Диссертация (1145153), страница 80
Текст из файла (страница 80)
‘подают знак движением брови’) своимсообщникам»), а также в реплике Венеры: Do fablares con ella, si vieres que haylugar,/ poquillo, como a miedo [como si lo hicieras con miedo], no dexes de jugar(629b) («Когда говорить с ней будешь, если представится случай, осторожно, какбы с опаской [как если бы ты действовал с опаской], не прекращай с ней игры»).Итак, модальная структура текста КБЛ характеризуется рядом яркихстилевых черт, таких как текстовой диалогизм, создаваемый имплицитной387модальностью (иронией), пародийностью, аллюзией, темный стиль, стилизацияречи персонажей, в основе которых лежит механизм языковой компрессии.В характеристике сюжета сочинения Хуана Руиса обращает на себявнимание тот факт, что сквозная фигура протагониста не является движущейсилой событийной структуры: герой представляет собой объект сюжетногодействия, субъект которого, т.
е. повествователь, многолик. Мнимое единствосубъекта, создаваемое «автобиографичностью» повествования есть не что иное,как композиционный прием, объединяющий воедино не только ряд эпизодов, но иразличные жанровые формы, столь непохожие одна на другую.
Геройповествователь КБЛ синкретично объединяет следующие субъектные функции:«я» героя исповеди, т. е. религиозно-дидактического трактата (ср. «Исповедь»БлаженногоАвгустина),«я»эротическоготрактатаовидианскоготипа,лирическое «я» куртуазной поэзии и, наконец, пикарескное «я» народной сатиры.Любопытно, что субъектную роль в отдельных эпизодах КБЛ играет сводня,Тротаконвентос. Неслучайно именно этот персонаж принимает прозвище БлагаяЛюбовь (см. выше).В плане сюжетного прецедента любопытно сопоставление текста КБЛ исредневековой латинской комедии «Панфил» (Pamphilus de amore) (XII в.),переложением которой является эпизод с доньей Эндриной и доном Мелоном(Buen Amor, 576-891). Как отмечает Д.
Зайденшпиннер-Нуньес, данный эпизод всочиненииХуанаРуисапообъемупочтивдвоепревышаеткомедию-первоисточник. В качестве ведущего приема, который использует автор,выступает амплификация, позволяющая создать многоплановое повествование, вкотором каждый персонаж и каждое сюжетное действие получает тройственнуютрактовку: в религиозно-дидактическом, куртуазном и сатирическом планахсоответственно.
Так, протагонист этой истории дон Мелон, согласно названнымповествовательным уровням, принимает ипостаси Лицемера – слуги Дьявола,Поклонника-Охотника и Самца-Хищника. Любопытно, что все эти роли заложеныв его имени, в его аллегорических трактовках и паронимической близости к tejón388(«барсук»), поедатель ягод терновника. Подробнее см.
[Seidenspinner-Núñez 1981:38-58].На первый взгляд, композиция сочинения Хуана Руиса основана насочетании жанрово разнородных фрагментов, которые почти насильственнообъединяет фигура рассказчика. (Именно эту функцию авторского «я», какправило, выделяют исследователи [Gariano 1968: 22-23; Joset 1988: 26].) Однако,при ближайшем рассмотрении, обнаруживаются монтажные приемы склейкиэпизодов, подчиненные не логике сюжета, основанной на формальной общностисубъекта и его сладострастных устремлений, а целостности и единству замысла.Так, существует определенная схема построения эпизода: начало, содержащеессылку на авторитет, и далее диалогическое развитие темы. Ср.
ссылки на Катона(Buen Amor, 44), Аристотеля (ibid, 71), Соломона (ibid, 105). Показательно, что этиимена представляют три философских источника (греческий, римский иеврейский) идеологической полифонии КБЛ. (При этом новозаветная идеологияэксплицирована лишь во фрагментах, выпадающих из главной сюжетной линии,как то Пролог, Песнопения к Богородице и о Страстях Христовых, и едва лиможет претендовать на роль смысловой доминанты.) Как отмечалось выше,полисемия ключевых понятий произведения обусловлена множественной и, чтонемаловажно, противоречивой трактовкой, которой их наделила культурнаятрадиция и которая послужила основой иронической модальности исследуемоготекста.Что касается образной структуры КБЛ, то в ней сочетаются разные приемысозданияобраза,соответствующиежанровомумногообразиюданноголитературного произведения (подробнее об этом см.
[Gariano 1968: 163-179]), спреобладаниемаллегории,характернойдлярелигиозно-дидактическойикуртуазной литературы (этот прием является сквозным для многих эпизодов), игротеска народно-смеховой культуры (см. серраны и, в частности, портретыгорянки и архипресвитера.)389Стилистическое своеобразие «Графа Луканора» (ГЛ)Классик испанской литературы ХХ в. Камило Хосе Села посвятил ХуануМануэлю (1282-1348) следующие строки: El príncipe don Juan Manuel fue nieto deFernando III, el Santo, y sobrino de Alfonso X, el Sabio. Al príncipe don Juan Manuel,como regalo de bautismo, le dio Sancho IV, su padrino, la villa que el conde SanchoGarcía tomara a los moros más de siglo y medio atrás.
