Диссертация (1145123), страница 38
Текст из файла (страница 38)
Рассмотрим, какие цели ставил передсобой александрийский богослов, демонстрируя перед читателями своёблестящее знание античной литературы.Согласно одной точке зрения, частое обращение Климента кклассическим текстам и соединение их с библейскими было вызвано егостремлением сделать последние более понятными и близкими для читателей.По словам А. Меа, Климент пытался приучить уши эллинов к языку Библии(d’accoutumer l’oreille des “Grecs” à ce langage barbare): «“Протрептик” с этойточки зрения представляет собой ученическую работу.
В “Педагоге”приведённое в систему расположение рядом (la juxtaposition) <библейских иклассических> цитат имеет отношение к тому же начинанию. В “Строматах”библейские тексты, служа, как правило, “доказательством”, в меньшейстепени связаны с контекстом, но сопоставления, данные под рубрикой“кражи <эллинами еврейской мудрости>”, несомненно, приводят, и,разумеется, не без умысла <автора>, к объединению в памяти и в чувствахслушателей греческой “хрестоматии” и варварского “корпуса Писаний”»[Méhat 1966: 338–339]. Таким образом, объясняя «центонирование»(“centoniser”) Климентом Библии и античной классики его миссионерскимжеланием соединить то и другое в сознании читателей, французский учёныйрассматривает использование александрийским богословом цитат каксредство утверждения авторитета Библии.Всоответствиисдругиммнением,привлечениеКлиментомпоэтических и иных античных пассажей должно было свидетельствовать осодержащейся в них элементах истины.
По словам Д. Досона, понять186способы «ревизионного чтения» Климентом классических и библейских книгможно, рассмотрев «следующий типичный пример чтения им классическихтекстов» [Dawson 1992: 199]: «Не странно ли, друзья, что Бог всегданаправляет нас к добродетели, мы же уклоняемся от помощи и откладываемспасение? Разве Иоанн не призывает к спасению и не является ли он самлишь увещевающим словом? Спросим его самого: Кто ты? Откуда? (см.,напр., Od. XIX, 105).
Скажет, что не Илия, будет отрицать, что Христос,признает, что он глас вопиющего в пустыне (cм. Ин. 1:19–23). Кем все жеявляется Иоанн? Говоря кратко, увещевающим голосом Слова, вопиющим впустыне. К чему призываешь, о голос? Скажи и нам (см. Od. I, 10). —Делайте прямыми пути Господа! (см. Ис. 40:3; Мф.
3:3; Мк. 1:3; Лк. 3:4; Ин.1:23)» (Protr. I, 9, 1). Отметив, что Климент изменяет пассаж из Евангелия(Ин. 1:19–23) двумя способами (заменяет вопрос еврейских священников илевитов обращёнными к Афине словами гомеровского Телемаха ипревращает диалог между иудеями и Иоанном Крестителем в диалог междуКлиментом и читателями, с одной стороны, и Иоанном, с другой), Д. Досонутверждает: «Климент ссылается на Гомера не просто из-за своегоапологетического желания сделать христианство обращённым к своейобразованной, изысканной александрийской читательской аудитории.
Онвставляет эти гомеровские отголоски в свою переработку пассажа изПисания ради более значительной и далеко идущей цели – внушить, чтослова Гомера относятся к словам Писания, по крайней мере, как равныйпартнёр (as an equal partner)» [Dawson 1992: 200]. Т. е., по мнению Д. Досона,КлиментцитировалГомерадляутвержденияавторитетаантичнойлитературы.Действительно, у Климента нет прямого противопоставления «Моисей– Гомер», которую мы обнаруживаем у Татиана [Glockmann 1965: 277].Александрийский богослов часто цитировал философов какисполнявшихсредиэллиновфункцию187пророков.людей,Обосновываясправедливость такого подхода, он ссылался на апостола Павла, приводящегослова Эпименида (Strom.
I, 14, 59, 2–3).122Следует, однако, отметить, что Климент, несмотря на убеждение, что вантичной литературе можно найти крупицы истины, не мог полностьюуравнивать слова Библии и стихи Гомера. В другом месте «Протрептика»Клименттребует:«Прекрати,Гомер,пение!Оноплохое,учитпрелюбодейству» (Protr. 4, 59, 2), вторя Платону, велевшему выслатьподобного творца из государства (Plat.
