Диссертация (1146230), страница 38
Текст из файла (страница 38)
Также было сказано, что им запрещено окормлять Петербургскую католическую общину645.Таким образом, на этот раз верх одержали францисканцы: у капуцинов изъяли церковную утварь и кельи, предварительно проведя их опись, для чего был послан подканцеляристДементий Титов646. Однако один нюанс мешал поставить точку в этом деле: в указе 7 февраля1724 г. не было уточнено, куда было необходимо ехать и где быть капуцинам, поэтому ониостались при церкви. Более того, в сложившейся ситуации священникам просто негде быложить, поэтому 24 марта 1724 г. Л. Дамиани и о.
Аполлинарий подали прошение о том, чтобы о.Петр Хризолог временно отправлял службы в доме Дамиани, а о. Аполлинарию был выдан паспорт на проезд в Москву. Однако им было запрещено и то, и другое647.На данном этапе конфликта в дело вмешался французский посол Ж. де Кампредон 648. 25апреля 1724 г. он подал меморию в Коллегию иностранных дел, где ходатайствовал за капуцинов, и уже 4 мая об этом доложили Петру I, который повелел до прибытия его самого в СанктПетербург оставить церковь за капуцинами, о чем Коллегия донесла Синоду.
В свою очередь 2июня 1724 г. вышел синодский указ, согласно которому храм передавался капуцинам 649, и 15июня он уже был отправлен в Синодальную канцелярию Санкт-Петербурга650.22 июня 1724 г. этот указ был заслушан в канцелярии Синода в Санкт-Петербурге, в результате чего было принято решение оставить при церкви капуцинов. Но, согласно императорскому указу от 29 июня 1723 г., также решили оставить служить с ними францисканца, француза о. Петра Кайо. Для объявления решения в синодальную канцелярию были вызваны представители обоих орденов651. 23 июня туда явились для объявления указа о.
Аполлинарий, о. ПетрХризолог, о. Бонавентура Шульц и о. Доминик Центавский и сообщили, что о. Джакомо болен,а о. Патриций в Москве, поэтому подписались под решением только присутствовавшие священники652.Однако до прибытия императора не было определено, что францисканцам делать дальше, и это доставляло всяческие неудобства, особенно капуцинам. Так, опять встал вопрос нехватки площади для проживания, также им приходилось содержать за свой счет о. Кайо и о.Подробнее о строительстве новой церкви см. в § 2.1.Там же.646РГИА Ф. 796. Оп. 4. Д. 540. Л. 44–43 об.647РГИА Ф.
796. Оп. 4. Д. 540. Л. 49, 51 об.; Оп. 5. Д. 163. Л. 6.648Подробнее о деятельности Ж.Ж. де Кампредона по данному вопросу см. в § 1.2.649Кузнецов Н.Д. Управление делами иностранных исповеданий в России в его историческом развитии. С. 68-69;РГИА Ф. 796. Оп. 4. Д. 540. Л. 53–57.650РГИА Ф. 796. Оп. 4. Д. 540. Л. 58.651РГИА Ф. 796. Оп. 4. Д.
540. Л. 60.652Там же. Л. 61.644645116Джакомо653. В свою очередь, о. Джакомо да Оледжо подал в защиту миссии францисканцев челобитную Петру I, а также добился дополнительного распоряжения папы римского БенедиктаXIII и Конгрегации о передачи церкви францисканцам. Данное распоряжение Рима было публично зачитано и передано капуцинам о. Джакомо да Оледжо. Однако капуцины, объясняясь всентябре 1724 г. перед о.
Джакомо о причине нарушения данного распоряжения, ссылались наимператорский указ от 26 июня 1724 г., согласно которому они должны были остаться прицеркви. По словам о. Апполинария фон Вебера, они подписались под указом, что должны былиследовать положениям этого указа и быть послушны, а решение папы они не могли выполнитьбез соответствующего указа русского императора654.В сложившейся ситуации церковные старосты (Д.
Трезини, Дж. Мариотти, Б. Растрелли,П. Салуччи, Л. Каравак и др.) 29 сентября 1724 г. подали на имя Петра I челобитную, подписанную 15 прихожанами (в том числе старостами), в которой, ходатайствуя за францисканцев,они акцентировали внимание монарха на том, что ими была выстроена упомянутая церковь иснабжена утварью655.20 октября Кампредон вновь подает меморию в защиту капуцинов. В свою очередь, 4нобяря прихожане пождают новую челобитную, подписанную 10 старостами и «строителями»церкви в Греческой слободе.
