов,следуя сформулированной им и обнародованной программе.Она предполагала ярко выраженную эстетическую платформу, котораяв действительности формировалась постепенно, в процессе издания «Мираискусства».
Публикация серии статей С. Дягилева под общим названием«Сложные вопросы» стала ее своеобразным фундаментом, на котором втечение шести лет выхода в свет издания, благодаря приобретаемому опытуи растущему профессионализму его сотрудников, было воздвигнуто«здание», ставшее эстетическим образцом для русской периодики и культурыСеребряного века.Критике первых номеров «Мира искусства» в столичной прессе, какойбы жесткой и нелицеприятной она не выглядела на первый взгляд, порой неоткажешь в объективности. При всей изысканности полиграфическогоисполнения журнала оформление его первых тетрадей может вызватьнедоумение – текст статей и заметок отнюдь не всегда сочетается по смыслус иллюстративным рядом; отсутствует четкая рубрикация; нумерациястраниц усложнена двумя, а в некоторых случаях, даже тремя пагинациями;порой подрисуночные подписи содержат ошибки или вовсе отсутствуют; невсегда указаны названия картин, а также лица, изображенные на портретах.Эти внешние проявления отсутствия опыта у сотрудников редакцииусугублялись борьбой мнений, а порой откровенными интригами и обидами.Направление журнала, выбранное С.
Дягилевым, нравилось далеко не всем, аего категоричность, проявлявшаяся зачастую даже по отношению кближайшим сотрудникам, нередко вызывала у них отторжение. Об этомсвидетельствует, например, письмо К. А. Сомова, недолюбливавшего142редактора «Мира искусства», художнице Е. Н. Звегинцевой от 15 декабря1898 г.: «…не знаю, слышали ли Вы, что этот первый выпуск довольноопозорил Дягилева во мнении всех партий – и вражеских, и дружелюбных;даже мы, его сподвижники, очень недовольны его самонадеянностью, егомальчишескими выходками и безвкусными промахами во внешностижурнала… Впрочем, кое-что хорошо»359.Дягилев же, невзирая на критику известных историков искусства инекоторых из своих сотрудников, самоотверженно продолжал отстаиватьвыбранную им для журнала линию.
В № 5 «Мира искусства» редакторпубликует вторую (заключительную) часть философского эссе князя С. М.Волконского «Искусство», которое занимает практически всю текстовуючасть выпуска (кроме раздела «Художественная хроника»). Волконский, ещев начале своих размышлений, оценивая произведения искусства как«результат духовной и материальной работы художника»360, развивает этумысль и во второй части художественно-критических заметок. Взглядискусствоведа на живопись, музыку, литературу, архитектуру, прикладноеискусство,которое,поегомнению,«естьрезультатдуховноговмешательства человека в физический процесс жизни»361, перекликается смыслями С.
Дягилева, высказанными им в серии статей «Сложные вопросы».Единство понимания обоими авторами ценности искусства прослеживается ив тезисе о том, что оно является одним из «могущественнейших двигателей»,с помощью которого сердца людей выходят из «замкнутости личной,сословной, народной… на простор общечеловечности»362.Стремление редактора «Мира искусства» сформировать собственнуюэстетическуюплатформу,отвечающуючаяниям«новогоискусства»,отражает и публикация им в художественном отделе № 5 журнала рядаиллюстрацийпроизведенийдекоративно-прикладногоискусства,взначительной степени проникнутых «национальным духом». Это 8 работ Н.Мир художника: Письма.
Дневники. Суждения современников: Константин Андреевич Сомов… С. 66.Волконский С., князь. Искусство. I. Ч. // Мир искусства. 1899, № 3-4. С. 64, 68.361Волконский С., князь. Искусство. II. Ч. // Мир искусства. 1899, № 5. С. 75.362Там же. С. 87.359360143Давыдовой: рисунки для ковра, скатерти, портьеры, подушки, образцывышивки, а также живописные работы И.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
