Диссертация (1145234), страница 46
Текст из файла (страница 46)
Нельзя без стен, но стены не будутстоять без основания. Два типа проявлений во всем: одно – стены, как символ Учителя,другое – основание, как явление Матери Мира». 2 В учении Живой Этики встречаютсялегенды о Матери Мира, которая зачастую понимается как великая творческая сила в нашейсущности. Символ Матери Мира, «дающий всему дыханию Космоса форму и назначение,претворяющий ядро в неисчислимые проявления, увенчал нашу землю красотою». 3КартинаРериха«Рождениемистерий»убедительнопрокомментированаЕ.П. Маточкиным с помощью знаменитых строк из предисловия В.С.
Соловьева к своимстихам. К этому хотелось бы добавить предположение, что строки эти, как и многое другоеиз В. Соловьева-властителя дум были весьма популярны и обсуждались в средеинтеллигенции тех лет. Тема духовного перерождения, пронизывающая ритуальнуюкультуру древности, явно интересовала всех мыслящих, ищущих и страдающих:интересовала она и Соловьева, и Рериха…Кто знает, где и как зарождаются мистерии? В «Державе Рериха» порой трудно123Соловьевский сборник. – С. 10.. Агни-Иога.1929. – Париж: Б.и., б. г.
– С. 179.Беспредельность. Ч. 1. 1930. – Париж: Б.и., б.г. – С. 44.172увидеть границу океанических волн и облаков. Словно под гипнозом мистерий Афродитыхудожник органично включает в свою картину цитату из западноевропейского искусства –группу фигур с античного трона Лодовизи. Современники Рериха активно обсуждая темуспасения мира любовью и красотой, любят цитировать В.С.
Соловьева. Георгий ИвановичЧулков (1879 – 1939), осмысляя софианство, «энергетизм» «мистического анархизма»,духовную и социальную свободы на путях «непрерывного тайнодействия, непрерывногосчастливого общения с истинно-реальною первоосновою» приводит знаменательныесимволические слова В.С. Соловьева: «Жена, облачена в солнце, уже мучается родами: онадолжна явить истину, родить слово, и вот древний змий собирает против нее свои последниесилы и хочет потопить ее в ядовитых потоках благовидной лжи, правдоподобных обманов.Все это предсказано, и предсказан конец: в конце Вечная Красота будет плодотворна, и изнее выйдет спасение мира, когда ее обманчивые подобия изчезнут, как та морская пена, чтородила простонародную Афродиту».1Трудно не увидеть перекличку этого сюжета с картиной Н.К. Рериха «Змей (Рождениемистерий)».
Образ царевны и мифически-сказочного змея оказывается выстраданнымкультурой Серебряного века. По мнению искусствоведа Е.П. Маточкина в этой картине«сошлись две сюжетные линии – дракон среди хаоса мировых вод и рождение Афродиты:«Восточная линия ведет свою родословную от свитка «Драконы и водопад среди скал»китайского мастера Чен Юнга, западная же – от известного памятника античности «ТронЛудовизи».2 Можно предположить, что и Н.К. Рерих, ввиду его глубокого стремления кпознанию и самообразованию мог быть знаком с данной работой В.С. Соловьева и был еювдохновлен, своеобразно воплотив и переработав ее в визуальном образе.Можно без труда обнаружить образно-метафорическое и символическое соответствиетем и мотивов поэзии В.С.
Соловьева и поэзии и прозы Н.К. Рериха: они оба воспевалисуровую природу Северо-Запада, тяготели к мифам и легендам, мечтам и сновидениям.В.С. Соловьев писал о Выборгском парке Монрепо (сентябрь 1894г.), в стихотворении«Память» упоминал «дикую» реку Тосно, любовался камнями, соснами, морем по дороге вУпсалу (1893):«Здесь с природой в вечном спореЧеловека дух растетИ с бушующего моря1Чулков Георгий. О софианстве // О неприятии мира. – Спб, 1906.
– С. 58.. Маточкин Е.П. Космос Леонардо да Винчи и Николая Рериха: художественные параллели. – Самара: изд.Дом «Агни», 2002. – С. 115.2173Небесам свой вызов шлет».1Любование «мшистыми громадами» наводит мысль на воспоминание о древнихсказаниях:«Молвит древнее сказанье,Что седые колдуныПравым роком в наказаньеЗа ужасные деяньяВ камни те превращены».2Одна из самых вдохновенных и тесно связанных с духом русского народа, с духовнымисканием Серебряного века картина Рериха «Странник Светлого Града» может бытьпрокомментирована известными стихами В.С. Соловьева 1884 г.:«В тумане утреннем неверными шагамиЯ шел к таинственным и чудным берегам.Боролася заря с последними звездами,Еще лежали сны – и схваченная снамиДуша молилася неведомым богам.В холодный белый день дорогой одинокойКак прежде, я иду в неведомой стране.Рассеялся туман, и ясно видит окоКак труден горный путь, и как еще далекоДалеко все, что грезилося мне.И до полуночи неробкими шагамиВсе буду я идти к желанным берегамТуда, где на горе, под новыми звездамиВесь пламенеющий победными огнямиМеня дождется мой заветный храм».3Тема взаимоотношения Рериха и Соловьева может быть раскрыта и в другом,надличностномключе,нафилософско-метафизическомуровне.Издесьонатрансформируется в тему соотношения космизма и всеединства, космизма и софиологии.Исследователи русского космизма полагают, что именно в учении о Софии архетипСоловьев В.С.
