Диссертация (1145147), страница 81
Текст из файла (страница 81)
Исследователи ищут точкисоприкосновения двух религий и возможности для диалога. Франциск становитсянеким символом эйкуменического примирения религий и межнациональныхконфликтов, «мостом между христианством и исламом»4. Характерно, что именнов Ассизи под покровительством Святого Франциска в 1986 году произошелэйкуменический конгресс - первый всемирный молебен за мир, в котором1Честертон Г.К. Святой Франциск Ассизский // Вечный человек.
М.,1991. С.77.Idries Shah. The soufis. New York. 1964.3Roncaglia M. Saint Francis of Assisi and the Middle East, Cairo 1957; Massignon L. Mystiquemusulmane et mystique chretienne au Moyen Age // Opera minora, vol.2. Beirut. 1963-1972; BassettiSani G. Mohammed et saint François . Ottawa. 1959; Id., l’islam e Francesco d‘Assisi; la missioneprofetica per il dialogo. Firenze.
1975; Cardini F. Nella presenza del Soldan superba // Studifrancescani, 71. 1974; De Beer F. Saint François et l’islam // Concillium, 69. 1981; Jeusset G.Rencontre sur l’autre rive; François d’Assise et les musulmans, Paris 1996.4Rotzetter А. Francis of Assisi: A Bridge to Islam // Concillium, 2.
1999. P. 107-115.2394участвовали представители практически всех религий. Следует отметить, однако,что не вся общественность одобрила произошедшее в Ассизи1. В связи этимстали раздаваться голоса о недопустимости религиозного релятивизма и о том,что эйкуменизм должен иметь пределы; Франциск как символ эйкуменизма опятьоказался в самом центре ожесточенной полемики – упреки обрушились нафранцисканский орден как на «рассадник» эйкуменизма. Особые спорывспыхнули вокруг нашумевшей книги профессора Римского католическогоГрегорианского университета Жака Дюпюи о религиозном плюрализме, в которойФранцискАссизскийвыступаеткакпримерпозитивногоотношениякнехристианским религиям; автор делает смелый вывод о том, что эйкуменизмдолжен состоять не столько в диалоге религий, сколько в их слиянии2.Естественно, эта идея вызвала некоторые вопросы у церковных иерархов, и,прежде всего, у кардинала Рацингера, возглавлявшего Конгрегацию3 до егоизбрания папой Бенедиктом XVI: в 1998 году Конгрегацией было начаторасследование о соответствии книги основам католичества, в итоге чего Дюпюибыл отстранен от преподавания, а общественности напомнили об опасностирелигиозного и, следовательно, нравственного релятивизма.
Через несколько летгода только что избранный папа Бенедикт XVI подтвердил свое осуждениерелигиозного релятивизма, лишив орден францисканцев церковной автономии; вкоторый раз за историю своего существования францисканцы оказались внемилости и оппозиции.Взрыв эмоций и поток публикаций в прессе после 11 сентября 2001 годапоказали, что вновь имя и слово Франциска Ассизского находятся с самой гущесобытий. Немногим меньше чем через месяц после трагедии в Нью-Йорке, 8октября 2001 года, когда мировая пресса захлебывается от горя и возмущения (во1На время конгресса церкви города были превращены в мечети, синагоги и буддийские храмы,а наряду с традиционными христианскими обрядами в городском соборе на алтаре со святымиреликвиями были совершены и вудуистские обряды жертвоприношения птиц, сопровождаемыетанцами американских индейцев.2Dupuis J.Toward a Christian Theology of Religious Plulalism.
Orbis Book, Maryknoll 1997.3«Конгрегация чистоты вероучения» – современное название Святой Инквизиции, которую,как известно, никто не отменял.395многом справедливого) в итальянской газете «Корьере делла сера» появляетсянашумевшая статья известного журналиста Тициано Терцани «Султан и святойФранциск», в которой автор предостерегает Запад, охваченный ненавистью кВостоку, от нового крестового похода. Для автора статьи одновременно иФранциск Ассизский, и султан аль Камиль являются примером взаимногоуважения, отсутствия агрессии и способности к диалогу; Европа должнаследовать именно по этому пути.
В последние годы, когда все чаще раздаютсяголоса о необходимости нового крестового похода с одной стороны, и джихада сдругой, католическая церковь в межнациональных и межконфессиональныхконфликтах продолжает утверждать свою приверженность линии ФранцискаАссизского1.Мы видели, как агиографический эпизод 800-летней давности продолжаетзаниматьумыипредставатьвразличныхлитературныхвариантахиидеологических трактовках. Начиная с первой трети XIII века вплоть до нашеговремениисториявосточногопутешествияФранцискавызываетнепрекращающуюся дискуссию о его целях, непосредственных результатах,далеко идущих последствиях и уроках, которые могла бы из него извлечьсовременная Европа.При этом каждая эпоха ищет ответы на собственныевопросы, касающиеся одной из самых жгучих проблем как древности, так исовременности – взаимоотношения западной и восточной цивилизаций1Ratzinger J.
Lo splendore della pace di Francesco // «30 Giorni», XX, 1, (gennaio 2002).396§ 8. ВОПРОС О ДОМИНИКАСКОЙ ЛИТЕРАТУРЕ ВОФРАНЦИСКАНИСТИКЕ.Анализ францисканской литературы был бы неполным без ее сопоставленияслитературойдоминиканскогоордена,историческогосоперникафранцисканского.Практически в одно время с францисканским орденом был основан идоминиканский. Устав доминиканского ордена 1229 года был написан во многомпод влиянием и по образцу устава ордена францисканцев, в организации орденатакже было много «францисканских» заимствований.
