Диссертация (1145153), страница 88
Текст из файла (страница 88)
(Santa Teresa, Vida,32. 3, p. 381-382)Следует отметить, что в синтаксисе данного фрагмента нашло отражениеважное положение мистического учения испанских монахов-кармелитов (teologíamística) и мистического богословия в широком смысле, как направления взападноевропейской религиозно-философской мысли. Дело в том, что, посправедливому замечанию Я. Э. Голосовкера, мистическое понимание по своейсути противоположно религиозному: первое основано на внутреннем опыте,эмпирическом проникновении, «оно добыто усилием ума и воли черезвоображение» и представляет собой знание «снизу», тогда как второе зиждется навере, откровении и есть знание «сверху» [Голосовкер 1987: 155-156].
Преодолетьданное противоречие, пресечь путь гносису «снизу» призван тезис о неактивномхарактере субъекта мистического видения, активное же начало, или субъект,истинно мистического явления всегда одно, и им является Бог. Экспликацияданного положения при изложении индивидуального мистического опытаприобретает чрезвычайно большое значение: его неубедительность чреватаобвинением в ереси и равносильна гибели мистика-визионера. Пассивная рольреципиента видений отражена в структуре всех предложений, составляющихприведенный фрагмент. Отметим главные способы ее выражения.Прежде всего это связанные с экономией «фигуры умолчания» –бессубъектные структуры, имплицитным субъектом здесь является Бог, а такжеструктуры, в которых личное местоимение 1-го л.
ед. ч. выступает в объектнойформе (см. первый абзац). В этой связи охарактеризуем онтологический статус ясубъекта. Последний встречается несколько раз в эмфатической форме, выражаясьместоимением yo, как субъект неведения при отрицательном предикате: yo no sé425(«я не знаю»), yo no entiendo («я не понимаю»); единственным объектомосознания выступает gran merced («великая милость»), misericordia de Dios(«милосердие Божье») (6-ое предложение) или субъект данного Богом страдания,принципиально отличного от того, которое может нарисовать человеческоевоображение (6-ое и 7-ое предложения).
Субъект при глаголе ver («видеть») можетбыть устранен (3-ье предложение), в случае же его выраженности (4-ое и 5-ое)подчеркнута второстепенность я-субъекта по отношению к главному агенсу –Божьей воле, являющейся истинной причиной, каузатором видения. Показательно,что в описании многочисленных видений практически не встречается субъектныйглагол mirar («смотреть»), указывающий на активный характер перцепции; другаяпричина невостребованности данного глагола может заключаться в том, что ver(«видеть») имплицирует причинный фрагмент каузальной ситуации mirar para ver(«смотреть,чтобывидеть»),такчтоиспользованиеmirarоказываетсяизбыточным, т.
е. противоречащим основной тенденции текста – принципуэкономии.Анализируемый фрагмент состоит из семи предложений, в каждом изкоторых наблюдается нарушение полноты структуры: 1-ое, 2-ое, 4-ое – 7-оепредложения являются эллиптическими, 3-ье содержит избыточный элемент –катафорическое esto («это»).Эллиптическая структура в первом предложении: “no hay [posibilidad de]sentarse ni echarse” (ср. рус. «ни сесть ни лечь») придает бóльшую динамику,приобретающую особую выразительность на фоне дескриптивных структур состатичным estar, следующему за ними градационному ряду аналоговых членов.Ощущение нарастающей тесноты усугубляется отсутствием света1 как атрибутаБога. Значимость этого факта и эмоциональное к нему отношение подчеркнуто1Метафизика света, или представление о свете как о первоявлении, общее для библейской мифологии (ср.
свет кактворение первого дня, явление Бога в образе света) и античной философии (понятие Блага-света как первопринципбытия в эстетике Платона), той или иной гранью затрагивает философские, эстетические и религиозные концепциисредневековья и Ренессанса. Христианские мистики, следуя идеям неоплатоников, усвоили световую иерархиюмира: от света видимого (прекрасного) через свет разумения (познания) к свету божественному (озарению). Ноесли у неоплатоников бесконечно сильный свет диалектически равен бесконечно сильной тьме [Лосев 2000: 255],то в антитетической эстетике св. Тересы бесконечный свет – атрибут Бога, бесконечная тьма – ад, и его видениепарадоксально.426косвенным повтором в эллиптической конструкции: “sino [que] todo [es] tinieblasescurísimas” («но все – полнейшие (букв.
темнейшие) сумерки») (2-оепредложение).Благодарянеполнотепоследней,достигаетсярельефностьинтонационного рисунка фразы: ритмизированность синтагматического деления,позволяющаяподчеркнутьвесомостьсинтаксическинесамостоятельногоэлемента escurísimas («темнейшие»).Стилистическим эффектом обладает компрессивное todo ← todo el infierno(«все ← весь ад»). Стилистическую функцию выполняет катафорическое esto(«это»),акцентируяамбивалентностьювниманиепредшествующихнаподготовленномструктур,гдесемантическойотрицаниенеимеетабсолютного значения в силу смягчающих повторов (no ... aunque («не..., хотя»),no ... sino («не..., а»)), парадоксе мистического феномена: con no haber luz ... todo seve («при том, что нет света..., все видно»).Конвергенция стилистических средств: эллиптических и инверсионныхмоделей наблюдается в 6-ом предложении. Структура с эллипсисом союза que(«чтобы») повторяет аналогичное построение в 4-ом предложении.
