Диссертация (1145171), страница 16
Текст из файла (страница 16)
Att. XV, 11), а такжежены Антония Фульвии, сыгравшей трагическую роль в гибелиЦицерона3.Достаточно типичным примером женской эмансипации являетсябиография первой супруги Цицерона, римской матроны Теренции.Плутарх отзывается о ней далеко не лучшим образом: «Теренция,женщина от природы не тихая и не робкая, – но честолюбивая и, какговорит Цицерон, скорее участвовавшая в государственных заботахсвоего супруга, чем делившаяся с ним заботами по дому…» (Plut. Cic., 20.Пер. С.П. Маркиша). В другом фрагменте греческий историк еще более1Каркопино Ж. Повседневная жизнь Древнего Рима. С.
116; Burdick W. The Principlesof Roman Law and Their Relation to Modern Law. 2004. P. 221.2Более подробно по данному вопросу см. Langlands R. Sexual Morality in AncientRome. Cambr., 2006. P. 281–319.3Белкин М.В. Язык Цицерона и шпильки Фульвии // Мнемон. Исследования ипубликации по истории античного мира. Вып. 5. СПб., 2006. С. 299–306.87категоричен: «добротою и кротостью эта женщина не отличалась и,вдобавок, крепко держала мужа в руках» (Plut. Cic., 20).
Первоначальноданный семейный союз выглядел вполне безоблачно, однако после того,какполитическая карьераЦицеронапошланаспад,Теренциянемедленно начала вывозить из дома вещи и влезла в большие долги(Plut. Cic., 41). Последовавший затем вполне закономерный разводотнюдь не принес счастья мыслителю – новый брак с юной Публилиейтакжезакончилсятрагически.Посленанесенногопоследнейоскорбления в адрес скончавшейся в 45 г. до н.э. падчерицы Туллии,Цицерон не только категорически отказался общаться с молодойсупругой, но и всячески избегал каких-либо встреч с ней (Cic.
Att., XII,32). В конечном итоге, второй, также неудачный и весьма скоротечныйбрак римского политика закончился разводом1 (Plut. Cic., 42; Cic. Att.,XVI, 2).Религиозная индифферентность и кризис традиционнойрелигии. Второй «стержневой» институт традиционного общества –государственная религия — в рассматриваемую историческую эпохутакже переживал далеко не лучшие времена.
Еще признанный классикизучения римской религиозной традиции, выдающийся немецкийантиковедГ.Виссоваотмечалопределенныйформализмприотправлении официальных религиозных культов и некоторую утратурелигиозного чувства в позднереспубликанский период2. Ж. Каркопинопрямо заявляет о массовом разочаровании римлян в традиционнойрелигии: ее обрядовая составляющая превращается в своеобразную«форму без содержания», а почитание богов становится скорее даньюисторической традиции, нежели актом искренней веры: «римскийпантеон, незыблемый внешне, продолжал существовать, и церемонии,которые веками отправлялись в числа, предписанные понтификами в их1Treggiari S.
Terentia, Tullia and Publilia: The Women of Cicero’s Family. N.Y., 2007. Р. 141.2Wissowa G. Religion und Kultus der Römer. München, 1912. S. 60–72.88священном календаре, продолжали совершаться согласно обычаямпредков. Но живой человеческий дух их покинул, и если даже пантеонсохранилсвоесвященство,паствыунегобольшенебыло»1.Ю.Г. Чернышов связывает данный процесс с распространением в Римеразнообразных, не вполне типичных для полисного мировоззрениярелигиозных культов, как эллинистических, так и сугубо восточных2.
Е.М. Штаерман отмечает определенную дихотомию в религиозномировоззренческих установках, характерных для римлян из высшихсоциальныхслоеввэпохуЦицерона:гражданинполиса,неиспытывающий ярко выраженного религиозного чувства, а то и вовсеотрицающий существование богов, был вынужден демонстрироватьопределеннуюпоказнуюрелигиозностьвугодугосударственныминтересам и господствующему общественному мнению: «человек могвнутренне не верить в богов и откровенно в этом признаваться, но онобязан был исполнять все установленные религией обряды, воздаватьдолжно богам, так как это были боги Рима, утвержденные и принятыесенатом и народом»3.
Таким образом, в среде римской аристократииполучает распространение позаимствованная из греческой философскойтрадиции4 т.н. «теория обмана»5: неизвестно (да и не важно) существуютли боги, однако официальная государственная религия выступает вкачествесвоеобразного«средстваманипуляции»,позволяющимпринудить людей соблюдать законы (Sext. Emp. Adv. Math., IX, 54).12Каркопино Ж. Повседневная жизнь Древнего Рима.
С. 177.Чернышов Ю.Г. Социально-утопические идеи и миф о «золотом веке» в ДревнемРиме. Изд. 2-е, испр. и доп. Ч. 1. До установления принципата. Новосибирск, 1994. С. 95.3Штаерман Е.М. Социальные основы религии Древнего Рима. М., 1987. С. 150.4Фролов Э.Д. Критий, сын Каллесхра, афинянин – софист и тиран // Фролов Э.Д.Парадоксы истории – парадоксы античности.