Res. III, 398a, cp.: X, 606e–607b).123Не пытаясь оспорить утверждения А. Меа и Д. Досона и признавая, чтоКлимент мог привлекать классическое наследие по обеим названнымпричинам, позволим себе предложить третью – для придания большейлитературной ценности своим собственным текстам (очевидно, не ради своейславы, а для доказательства способности христиан создавать произведения,ни в чём не уступающие языческим).Привлечение Климентом цитат из Гомера, Платона и других классиковдалеко не всегда можно рассматривать как попытку сослаться насодержащуюся в них мудрость и подчеркнуть их некий особый статус.Приведём фрагмент, в котором александрийский автор, доказываяравенствомужчиниженщин,обращаетсяклингвистическимилитературным фактам: «Название у мужчин и женщин общее — человек.Поэтому, думаю, жители Аттики словом общего рода παιδάριον назвали нетолько мужской пол, но и женский, если кому-то кажется достовернымсвидетельство комического поэта Менандра в «Получающей пощёчину»,говорящего как-то так: “Моя дочурка (θυγάτριον), по природе ведь она / дитя(παιδάριον) весьма человеколюбивое”.
Да и агнцы (ἄρνες) – общее для122По мнению Ж. Рюве, эта ссылка «походит на ответ недовольным, которыеупрекали Климента за цитирование греческих писателей, особенно философов» [Ruwet1948b: 240]. Г. Глокманн замечает по поводу приведения Климентом цитат из греческихпоэтов в Новом Завете, что оно имеет характер «сделанных как бы мимоходом замечаний»[Glockmann 1968: 55]. Александрийский богослов стремится создать непринуждённуюатмосферу, доказывая свои тезисы.123Это амбивалентное отношение к Гомеру Ж.
Даниелу передаёт так: «КлиментАлександрийский знает <…> двух Гомеров» [Daniélou 1961b: 86].188простоты наименование самцов и самок. Сам же Господь пасёт нас во веки.Аминь. “Не могут жить без пастыря ни овцы и никакие иные <домашние>животные, без педагога – дети, без владыки – слуги”» (Paed. I, 4, 11, 1–2).Здесь слова из Псалма «Господь пасёт» (Пс. 22:1) появляются в окружениистихов из Менандра (Men. Fr. 428/361 Körte) и парафразы из Платона (Plat.Leg.
VII, 808d), у которого слово педагог стоит во множественном числе,предваряемое местоимением некие, во множественном числе стоит и слововладыка. Кроме того, у Платона употреблено слово δούλους «рабы», уКлимента–οἰκέτας«домочадцы»:христианскийавторпо-хозяйскипреобразует отрывок из сочинений любимого философа, уравнивая егонеким образом с только что процитированным псалмопевцем. Заметимтакже, что на Менандра Климент ссылается, высказывание же Платонавыглядит у него как неатрибутированное интертекстуальное вкрапление.Однакоэто«уравнивание»невытекаетизученияКлиментаодохристианском действии Логоса.
Платоновская парафраза иллюстрируетздесь языковое употребление, не более того.Использование александрийским богословом греческой «хрестоматии»вне связи с библейскими пассажами может иметь целью украшениесобственного текста, чего никогда не было у более ранних христианскихавторов.Критикуя пьянство, Климент продуцирует текст, кирпичиками илидаже краеугольными камнями в котором являются две цитаты из «Одиссеи»,и платоновская фраза, использованная также Плутархом: «Всем неразумным,как говорит слово, вино и засмеяться изнеженно, и станцевать повелело(см.: Od. XIV, 463, 465), направляя к расслабленности женоподобныйхарактер.Иследуетприниматьвовнимание,каквдальнейшемневоздержанность на язык превращает непристойность в сквернословие:Некое слово изрёк, что несказанным было бы лучше» (см.: Od.
XIV, 466).Следовательно, особенно в вине нравы порочных людей оказываютсялишёнными покрова лицемерия из-за недостойной свободного человека189невоздержанности на язык при пьяном бесчинстве (см. Plut. Quaest. conv.645a–b), из-за которого усыпляется разум в самой душе, отяжелев из-запьянства, исполинские же страсти пробуждаются, подавляя слабеющуюспособность рассуждать» (Paed.
II, 5, 48, 1–3). В этом фрагменте греческая«хрестоматия» помогает оформить создаваемый текст, как это часто бывало,например, у Платона, у которого А. Ф. Лосев находит «близкое кстилистическому и чисто стилистическое использование Гомера» [Лосев2000а:89].Впоследнемслучаеучёныйвыделяетироническийиорнаментальный типы. В качестве одного из примеров орнаментальноготипа Лосев приводит слова Одиссея «не от дуба и не от скалы» (Od.
XIX,163),124 сказанные Сократом (Plat. Apol. 34d) [Там же: 90–91]. О чистоорнаментальной функции цитат из греческих поэтов в десятой главе«Протрептика» говорит М. Эрреро де Хауреги [Herrero de Jáuregui 2008: 231]Вживляемые Климентом в свой текст цитаты и реминисценции становятсяживой тканью его сочинений.Доказывая, что христианам не пристало носить венки, Климентиспользует две поэтические цитаты: «Таково и употребление венков,неотъемлемое от гулянок и попоек: Уйди! Не возлагай мне на главу венок!(см. Trag.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
