Диссертация (1146570), страница 27
Текст из файла (страница 27)
Имеет269Лидов А.М. Иеротопия. М.: Дизайн, 2009. С. 257- 289.270Там же. С. 284- 285.Лидов А.М. Иерусалимский кувуклий: О происхождении луковичных глав // Иконографияархитектуры. М.: ВНИИТАГ, 1990. С. 57-68.271132смысл говорить не о формальном, а знаковом заимствовании форм глав,транслировавшихся примерами средневековой иконографии, в которой главысобора, имеют идеальную, неземную, прекрасную форму. Подобная традициявстречается и в западной иконографии, в репрезентации райских мест через образсобора, выполненного в архитектуре неземного вида, не имеющего прямыханалогий в архитектуре земной.Итак, важно подчеркнуть, что подобная система пространственнойобразности,коррелирующаясиерусалимскойпоэтикой,присутствовалаповсеместно в средневековой Москве, отчасти сохранившись и до сих пор, но нестоль осознаваемая, как в средневековой, насыщенной христианской символикойРуси.
В Москве идея создания Иерусалимов прослеживается с XV века, особенноактуальна стала после падения Константинополя в 1453 году и переориентацииМосквы с Константинопольского на Иерусалимский патриархат. Концепция«Москва – второй Иерусалим» менее известна, нежели концепция, в значительнойстепени созданная в советской историографии, «Москва – третий Рим», нопредставляется нам значительно более важной. Эта концепция древнее и гораздоглубже укоренена в религиозной православной традиции. «Превращение» Москвыв Иерусалим, акцентирование внимания на священстве ее земель, было одной изглавных «идеологических» задач Московского царства. Вокруг данного замыслаконцентрировались многие проекты, складывались основы национальной идеи:Москва получает первенство в обретении Царства Небесного, а все населяющиеее христиане объединяются в этом вселенском порыве веры, любви и послушанияправославного русского народа к Христу, а также к Царю.
Именно с этим былосвязано собирание святынь и реликвий в Московском Кремле: так выстраиваласьстратегия репрезентации и сакрализации власти единого государства, носящегоавторитарный характер. На манифестацию идеи утверждения страны как образаНебесного Царства работала и архитектура Собора Покрова на Рву.Развитие идей Нового Иерусалима продолжалось и после смерти Ивана IV.По невоплотившемуся грандиозному замыслу Бориса Годунова весь московскийКремль должен был быть реорганизован и превращен в подобие храма Гроба133ГосподнявИерусалиме.Строительныеработыначались,Годуновсампроектировал золотую часовню-балдахин над Гробом Господним.
Весь ансамблькремлевских соборов должен был быть капитально перестроен и включен вобщий замысел. Но проект прервала Смута: золотой балдахин был разоренЛжедмитрием, а работы остановлены. Зато патриарху Никону удастся полностьювоплотить проект воссоздания Священной Земли в Подмосковье, отметимлюбопытный факт, для патриарха Никона было очень важно воссоздать точнуюкопию святыни, в то время как для средневековой Москвы эпохи Ивана IV быловажно символическое, сакральное в Соборе Покрова, то, что не воссоздавалокопию Иерусалима, но отсылало к образному ряду, связанному с ним черезлитургическую включенность. Никон же, копируя «незримый» Новый Иерусалим,воссоздаваяегосматематическойточностью,усиливалматериальную,вещественную связь с Иерусалимом, вымещая символическую и мистическуюсоставляющую.В сакральной топографии Москвы Собор Покрова на Рву мыслится какособое сосредоточение священного, божественного.
Собор как бы развертываетсебянаружу(отсюдаориентациянавнешнийархитектурныйобъем),распространяя свою святость во внешний мир, что приводит к столь мощнойвключенности Собора в литургическую жизнь города, вращающуюся вокруг него,и, конечно же, кремлевского церковного комплекса. Стены Москвы и границыРоссии призваны к тому, чтобы защитить божественный сакральный центр отпрофанной периферии как Запада, так и Востока. Ощущение священного ипотребность в его охране и защите в реальности воплощается в архитектурнойформе и становится центром, священным местом в микрокосме Руси.Знаменательным центром на этой оси стал Собор Покрова на Рву.
