Диссертация (1145153), страница 70
Текст из файла (страница 70)
Примечательно, что для ученой поэзии в целом («Поэмао Фернане Гонсалесе», «Книга об Аполлонии», поэмы Гонсало де Берсео)характерно присутствие предикатов речи, вводящих реплики персонажей, тогдакак в народном эпосе они зачастую опускаются. Ср.: alzó a Dios las manos e rogó alCriador;/ dijo: Señor, tu me ayuda, que so muy pecador (Fernán González, 186)(«вознес к Богу руки, взмолился к Создателю, сказал: “Господи, помоги мне, яочень грешен”») и Meçió mio Çid los ombros – y engrameó la tiesta [diciendo]:/“albricia, Álvar Fáñez, – ca echados somos de tierra!” (Cid, 2:13-14) («Мой Сид повелплечами, встряхнул головою, [сказал]: “ура, Альвар Фаньес, мы с вами визгнанье”»). Опущение модуса, выраженного глаголом говорения, в Песни,очевидно,связаносэкстралингвистическимисинкретизмом исполнения поэмы.факторами,аименно,с341Благодарение Господу Богу часто звучит из уст Сида, однако краткиереплики типа grado a Dios del cielo – e a todos los sos santos,/ ya mejoraremosposadas – a dueños e a caballos (Cid, 30:614-615) («слава отцу небесному и всем егосвятым,/ теперь мы удобней устроим людей и коней») едва ли можно назватьмолитвой как таковой.
Обращение к Богу здесь является фигурой мысли, служитсредством выделения определенного смысла. Молитвенное обращение Сида кБогородице носит характер «сделки»: за покровительство Приснодевы Сидобещает щедрые приношения на соборный алтарь, а также тысячу месс в ее славу(Cid 12:217-225). Герой народного эпоса – в гораздо большей мере носительсословного феодального сознания, нежели религиозного. Выразителем последнегов Песни выступают другие персонажи. Во-первых, это клирики, которых можноразделить на две категории: монахи (ср.
аббата Санчо) и рыцари церкви,сражающиеся наравне с Сидом (ср. епископа Жерома), во-вторых, женщины. Неслучайно самую длинную молитву в Песни произносит супруга Сида доньяШимена (Cid, 18:330-365). Неудивительно также, что герои ученого эпоса, вотличие от героев народного эпоса, являются выразителями национальногосознания в различных его аспектах, в том числе в христианском.
Так, граф ФернанГонсалес необыкновенно щедр на длинные молитвы, ср. (Fernán González, 186191; 231-233; 390-400; 540-549), и свое обещание щедро пожертвовать настроительство монастыря с собственной усыпальницей он адресует не Господу, абедному монаху (Fernán González, 248-249).Что же касается текстовых характеристик молитвы, то можно выделить тритипа этих фрагментов. В первом случае обращение к Богу, Богородице или святымпокровителям носит сюжетный характер, поскольку за ним непосредственноследует отклик – вмешательство высших сил в ход событий, ср. (Fernán González,390-400; 540-549; Apolonio, 381-384; 402-403; Berceo, Milagros, 518-527). Вовтором случае молитва имеет композиционное значение, поскольку в нейпроспективно излагаются дальнейшие события в виде планов героя, помощи восуществлении которых он просит (Cid, 12:217-225; Fernán González, 186-191;342231-233; Alexandre, 121-122; 2598-2600).
Третий тип обращений к Господу носитхарактер апологии христианской вере и имеет собственное композиционноепостроение (Cid, 18:330-365; Fernán González, 106-114; Berceo, Milagros, 453-460;Buen Amor, 1-10).Примечательно, что первый тип нехарактерен для народного эпоса.Действительно, в Песни практически незаметно присутствие высших сил.Главным действующим субъектом здесь выступает эпический герой. Тот факт, чтоон «рожден в час добрый» и наделен всеми доблестями сюзерена и воителя,включая хитрость и способность к уловкам, является решающим для развитиясюжета: из всех коллизий он выходит победителем, о чем и пророчествуетявившийся ему во сне архангел Гавриил (Cid 19:407-409). Между тем персонажиученой поэзии, согласно общей концепции этого жанра, сознательно ищутпокровительства Бога и святых.
