Диссертация (1147177), страница 13
Текст из файла (страница 13)
Кант, И. Критика практического разума. Сочинение в 6 т. М., «Мысль», 1965. (Философ. наследие). Т. 4.Ч. I. С. 414.54предполагает, могут, будучи содеяны другими, причинить ему вред. Такой образмысли вычеркивает из списка допустимых значительное число деяний, которыевполнеприемлемыдля«аморального»индивида,являющеготипичнымобитателем контрактарианского мира.Кант не предъявляет столь нормативно нагруженных требований кгражданину политического сообщества. Напротив, он указывает на то, чтопоследний по праву остается первым и для самого себя единственным судьейправительства; именно его согласие дает силу законам и предшествует им. Впринципе, такое же право есть у человека Гоббса, Локка и Руссо, хотя бы вестественном состоянии; но для этих философов оно не является правом встрогом смысле слова. Скорее, оно рассматривается как возможность, котораяничем не ограничена, кроме соотношения сил самого субъекта и его окружения.Кант же наделяет своего индивида именно правом, которое становится мериломлюбой частной нормативной системы.
Принятие договорной модели длясортировки допустимых форм политического устройства в кантовской теории неявляется политическим актом в том смысле, как принятие категорическогоимператива для сортировки морально допустимых действий является моральнымдействием. Напротив, оно a priori является основанием политического процесса.Такая версия гипотетического общественного договора является своего родавнеполитическим «судилищем», рассмотрением политических процессов с болеевысокого уровня абстракции.Ещеоднимотличиемполитическогодоговораоткатегорическогоимператива является то, в качестве мотивов для заключения соглашения могутиспользоваться не только соображения нравственности (т.е.
абсолютныетребования практического разума), но и более приземленные основания,связанные с техническими аспектами политической деятельности. Моральнаясоставляющая и здесь остаѐтся на первом месте, однако гипотетический договорвсе же оставляет больше пространства для проявлений индивидуальности. Покрайней мере, Кант не прописывает между этими видами мотивов строгогоразличия, как он это делает для категорического императива. На этом уровне55отличия кантианской версии контрактарианизма от предшествовавших ейпредставляются не столь радикальными.
Однако между обеими представленнымиинтерпретациями теории общественного договора у Канта имеются серьезныепротиворечия.Для самого Канта политическим идеалом является республиканскоеправление.Соответственно,можнопредположить,чтотакойвариантполитического устройства должен быть одобрен в результате гипотетическогосоглашения. Однако Кант не разбирает подробно, как мог бы быть сделан такойвыбор. Кроме того, он, подобно Гоббсу, отчетливо акцентирует внимание наабсолютнойвластисуверенанадотдельнымигражданами:суверенноеполитическое тело имеет по отношению к последним, говорит он, только «права,нонеобязанности»119;приэтомнасильственныевыступленияпротивсуществующего строя не дозволяются120.
Любое изменение конституциивозможно только со стороны правителя/правителей (в случае несоответствияконституции идеальному образу, ее можно изменять, но, опять-таки, толькосверху и только ненасильственными методами). С другой стороны, Кант, вотличие от Гоббса, ставит во главу угла власть не исполнительную, азаконодательную.Кант ничего не говорит о том, как выбирается предписываемое имполитическое устройство; иначе говоря, как соотносится защищаемый имполитический идеал с его представлениями о человеке как о моральном субъекте.Он никак не использует заложенный в его идеях конструктивистский потенциалрасчета идеального государства, соответствующего его концепции человеческойприроды.
Учитывая, что для Канта идеальное государство (как и любая другаяморальная идея), скорее всего, является вневременной структурой в духеПлатона121, отказ от расчетов концепции справедливости «здесь и сейчас» вполне119Кант. Метафизика нравов. С. 241См., например: О поговорке, с. 91-92.121См., например, его рассуждения в «Метафизике нравов» (с.
233): «…форма государства есть форма государствавообще, т. е. государства в идее, такое, каким оно должно быть в соответствии с чистыми принципами права,причем идея эта служит путеводной нитью… для любого действительного объединения в общность». Схожуюпозицию по поводу видения Кантом природы политического идеала высказывает П. Райли: P Riley.