В данной челобитной было подчеркнуто, что до прибытия францисканцев в 1720 г. капуцины завладели церковью и церковною утварью самовластно без санкции на то собрания мирян. Кроме того, они сообщили о незаконной смене руководства общины,которое было осуществлено капуцинами: скрывая информацию от старост, те собрали «особоесборище» за закрытыми дверями и через своих посредников и протекторов избрали новых старост и завладели приходом, что вызвало раскол в католической общине656.В ноябре того же месяца прихожане подали еще одну коллективную челобитную, подписанную уже 173 мирянами, в которой дали подробное описание проведенных работ, затрат ивсяческих материальных вложений общины (в первую очередь её старост) по организации церковных богослужений и строительсву церковных сооружений в городе в период с 1705 г.Учитывая экскалацию конфликта, 10 ноября 1724 г., в бытность Петра I в Коллегиииностранных дел, ему донесли о непрекращающихся распрях между петербургскими католиками.
Император повелел вызвать капуцинов в Коллегию и подробно допросить, но капуцины ничего внятного сказать в свою защиту не могли. Поэтому, согласно указу Его ИмператорскогоВеличества от 13 января 1725 г., было решено пригласить для служения при петербургскойримско-католической церкви доминиканцев, а пока, до их приезда, оставить при церкви двухТам же. Л. 63–63 об.АВПРИ. Ф.10. Оп.
10/1 (1724 г.). Д. 2. Л. 1, 3, 5–5 об.655Там же. Л. 1.656Там же. Л. 4–6 об.653654117францисканцев – тех, кого выберут сами прихожане, а капуцинам о. Аполинарию и о. ПетруХризологу покинуть пределы страны657. Прихожане выбрали о. Джакомо да Оледжо и о. Фаустина Шиманьски658.Стоит отметить, что в борьбе за право окормлять петербургских католиков доносительством занимались не только капуцины. Францисканцы также не гнушались подобным методомборьбы.
Так, о. Джакомо в 1724 г. донес на о. Петра Хризолога асессору Спасо-Ярославкогомонастыря архимандриту Афанасию. Суть доноса состояла в том, что тот, приехав в Кронштадт, сказал о. Доминику Центавскому, что императрица рекомендовала ему великого князяПетра Алексеевича659. Разбирательство по этому доносу началось в 1725 г. параллельно с судебным разбирательством о нарушении о. Хризологом распоряжения выехать из страны. Дело втом, что этот священник, вместо того, чтобы уехать из России, остался в Ревеле, якобы по причине того, что его уговорили на это местные католики, так как у них не было священника660. Онв свою очередь, через своих благодетелей в Петербурге добивался разрешения императрицыЕкатерины I остаться в стране661.Заметим, что существенную роль в разрешении данного конфликта сыграли в том числеи действия Конгрегации пропаганды веры: на своем заседании в декабре 1724 г.
она принимаетрешение воздействовать на французского посла Ж. де Кампредона посредством кардинала М.де Полиньяка, запретив ему вмешиваться в данный вопрос.Уже в письме от 15 января 1725 г. о. Джакомо докладывал в Конгрегацию, что капуциныпокинули церковь, а в письме от 6 июля заявил, что они отправились в Москву. В результатечего на заседании 20 июля 1725 г. Миссионерская коллегия официально констатировала завершение конфликта662.Впрочем, после изгнания капуцинов спокойствия в общине не настало. Наибольшиесложности у оставшихся францисканцев были с немецкой частью общины. Высылка немецкоговорящих священников вызвала всплеск недовольства среди немцев, поэтому уже в началефевраля 1725 г. о. Джакомо пишет варшавскому нунцию Винченцо Сантини, что церковныестарейшины настаивают на отправке одного или двух немецких священников, так как о.
Фаустин Шиманьский не владел немецким на том уровне, чтобы удовлетворить запросы немцев. Пословам префекта, они были настолько одержимы идеей хороших проповедей, что предпочиталиКузнецов Н.Д. Управление делами иностранных исповеданий в России в его историческом развитии С. 71–74;РГИА. Ф. 796. Оп. 4. Д. 540. Л. 65.658РГИА.
Ф. 796. Оп. 4. Д. 540. Л. 66.659РГИА. Ф. 796. Оп. 6. Д. 126. Л. 5, 29.660Там же. Л. 10-11.661В этом ему помогали: переплетчик Войтек, штат лекарь Викель, придворный служитель Древник и придворнаядама Яганна (См.: Там же. Л. 6, 18). О попытках «благодетелей» оставить в России о. Петра Хризолога также см. в:Андреев А.Н.