Диссертация (1145207), страница 51

Просмтор этого файла доступен только зарегистрированным пользователям. Но у нас супер быстрая регистрация: достаточно только электронной почты!

Текст из файла (страница 51)

Духовнаяличностная свобода S-центра, и «демократическая» свобода P-центра далеконе одно и тоже. Свобода нравственного ядра личности и политическиесвободы находятся в разных плоскостях личностно образованного смысла иформальныхправил,способствующихвзаимодействию.Крометого,политически несвободный может быть при этом свободным духовно инаоборот. Поэтому последствия экзистенциального переворота могут бытьлишь дополнены формированием современного понимания демократическихпринципов.

Поэтому же нынешняя самоуверенность в идеалах демократиикак в единственном завоевании человеческих свобод слишком частооказывается неадекватным реалиям современного мира.Возможно ли предположить, что кризис именно европейской культурыподарил Востоку «повзрослевшую» структуру личности? Если и да, тосовершенно непонятно как это могло произойти, ибо различные культурымира самостоятельно проходят свой путь экзистенциального переворота.Невозможно представить, почему другие культуры, которые теперьпереживают кризис «взросления», должны признавать это как дар,привнесенный извне посредством вторжения западной модели демократии?Разве это не их собственное достижение, обретенное своим путем исобственной ценой, заплаченной за него? Неужели мы должны видетьпричины таких изменений, например, как следствие экспансии капитализмаXVI – XIX веков и благодарить Запад за то, что на его «штыках» былапривнесена идея модернизации? И тот факт, что экзистенциальныйпереворот впервые произошел именно на Западе, не может легитимироватьего «демократическое» превосходство во всех аспектах свободы.Хотяобостренныйнедопониманиемпричинсовременногопротивостояния вопрос о том, почему этот переворот произошел быстрее261именно в Европе и Америке, а не в остальном мире, действительно имеетнекоторое значение.

История не терпит сослагательного наклонения, и мыимеем дело с тем, что имеем. Но сегодня уже не стоит переоценивать мысльо предопределенности демократических свобод спонтанным рождениемпротестантского духа наживы в Европе, что обуславливает последующийприоритет ее и Америки по отношению ко всему остальному человечеству,ибо сейчас это не только не верно, но и пагубно.Итак, дело вовсе не в том, что западный капитализм, порожденныйдухом протестантизма, однажды где-то утвердился и самим этим фактомподарил современному миру идею демократии.

Дело в том, что естественныйи мало пока изученный исторический процесс изменения структурыличности имел одной из вероятных своих форм становление западного типаобщества. В то время, когда результаты этих перемен стали явными,изумленный мир увидел человека Западного общества, который тогдадействительно отличался от остальных тем, что, в первую очередь,«повзрослел», в смысле обрел состояние внутренней свободы образованиясмысла. Но действительно видимыми и воспринимаемыми критериямипроисшедших изменений оказались формальные правила демократии,научно-технический и экономический потенциал, а вовсе не осознаннаядуховная свобода личности, от которой многие бессознательно спешили – и,добавим, все еще спешат – избавиться.

Множество внутренних проблемЗапада оказалась элементарно прикрытой более чем притягательнойкартинкой обеспеченности человека широчайшим спектром материальныхблаг, гарантированных политическими режимами.Еще Э. Фромм предостерег, что человек запада часто не готов ксвободе, и совершает «бегство» от нее в зависимости различного рода, отпотребительских ценностей до наркотиков. И остается только сожалеть, чтоего знаменитые книги, например, «Иметь или быть», нынче вышли из моды,а новое понимание проблем недооцененности свободы, связанное сраскрытием явления кризиса S-составляющей идентичности, пока еще не262совсем на слуху. Пророческие слова о том, что потребление – это еще не все,что нужно человеку, принадлежали не только Э. Фромму.

Работы Т, Адорнои Г. Маркузе, изобличающие изъяны демократии, выразившиеся в попыткахвласти навязывать массам интересы крупного бизнеса, многочисленныхэкономических и политических махинациях, были, конечно, ложкой дегтя вбуржуазной бочке меда.В наши дни актуальная некогда тема произвола неподконтрольногоникому саморазвития капиталистических отношений звучит неадекватнослабо. Предостережения Фромма и его современников, что капитализм и егодемократия тоже могут обернуться специфической моделью тоталитаризма –тотальностью власти потребительских ценностей, ныне не пользуютсяпопулярностью. И совершенно напрасно, если речь идет о свободевнутреннего мира личности.

Ей могут угрожать не только недемократическиережимы,ноивполнедопускаемоедемократиейкультивированиепотребительских ценностей. Поэтому апелляция к западной моделиполитической свободы в качестве ее исчерпывающей формы, не всегдаоднозначна,ибоименнозападнаядемократияпородиларыночно-ориентированную модель личности.Впрочем, на момент существования двух лагерей казалось гораздоболее важным то, что внутренняя и внешняя критика Запада неизменномерклапередсуществовавшейещенедавноугрозойсосторонытоталитарных режимов социалистического толка.