Стихотворения. С.-Пг, 1900. – С. 69.Там же. – С. 78.3Там же. – С. 37.12174Всеединства нашел свое полное выражение. Космизм В.С. Соловьева поименован софиокосмизмом, и именно последний мыслится в качестве фундаментального основания русскогокосмизма.1 Несмотря на глубинные архаические истоки как философии всеединства так ирусского космизма, их связь с мифологией и культурой Древней Руси, именно Серебряныйвек поражает нас синхронностью расцвета этих важных течений отечественной мысли икультуры.ФилософияВсеединствазадаламощныйимпульсвсемурелигиозно-философскому ренессансу в России, особенно его символической и софиологической ветви.Философия Всеединства на много лет определила саму оптику, видение мира, своеобразноотозвалась в визуальных практиках русского космизма.
Оптика философии Всеединствапонимается нами как некий вселенский синопсис, ярко проявившийся в творчествехудожников (Н.К. и С.Н. Рерихи, А.Л. Чижевский, группа «Амаравелла» и др.) и поэтовкосмистов, чей список чрезвычайно длинный. Именно в их творческом наследии мы находимреализацию принципов единства микро- и макро-мира, а также принципа «Великое вмалом».Русский и советский космизм может быть рассмотрен как момент культуры русскогои, соответственно, советского авангарда: традиционное в нем уживается с непредсказуемойдерзновенностью и радикализмом, захлест проективности соседствует со скрупулезнымбытописательством, классические нравственно-этические категории будто бы взрываются иподтачиваются импульсом переоценки ценностей и вдохновенного самодостаточногоформотворчества…Активно-коэволюционный настрой русского космизма, о котором так много иубедительно говорилось, идет рука об руку с некоторым забвением миметических началискусства, подпитывающих его на протяжении многих столетий.
Жажда креативногопреображения-преобразованияжизниберетверхнадспокойно-миметическойнаправленностью искусства.ФилософияВсеединстваирусскийкосмизмсвязанытеснопониманиемэнергетических нитей бытия. Но если Всеединство как вид опытнической философиитяготеет к исихастской идее синергии, то русский космизм пытается осмыслить всемногообразные токи и энергетические движения вселенной.
Пожалуй, труднее всего будетразобраться в истоках этого дерзновенного принятия мира и одновременно неистощимойжажде креативного трансформизма. В этом аспекте важным представляется наблюдениеС.С. Хоружего об идее постоянной изменчивости, пластичности человеческой природы висихастской антропологии: «…в здешней жизни соединение с благодатью не дается в1Куракина О.Д. Русский космизм как социокультурный феномен. – М., 1993. – С.
143–144.175собственность человеку и остается всегда подвижным, незакрепляемым и можетподдерживаться лишь непрестанным духовным трудом, особым устроением и напряжениемвсего существа человека».1В отличие от православного энергетизма русский космизм имеет более широкийдиапазон визуальных приемлемостей. Однако православный энергетизм всегда в немприсутствует. Особенно это проявляется в понимании синтезирующей роли сердца.
Именно«Сердце» – так называется одна из книг учения Живой Этики, которое во-многом –продолжение критики «отвлеченных начал», попытка преодолеть рассудочный схематизм всфере морали. Живая Этика Рерихов – своеобразный вид практической философии, живо иорганично культивирующий необходимость, важность и, как это не покажется на первыйвзгляд парадоксальным, самодостаточность духовного созерцания и духовной работы.Философия Всеединства тесно связана с русским космизмом не только общимиархетипами-мифологемами, но и глубинной потребностью жить в мифореальности(понимаемой нами по А.Ф.
Лосеву), в мире духовно-преображенном бесконечнымкреативным, практическим мифотворчеством. Основания русского космизма – не только вразвитии науки и техники своего времени, как это часто утверждалось, но и в глубинноархетипической мифореальности, идущей вслед за основными интуициями Всеединства.Мифореальность русского космизма взращена в пространстве вечного поиска гармоническихсозвучий вселенной – цвето-свето-музыкальных, иногда числовых. Поиск и нахождение этихгармоний, умение их увидеть отчетливее, чем диссонансы, придает русскому космизмуторжествующую стать.Гуманистический пафос Всеединства и русского космизма – волнующая и трепетнаятема жизни, ее «всюдности». Космос философии Всеединства и русского космизма – этоЖивой Комос. Это зачастую недоказуемое с помощью науки, но важное по своимнравственным и практическим следствиям положение – интуиция, глубоко укоренено вархетипах русской культуры.В работах, дневниках, произведениях космистов нашло своебразное воплощениевселенское чувство.
Многие люди и исследователи попали под его магическую силу инеистощимую власть, но не многим удалось это чувство артикулировать в многообразныхкультурных формах. Исследование форм, видов, культурных типов, в которых воплотилосьвселенское космическое чувство, представляет наибольший интерес. Размышление овселенском чувстве уводит нас в сферу глубинного опыта, а попытка его зафиксировать всферу разнообразных дискурсивных и аудио – визуальных практик. Артикулированное1Хоружий С.С. Диптих безмолвия (Аскетическое учение о человеке в богословском и философскомосвещении). – М.: Центр психологии и психотерапии, 1991.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