Инверсия,расчленяющая структуру перфектного инфинитива, приводит к смещениюпридаточного уступительного, выступающего в эллиптическом виде: “aunque[eran] pocas [veces]” («хоть [это было] редко»). Нарастающая тенденция ккомпрессии отражается в пропуске предлога (“[de] que he leído” («[о] которых ячитала»)) и далее – в существенном сокращении структуры, выражающейсравнение: “no es nada [en comparación] con esta pena” («это ничто [по сравнению]с этим страданием»).
Своего пика компрессия достигает в последнемпредложении, где за резюмирующим en fin («в общем») следует опущениесубъекта и части предиката: “[la diferencia es] como de debujo a la verdad”(«[разница такая,] как между нарисованным и настоящим»), акцентирующеепротивопоставление двух планов, развивающее главную антитезу текста:воображаемого и данного в видении.427Именнокомпрессияобеспечиваетособоерасположениеантонимовотносительно друг друга, их непосредственную близость, в которой заключаетсяодин из самых характерных стилистических приемов писательницы, сближающийее творчество с эстетикой барокко:Es como ver una agua muy clara que corre sobre cristal y reverbera en ella el sol,a una muy turbia y con gran nublado y corre por encima de la tierra. (Santa Teresa,Vida, 28.
5, p. 337) («Это как видеть очень прозрачную воду, которая течет постеклу и отражается в ней солнце, [против] очень мутной и в облачный день и[которая] течет по земле.»)Контрастное содержание данной фразы в ее построении опирается натрадиционный для текстов св. Тересы параллелизм в сочетании с не менеехарактерной компрессией. Использование простейшего типа связи, а именно,сочинительного y, маркирует структуру: в последнем звене y выполняет функциюque relativo. Подобным образом, роль наречного выражения, связующего полюсаантитезы, сообразуясь с принципом экономии, выполняет его минимальная,эллиптическая часть: a diferencia de / frente a ← a.Языковые средства компрессии выполняют важную функцию в структурносемантическойорганизациитекста:воспроизведениеэкспрессивныхсинтаксических построений служит средством его когезии, создавая альтернативуриторической упорядоченности:Acaecídome ha muchas veces, si tengo alguna duda, no creer lo que me dicen, ypensar si se me antojó (esto después de pasado, que entonces es imposible) y verlocumplido desde ha mucho tiempo; porque hace el Señor que quede en la memoria, queno se puede olvidar; y lo que es del entendimiento es como primer movimiento delpensamiento, que pasa y se olvida.
(Santa Teresa, Vida, 25. 7, p. 311)Стилистическим средством когезии в приведенном фрагменте являетсяэллипсис. При всем многообразии типов связи простых предложений внутрисложного количество союзов, ввиду использования эллиптических форм вместополных, минимально, причем ни один из встречающихся союзов (que, si, y) не428повторяет семантики аналогичного ему по форме.
В трех разных функцияхвыступает союз y: сочинительной (copulativa) «и», противительной (adversativa):“y [sin embargo]” («и [тем не менее]»), противительной (adversativa): “y [por elcontrario]” («и [наоборот]»). Широк также диапазон значений que, выражающегопомимо прочего причинную связь ([por]que («[потому] что»)) и следствие ([demanera] que («[таким образом] что»)). Стилистическое единство фрагментаподчеркивается использованием эллиптической модели предиката: “lo que es[hecho / fabricado] del entendimiento” («то, что [придумано] разумом»).Следует подчеркнуть, что рассматриваемое явление компрессии выражаетсятакже в высокой частотности в произведениях писательницы столь характерныхдля разговорного синтаксиса типизированных структур эллипсиса (подробнее обэтом см.
наши работы [Шалудько 1998б, 1999]). Элиминирование избыточных дляпонимания смысла структурных элементов в прозе св. Тересы распространяетсякак на служебные, так и на знаменательные компоненты структуры; основной жеединицей, в рамках которой осуществляется сокращение, является простое(элементарное) предложение. Именно на этом синтаксическом уровне, т. е.
вструктурах 1-го порядка, отражается характерная для творчества писательницытенденция к системному привлечению устно-разговорных моделей в письменныйязык. Помимо отмеченного разнообразия эллиптических моделей, характернойчертой ее синтаксиса является функционирование структурного элемента cosa(букв. «вещь, нечто») и его экспрессивного варианта cosilla («вещица»), которыевыступают в самых разных функциях, являясь компрессивными заместителямиконкретных лексических или грамматических единиц. Ср. в приведенных вышефрагментах: mostradas a cosa (~ criatura) tan ruin y miserable («явленные такомужалкому и презренному созданию (букв. “вещи”)»), visión de cosas espantosas (~visión espantosa) («видение ужасных вещей (~ ужасное видение)»).
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