Подавление тех немногихна Западе, кто не вписывался в картинку и выпадал за границыгарантированности политических свобод, по сравнению с политическимрепрессиями в соцлагере конечно же выглядело не столь ужасно. Всевнутренние проблемы Запада казались не столь существенными иколоссальная экономическая мощь, превратившаяся для обывателя вбеспрецедентнуюдоступность потребительскихценностей,оставаласьшикарной визитной карточкой Запада, которая давала ему право повсеместно263указывать на то, что в «реальности» должен представлять собой эталонличности, создающей «прогрессивные» формы мироустройства.Между тем процесс изменения структуры личности прокладывал себедорогу изнутри социализма. Последующие перестройка и «смутное время»,привели лишь к его ускорению. Восток, переживающий свою модернизацию,в наше время самостоятельно приходит к вопросу о духовной свободе.

Помере освоения этого пространства выстраиваются и его внешние координаты.Поэтому «сверхновая» эпоха настойчиво требует перемен во взглядах.Коммунистическая диктатура в СССР прошлась кровавым катком поправославнойформехристианскогометанарратива.Непозволительноговорить, что миллионы погубленных жизней стали искупительной жертвойэтого процесса. Но исторический факт состоит в том, что гражданесовременной России именно так пережили свой кризис взросления, и странав целом заплатила за это свою, определенную историей цену. «Человек – этосущество, которое всегда находится в процессе становления, и вся историяможет быть определена как история его усилия стать человеком», – пишет М.Мамардашвили. «Человек не существует – он становится …И вы, людиЗапада, и мы, с Востока, находимся в одной исторической точке, посколькуистория не совпадает с хронологической последовательностью событий».[208, с.30].Конфликт Востока и Запада – только лишь частный пример.

То, чтоаналогичный, но свой путь «взросления» проходят Китай, Индия, страныЮжной Америки – очевидно. Тут кстати вспомнить хорошее слово, ставшеенеобыкновенно популярным в последние десятилетия – глобализация. Нокрайне редко говорят о том, что глобальной становится изменяющаясяструктура личности. Запад слишком поверхностно относится к тому, что внаше время глобализируется не столько идея конкретной формы демократии,сколько «сверхновый» человек. Вслед за этим трансформируется самопонятие политических свобод: они возможны только в той мере, в какой онисоответствуют запросу внутренне свободной личности. Последние события в264Тунисе, Египте, Ливии, Сирии свидетельствуют о тотальной безуспешностинасильственных попыток повлиять на процессы в структуре личности.Несмотря на диспропорции, идет медленный процесс возникновенияглобального сообщества равных, в котором конкретные общества имеютпотребность в собственных формах организации процесса измененияструктуры личности.

Этот процесс вовсе не управляется абстрактнымипонятиями демократии, вызревшими как промежуточный этап одного из еговариантов. Совсем наоборот, специфика протекания процесса в разныхчастях мира требует в каждом случае своей конкретной формы управления.Попытка подстегнуть динамику изменений этих форм так называемымидемократическими революциями и информационными войнами [203] в нашевремяслишкомопасна.Отэтогопозиционированиенекоторымисовременными политическими лидерами «демократических» ценностейЗапада как универсального средства улучшения ситуации выглядит какминимум цинично.

Ибо их реальный принцип состоит вовсе не в торжестведемократии, а в утверждении собственной гегемонии, и это совсем другаягрань проблемы.Наивно было бы ожидать, что еще только формирующееся сообществоравных скоро будет готово к глобальному консенсусу по всем вопросаммироустройства. По всей видимости, это очень далекая перспектива. Но ужесейчас необходимо учитывать равенство интересов его членов, и исходя изэтогорешатьсуществующиепротиворечия,аневыстраиватьбесперспективные, но опасные планы мирового господствующего центра.Игнорируя эту деликатную проблему, США – хотя и небесспорный, новсе же лидер «модернизированных» – с угасающим упорством воспроизводятидею своего мирового господства.

За попытками научить свободенедвусмысленнопревосходствовидитсявсвободенеослабевающаявообще.Ато,претензиячтомеждуЗападанаположениемВеликобритании XVIII века и США XXI-го есть существенная разница,265почему-то слишком многими не принимается в расчет, как только возникаетречь о «мировом» центре.Колонна интеллектуалов, восславляющая величие Америки каксверхдержавы, осуществляющей мировую гегемонию, ширилась, набирая сгодами уверенность, приблизительно с середины XX века. В этом контекстевесьма характерны слова М.

Лернера, который добавил свою строку в оду овсестороннем превосходстве Америки над остальным миром: «Америка есть... совершенно самостоятельная культура с торжеством собственныххарактерных черт, со своим образом мыслей и схемой власти, культура,сопоставимая с Грецией или Римом как одна из великих и независимыхцивилизаций в мировой истории». [188, с.77]. Здесь синонимично – исимволично – употреблены два понятия: «культура» и «цивилизация».Именно с 1970-х годов хрестоматийное решение вопроса о том, чем ониотличаются – а всевозможнейшие варианты отличения «культуры» от«цивилизации» сводятся к одному: они различны как цель (смысл) и средство– почему-то перестали замечать.

Характеристики

Список файлов диссертации