Диссертация (1146107), страница 33
Текст из файла (страница 33)
бывшие оппозиционеры, диссиденты стремились рассказать, заявить о своейверсии прошлого, опровергнуть то, что ранее насаждалось и распространялось, то, в чем онивидели значительные искажения. Таким образом, эта память стала двигателем массовогообращения к проблемам прошлого в первые годы трансформации в Польше, а такжеобоснованием для проведения новой политики памяти, реализуемой, на этот раз, властямиТретьей Речи Посполитой. Набор праздничных дат был изменен обратно: властипосткоммунистической Польши отказались от празднования 22 июля и 12 октября, значениебитвы под Грюнвальдом, которое придавалось ей во времена ПНР, также постепенно забывалось.Если в 1987 г.
33% поляков заявляли о том, что она была поводом для национальной гордости,472Sprawozdanie stenograficzne z 25 posiedzenia Sejmu Rzeczypospolitej Polskiej w dniach 5 i 6 kwietnia 1990 r. S. 235.Ферро М. Как рассказывают историю в разных странах мира. М., 1992. С. 214.474Sprawozdanie Stenograficzne z 22 posiedzenia Sejmu Rzeczypospolitej Polskiej w dniu 17 września 2008 r. S.
171.4751 kadencja, 22 posiedzenie, 1 dzień (29.07.1992) // Sejm Rzeczypospolitej Polskiej, Prace Sejmu I kadencji.URL:http://orka2.sejm.gov.pl/Debata1.nsf/main/4A621614 (дата обращения 31.05.2014).473103то в 2010 г. такой ответ дали только 10% опрошенных476. К концу рассматриваемого периода вкачестве повода для гордости стали восприниматься избрание Кароля Войтылы папой римскимв 1979 г. (33%) и падение коммунизма в Польше в 1989 г. (22%)477.
Воспоминания о политикепамяти ПНР после 1989 г. артикулировались достаточно часто. К ним обращались для того,чтобы доказать необходимость закрепления «верного» канона исторической памяти.Рассматривая память польских политиков 1989–2009 гг. о ПНР нельзя утверждать, что онабыла исключительно негативной. Некоторые вспоминали, что в коммунистическом прошломбыли и позитивные моменты. Так, Я. Доброш из ПКП заметил 3 апреля 1998 г.: «НароднаяПольша не была государством полностью суверенным <…> Несмотря на это, народ все-такиразвивался. Буйно цвела национальная культура.
Многие из наших соотечественников достиглиобщественных высот. И нужно честно сказать, что в семидесятых годах был совершен важныйцивилизационный скачок, как в деревне, так и во многих промышленных центрах. Это тоже былаНародная Польша»478. Член фракции СДЛС, лидер партии ПСП Петр Иконович вспомнил о том,что ПНР обладала международным престижем. По мнению депутата, это проявилось в том, чтоминистр иностранных дел страны Адам Рапацкий (бывший член ПСП) в 1965 г. смог выдвинутьплан, который предусматривал создание в Центральной Европе безъядерной зоны и ограничениеразмещения на этой территории обычных вооружений. Иконович высоко оценил данную идею,сказав: «Польша даже прежде, чем стать демократической страной, была страной, с которойсчитались.
В рамках Варшавского договора нас хватило на план Рапацкого, мирный план, насхватило на определенную инициативу»479. Обращает на себя внимание, что носителямиположительных воспоминаний о периоде существования ПНР были, преимущественно,представители посткоммунистических партий в широком смысле этого слова: СДЛС и ПКП. Какотмечалось выше, их электорат также разделял эти воспоминания. Хотя члены последней неявлялись носителями коммунистической идеологии в период ПНР, однако ОбъединеннаяКрестьянская партия была одной из союзных ПОРП организаций, депутаты от нее заседали вСейме народной Польши, отдельные члены ОКП даже занимали посты в правительстве. Такимобразом, ПКП в Третьей Речи Посполитой объединяла совершенно различные политическиетрадиции: как послевоенной ПКП Миколайчика, так и ОКП.Разницу памятей польских политиков о периоде с 1944 по 1989 гг.
в 1990-х гг. наиболееярко476продемонстрировалапроблематрактовкидеятельностиполковникаРышардаBitwa pod Grunwaldem w pamięci zbiorowej Polaków / CBOS Warszawa, 2010. Lipiec. S. 5.Ibidem.4783 kadencja, 15 posiedzenie, 3 dzień (03.04.1998) // Sejm Rzeczypospolitej Polskiej, Prace Sejmu III kadencji.URL:http://orka2.sejm.gov.pl/Debata3.nsf/main/3807AB0F (дата обращения 31.05.2014).4793 kadencja, 47 posiedzenie, 1 dzień (08.04.1999) // Sejm Rzeczypospolitej Polskiej, Prace Sejmu III kadencji.URL:http://orka2.sejm.gov.pl/Debata3.nsf/main/2FCC18CF (дата обращения 30.07.2014).477104Куклиньского. Она же стала индикатором постепенной смены парадигмы исторической памятиво всем польском обществе.