СПб., 2004. С. 254–257.5Данный термин появился в эпоху Просвещения. По вопросу о «теории обмана» вгреческой философии см. Куприянова Е.А. Проблема религиозной толерантности вантичной Греции // Вестник МГТУ. 2010. Т. 13. № 2. С. 413.89Наиболее откровенно данную точку зрения высказал один из персонажейтрактата Цицерона «О природе богов», академик Котта (Cic. Nat. deor., I,117). Ярким представителем антирелигиозного негативизма следуетпризнать и позднереспубликанского философа и поэта Лукреция, встихотворной форме постулировавшего мнение о том, что религия – нечто иное, как порождение людских заблуждений, невежества и незнаниязаконов природы1 (Lucr., VI, 50–90).Вопрос о возможной трансформации религиозных представленийв позднереспубликанский период в сознании представителей низшихсоциальных слоев, к сожалению, во многом упирается в недостаточностьдоступныхисточников.Понашемумнению,следуетсолидаризироваться с мнением Е.М.
Штаерман, отмечавшей, что, содной стороны, утрата религиозной традиции в среде рядовых римляннеощущалась стольостро,с другойже– многиеэлементыофициального полисного религиозного культа уже были утрачены:«забыты были смысл и характер большого числа уже не призывавшихсяв молитвах древних богов, старинных обрядов. Все стало уделомизучавшихстаринуантикваров»2.Можнопредположить,чтопостепенный процесс разрушения государственной римской религии ираспространения религиозной индифферентности в I в.
до н.э.,очевидно, уже перестал быть замалчиваемой проблемой и стал вполнеочевиден для современников – ярким примером тому служит циклсочинений Цицерона на религиозную тематику.***Выводы по §1.1. Подводя итог обзору трансформаций римскогообщественногосознания,отметим,чтоперечисленныепроцессысоциальных изменений, характерные для римской общественной жизни1Colman J. Lucretius as Theorist of Political Life. N.Y., 2012. P. 117–118.2Штаерман Е.М.
Социальные основы религии Древнего Рима. С.152–153.90позднереспубликанского периода, вполне однозначно указывают накризис полисно-общинных отношений и характеризуют переход к иномуисторическому периоду, для которого характерно разрушение общинногоколлективизма и распространение индивидуалистических тенденций.Чрезвычайноинтересноотметить,чтобольшинствопризнаковсоциальной трансформации римского общества (демографический взрыв,ростсоциальноймобильности,изменениеморальныхустановок,распространение индивидуализма и этического релятивизма, развитиедемократических институтов) находят свое отражение в подробноописанномФ.Теннисомпроцессепереходаот“Gemeinschaft”к“Gesellschaft”, обычно сопровождаемом следующими изменениями всоциальной жизни: урбанизация1; утрата религиозного чувства, кризис института религии2; кризис института семьи3; распространение эгоизма и индивидуализма4; распространение образования5; развитие гражданского общества6; возникновениеидеиреспубликанизмакакантитезытрадиционно-родовому авторитаризму7.Применение концепции Ф.
Тенниса, на наш взгляд позволяетразрешить и проблему нравственно-этического кризиса римскогообщества, чрезвычайно волновавшую авторов I в. до н.э. Римские1Теннис Ф. Общность и общество. СПб., 2002. С. 379.2Там же. С. 352–354, 369.3Там же. С. 251, 374.4Там же. С. 373–374.5Там же. С. 251.6Там же. С. 81–83, 379.7Там же. С. 379.91апологеты теории «порчи нравов» (в первую очередь – Саллюстий)ошибочно воспринимали процесс ломки и разрушения традиционнородовых отношений и трансформации общинных институтов каксимптом кризиса государства в целом.
Между тем, это был симптомсовершенного иного процесса – процесса постепенного, чрезвычайносложного,местамимучительногопереходакобщественнымотношениям нового типа, от аграрного родового общества – к обществугородскому. Процесс этот был бесконечно далек от завершения, Римскаяреспублика лишь вступала в новую историческую эпоху, росткигрядущихглобальныхсоциальныхтрансформацийлишьначалипробиваться из земли.Таким образом, вопрос о характере и последствиях рассмотренныхтрансформационных изменений общественного сознания римлян –перспективная задача для будущих поколений исследователей данногоисторического периода.921.2.
Идейные предпосылки философии ЦицеронаОценивая вклад Цицерона в историю социально-философскоймысли, прежде всего, необходимо определить степень интеллектуальнойсамобытности творчества этого незаурядного римского автора. Следуетотметить, что мнения, сформировавшиеся в специальной литературе поданному вопросу, до сих пор отличаются крайней неоднозначностью1.Безусловно, сложно переоценить степень влияния древнегреческойтрадиции на развитие римской науки. Вероятно, именно по этойпричине длительное время среди исследователей античной философиипреобладало мнение2, что сочинения Цицерона являются не более чемглубоко вторичным «эпигонством» по отношению к трудам егоэллинистических «наставников». В качестве яркого примера можнопривести гиперкритическое суждение Ф.
Поллока: «Никто, насколькомне известно, не преуспел в поиске какой-либо новой идеи во всехфилософских и полуфилософских работах Цицерона»3. Подавляющеебольшинство историков высоко оценивает Марка Туллия как ритора,1См. напр.: Cicero the Philosopher: Twelve Papers / Ed. by J.G. Powell. Oxf, 1995; GluckerJ.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