Священноеначинает переживаться сквозь реальные объекты: абсолютна столица и ее округ,но онтологически ущербно поле, удаляющееся от центра. По мере отдаления отстолицы к ее окраинам или к территориям, сопричастным ее границам, мы будемвидеть однозначное понимание других территорий как территорий не простопрофанных, но и лишенных духовности, скверных в целом. Внешний мир,134отдаленный от центра столицы, представляется чуждым и угрожающиминтересамРусииправославия.Контаминациясоциально-экономическихинтересов Московской Руси эпохи Ивана IV с культурным мироощущением эпохив категориях, пронизанных христианством и его символикой, приводили кисторическим поступкам, неотделимым от священных коннотаций.Итак, исследовав ритуальные и символические функции Собора в контекстеэпохи Ивана IV, а также функции памятника в связи с представлениями Ивана IVо власти, рецепцией Казанского похода как «священной войны» и традициейрепрезентации архитектуры Иерусалима в визуальном искусстве Средневековья,мы формируем аналитический, культурологический подход к пониманиюпамятника.
Установив исторические, социальные и культурные особенностивозникновения Собора, мы объясняем уникальность его архитектурного языка,включая его в сложную семиотическую систему культуры Московской Руси иСредневековья, в которой переплетаются социокультурные, идеологические исимволические тенденции времени, воплотившиеся в замысле и архитектуреСобора.135ЗаключениеВ данной работе мы исследовали своеобразие архитектурных форм СобораПокрова на Рву, предприняв попытку как расширить взгляд на архитектурнуютрадицию памятника в целом, так и соотнести его с культурным контекстом эпохи.Мы установили особую оригинальность и феноменальность памятника, выявив внем сложную структуру влияний западной архитектурной традиции наряду сприсутствием русской архитектурной традиции монументального зодчества.Трансформировавшиеся элементы готической и ренессансной архитектуры можнополагать как знаки присутствия западного искусства и говорить о своеобразномсемиотическом «окне» в культурное наследие Европы.
Несмотря на сложностьисторических судеб Руси, она никогда не жила в абсолютной изоляции от Запада,а была и оставалась частью Европы. Западная архитектура усваивалась на Руси ненапрямую, не копированием архитектурных моделей и строительных приемовзападного зодчества, а воплощалась не в том традиционном, классическом виде, скоторым мы сталкиваемся на Западе, а через знак, символ - пробуя, подбирая длясебя архитектурные формы, сформировавшиеся к тому моменту на Руси. Такимобразом, результатом, реакцией русского зодчества на европейскую традициюбыло не непосредственное действие, копирование формы напрямую, нотрансляция западноевропейской архитектуры в знак.
В знак, запечатлевшийся вархитектурном ансамбле Собора, в его плане, внешней организации: формах иорнаменте, декоре и организации внутреннего пространства храма.Настоящая работа показала, что архитектура Собора Покрова на Рву можетбыть проанализирована как сложный текст. Собор предстает в роли своеобразногоадресанта, носителя послания. В содержании архитектуры Собора, в егоустройстве вписаны литургические и символические черты, являющиесясвоеобразными «заказчиками» уникального архитектурного ансамбля Собора.Через тщательное и последовательное считывание информационных слоевархитектуры и сопоставления их с историко-культурным контекстом, мы смогли136расширить пространство трактовки архитектуры Собора Покрова на Рву и создатьнаиболее полный текст его смыслов.
Хотя не получившие развития архитектурныеидеи Собора Покрова на Рву стоят обособленно, они, тем не менее, не выходят зарамки русского зодчества. Необходимо отметить факт, что мы не можем судить отом, что усматривали или чувствовали люди эпохи XVI века, созерцая Собор, но унас есть возможность, располагая более широким полем знания и сообразуясь сисследовательским опытом, выдвинуть предположения о феномене СобораПокрова на Рву.По-прежнему остается открытым вопрос об авторстве и архитекторе СобораПокрова на Рву, но очевидно, что его ктитором и, скорее всего, автором проекта идеи был сам Иван IV.Важность исследования памятника также связана с тем, что все попыткипроследить постепенное эволюционное развитие московской архитектуры, врезультатекоторого,каксчиталось,быласозданасамобытнаярусскаяархитектура, свободная от византийской традиции и итальянских образцов,оказалисьдостаточноумозрительными.Очевидно,чтоскульптурностьархитектуры Сбора, вынесение форм во вне, рассчитана на то, чтобы произвестисильное впечатление на людей, обозревающих Собор; внутренний же декорСобора значительно скуднее, если не сказать, что отсутствует вовсе.
Впространственно-визуальном устройстве Собора прослеживается диспропорция.Самой лучшей точкой для его обозрения, так чтобы можно было наблюдать Соборпропорциональноиполно, являетсятакназываемая«Царскаябашня»,находящаяся на кремлевской стене и ориентированная по восточной оси.Каменная башня была построена в 1680 году, а ранее, по легенде, на ее местесуществовала деревянная башенка, с которой Иван Грозный наблюдал засобытиями на площади (см. приложение, рис. 84).Однако как внешние формы Собора, так и его внутреннее пространстводолжны были выглядеть особой диковинкой для Москвы XVI века.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