В ПНР Куклиньский был заместителем начальника I Оперативногоуправления Генерального штаба Народного Войска Польского. В 1972–1981 гг. он также являлсяагентом ЦРУ, передавал американцам армейские документы и планы ПНР, СССР и ОрганизацииВаршавского договора (ОВД), в том числе планы возможного наступления Советской армии наЗапад через территорию Польши и тактико-технические данные советской военной техники. В1981 г. полковник сбежал в США, а в 1984 г. был заочно приговорен Военным судом Варшавы ксмертной казни.
В 1990 г. уже в Третьей Речи Посполитой встал вопрос о пересмотре приговораКуклиньскому, в связи с чем на его дело вновь было обращено внимание общества.У полковника сразу же нашлись как сторонники, так и противники. Во многом, позицияпо этому вопросу зависела от взглядов того или иного политика и его памяти о временисуществования ПНР.
Непризнание коммунистической Польши одной из форм польскойгосударственности (позиция, которой придерживались представители постсолидарностныхпартий – политических движений, имеющих свои корни в профсоюзе «Солидарность») вело ктому, что поступок Куклиньского трактовался как борьба за интересы «реальной» Польшипротив советского доминирования.
Эту точку зрения иллюстрируют слова члена фракции ПиСМариуша Каминьского, сказанные 17 февраля 2004 г. уже после смерти Куклиньского. Помнению депутата, полковник являлся человеком, «действия которого были смелыми иосуществлялись с риском для жизни, они значительным образом способствовали ослаблениюсоветской империи зла и отдалили призрак ядерного истребления»480. Таким образом, бывшиечлены «Солидарности» преимущественно считали Куклиньского героем Польши.С этой точкой зрения были не согласны представители посткоммунистических партий.Примечательно, тогда же, 17 февраля 2004 г., когда депутат Каминьский предложил объявитьминуту молчания, маршал Сейма, член СДЛС Марек Боровский не сразу согласился с этим, а,согласившись, сказал: «Сейчас перед лицом и после смерти Рышарда Куклиньского то, что мыможем, как я думаю, сделать вместе – это молчаливо и серьезно подумать о сложной польскойистории, о судьбе полковника Куклиньского и моральных вопросах, с которыми он насоставил»481.
В качестве иллюстрации позиции посткоммунистов можно привести слова,сказанные о полковнике 5 ноября 1998 г. депутатом Сейм от СДЛС Мареком Дыдухом: «Если бысвой шпионаж, потому что так это называется, он воспринимал, как патриот, определенно не бралбы за это вознаграждения от иностранных разведок, иностранных государств. Как мы знаем, к4804 kadencja, 68 posiedzenie, 1 dzień (17.02.2004) // Sejm Rzeczypospolitej Polskiej, Prace Sejmu IV kadencji.URL:http://orka2.sejm.gov.pl/Debata4.nsf/main/747A8694 (дата обращения 26.11.2014).4814 kadencja, 68 posiedzenie, 1 dzień (17.02.2004) // Sejm Rzeczypospolitej Polskiej, Prace Sejmu IV kadencji.URL:http://orka2.sejm.gov.pl/Debata4.nsf/9a905bcb5531f478c125745f0037938e/b815e4355a0d0080c1257478003dcc33?OpenDocument (дата обращения 26.11.2014).105сожалению, было иначе.
Господина Куклиньского за предательство Родины систематическинаграждала американская разведка, это сильно подрывает его патриотизм»482. Политики,связанные с посткоммунистическими политическими объединениями, соглашались с точкойзрения, что ПНР являлась формой польской государственности, хотя ее суверенитет и былограничен. Соответственно, предательство ПНР они воспринимали как предательство Польши,нарушение воинской присяги.Согласно опросу общественного мнения, проведенному CBOS в 1992 г., 24% опрошенныхполяков придерживались точки зрения, которую озвучил депутат Дыдух, и только 12% считалиКуклиньского национальным героем (при том, что 41% на тот момент вообще ничего не слышалио деле Куклиньского)483. Однако уже к 1997 г.
в общественном мнении Польши по данномувопросу произошел показательный сдвиг. Спустя 5 лет все те же 24% считали Куклиньскогопредателем, однако уже 27% поляков оценивали его поступок как героический. Ситуацияизменилась на фоне уменьшения числа тех, кто ничего не знал о полковнике с 41% до 22%484.Таким образом, можно предположить, что в информации, распространяемой в Польше одеятельности Куклиньского после 1992 г., полковник представлялся как национальный герой.Очевидно, не последнюю роль в этом сыграли СМИ. Так, например, во время визита в 1998 г.
народину уже помилованного Куклиньского польские медиа вслед за З. Бжезинским называли его«первым польским офицером в НАТО»485. Учитывая широкую общественную поддержкувступления Польши в Североатлантический альянс486, можно говорить, что это былаположительная характеристика.Несмотря на отсутствие единой позиции в польском обществе и наличие значительногоколичества представителей политической элиты, считавших Куклиньского предателем, 22сентября 1997 г. с одобрения президента страны Александра Квасьневского, бывшего членаПОРП и СДЛС, Военная прокуратура Польши сняла с Куклиньского все обвинения, чего не былосделано пятью годами ранее, когда высшую государственную должность в стране занимал лидер«Солидарности» Лех Валенса487.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