Можно сказать, что их субъектный статуснесколько снижен, по сравнению с героями народного эпоса. Так, набожныйФернан Гонсалес получает в ночном видении не только пророчество успеха, но ичеткие тактические указания относительно предстоящего сражения (FernánGonzález, 403-415), более того, он одерживает обещанную свыше победу надпревосходящими силами мавров, благодаря вмешательству небесного воинства воглаве с апостолом Сантьяго (ibid, 550-555). Компенсацией этого «недостаткасубъектности» служат религиозно-нравственные достоинства героя: Mas vale serengañado que non ser engañador (ibid, 213) («Лучше быть обманутым, чем (стать)обманщиком»). Именно по религиозно-патриотическим соображениям, согласноанонимному автору поэмы, в стане заклятых врагов кастильского графаоказываютсянетолькоарабскиезавоеватели,ноисоседи-христиане,совершавшие набеги на Кастилию, в то время как ее войска воевали с маврами.
Внародном эпосе в делении на своих и чужих религиозный фактор не играетрешающей роли: Сид состоит в дружеских отношениях с мавром Абенгальбоном.Композиционно значимая молитва встречается как в народной, так и вученой поэзии. Данные фрагменты текста свидетельствуют о том, что монтажные343приемы проспекции и ретроспекции имеют широкое распространение вэпическом повествовании.И, наконец, фрагменты третьего типа представляют собой наиболееинтересный исследовательский материал. Представляя собой отступление вразвитии сюжетной структуры текста – славословие Господу, эти пассажиотсылают к хорошо знакомым читателю / слушателю, в большинстве своембиблейским сюжетам. Последние, как правило, получают максимально сжатуюформу выражения: современникам данных литературных произведений былодостаточно краткого упоминания, чтобы восстановить в памяти популярнуюисторию из Священного Писания.
Образчик высшей степени краткости в передачеэтих историй находим у Берсео: Esti salvó Susana del crimen que sabedes;/ los tresniños del fuego -en esto non dubdedes-;/ sobre los Macabeos fizo grandes mercedes./¡Por nos murió agora en cruz como vedes! (Berceo, Loores, 92) («Он спас Сусанну отизвестного вам преступления; троих отроков из огня – в том нет сомнения;Маккавеям он щедро являл свои милости./ И вот он умер за нас на кресте, каквидите»).Подобное свертывание исходных сюжетов характерно и для эпическихтекстов. Так, в молитве Шимены замысловато перемежаются реминисценциисюжетов, библейских и житийных, в следующем порядке: сотворение мира,рождение Христа, восхваление пастухов, поклонение волхвов, спасение пророкаИоны (Иона 2), спасение пророка Даниила (Дан. 6), спасение св.
Себастьяна,спасение Сусанны (Дан. 13), чудеса Христа: превращение воды в вино и камня вхлеб, воскрешение Лазаря; принятие крестных мук, прозрение центурионаЛонгиноса,воскресениеХриста. Любопытно, что большинство из нихупоминается в молитвах-апологиях из других текстов, т. е. являются кочующимиреминисценциями.Анализ пяти вставных фрагментов-молитв из эпических и религиознодидактических произведений (Cid, 18:330-365; Fernán González, 106-114; Berceo,Milagros, 453-460; Berceo, Loores, 78-98; Buen Amor, 1-10) показывает, что они344имеют сходную структурную схему и подобное смысловое наполнение.Восхваление Бога построено на конкретном материале и состоит в перечисленииего деяний.
Среди последних, вероятно, отбирались те, которые пользовалисьпопулярностьюипроизводиливпечатлениенасредневекового читателя.Использованные в Песни (см. выше) и некоторые другие сюжеты отражены в этихмолитвах с разной степенью эксплицитности. Наибольшее количество деяний (отсотворения мира до смерти на кресте) вместила молитва из «ПохвалыБогородице» Берсео. Любопытно, что наиболее подробно автор излагает материализ ветхозаветных Книг Бытия и Исхода, содержащий теологические постулаты(семь дней сотворения мира, всемирный потоп, десять заповедей), при этомкратко, одной строкой, он передает сюжеты из истории еврейского народа (ср.вышеприведенный пример).К кочующим реминисценциям можно отнести ветхозаветные истории,протагонистами которых являются пророки Иона (Иона 1-2 Cid, 18:339; Berceo,Milagros, 454; Buen Amor, 5) и Даниил (Дан. 6 Cid, 18:340; Fernán González,109; Buen Amor, 1), иудейские женщины Сусанна (Дан.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