Выше уже говорилось онекоем соперничестве двух орденов; если францисканцы практически всегдазанимали довольно независимую (а иногда и откровенно враждебную) позициюпо отношению к церкви, то доминиканцы постоянно стояли на страже церковныхинтересов. В 1233 году в ведение доминиканцев была передана инквизиция. Темне менее оба ордена разными путями и способами все же способствовалиукреплению и реформированию церкви, то есть шли все же к одной цели. Вдоминиканском ордене также было развито миссионерство: уже в XIII веке ихмонастыри были в Иране, Китае, на Руси (под Киевом).Литература доминиканского ордена развивалась одновременно и вовзаимодействии и, конечно, в довольно жестком соперничестве с литературойфранцисканского ордена. В ней гораздо меньше развита поэтическая тенденция,что и понятно, так как доминиканский орден занимался в первую очередьукреплением догматики и ее защитой от различных ересей.
Тем не менее идоминиканцы внесли определенный вклад в развитие религиозной литературы1.Если говорить о количественном аспекте, то в большей степени доминиканскийорден проявил себя в прозе – в агиографии и историографии, в искусстве1Canetti L. L'invenzione della memoria: il culto e l'immagine di Domenico nella storia dei primi fratiPredicatori. Spoleto.
1996.397проповеди, хотя, надо отметить, что и в этой области доминиканская литературахотя и идет за францисканской, все же уступает ей.Один из самых известных писателей – доминиканцев – Якопо да Варацце(1228? - 1298), архиепископ генуэзский. Он является автором истории Генуи(«Chronicon ianuense»1), нескольких проповедей на темы нравственности, книги оМадонне («Il Mariale»), а также огромного агиографического сборника налатинскомязыке«ЗолотаяИ.Н.Голенищев–Кутузов,влегенда»(«LegendaЗолотойлегендеaurea»2).проявилосьКакполагаеттяготениекуниверсальности и стремление привести в систему культурное наследие всегопериода христианской цивилизации, вообще характерное для XIII века3. Сборниквскоре был переведен на итальянский язык и затем практически на всеевропейские, и стал неиссякаемым источником сюжетов для итальянскихновеллистовэпохиТреченто.Этопоследовательноеизложениеисториицерковных праздников и жизнеописаний святых в соответствии с церковнымкалендарем.
Церковный календарь – это, пожалуй, единственное, что объединяетпроизведение, которое вовсем остальном представляется нанизываниемразличных рассказов, не объединенных общим сюжетом. Сборник имееткомпилятивный характер, в нем собрано огромное количество сведений и фактов,о совершенно отсутствует общая идея и авторская позиция. Это не совсемхудожественное произведение, а скорее набор материала, заимствованный изактов по канонизации святых. В отличие от францисканской агиографии, удоминиканцев в описании жизненного пути того или иного святого отсутствуетпсихологизм и развитие характера, многие святые кажутся однотипными.
Длядоминиканской агиографии характерна типизация, схематичность, повторяемостьсобытий и схожесть ситуаций; персонажи, как правило, делятся на целикомположительных (святые подвижники) и резко отрицательных (языческие или1В «Истории Генуи» содержатся интересные сведения о итальянской истории того времени: оборьбе гвельфов и гибеллинов, интересные описания движения флагеллантов и т.
д.2Другие названия этого произведения – «Legenda sanctorum», а также «Historia lombardica»,поскольку в ней уделяется также большое внимание многим событиям из истории лонгобардов.3Голенищев-Кутузов И.Н.Средневековая латинская литература Италии. М. Наука. 1972. С.199.Здесь же дается и разносторонний анализ «Золотой легенды» (с.199 – 225).398еретические гонители и мучители). Поражает отсутствие местного колорита иинтереса к историческому фону (жизнеописание архиепископа КентеберийскогоФомы Беккета, противника и жертвы короля Генриха II Плантагенета).Особый интерес представляет крайне тенденциозное и исполненное местногопатриотизма жизнеописание покровителя ордена, к которому принадлежал автор«Золотой легенды» - св.
Доминика. Автор стремится убедить читателя любойценой в том, что основатель доминиканцев не хуже Франциска Ассизского.Подобное стремление понятно, так как Доминик даже отдаленно не могсравниться популярностью с Франциском, известным кроме того и в качествевеликого чудотворца. Доминик же, по-видимому, все же не совершил требуемогодля канонизации количества чудес, что стало еще одним поводом насмешекфранцисканцев над доминиканцами: Франциск был канонизирован сразу послесмерти. Современник Якопо да Варацце фрацисканец Салимбене писал в«Хронике»: «Известно, что св. Доминик 12 лет пролежал под землей и о святостиего не было и помину, а канонизация его была устроена хлопотами брата Иоанна(изВиченцы)…спомощью епископаМодены.Будучи расположенкдоминиканцам, он раззадорил их, говоря: «У миноритов (францисканцев) естьсвой святой, добудьте и вы себе, хотя бы пришлось вам сделать его из соломы»1.У Якопо да Варацце жизнеописание Доминика прямо-таки изобилует чудесами,при этом некоторые из чудес странным образом оказываются «заимствованными»из францисканской агиографии: это, конечно, известный, можно сказатьхрестоматийный сон папы римского о падающем здании церкви, спасаемом отразрушения, но не Франциском, а на этот раз Домиником.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
