Диссертация (1145129), страница 25
Текст из файла (страница 25)
Во-вторых, и это немаловажно,среди сторонников более традиционных лингвистических изысканийраспространено критическое представление, что когнитивные методы, всущности, представляют собой лишь старые, хорошо известные методысемантического анализа, прошедшие своеобразный «ребрендинг». В этойситуации необходимо сфокусироваться на соотношении индивидуального/социального, вариативного/ инвариантного в ментальных репрезентациях,а также посмотреть, как эти параметры отражаются на функционированииязыковых средств.
Выбор теоретической позиции в этой сфере позволитлучше объяснить причины выбора тех или иных исследовательскихметодик.Поэтому мы обозначим свою позицию по указанному вопросу ипопытаемсяпоказать,какимобразомметоды,сочетающиепсихолингвистический эксперимент с дискурсивным анализом, позволяютэффективно изучать социокультурные ментальные репрезентации и их122влияние на используемые коммуникативные стратегии в общественномдискурсе.Традиционнаялингвистика,покрайнеймере,отечественнаяанглистика, в большей степени интересовалась и продолжает заниматьсяязыком в его социальном проявлении – разделяемыми языковымсообществом инвариантами, нежели языком в индивидуальном сознании.Развившийсявпоследниедесятилетиядискурсивный,лингвокультурологический, антропоцентрический подход не только неизменил, а скорее подчеркнул эту направленность исследований.
При этомотечественнаяисследовательскаятрадициязначительнуюпреемственностьицелостностьнаписьменныйпреимущественнойориентациитакжедемонстрируетивпланетекст,частохудожественный, в качестве объекта исследования. Мы здесь видим выборв пользу интроспективного анализа семантики, проводимого на основеимеющихся у самого исследователя фоновых знаний. Таким образом,семантические исследования в парадигме социального аспекта языковыхединицпарадоксальнымобразомметодологическивсегдабылиориентированы на индивидуальную установку: семантика языковыхструктурвыводитсяисследователемкактекстов.результатПричемсубъективнойполученныеинтерпретациитакимобразомсемантические ментальные модели в дальнейшем применяются дляанализаэтогожетекстовогоматериала.Похожаяситуациясамонаблюдения как основы исследования в начале XX века вызвалапервый кризис в психологии.Зачастую и в современной когнитивной лингвистике те работы,которыенаследуютсемантическихметодологическиеисследований, используютустановкитрадиционныхчересчурпрямолинейныйподход, при котором текст используется для моделирования знания,которое затем используется для объяснения самого текста.
Общийнедостатокподобногоподхода,создающегозамкнутыйкругдля123исследователя, очевиден и часто вызывает резкую и вполне справедливуюкритику, вплоть до сомнений в состоятельности когнитивного направлениякак такового [Зеликов 2005; Сонин 2005]. Однако, возможно, проблемакасаетсянетолькокогнитивногонаправленияисследований,апредставляет собой симптом уязвимости подобной стратегии исследованияв целом.Иная картина наблюдается в отечественной психолингвистическойтрадиции. Смещение фокуса внимания с текста как результата на процесспорождения и понимания речи, овладение и пользование языком,организацию ментального лексикона (достаточно обратиться к любомупопулярному учебнику по психолингвистике, например [Залевская 1999])закономерно приводит к сосредоточению на субъективном аспектесуществования,функционированияязыкавсознанииговорящегоиндивида.
В этом отношении психолингвистика скорее развивалась вруслеинтересовпсихологии,нежелитрадиционнойлингвистики.Одновременно с этим были выбраны методы исследования, гдецентральноеместозанялпсихолингвистическийотносительномногочисленнойгруппойэкспериментреспондентов–сносителейсоответствующего языка (по вполне понятным причинам чаще всегорусскоязычных). А именно он позволяет, в сущности, с большейобъективностьювыявлятьсоциальныйаспектязыковыхединиц,коллективную основу их функционирования в процессах взаимодействия.Работа с респондентами несет в себе тот потенциал экспериментальногомоделирования ментальных репрезентаций, который оказался маловостребован в психолингвистике в связи с выбором иного объектаисследования, а в традиционной лингвистике в связи с приверженностьюиным методологическим установкам.При формировании собственной позиции мы в значительной мереопирались на выводы В.Я.
Шабеса, отмечавшего необходимость развития124«экспериментальной когнитивной психолингвистики»: в устном докладеон делает вывод о том, что:«если объектом исследования лингвиста является текст и собственнаяинтроспекция, то объектом психолингвистики выступает говорящий, думающий изнающий субъект, принадлежащий к некоторому социуму, точнее, –репрезентативная совокупность таких субъектов. Эти информанты могут нетолько воспринимать и порождать тексты и реализовывать иные другиевербальные и невербальные реакции (Это представляло интерес на ранних этапахразвития психолингвистики для описания процессов и этапов порождения речи).Поскольку информанты это не только Homo Dicens, но и Homo Sapiens Sapiens,они могут эксплицировать в различных множественных внешних вербальныхрепрезентациях собственные знания и их структуры» [Шабес 2011(а)].Данный автор также пишет:«В связи с тем, что ценности представляют собой концепты, существующие вполном виде лишь в распределенной ментальной репрезентации социума, привыбореметодовкогнитивногоисследованияразумноиспользоватьэкспериментальный опыт, накопленный в психолингвистике <…> для этих целейнеобходимо разработать такие стимулы и инструкции, которые позволили быполучать в форме различных вербальных репрезентаций сведения, дающиевозможность реконструировать репрезентацию ментальную.