On Kant as theMost Adequate of the Social Contract Theorists // Political Theory. Vol. 1, No. 4, Nov., 1973. P. 450-47112056ожидаем. Однако у критика может возникнуть вопрос: в чем же тогдазаключаетсясмыслвведенияидеальнойситуациидоговора,котораяподразумевает некоторую релятивизацию политических норм?Возможно, Кант просто пытается примирить две важные интенции своейполитической философии – претензии на универсализм в установлении законовсоциального бытия и придание моральной ценности индивиду как свободномусуществу.
Здесь стоит сделать небольшое отступление и рассмотреть, каксоотносятсявмыслиКантауниверсалистскиеииндивидуалистские/партикуляристские воззрения. Х. Арендт отмечает, что можно выделить триосновных аспекта понимания человеческой природы в кантианской философии.Во-первых, «человечество» как элемент природы и субъект истории (которая уКанта носит телеологичный характер). Во-вторых, «индивид» (man) какавтономное и разумное существо, способное постигать моральные и (доопределенных границ) естественные законы.
Наконец, «люди» (men) каксоциальные создания, с необходимостью стремящиеся к кооперации122. Индивиднаходится в центре кантовской философии морали; человеческая раса составляетосновнойобъектегофилософииистории.ПолитическаятеорияКантаинтегрирует оба эти элемента. Предполагаемая Кантом принципиальнаявозможность представления политического устройства как результата выборасвободных и разумных индивидов и как воплощения универсальной идеигражданского общества выполняет функцию связующего звена между историей инравственностью.императива,Индивиды,способствуютследующиеразвертываниютребованиямкатегорическоготелеологическипонятогоисторического процесса123. Действительно свободные (то есть живущие всоответствии с моральным законом) люди не могут выбрать что-то иное, нежелисамый совершенный из возможных вариантов упорядочения их совместногобытия124. Такая аргументация может показаться тавтологичной, но все же122Arendt, H.
Lectures on Kant's Political Philosophy.The University of Chicago Press, 1992.P. 27.Op. cit., p. 58124См. также рассуждения Г. Уильямса по этому вопросу: Williams, Howard. Kant‘sPoliticalPhilosophy. Blackwell,1983.P. 182-187.12357теоретическиедостиженияКанта,равнокакивлияниеегоидейнамногочисленные практические проекты политических институтов, труднооспорить.В рамках настоящего исследования, однако, основной интерес представляетидея Канта о том, что общественный договор может быть представлен вабстрактной форме безо всяких отсылок к эмпирической реальности, и тем неменее вполне корректно использоваться в политико-философской аргументации.Эта интуиция немецкого философа оказалась весьма продуктивной, правда, вполной мере ее потенциал оценили лишь два столетия спустя. ―Перекличка‖классических и современных договорных теорий, однако, будет отдельнорассмотрена далее125, в контексте философии того времени, которое дляклассиков контрактарианизма было отдаленным будущем; в ближайшем жебудущем договорную традицию ждал период серьезного упадка.Как было показано в первом разделе данной главы, развитие такогонаправления политической философии, как теория общественного договора, былотесно связано с формированием представлений, которые можно обозначить какиндивидуализмиинструментализм(т.е.особыйтипконцепциицелерациональности).
Эти концепции были актуализированы в философии началаXVIIв.; следом за их распространением в интеллектуальном пространстве тоговремени началось и становление контрактарианизма. После Великой французскойреволюции (которая сама во многом стала результатом реализации нормативныхидеалов рационалистического взгляда на мир, нашедшего своѐ выражение вполитической философии Просвещения) началась интеллектуальная реакция,приведшая как к расцвету антирационалистских представлений с одной стороны,так и к доминированию общих абстрактных понятий над частными с другойстороны.
Эти процессы радикальным образом воздействовали на положениидоговорной традиции.Индивидуализм являлся доминирующим трендом в политической мыслиэпохи, предшествовавшей Французской революции; концепция индивидуальных125См. § 3.1. настоящей работы58прав, неотъемлемо связанная с договорной традицией, была одним изкраеугольных камней новой политической теории и практики той времени.Современная теория демократии и современнаялиберальная идеология,сформировавшиеся в конце XVIII в., многим обязаны классикам договорнойтеории: так, в политической философии Локка видят не только основание всегосовременного либерализма, но и источник вдохновения для создателейамериканского государства, традиционно рассматривающегося в качестве эталонадемократическогополитическогоустройства126.Нопослевеликойэрыдемократических революций индивидуальное растворяется во универсальном, вполитической философии на первый план выходят такие общие категории, как«класс», «нация», «человечество».Наивно полагать, что на протяжении XVII-XVIII вв.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