El príncipe don Juan Manuelmandó construir las murallas de su dominio. El príncipe don Juan Manuel fue prosistade buenas letras y de honesto y equilibrado pensamiento. El príncipe don Juan Manuelcreó el género novelesco. A su Libro de exemplos del Conde Lucanor et de Patronio lepuso punto trece años antes de la peste de Florencia, con la que nace el Decamerón, deBoccaccio.
La peste de Florencia y la muerte del príncipe don Juan Manuel fueronsucesos acaecidos ambos en 1348. El manuscrito del príncipe don Juan Manuel seperdió en el convento de dominicos. El manuscrito del príncipe don Juan Manuelcontenía toda su obra. Ahora dicen que aparecieron los huesos del príncipe don JuanManuel.1 («Принц дон Хуан Мануэль был внуком Фердинанда III, Святого, иплемянником Альфонса Х, Мудрого. Принцу дону Хуану Мануэлю, в подарок наего крещение Санчо IV, его крестный отец, преподнес город, который граф СанчоГарсиа отвоевал у мавров более чем полтора века тому назад.
Принц дон ХуанМануэль был прозаиком-беллетристом честной и уравновешенной мысли. Принцдон Хуан Мануэль создал жанр романа. Свою Книгу примеров графа Луканора иПатронио он написал ровно за тринадцать лет до чумы во Флоренции, котораяспособствовала рождению Декамерона, творения Боккаччо. Чума во Флоренции исмерть принца дона Хуана Мануэля, оба эти события произошли в 1348 году.Рукопись дона Хуана Мануэля затерялась в монастыре доминиканцев. Рукописьдона Хуана Мануэля включала все его сочинения. Сейчас говорят, что нашлисьостанки принца дона Хуана Мануэля.»)1Cela C.J. Judíos, moros y cristianos. Barcelona: Destino, 1989.
P. 81.390Высокую оценку творчества Хуана Мануэля находим также в критическихстатьях М. Менендеса-и-Пелайо, Р. Менендеса Пидаля, Б. А. Кржевского. Пословам последнего, «Хуан Мануэль – крупное и значительное имя в историиевропейского реализма», а его творение «Граф Луканор» «свидетельствует обисключительнораннемрасцветеиспанскойпрозы,достигшейбольшойоригинальности и силы в такую эпоху, когда национальная новеллистика другихевропейских стран почти безмолвствовала. Достаточно указать, что сборникХ. Мануэля появился на 13 лет раньше “Декамерона” Боккаччо, от которогообычнопринятовестиродословнуюзападноевропейскойреалистическойновеллы» [Кржевский 1960: 289].По общему мнению, важнейшим стимулом для литературного творчестваХуана Мануля, а также в некотором роде образцом для подражания послужилитруды его дяди Альфонса Мудрого, что дает основание считать дона Хуанапродолжателем альфонсовой литературной традиции.
В подтверждение пиететаплемянника перед литературными заслугами дяди обычно приводят следующиеслова из пролога к «Краткой Всеобщей хронике Испании», составленной дономХуаном около 1320 г. (вероятно, это его первый литературный опыт), которыеполностью соответствуют стилистическим прескрипциям Альфонса Х, состоящимв немногословии, не нарушающем ясности 1: «И изложил он все это, и в самыхизящных выражениях, и в наименьшем количестве слов (Et púsolo todo complido epor muy apuestas razones e en las menos palabras que se podía poner)» [цит.
по:Menéndez Pidal 1978: 29]. Неслучайно оценку достоинств собственногосочинения, «Книги о сословиях» (Libro de los estados), он делает в тех жевыражениях: «Да будет вам известно, что все мысли изложены очень верными исамыми красивыми словами, каких я еще не встречал в книге, написанной нанародном языке; и, выражая мысль, которую [автор] желает высказать, он делаетэто с помощью наименьшего количества слов (Sabed que todas las razones son1Ср.
в «Семи частях» (II, VII) Альфонса Мудрого: «Человек должен говорить немногословно, но он не долженэтого делать таким образом, чтобы его слова не являли ясно и открыто то, что он хочет сказать» ( el omne deve fablaren pocas palabras, pero non lo deve fazer en manera que non muestren bien e abierta mente lo que dixiere) [цит. по:Montoya Martínez 2001: 75].391dichas por muy buenas palabras et por los más fermosos latines que yo nunca oí deciren libro que fuese fecho en romance; et poniendo declaradamente complida la razón quequiere decir, pónelo en las menos palabras que pueden seer)» [ibid]. Это высказываниесчитаютпервымвисториииспанскойлитературыобразцомавторской«самокритики» [Blecua 1971: 22].Влияние трудов Альфонса Х (De los caballeros), а также Рамона Льюля(Libro de la Orden de Caballería) сказывается в «Книге о рыцаре и оруженосце»(Libro del caballero et del escudero).
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