<…> Таким образом,речь идет о когнитивном направлении в психолингвистике» [Шабес 2011(б): 65].Изучение когнитивных ментальных репрезентаций в западнойтрадиции, как мы писали в п.1.1.1, в последнее время зачастуюподвергается критике из-за того, что социальный аспект как ихформирования, так и функционирования учитывается недостаточно. Позамечанию Р. Д‘Андрада, наша превалирующая индивидуалистическаятрадиция не позволяет нам заметить, насколько важно социальноеокружение для поддержания в рабочем состоянии внутренних систем,управляющих нашими действиями. Вполне может статься, пишет он, чтобольшинство целей потеряло бы свою мотивационную силу без поддержкисо стороны значимых других [D‘Andrade 1995: 243].
Участие индивидов всовместной деятельности в рамках некой социокультурной общности всечаще рассматривается как краеугольный камень в формированииспецифически человеческих когнитивных структур.Для М. Томаселло, например, феномен совместного внимания у детейпредставляетсобойонтогенетическоепроявлениеуникальной,специфически человеческой социо-когнитивной адаптации. Она позволяетчеловеку идентифицировать себя с представителями собственного вида и125воспринимать их как интенциональных субъектов, подобных самому себе.Важной предпосылкой для развития подобной адаптации он считает нетолько биологические условия (отсутствующие, например, при аутизме),но и наличие в распоряжении отдельного субъекта насыщеннойкультурной среды.
Именно тот факт, что человек вырастает в культурноммире – при условии наличия у него «социо-когнитивного ключа» ккумулятивнымпродуктамкультуры,т.е.соответствующихнейрофизиологических предпосылок у здорового индивида – приводит кпоявлению уникальных форм когнитивной репрезентации.Этапозицияхорошосогласуетсясидеямисистемнойпсихофизиологии о том, что наличие в первичном ассортиментегенетически специфичных групп клеток мозга не означает их полнойготовности.Стольмодификации,ассортиментажекоторыевважнымиприводятрезультатеоказываютсякселекции,иэпигенетическиеформированиюпроисходящейвторичноговпроцессеповеденческого взаимодействия со средой.
Наличие групп нейронов,имеющих специфические свойства и потенциально пригодных для отборапри научении, не отменяет значительной пластичности системы и означаетвозможность сформировать не конкретный акт, а определенный классактов [Александров 2003; с учетом theory of neuronal group selection:Edelman 2005:39-47].Многие исследователи отводят языку особую роль в отношениидоступа индивида к знанию, накопленному в культуре. В п.
1.1.2 мы ужецитировали идеи В.Б. Касевича об использовании языка как переходе наобщезначимый для всего коллектива код [Касевич 2013: 60]. Сходнымобразом М. Томаселло полагает, что элементы языка – это особенноважные символические артефакты, поскольку они воплощают в себе то,как предыдущие поколения данной социальной группы предпочиталикатегоризировать и конструировать окружающий мир ради целейинтерперсональнойкоммуникации[Tomasello1999:7-8].126Т.В. Черниговская,обсуждаяпроблемунеоднозначностиязыковыхвыражений, высказывает мысль о том, что язык, возможно, в первуюочередьобслуживаеткоммуникации:задачи«<…>языкструктурированияобеспечиваетмышления,номинациюанементальныхрепрезентаций сенсорного инпута и, таким образом, «объективизирует»индивидуальный опыт» [Черниговская 2013: 13].Тот факт, что языковые единицы, наряду с материальнымикультурными артефактами, иными символьными системами, ритуалами,нормами, ценностями и т.д., выступают как один из важнейших элементовкультуры, заставляет обратить внимание на два аспекта.
Во-первых, насоотношениеязыковойсемантикиикогнитивныхментальныхрепрезентаций как части и целого: как мы отмечали в п. 1.1.2, всесемантическое когнитивно, но не все когнитивное семантично. Задачипродуктивного изучения человеческой коммуникативной деятельности,таким образом, требуют от когнитивной лингвистики более инклюзивныхментальных моделей, а следовательно, более сложного объекта изучения,чем от традиционной семантики. Во-вторых, следует подчеркнутьпостоянно присущее языковым единицам динамическое напряжениемежду субъективным, индивидуальным форматом существования – вформе ментальных репрезентаций в сознании отдельного носителя, содной стороны, и социальным, объективным – в форме распределеннойвнутри некого социокультурного сообщества практики, обеспечивающейего согласованность и возможность взаимопонимания и эффективноговзаимодействия, с другой.В этом отношении для изучения языка справедливо замечаниеР. Д‘Андрада о проблеме исследования культуры в целом: необходимосоздать теорию, которая объяснила бы, каким образом культура можетодновременно быть частично разделяемой членами общества и частичноразнообразной, частично оспариваемой и частично принимаемой, частичноизменяющейся и частично постоянной [D‘Andrade 1995: 147].
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
